Безоговорочная капитуляция

Осенью 1944 г. JG54 достигла в Курляндии больших успехов. 15 августа она доложила о 8000-м сбитом самолете. Одна только 2-я эскадрилья обер-лейтенанта Киттеля одержала 1000 побед.

Получив 14 сентября 1944 г. данные радиоперехвата о начале русского наступления, JG54 подняла в воздух все свои боеспособные самолеты. Согласно рассказу гауптмана Эйзенаха, который 8 августа заменил пропавшего без вести майора Адемейта (166 подтвержденных воздушных побед), он вылетел с 26 машинами I./JG54. Это немецкая группа наткнулась на 60 бомбардировщиков Пе-2. В отдалении от них летели 70–80 истребителей сопровождения. Немецкие истребители атаковали русские бомбардировщики и сбили множество Пе-2. Эйзенах сбил 4 самолета. В тот же день истребителям пришлось сделать еще один вылет, а к вечеру — и третий. В этих трех боевых вылетах гауптман Эйзенах сбил 9 вражеских самолетов. Его I./JG54 одержала 35 воздушных побед, потеряв лишь один самолет.

Такие боевые вылеты продолжались и в следующие месяцы. После падения Риги 12 октября налеты стали повторяться чаще. И здесь, из-за уменьшения количества боевых вылетов 1-го воздушного флота, противник становился хозяином воздушного пространства. Русские бомбардировочные соединения бомбили все, что можно было бомбить.

Одним из молодых пилотов JG54 был Ганс Йоахим Крошински. Незадолго до конца войны его направили служить поблизости от его родного города Гумбиннена. С самого начала до конца своей биографии истребителя он принадлежал к JG54 и до Рождества 1942 г. одержал пять воздушных побед. В 1943 г. он проявил себя во многих воздушных боях. Он летал на Bf-109G-4 и на FW-190A-2. Когда его группа с северного фланга на короткое время была переброшена на южный фланг Восточного фронта, на его счету уже было 25 сбитых самолетов. В начале июля 1943 г. во время вылета по тревоге его в районе Орла сбил Ла-5. С ожогами лица он покинул пылающую машину.

В январе 1944 г. его группу перебросили назад на северный фланг Восточного фронта. От аэродрома в Инстербурге было всего 28 км до его родного города. Отсюда он должен был лететь в Курляндию. Взлетев по тревоге на своем новом FW-190, он вступил в бой с Як-9 над Гумбинненом.

Несколькими днями позже он летел в Скрунду в расположение I./JG54. Следующими аэродромами эскадры были Жирава, Либава и Виндава. Приводим его краткий отчет о решающих днях Курляндского котла:

«Нас было только две истребительные группы на весь Курляндский котел: I. и II./JG54. И против нас огромная мощь противника.

Когда был оставлен полуостров Спорбе, мы вылетели в Виндаву в качестве прикрытия наших морских частей, а также „Принца Евгения“.

В декабре нас перебросили в Фрауэнбург. К тому времени на моем счету был 71 сбитый самолет, пока 21 декабря 1944 г. я и сам не попался.

С утра началась второй этап Курляндской битвы. Около 8.30 взлет по тревоге против приближавшихся Пе-2. Я вылетел в составе звена. На высоте около 5500 метров я увидел самолеты противника. Они летели тремя волнами по девять машин. Я атаковал и сбил правого крайнего из последней волны. Затем один за другим последовали еще четыре. Когда рухнул пятый, я на короткое время попал в попутную струю от его винтов, и на моей машине произошел срыв потока. При этом я подставил борт летящему вслед вражескому самолету.

Хватило этого короткого момента. Огонь носовой пушки русского оказался точным. Я услышал рядом с собой треск, и секундой позже FW-190 вспыхнул ярким пламенем. Я попытался выпрыгнуть, но не смог сбросить фонарь кабины. Его, должно быть, заклинило во время обстрела. В конце концов я выбрался наружу и выпрыгнул.

Я долго падал, прежде чем дернул за кольцо. Когда парашют раскрылся, я заметил, что мой правый сапог отсутствует, и из раны в колене течет кровь. Разрывной снаряд раздробил мне колено.

Я приземлился на одну ногу, перекатившись через правое плечо… К счастью, вскоре меня подобрали немецкие солдаты и доставили в лазарет».

