13-й ГВАРДЕЙСКИЙ СТРЕЛКОВЫЙ КОРПУС

Перед началом операции корпус состоял из 387-й стрелковой дивизии (командир полковник А. К. Макаров), 3-й гвардейской стрелковой дивизии (командир генерал-майор К. А. Цаликов), 49-й гвардейской стрелковой дивизии (командир генерал-майор Д. П. Подшивалов), 506-го корпусного артиллерийского полка, а также отдельных саперного батальона и батальона связи. Командиром корпуса был назначен генерал-майор П. Г. Чанчибадзе.

Формирование соединений корпуса проводилось за счет личного состава, прибывающего из запасных полков, а также из лиц, направленных в войска из госпиталей после выздоровления. Последние уже имели боевой опыт. Разведывательные подразделения комплектовались бывшими фронтовиками, курсантами Ленинградского пехотного училища и моряками. Подготовка личного состава, включая боевое слаживание подразделений, осуществлялась по специальной двухмесячной программе. Учитывая опыт предыдущих боев, готовились специальные снайперские команды из расчета 60 человек на полк и 20 человек на батальон (ЦАМО. Ф. 303, оп. 4007, д. 4, л. 48–49).

Однако полностью выполнить программу предварительной подготовки не удалось, так как основная масса личного состава соединений корпуса прибыла в свои части только во второй половине ноября 1942 года, а уже 5 декабря корпус выезжал на фронт. Лучше была подготовлена 387-я стрелковая дивизия, начавшая формирование раньше других соединений. Тем не менее к 28 ноября все части и соединения корпуса были укомплектованы до штата, получили все необходимое им оружие и боевую технику. По состоянию на 17 декабря корпус насчитывал около 40 тысяч человек личного состава, 251 орудие и 819 минометов (ЦАМО. Ф. 303, оп. 4005, д. 58, л. 45–46).

Слабо были подготовлены штабы соединений и частей. Это выявилось в период с 22 по 24 ноября, когда штаб 2-й гвардейской армии проводил командно-штабные учения со штабами подчиненных дивизий. Тогда стало ясно, что ряд офицеров, назначенных на ведущие штабные должности, оказались на них случайно, своих обязанностей не знают и работать на оперативно-тактических должностях не умеют (ЦАМО. Ф. 303, оп. 4005, д. 72, л. 3–4).

17 декабря 1942 года 13-й гвардейский стрелковый корпус получил задачу от командующего армией, подчинив себе 1382-й стрелковый полк 87-й стрелковой дивизии занять подготовленный для обороны рубеж по реке Мышкова от Ивановки до Капкинки и, выдвинув вперед передовой отряд, не допустить прорыва противника на север (ЦАМО. Ф. 454, оп 7801, д. 1, л. 61).

В этот же день задачу на занятие этого рубежа обороны к 16 декабря получает 3-я гвардейская стрелковая дивизия (командир генерал-майор К. А. Цаликов) этого корпуса. Данное соединение, усиленное 12-м истребительно-противотанковым дивизионом, заняв оборону на широком фронте (14 километров), должно было составить передовой отряд корпуса, задачей которого было обеспечение выдвижения и развертывания остальных соединений. Две остальные дивизии этого корпуса в то время еще только находились на марше. С подходом 49-й гвардейской стрелковой дивизии ширина обороны корпуса увеличилась до 25 километров, протянувшись от Ивановки до Тебектенерово.

Боевые действия 13-го гвардейского стрелкового корпуса начались 19 декабря 1942 года, когда противник передовыми частями вышел к реке Мышкова. Перед ним действовали части 6-й танковой дивизии немцев. В ночном бою 20 декабря противнику удалось овладеть населенным пунктом Васильевка, а 21 декабря районом высоты 111,8, которая трижды переходила из рук в руки. Однако 23 декабря эта высота была отбита усилиями 5-го и 13-го гвардейских стрелковых полков во взаимодействии с подразделениями 21-го танкового полка 2-го гвардейского механизированного корпуса.

Таким образом, в период с 19 по 23 декабря передовые соединения 13-го гвардейского стрелкового корпуса в тяжелых боях во взаимодействии с другими частями 2-й гвардейской армии смогли остановить наступление противника, нанеся ему ощутимые потери. По данным Центрального архива Министерства обороны России, за этот период в полосе обороны корпуса враг потерял до 800 человек личного состава, 50 танков, 7 орудий, 135 автомашин и 6 мотоциклов (ЦАМО. Ф. 454, оп. 71121, д. 1, л. 2–7).

