|
||||
|
Глава 6 Вперед!
В тот день, когда 33-я армия генерала Ефремова подсчитывала свои трофеи и потери, когда в тылу, в районах только что затихшего боя собирали убитых и по приказу командующего производили братские захоронения, в Берлине начальник Генштаба генерал-полковник Гальдер педантично пополнил свой свод ежедневных записей следующей: «Обстановка на фронте: никакого значительного продвижения наших войск. Фон Бок сообщает: силы иссякли. 4-я танковая группа завтра уже не сможет наступать. Завтра он сообщит, есть ли возможность отвести войска». На следующий день, 6 декабря: «Обстановка на фронте вечером: в результате наступления противника на северный фланг 3-й танковой группы создалась необходимость наших войск, располагавшихся южнее Волжского водохранилища. Их нужно отвести к Клину». Запись 7 декабря: «События этого дня опять ужасающи и постыдны. Главком превратился в простого письмоносца. Фюрер, не замечая его, сам сносится с командующими группами армий. Самым ужасным является то, что ОКВ не понимает состояния наших войск и занимается латанием дыр, вместо того чтобы принимать принципиальные стратегические решения. Одним из решений такого рода должен быть приказ на отход войск группы армий «Центр» на рубеж Руза — Осташков». Итак, правое крыло Западного фронта уже перешло в наступление. Командарм получил из Перхушкова указание: привести дивизии в порядок, восстановить положение, занимаемое батальонами на конец ноября, пополнить боеприпасы, провести глубокую разведку с целью выявления слабых участков в обороне противника. Это означало, что не сегодня завтра армия, занимавшая в оперативном построении Западного фронта центральное положение, тоже получит приказ перейти к активным действиям, то есть наступать. В ночь с 12 на 13 декабря по приказу командарма была проведена масштабная разведка боем. Явного успеха армии эта ночь не принесла. Ни одной из ударных групп, наступавших и на городские кварталы Наро-Фоминска, и на левом крыле, где атаковали части 110-й и 113-й стрелковых дивизий, не удалось выполнить поставленную задачу по прорыву немецкой обороны. Стало очевидным: немцы успели основательно закрепиться, продумали систему фланкирующего огня, когда простреливались и те участки, которые не имели сплошной линии обороны, эффективно защищались системой отдельных опорных пунктов. Ночью 14 декабря командарм получил из штаба Западного фронта следующую шифрограмму:
338-й стрелковой дивизией командовал полковник Кучинев[81]. Дивизия форсированным маршем вскоре прибыла в заданный район и заняла оборону по линии Голохвастово— Архангельское — Белоусово. На период наступления приказом командующего Западным фронтом 33-я усиливалась также еще одной дивизией — 201-й. Но местонахождение ее было неизвестно. Командарму ничего не сообщалось и о сроках ее прибытия. Архивные данные дают некоторое представление о том, как усиливалась ударная мощь войск перед наступлением. К примеру, если до середины декабря в 33-й армии бойцы стрелковых рот были вооружены одними винтовками, то ко дню наступления в дивизиях насчитывалось 350 пулеметов и 300 автоматов ППШ и ППД. Автоматов явно не хватало. Автоматные роты были вооружены винтовками. Но в декабре автоматы, пусть в небольшом количестве, все же появились. Теперь каждая дивизия могла вооружить ППШ целую роту. 15 декабря командарм отдал приказ дивизиям: «1. Противник, перегруппировывая свои силы против центра и левого фланга армии, продолжает усовершенствовать и упорно оборонять рубеж по западному берегу реки Нара на фронте: Мякишево, Таширово, Наро-Фоминск, Атепцево, Слизнево, Чичково, Романово, имея корпусные резервы в районах: Верея, Боровск. 2. Справа 5 армия обороняет рубеж Асаково, Дютьково, Мякишево. Слева 43 армия с рассветом 18.12.41 с рубежа Мельникове, Никольские Дворы наносит удар в направлении Романово — Балабаново. 