17 апреля 1945 г. Ганс Йоахим Крошински получил Рыцарский крест за 76 воздушных побед. Этот краткий рассказ должен дать представление о том, какая доля ждала большинство летчиков-истребителей.

14 декабря начался налет 60 русских бомбардировщиков на город и порт Либава (Лиепая). За ним последовал еще один, было потоплено 7 немецких кораблей, еще 4 повреждено. Это сильно затруднило эвакуацию. В этот день FW-190 сбили 44 русских бомбардировщика и истребителя.

15 декабря русские повторили налет силами 200 машин.

В этот раз в воздух поднялась вся JG54 во главе с оберстом Храбаком. Было сбито 54 вражеских самолета, 11 немецких самолетов были потеряны на земле под бомбами. Оберст Храбак, кавалер дубовых листьев и один из самых результативных летчиков JG52, 1 октября 1944 г. принял руководство JG54.

В Курляндском котле из уст в уста передавалось одно имя — Отто Киттель. Число его побед было феноменальным. 29 октября 1943 г. он получил Рыцарский крест, 11 апреля 1944 г. — дубовые листья, а 25 ноября 1944 г., как 113-й немецкий воин, — мечи к Рыцарскому кресту с дубовыми листьями. С января 1945 г. JG54 называли «пожарной командой».

25 января 1945 г. группа армий «Север» была переименована в группу «Курляндия».

24 января начался четвертый этап Курляндской битвы. Русские эскадрильи заполнили небо. Немецкая ПВО за несколько дней сбила более 100 вражеских самолетов, в первые дни февраля истребителям JG54 удалось сбить 19 и 28 самолетов. В феврале, во время наступления русских на Либаву, огнем средств ПВО было сбито еще 40 русских бомбардировщиков. FW-190 из I./JG54 майора Эйзенаха уничтожили за один день 60 самолетов красных ВВС. Отто Киттель погиб 14 февраля в воздушной дуэли с Ил-2, одержав 267 воздушных побед.

В воздушной битве над Курляндией, начавшейся 18 марта 1945 г., одновременно с уменьшением численности JG54, рос список ее побед.

Этой эскадре пришлось, прежде всего, прикрывать свои штурмовики — оснащенные ракетами FW-190 — во время атак на танки. Кроме того, ее самолеты вылетали на свободную охоту; атаки соединений бомбардировщиков, летевших бомбить немецкие войска, были их почти ежедневным занятием.

Битва в Курляндии приближалась к концу. 8 мая 1945 г. из Норвегии прилетели 35 Ju-52, чтобы принять на борт раненых и многодетных отцов семейств и отвезти их в Германию.

Эти Ju-52 улетели недалеко. Над Балтийским морем их атаковали мощные группы советских истребителей и штурмовиков. Тридцать две машины, объятые пламенем, рухнули в Балтийское море. Никто из летевших на них не спасся.

Говоря о бурных событиях этих последних дней, стоит привести два рассказа. Один — командира 7./JG54 обер-лейтенанта Герхарда Тибена. Уже 6 декабря 1944 г. Тибен стал кавалером Рыцарского креста. Он был одним из самых осторожных, но и одновременно самых упорных истребителей этой эскадры, которые одерживали одну победу за другой. Вот его отчет:

«Это было в мартовские дни 1945 г. Курляндия была окружена. Горючее для группы армий „Курляндия“ шло исключительно на заправку истребителей. Вообще оно поступало морским путем буквально по каплям. Наш „папа“ Пфлюгбейл почти не выпускал нас на фронт, не говоря уж о свободной охоте. Лишь иногда нам разрешали вылет под лозунгом: „Вперед, на бомбардировщики!“

Осталось только шесть Пе-2, после того мы атаковали возвращавшееся с бомбежки подразделение русских. После допроса спрыгнувших с парашютами экипажей я спросил, что означают те белые надписи на самолете, который я сбил. После перевода моего вопроса двое русских спонтанно пожали мне руку и ответили: „Это означает: „Вперед — всё за Родину!““

В задумчивости покидали мы барак пленных на авиабазе Либава-Гробин».

После войны Тибен из появившейся в ГДР книги «Истребители» полковника С. Г. Кузнецова узнал, что утром 8 мая его последним сбитым самолетом был разведчик Пе-2, в котором летели Герой Советского Союза майор Алексей Грачев, в качестве штурмана, и Герой Советского Союза майор Григорий Давиденко в качестве пилота.