В связи с решением командующего армией 13-й гвардейский стрелковый корпус, усиленный 1250 истребительно-противотанковым артиллерийским полком, 23-м 4-м гвардейскими минометными полками, 1100-м и 1101-м пушечными артиллерийскими полками, должен был наступать на второстепенном направлении. Он имел задачу атаковать противника на фронте от Ивановки до Капкинки и овладеть рубежом в 5 километрах южнее этих населенных пунктов. В дальнейшем, продолжая наступление в указанном направлении, он должен был овладеть несколькими высотами, а передовыми частями захватить переправы на реке Аксай, расположенные в населенных пунктах Клыков и Шестаков.

Для выполнения этой задачи командир корпуса решил с утра 24 декабря прорвать оборону противника по южному берегу реки Мышкова на фронте в 7 километров и к 12 часам овладеть балкой в 7 километрах южнее населенного пункта Ивановка. В последующем, развивая наступление в юго-западном направлении, во взаимодействии с частями 2-го гвардейского механизированного корпуса и 87-й стрелковой 51-й армии, уничтожить главные силы 17-й и 6-й танковых дивизий противника.

Соединения корпуса в наступление переходили не одновременно. Первой должна была в 9 часов перейти в наступление 3-я гвардейская стрелковая дивизия, в 13 часов к ней должна была присоединиться 49-я гвардейская стрелковая дивизия. 387-я стрелковая дивизия была выведена в резерв командующего армией. Средняя тактическая плотность в полосе наступления корпуса составляла на 1 километр фронта 1,1 батальона и 30 орудий и минометов (калибра 76 мм и выше).

Анализируя это решение, следует отметить, что перед соединениями были поставлены относительно неглубокие задачи и не предусматривался выход передовых отрядов к реке Аксай и захват переправ. Дивизии также не получили конкретных задач на первый день боя. Кроме того, времени для перегруппировки соединений корпуса было явно недостаточно. В связи с чем наступление 3-й гвардейской стрелковой дивизии началось не в 9 часов, как предполагалось, а только в 11 часов 30 минут, то есть на два с половиной часа позже запланированного времени. Взаимодействие соединений и частей по этой же причине отработано в полном объеме также не было. Разведка противостоящего противника была проведена слабо. Не была спланирована и разведка боем как наиболее действенное средство для вскрытия переднего края обороны противника и пристрелки его огневых средств.

Для огневого подавления обороны противника из имеющейся артиллерии были созданы в каждом полку группы поддержки пехоты в составе одного-двух дивизионов. Кроме того, в каждой дивизии для контрбатарейной борьбы имелись артиллерийские группы дальнего действия в составе до одного артиллерийского полка 122-мм и 152-мм систем. Командир корпуса в своем распоряжении артиллерийской группы не имел, однако он располагал 4-м гвардейским минометным полком («Катюши»), способным накрыть своим залпом значительную площадь.

Ввиду отсутствия данных командир корпуса решил артиллерийскую подготовку атаки провести не 10-минутным огневым налетом, как приказал командующий армией, а вести огонь по противнику на протяжении 30 минут на глубину до 5 километров, израсходовав половину боекомплекта за весь день (ЦАМО. Ф. 454, оп. 7801, д. 2, л. 18).

Авиационная подготовка наступления советских войск (в интересах 13-го гвардейского стрелкового корпуса она не планировалась) должна была осуществляться семью группами штурмовиков в период с 8 часов 30 минут до 9 часов 40 минут. Следовательно, в связи с задержкой наступления 3-й гвардейской стрелковой дивизии для корпуса она не имела существенного значения (ЦАМО. Ф. 346, оп. 5953, д. 11, л. 454–455).

Таким образом, подготовка к наступлению 13-го гвардейского стрелкового корпуса проходила в сильно ограниченные сроки. Командир корпуса имел в своем распоряжении всего пять часов времени, из них четыре часа темного. В этих условиях он физически не мог качественно отработать все необходимые вопросы. Ввиду отставания тылов войска были вынуждены начать наступление при отсутствии необходимых запасов боеприпасов, горючего и продовольствия.