3. 33-я армия (222 сд, 1 гв. мсд, ПО, 338, 201, 113 сд) с рассветом 18.12.41 во взаимодействии с 43-й армией наносит удар в направлении Балабаново, Малоярославец с задачей разбить противостоящего противника и к исходу 19.12.41 выйти на рубеж: Таширово, Мишуково, Балабаново. 222 сд с 1289 сп (ПО сд), учебным батальоном 183 зап. полка, 500 ап ПТО (17 орудий), 1/486 ran (6 орудий), к рассвету 17.12.41 занять рубеж: Мякишево, Любаново, Таширово и далее по левому берегу р. Нара до юго-восточной окраины Наро-Фоминска. Задача дивизии — упорной обороной обеспечить наступление ударной группы армии, действующей южнее Наро-Фоминска. Для обхода города с юга во взаимодействии с 1 гв. мсд, иметь на левом фланге ударную группу. 1 гв. мсд с 2 и 3/480 ran (12 орудий) с рассветом 17.12.41 занять исходное положение для наступления (иск.) Наро-Фоминск, (иск.) Горчухино, в готовности с рассвета 18.12 атаковать и уничтожить противостоящего противника. К исходу дня выйти свх. Котово, Щекутино, имея задачу выйти к исходу 19.12 на рубеж Кузьминки, Татарка. ПО сд (без 1289 сп) с 364 кап (12 орудий), 23 и 24 лыжными батальонами к рассвету 17.12 занять исходное положение Горчухино, (иск.) Атепцево, в готовности с рассветом 18.12 перейти в наступление с задачей уничтожить противостоящего противника и к исходу дня выйти на рубеж (иск.) Щекутино, Рождество. К исходу 19.12 выйти на рубеж Татарка, Мишуково. 338 сд к рассвету 17.12 сменить левофланговые части ПО сд, занять исходное положение для наступления — опушка леса 1 км сев. — вост. Атепцево и Слизнево с задачей уничтожить противостоящего противника и к исходу дня выйти на рубеж — Рождество, Деденево. К исходу дня 19.12 занять рубеж (иск.) Мишуково, (иск.) Климкино. 201 сд с 102 ran (8 орудий) к рассвету 17.12 сменить части 113 сд на рубеже (иск.) Слизнево, (иск.) Мельниково, занять этот рубеж и быть готовым с рассветом 18.12 наступать в направлении Шилово, Лапшинка. Задача — уничтожить противостоящего противника и к исходу 18.12 занять рубеж (иск.) Деденево, Аристово и к исходу 19.12 занять Климкино, Балабаново. 113 сд после смены рубежа обороны 201 сд и правофланговыми частями 43 армии (участок Мельниково, Рыжково) и к 12.00 17.12 сосредоточиться в районе Ивановка, Савеловка, отм. 189,6, имея задачу наступать за 1 гв. мсд в готовности отражать возможные контратаки противника в правый фланг и тыл 1 гв. мсд. 4. В каждую дивизию нач. АБТВ выделить по 10 танков (кроме 222 сд) для действия совместно с пехотой. 5. Артиллерия: готовность 23.00 17.12.41. Пристрелка 30 мин., артподготовка с 8.30 до 9.30. Задача — подавление узлов сопротивления в районах Котово, Елагино, Атепцево, Слизнево, Чичково. Подавление артиллерии в районах Алешково, Котово, Рождество, Павловка. 6. Начало атаки — 9.30. 7. КП — Яковлевское. Опергруппа с 13.00 17.12 — Могутово»[82]. Но приказы пишутся в штабах, а исполняются в окопах, в поле. Как видно из приказа командарма, в дело включалась и 201-я стрелковая дивизия. Но в самый последний момент, когда войска уже изготовились к атаке, пришли сведения о том, что 201-я ожидается прибытием не раньше утра 17 декабря. И командарм принял решение об оставлении на прежних позициях 113-й стрелковой дивизии. Таким образом, ее первоначальная задача наступать во втором эшелоне вслед за частями 1-й гвардейской мотострелковой дивизии отменялась. Сила удара слабела. Одноэшелонное построение войск в наступлении исключало возможность использования частей 113-й стрелковой дивизии в качестве резерва и для развития наметившегося успеха. Во время артподготовки командарм находился на НП командира 1-й гвардейской мотострелковой дивизии полковника Иовлева. Он не отрывался от бинокля, не отходил от стереотрубы. Выслушивал поступающие донесения и тут же отдавал новые распоряжения. Командарм