Герхард Тибен так описал свой полет навстречу капитуляции:

«Новостей и слухов в тот вечер 7 мая 1945 г. было в избытке. После получения приказа по эскадре гауптман Финдайзен, последний командир II./JG54, созвал в Либаву всех командиров эскадрилий и объявил о прекращении огня со всеми вытекающими отсюда последствиями. Все самолеты необходимо было подготовить к вылету…

Меня совсем не удивило, что все машины моей эскадрильи получили добро на вылет в последние утренние часы.

Рано утром 8 мая гауптман Финдайзен вызвал нас к себе и ознакомил с приказом о переброске. Пункт назначения Фленсбург. Вылет из окруженного района Курляндии назначен на 7.30. Полет парами или в составе звеньев.

Мы взлетели. Слева от меня на одинаковой высоте и удобном удалении летел Фриц Хангебраук, мой всегдашний преданный „качмарик“[102].

Вдруг я обнаружил на большой дистанции слева от нас на северном курсе, метров на 500 ниже, одиночный двухмоторный самолет, который немного позже стал кружиться под нами. Это был Пе-2…

Я опустил нос своей „Фрау Фоке“ и открыл огонь с дальней дистанции. Вместо того чтобы скрыться, русский полез наверх, и, когда он приблизился, несколько моих выстрелов достигли цели — его правого мотора. После этого противник нырнул вниз и в двух метрах от воды открыл огонь из обеих пушек. Еще одна атака с полным газом, перестрелка, и противник рухнул в воду».

Они полетели дальше на запад. Через 90 минут полета наперерез FW-190 Тибена бросился «Дуглас» «Бостон». Тибен сделал несколько виражей, и все подошло к концу, поскольку замигала красная сигнальная лампочка. Он подлетел к Гросенброде и совершил посадку вместе со своим напарником в Киль-Холтенау, где они и были взяты под стражу английским офицером.

Последняя сцена в этом районе боевых действий представлена майором Эйзенахом: «После полудня 7 мая я получил приказ для 1-й группы о переводе в Жираву. Оттуда утром 8 мая мы вылетели на Фленсбург, где уже находилась часть наземной команды, которая в середине января была в приказном порядке выведена, из Найхаузена под Кенигсбергом».

К 8 мая 1945 г. на счету JG54 было 9600 воздушных побед. В составе только 1-й группы было 28 кавалеров Рыцарского креста.

III./SG77 гауптмана Герхарда Штюдемана, которая уже некоторое время именовалась группой истребителей-бомбардировщиков, незадолго до окончания войны располагалась на аэродроме Каменц, около Дрездена.

Штюдеман, будучи обер-лейтенантом и командиром 9./StG77, 26 марта 1943 г. получил Рыцарский крест. Он был опытным пилотом-штурмовиком, имевшим на счету 996 боевых вылетов в горячих точках фронта. Со своей эскадрильей он воевал на Донце, совершая ежедневно до семи боевых вылетов на скопления русских танков. Многочисленными полетами своей эскадрильи он помогал удерживать Лисичанск.

24 мая 1943 г. он участвовал в налете на станцию Батайск, обойдя вражеские истребители и уничтожив вокзал. В этом налете штурмовики были прикрыты Bf-109.

Где бы потом ни появлялись штурмовики из SG77, везде был Герхард Штюдеман, который пикировал и уничтожал вражеские цели.

На последнем этапе войны он стал командиром III./SG77. Эскадрильями его группы командовали: 7-й — обер-лейтенант Людигкейт (Рыцарский крест 26 марта 1944 г.), 8-й — обер-лейтенант Ламберт (Рыцарский крест 14 мая 1944 г.). Сам он лично командовал 9-й эскадрильей.

17 апреля 1945 г. усиленная эскадрилья его группы вступила в бой с намного превосходящими по силам американскими самолетами. В ожесточенном воздушном сражении было сбито много вражеских самолетов. Однако и 8-я эскадрилья была практически разгромлена. Командир эскадрильи обер-лейтенант Ламберт погиб, как и его заместитель, Герхард Бауэр, который тоже был кавалером Рыцарского креста с 29 февраля 1944 г.

Начало и конец этой катастрофы описывает гауптман Герхард Штюдеман:

«17 апреля я командовал III./SG77. В воздух поднялись 8-я и часть 7-й эскадрильи, и в 11.00 они взяли курс на восток на бомбардировку противника.