В 8 часов 24 декабря 1-й гвардейский стрелковый корпус начал выдвигаться на исходное положение для наступления, которое находилось на удалении от 10 до 12 километров от рубежа реки Мышкова. В 11 часов 30 минут 98-я стрелковая дивизия заняла указанное ей исходное положение. В это время весь корпус после 30-минутной артиллерийской подготовки атаки перешел в наступление и, не встречая сильного сопротивления (противник заблаговременно отвел главные силы), начал продвигаться в южном направлении. Однако через некоторое время советские войска, подойдя к первому промежуточному рубежу обороны противника, встретили там сильное сопротивление и наткнулись на минно-взрывные заграждения. Соединения корпуса не были готовы к такому и, понеся потери, были вынуждены остановиться. Перестрелка на этом рубеже продолжалась до конца дня.

98-я стрелковая дивизия, наступавшая на правом фланге корпуса, также была остановлена противником перед промежуточным рубежом обороны и не смогла продвинуться дальше. Однако ночью, после того как на этом участке были введены в бой соединения 7-го танкового корпуса, дивизия также двинулась вперед.

Подводя итоги первого дня наступления, следует отметить, что за 12 часов соединения 13-го гвардейского корпуса продвинулись вперед только на 4–6 километров, выполнив только ближайшую задачу. Главной причиной того была плохая разведка противостоящего противника, который заблаговременно перешел к маневренной обороне и вынудил советское командование провести артиллерийскую подготовку атаки практически по пустому месту. Зато в последующем, когда войска корпуса вышли к первому промежуточному рубежу, на огневое подавление обороны противника уже не было боеприпасов. Предстояло организовывать прорыв промежуточного рубежа как основного.

В сложившейся обстановке командующий армией принимает решение в целях содействия 13-му гвардейскому стрелковому корпусу направить 2-й гвардейский механизированный корпус во фланг вражеской группировки. В результате этого для противника возникла угроза охвата его флангов, и немецкое командование приняло решение в ночь на 25 декабря начать отвод своих главных сил на новый оборонительный рубеж, готовившийся по южному берегу реки Аксай. Отход войск прикрывался сильными арьергардами и инженерными заграждениями.

Оценив обстановку, командующий армией в 2 часа 20 минут приказал 13-му гвардейскому стрелковому корпусу во взаимодействии с частями 2-го гвардейского механизированного корпуса в 8 часов 25 декабря перейти в решительное наступление и к 20 часам этого же дня овладеть переправами на реке Аксай на рубеже Заливский — Кругляков в готовности в дальнейшем наступать на Чилеков (ЦАМО. Ф. 454, оп. 7801, д. 1, л. 75–76).

Командир корпуса поставил боевые задачи наступавшим в первом эшелоне 49-й и 3-й гвардейским стрелковым дивизиям на всю глубину боевой задачи корпуса, несмотря на то что по берегу реки Аксай было разбросано много населенных пунктов, превращенных противником в мощные узлы сопротивления. Кроме того, 1100-й и 1101-й пушечные артиллерийские полки РГК из-за отсутствия горючего для средств тяги, поддерживать наступление соединений не могли и должны были оставаться в районе Васильевки. Все части корпуса ощущали недостаток в боеприпасах и продовольствии (ЦАМО. Ф. 303, оп. 4023, д. 10, л. 101).

В результате всех этих недочетов и 25 декабря соединения 13-го гвардейского стрелкового корпуса поставленных перед ними задач не выполнили. Встретив на своем пути опорные пункты противника, командиры корпуса и дивизий принимали решение атаковать их с фронта, не применяя обходного маневра с выходом во фланг и тыл. Огневая поддержка наступления пехоты не осуществлялась, части наступали в плотных боевых порядках, неся излишние потери от огня противника. Поэтому за 6 часов боевых действий части 3-й гвардейской стрелковой дивизии смогли продвинуться вперед всего на 4 километра, несмотря на то что танковые полки 2-го гвардейского механизированного корпуса уже к утру 25 декабря вышли на рубеж реки Аксай. Командиру корпуса оставалось только, не задерживаясь перед населенными пунктами, выслать вперед передовые отряды на лыжах, которые могли, используя успех танкистов, выйти к этой реке, захватить переправы и отрезать вражеские части, находившиеся севернее Аксая. Но этого не произошло, и противник смог планомерно отойти на южный берег реки, в очередной раз создав там мощный рубеж обороны.