знал, что бой — это живой организм и необходимо постоянно реагировать на проявления этой «жизни». После артподготовки батальоны 1-й гвардейской поднялись из своих окопов, миновали по льду Нару и ворвались в кварталы, занимаемые подразделениями 183-й пехотной дивизии вермахта. С других участков наступления армии приходили следующие сообщения: 113-я дивизия сломила сопротивление частей 15-й пехотной дивизии противника и продолжает продвижение в глубину немецкой обороны, 338-я дралась в деревне Слизнево. На остальных участках оборону противника прорвать пока не удавалось. Везде шло упорное сражение. По всему фронту 33-й армии. Следует, в связи с этим, отметить весьма характерный стиль наступления наших войск под Москвой. Удар Западного фронта наносился по всей ширине фронта, удары армий — по всей ширине своих участков. На это, на такие широкие удары, конечно же не хватало сил. А имеющиеся дивизии очень быстро выматывались и теряли свою боеспособность. Немцев отжимали от Москвы, отбрасывали, почти не используя маневр глубоких прорывов и фланговых охватов с последующим окружением. Правда, как гласит народная мудрость, брань дело кажет. И, исследуя ход дальнейших событий, мы увидим, что штаб 33-й армии все же разработал и провел несколько операций по охвату и окружению противника. Увидим и то, чем все это закончилось. А пока драка и стон стояли по всему фронту 33-й и дальше. Потому что, как известно, в это же время наступали и левофланговая 43-я армия и правофланговая 5-я. Вот фрагмент радиоперехвата переговоров немецких командиров в полосе атаки 1-й гвардейской мотострелковой дивизии, который наиболее точно может характеризовать степень ожесточенности боев 18 декабря, в день перехода центра Западного фронта в наступление: «В 9.26. Свертывайте рацию, приближается опасность. В 9.27. Защищаться до последнего! В 9.31. Наши батареи выведены из строя. В 9.40. Подтянуть все резервы к фронту! В 10.17. Оттянуть тяжелую артиллерию назад, пехоту оставить с минометами. В 11.10. Давайте боеприпасы! Почему молчат батареи? В 11.30. Обстреляю группу и буду отходить. Противник подходит вплотную. В 11.31. Рация, медь, повреждена»[83]. После полудня батальоны 1-й гвардейской заняли корпуса кирпичного завода. Но основная часть городских кварталов оставалась в руках противника. 113-я тем временем перешла на западный берег Нары и ворвалась в Чичково. Передовой 1138-й стрелковый полк 33-й стрелковой дивизии завяз в упорном бою в окрестностях Слизнева. Когда я работал над этой книгой, дал сообщение в сорок газет и журналов о том, что разыскиваю ветеранов 33-й армии первого, ефремовского состава. Пришел всего один отклик — из Беларуси, от минчанина Владимира Петровича Гуда. В декабре 1941 года бойцу роты связи 1138-го стрелкового полка Гуду едва исполнилось 17 лет. Вот что рассказывал он о боях за Слизнево: «Это село мне запомнилось особо. Здесь погиб мой друг Вася Ковалев. Пулеметчик, командир пулеметного расчета. Мы уже один раз атаковали Слизнево, но неудачно. К нам в помощь подвели курсантов офицерского училища из Моршанска. Все рослые красавцы. С винтовками. Подошли и говорят: «Мы их сейчас из этой деревни штыками выгоним». А как пошли… Надо было преодолеть лощину. Там уже начинались огороды, за огородами дворы. И вот в этой лощине столько полегло курсантов, что весь снег казался красным. Мы успели перебежать лощину. Залегли, потому что носа из лощины высунуть было нельзя — сплошная стена огня. Вот это они умели создавать. Расчетам станковых пулеметов было приказано выдвинуться вперед, на фланги, и, когда полк поднимется, поддерживать атакующих бойцов и курсантов своим огнем. Командиры подали команду. Мы поднялись. Пулеметы заработали. Но пробежали мы вперед недалеко. Залегли и начали отползать назад. Кто отползал, а кто уже лежал в снегу