Внезапно прозвучал сигнал воздушной тревоги. Усиленная эскадрилья уже взлетела с аэродрома. На нас шли 40 „Мустангов“, которые начали обстреливать аэродром. Обер-лейтенант Ламберт ринулся в строй нападавших.

Все самолеты ввязались в бой с превосходящими силами противника. Семь из них были при этом сбиты, два других совершили вынужденную посадку. Пока экипажи этих машин прятались в укрытии, их самолеты были расстреляны врагом на земле. На аэродром вернулись две или три машины из тех, что взлетели.

Все погибшие летчики были на следующий день с воинскими почестями погребены в Хутберге у Каменца».

Это был рассказ гауптмана Штюдемана, который 28 марта 1945 г. стал 813-м солдатом вермахта, получившим дубовые листья к Рыцарскому кресту.

Пусть же он скажет заключительное слово:

«В ночь на 20 апреля 1945 г. я получил сообщение, что русские кавалерийские части стоят всего в 10 км от нашего аэродрома. Из трех посланных разведгрупп вернулись две. Третью захватили русские.

Ночью наземные части и база были переброшены в тыл. Густой туман, стелившийся над самой землей, не позволил машинам взлететь. В 3.00 мы на аэродроме подверглись минометному обстрелу. Между нами и русскими оставалась одна узкая полоска — болото и перелесок.

Когда около 6.00 туман немного рассеялся, мы смогли вывести первые машины и забросали другую сторону аэродрома оставшимися бомбами — к сожалению, только 50-килограммовыми.

Штабное звено улетело около 9.00. Капониры и ангары уже горели, аэродром находился под постоянным минометным огнем.

Нашим следующим боевым аэродромом был Пардубиц. Он и оставался им до 8 мая 1945 г.».

Это был рассказ Герхарда Штюдемана, который находился в строю до последнего дня.

После переброски I. и II./KG26 в Норвегию в ноябре 1944 г. на Крайнем Севере вновь появилась бомбардировочная эскадра, к которой в январе 1945 г. присоединилась III./KG26.

С этим должны были возобновиться атаки торпедоносцев на северные конвои союзников. 7 февраля 1945 г. эта эскадра под командованием оберст-лейтенанта Штеммлера вылетела в атаку на конвой IW64, который в составе 26 судов шел в Мурманск. Эскадра не сразу нашла конвой, и была встречена истребителями с авианосцев «Кампания» и «Найрана». В последовавших тяжелых воздушных боях было сбито 7 Ju-88.

Тем не менее 10 февраля состоялся следующий вылет. Тридцать Ju-88 нагнали конвой, однако из-за плотного зенитного огня и сразу же поднявшихся в воздух истребителей не удалось сбросить ни одной торпеды. Эскадрильям пришлось развернуться и отправиться назад.

16 февраля был атакован конвой RA64, но торпеды не поразили цели. 20 февраля конвой был вновь обнаружен авиаразведкой. Оберст-лейтенант Штеммлер атаковал его силами 40 Ju-88. С авианосцев взлетели истребители и сбили 6 Ju-88, потеряв при этом 4 машины. Сброшенные торпеды снова не попали в цель.

23 февраля одной небольшой группе удалось потопить возвращавшийся домой пароход «Генри Бэкон». И это было последнее судно, потопленное немецкими самолетами во Вторую мировую войну.

Однако в марте оставшиеся в норвежском воздушном пространстве торпедоносцы совершили боевой вылет, направленный на восточное побережье Англии.

Зоной боевых действий немногих выживших частей морской авиации к концу 1944 г. стало Балтийское море. И поэтому в начале января 1945 г. во взаимодействии с 6-м воздушным флотом там стало действовать Seenotbereichskommando VI.

В его подчинение входили следующие морские авиаподразделения:

штаб Aufkl.Gr.126 (See) — в Пиллау,

2./Aufkl.Gr.126 (See) — в Пиллау,

1./Aufkl.Gr.126 (See) — в Буге на острове Рюген,

3./Aufkl.Gr.126 (See) — в Буге на острове Рюген,

BFGr.196 — в Буге на острове Рюген, SeenotGr.[103] 60.

Самолеты были, как правило, Ar-196 (в BFGr.196) и Bv-138 — в остальных подразделениях.

Прежде всего необходимо было загнать под воду советские подлодки, атаковавшие все больше кораблей на Балтийском море. Они уже потопили огромный немецкий пароход с беженцами. Было совершено несколько таких полетов, а также два спасательных вылета.