С подходом 13-го гвардейского стрелкового корпуса к реке Аксай его командир получил задачу в ночь с 25 на 26 декабря сменить находившиеся там танковые полки 2-го гвардейского механизированного корпуса и закрепиться на рубеже от Заливской до Круглякова (ЦАМО. Ф. 454, оп. 7801, д. 1, л. 77).

Для этого требовалось сбить противника в опорных пунктах, находившегося на северном берегу реки. Поэтому к 6 часам утра соединения корпуса с боями овладели населенными пунктами Моисеев, Ромашкин и Антонов, выйдя к реке Аксай. Бои за преодоление реки также носили ожесточенный характер, и только к 3 часам 27 декабря 3-я гвардейская стрелковая дивизия смогла овладеть населенными пунктами Клыков, Чилеков и Шестаков. В результате боев за населенные пункты на реке Аксай противник потерял до 40 танков, 200 автомашин, 15 орудий и до 500 человек личного состава (ЦАМО. Ф. 454, оп. 71121, д. 1, л. 2–7).

Таким образом, 13-й гвардейский стрелковый корпус за три дня боев продвинулся на 23 километра со средним темпом 7–8 километров в сутки. Основными причинами столь низких темпов наступления следует считать прямолинейность действий советских войск при отсутствии маневра во фланг и тыл противнику, плохая разведка врага, его недостаточное огневое поражение на промежуточных рубежах, недостаток в боеприпасах и горючем.

Противник, после неудачной обороны по рубежу реки Аксай, начал отходить на Котельниково. 13-му гвардейскому стрелковому корпусу была поставлена задача преследовать неприятельские части вдоль линии железной дороги и к 20 часам 27 декабря выйти к совхозу «Терновый».

К тому времени уже были сделаны выводы из опыта войны по вопросам организации преследования противника. Как только был замечен отход его частей, вслед им должны были немедленно направляться передовые части (отряды), состоявшие из конницы, лыжников или подразделений, посаженных на сани. Эти отряды, двигаясь с наибольшим напряжением сил по параллельным дорогам, должны были упредить противника в отходе и занятии тактически выгодных рубежей, расположенных в его тылу.

Однако, как видно, командир 13-го гвардейского стрелкового корпуса не изучал боевой опыт прошлых сражений. Вместо того чтобы перейти к преследованию противника по параллельным маршрутам, он продолжал наступать на него с фронта. Передовые отряды созданы не были. Войска продвигались, даже не встречая сопротивления противника, с темпом 1,5 километра в час. Командиры дивизий, в свою очередь, получив приказ на наступление в столь низких темпах на глубину от 16 до 18 километров, чтобы не нарушать общий боевой порядок, назначили подчиненным частям рубежи выравнивания и время их прохождения, что еще больше замедлило темпы продвижения вперед. И только потому, что части корпуса наступали вслед за танками 2-го гвардейского механизированного корпуса, им удалось выполнить поставленные задачи.

Так, 13-й гвардейский стрелковый корпус наступал до конца 30 декабря, пока в районе Верхне-Васильевской и Комиссаровской не встретил сопротивление противника. Атака этих населенных пунктов с ходу, которые оборонялись силой до полка пехоты при поддержке 10–15 танков, успеха не имела. И только тогда командир корпуса решил захватить их обходом с юга и севера во взаимодействии с подошедшими частями 6-го механизированного корпуса. Эта атака имела успех. Противник, потеряв 10 танков, 25 машин и до 300 человек личного состава, оставил эти населенные пункты и отошел на юг (ЦАМО. Ф. 303, оп. 4005, д. 87, л. 2).

Таким образом, за пять суток, с 27 по 31 декабря 1942 года, 13-й гвардейский стрелковый корпус, преследуя противника, продвинулся на 100 километров, имея средний темп около 20 километров в сутки. Однако на самом деле это назвать преследованием было очень трудно. Соединения корпуса вели фронтальное наступление, перед которым противник планомерно отводил свои войска на юг, не оказывая упорного сопротивления. Передовые отряды от корпуса и его соединений не высылались, и только на завершающем этапе наступления был предпринят маневр во фланги и тыл противнику. В то же время нужно отметить, что в отдельных случаях командование корпуса решалось на ночные действия, что давало хорошие результаты.