мертвый. Немцы начали кидать мины. Тут и вовсе лихо стало. Мы отошли за лощину, к своим окопам. А Вася Ковалев продолжал стрелять из своего «Максима». Комбат смотрел на него в бинокль. Смотрел-смотрел, а потом и говорит: «Все. Конец. Убит». И правда, «Максим» замолчал. Только пар от него поднимается за лощиной. День стоял морозный. Немного погодя мне комбат и говорит: «Ковалев твой друг?» — «Да», — говорю. «Тогда вот что: ползи к нему и, если он живой, тащи его сюда. А ребята тогда за пулеметом поползут. Если он мертвый, вытаскивай пулемет». Я комбату и говорю: «Я один ни его, ни пулемет не вытащу. Прикажите еще двоим со мной идти». Приползли мы к Васе. А он стоит на коленях перед «Максимом» и за ручки держится. Как живой. И глаза открыты. И на щеках замерзшие дорожки слез. Пуля ему попала прямо в лоб. Пулемет был установлен повыше, над обрывом оврага, а Вася стоял на коленях ниже, на стежке, которую, видать, там пробили летом коровы. И он со своим «Максимом» был как памятник. Он уже застыл. Пальцы так крепко держали ручки пулемета, что мы еле разжали их. Вытащили. И пулемет. И Васю». 77-я авиадивизия в этот день не могла помочь наступающим своими действиями: над полем сражения висела низкая облачность. Впрочем, это затрудняло действия и немецкой авиации. В тот же день, 18 декабря, в штабе командующего группой армий «Центр» раздался звонок из Берлина: фельдмаршал фон Бок отстранялся от своей должности. Командующим группой армий Центрального направления стал генерал-фельдмаршал Ганс Гюнтер фон Клюге. Командующим 4-й армией назначили генерала горнострелковых войск Людвига Кюблера. Это был один из лучших генералов вермахта. Но он был все же генерал горнострелковых войск. В начале войны Кюблер командовал 1-й горнострелковой дивизией «Эдельвейс». В должности командующего 4-й полевой армией на Восточном фронте он продержится недолго. 21 января, когда дивизии 4-й армии будут выбиты из Вереи и расступятся перед маршем 33-й армии на Вязьму, Гитлер спешно заменит Кюблера на генерала Хейнрици, который под Наро-Фоминском командовал 258-й пехотной дивизией, а во время боев в районе Боровска и Вереи — 43-м армейским корпусом. С подмосковных равнин Кюблера фюрер пошлет снова в горы, на Балканы, командовать теперь уже 97-м горнострелковым корпусом. После войны генерал Кюблер будет расстрелян как военный преступник. Новые командиры остановили отступающие войска. Уже на следующий день, 19 декабря, 33-я армия была контратакована. Командарм-33 мгновенно отреагировал на эти контратаки. Из боевого распоряжения, отданного в тот день войскам:
Обстоятельства вносили свои поправки. Фронтальные атаки успеха не имели. И командарм-33 начал искать слабые места в обороне противника, чтобы пробить брешь и затем развить наступление резервами. В какой-то момент успех начал намечаться в полосе действия 110-й стрелковой дивизии. Полки дивизии вклинились в оборону немцев в районе Елагина и Атепцева. Но противник тут же контратаковал. Елагино несколько раз переходило из рук в руки. Потери оказались огромными. И вскоре возникла необходимость замены дивизии другим подразделением. К тому же 1291-й полк, который прорвался вперед особенно далеко, при этом пбтеряв локтевую связь с соседними подразделениями, частью своих сил оказался отрезанным и окруженным в лесу восточнее Атепцева. Командовал полком капитан Лобачев. Примечания:8 ЦАМО. Личное дело М.Г. Ефремова. Д. 1780368. 80 ЦАМО. Ф. 338. Оп. 8712. Д. 5. Л. 116. 81 Кучинев Владимир Георгиевич — полковник, командир 338-й стрелковой дивизии. Из бывших царских офицеров. Из окружения вышел. 82 ЦАМО. Ф. 388. Оп. 8712. Д. 26. Л. 27–29. 83 ЦАМО. Ф. 388. Оп. 8712. Д. 41. Л. 47 84 ЦАМО. Ф. 388. Оп. 8712. Д. 3. Л. 6 |
|
|||
|
Главная | Контакты | Прислать материал | Добавить в избранное | Сообщить об ошибке |
||||
|
|
||||