Когда дело дошло до того, что нужно было спасать раненых, штатских и детей, экипажи морской авиации на Балтике превзошли сами себя. Огромные летающие лодки Do-24 выполняли полеты, которые невозможно забыть. Так, из детского приюта на озере Нестер, под Кёслином, они эвакуировали 2000 берлинских детей и перевезли их через линию окружения в Буг, на остров Рюген. При этом один Do-24 брал на борт до ста детей.

Когда ночью 31 января 1945 г. затонул торпедированный русской подлодкой «Вильгельм Густлоф», из Буга вылетели 5 Do-24, но они не имели возможности вмешаться, поскольку на месте катастрофы 25 самолетов противника предотвращали все попытки спасти людей. При спасении госпитального судна «Штойбен» Do-24 направили к месту его затопления корабли ВМФ и доставили врача.

Во многих последующих операциях самолеты и катера морской аварийно-спасательной службы были всегда на месте и выполняли свой долг на Балтике, как и ранее на Средиземном и Черном морях.

Как морские спасатели и торпедоносцы, так и другие части люфтваффе до самого последнего дня исполняли свой долг. Представляя всех в одном лице, следует назвать одного летчика, единственного, кто был удостоен самого высшего знака отличия за доблесть — золотых дубовых листьев к Рыцарскому кресту с мечами и бриллиантами — Ганса Ульриха Руделя.

Рудель воевал на всех фронтах. Как единственный иностранец, он был удостоен высшего венгерского знака отличия за храбрость и одного из высших румынских орденов.

9 февраля 1945 г. он за один день уничтожил 13 танков, но его машина была подбита русской зениткой. Осколками ему раздробило голень, однако ему удалось совершить посадку. Солдаты армейских частей и бортстрелок Эрнст Гадерман вытащили Руделя из горящей машины.

Подлечившись в лазарете, он вновь стал летать и подбил еще 13 вражеских танков. 19 апреля он находился в бункере Гитлера. Оттуда он вернулся в свою эскадру, чтобы с ее остатками сражаться в Чехословакии до последнего дня войны.

8 мая, когда было объявлено о прекращении огня, он со своими последними боевыми товарищами вылетел в Китцинген, где, совершив жесткую посадку, привел свою машину в негодность и сдался американцам.

Вторая мировая война закончилась, закончилась и воздушная война над Россией, и последние кровопролитные бои остатков люфтваффе с более могучим противником. Люфтваффе полностью принесли себя в жертву. Они столкнулись с врагом, имевшим неистощимые ресурсы, которые можно было вновь и вновь бросать в бой.

То, что немецкие истребители уничтожили 70 000 самолетов, из них 45 000 русских, оказалось недостаточным, чтобы победить этого противника.

То, что в этих сражениях было потеряно 22 500 дневных и 4800 ночных истребителей и 11 000 пилотов расстались с жизнью, явилось обратной стороной медали. 3600 летчиков навсегда пропали без вести или оказались в плену, 10 800 летчиков числились среди раненых.

Потери среди летчиков-бомбардировщиков были такие же высокие, если не выше, и их тоже нельзя замалчивать.

Только KG51 за Вторую мировую войну потеряла 1500 человек убитыми, a KG53 — 1493. В других эскадрах цифры были похожими.

Далее приводим точное число уничтоженных самолетов, большинство из которых было сбито в небе России:

38 977 истребителей всех типов,

9827 ночных и двухмоторных истребителей,

21 807 бомбардировщиков всех типов,

7825 штурмовиков,

5926 транспортных самолетов,

3301 ближний разведчик,

3059 дальних разведчиков,

2797 самолетов связи и курьерских машин,

916 гидропланов.

Общее число составило: 94 435 самолетов всех типов с немецкой стороны во Второй мировой войне.

Примечания:

1

Здесь и далее обозначения самолетов иностранной конструкции приводятся в оригинальной транскрипции. (Здесь и далее примеч. ред.)

10

Генерал-люфтцойгмейстер (Generalluftzeugmeister) — ответственный за разработку и производство самолетов — должность в структуре высшего командования люфтваффе и рейхсминистерства авиации.

102

«Качмарик» — так немецкие летчики-истребители называли своего ведомого.

103

Seenotgruppe — морская поисково-спасательная группа в составе морской авиации люфтваффе. В нее входили одна поисково-спасательная эскадрилья и одна флотилия спасательных катеров.