Ни одна страна Востока не может, подобно Египту, похвастаться границами, столь четко определенными самой природой. На севере страны лежит Средиземное море, на востоке и западе – Аравийская и Ливийская пустыни, на юге – пороги Нила. Эти пороги представляли собой весьма труднопреодолимые препятствия, за которыми, в нижней долине Нила, нашла приют самая древняя из известных нам цивилизаций. По словам Диодора, «Египет со всех сторон защищен самой природой».

Собственно Египет простирается от Первого порога до Средиземного моря[22]. Я уже описывал общие физические характеристики Египта в своей книге «От племени к империи». Здесь же хотел бы остановиться лишь на некоторых специфических чертах страны.

Природа разделила Египет на два региона – Долину и Дельту.

Долина – протяженная расселина в каменистом пустынном плато Восточной Сахары, через которое Нил несет свои воды из Центральной Африки к Средиземному морю. Его воды размыли края плато, образовав отвесные скалы (илл. 3), поднимающиеся почти на 183 метра над плоской равниной[23].

Огромный коридор длиной в 805 километров[24] и шириной от 9 до 19 километров местами сужается до ширины потока, окружая его с обеих сторон крутыми, отвесными скалами. Два сухих, опаленных солнцем края безбрежной пустыни, где ветер гонит рыжие и желтые пески по раскаленным скалам, а между этими краями – поток голубой воды, несущий свои воды через необъятный ковер зеленых пастбищ и золотых полей. Глоток свежего воздуха под палящим солнцем – вот особенности земли, ta-shema, которую мы называем Верхним Египтом. Термин этот имеет относительное значение, поскольку равнина невысока, высота ее незначительно колеблется от 91 метра у Первого порога в Мемфисе, а в высшей точке Дельты едва составляет 12 метров над уровнем моря.

К северу от Мемфиса, возле современного Каира, рельеф резко меняется. Ливийские и Аравийские скалы прорезаны в форме буквы V древним морским заливом. Эти скалы расходятся все больше и больше, пока не достигают моря.

Долина расширяется в Дельту[25], как гигантский веер, длина которого составляет 97 километров, а периметр – почти 644 километра. Перед удивленным взором путешественника, привыкшего к узкой долине, простирается панорама бескрайней низкорасположенной равнины, тянущейся вдаль до самого моря, воды которого каждый год незаметно отступают, теснимые илистыми наносами. Земля, каналы, лагуны сливаются в одну безукоризненно горизонтальную поверхность. Ослепительные лучи солнца скрываются в легкой, полупрозрачной дымке, а жара смягчается влажностью.

Это «Северная Земля», ta-meh, или Нижний Египет. Отстранившись от жары и уединения африканской пустыни, эта земля находится в постоянном контакте с оживленными путями Средиземноморья, соседствует с Аравийским перешейком, держит связь с Европой и освежается «легким ветерком с Севера»[26].

Таким образом, природа сотворила Средиземноморский Египет и Африканский Египет. Далее мы увидим, что различия между этими Двумя Землями, как называют их египтяне, достаточно велики, чтобы не оказать чувствительного воздействия на мифологическую и социальную историю страны. И все-таки Две Земли неотделимы друг от друга.

Вместе они создают гармонию. Долина – это протяженность, Дельта – широта, и вместе с тем хозяйственное значение пахотных земель, схожесть населения – все это приводит к тому, что две эти силы уравновешивают друг друга.

Два Египта никогда не смогли бы процвести по отдельности. Дельта лишена ресурсов Верхнего Египта, а Долина без побережья – тупик, не имеющий выхода в Европу или Азию. Нил – вот что создает неделимое единство Двух Земель. Без Дельты Долина была бы всего лишь стеблем без цветка, а Дельта – пышный цветок, который не мог бы существовать, отделившись от питающего его стебля.

Нил был крупнейшей рекой, которую знали древние[27].

Когда река после Первого порога вступает на территорию Египта, ширина ее русла составляет уже более 457 метров, ниже по течению оно доходит уже до 804 метров. Этот гигантский поток воды держит путь между двумя бескрайними бесплодными пустынями, тянущимися вдоль реки на всем ее протяжении до самого моря, не только в Египте, но и южнее, как бы далеко ни заходили египтяне. Теперь пески уже не поглощают реку, напротив, черный ил, который несет река, постепенно захватывает рыжевато-коричневую почву, одевая ее в зелень. Нет ни видимого источника, ни постоянных дождей, которые бы питали реку. Из соседних стран к Нилу в границах Египта не стремится ни один приток, который мог бы стать причиной неистощимого разлива реки. Каким чудом это, должно быть, представлялось первым жителям долины! Мы знаем, что египтяне так и не решили загадку происхождения их реки (см. ниже «Гимн Нилу»). Однако мы в наших познаниях не слишком сильно продвинулись дальше, ведь чуть более столетия назад никто из нас не имел представления о больших озерах в центре Африки. Истоки Нила были открыты лишь недавно[28]. Признавая свое неведение, египтяне заявляли, что эта священная вода приходит на землю с неба или тайными путями – из Нижнего мира. Для них питавшая их река была «Великой рекой», itr-aa, или «Морем», iuma. Представляя себе реку богом в человеческом обличье, египтяне называли ее Хапи. Происхождение названия Нил, ???????, которое впервые появляется у Гесиода, неизвестно. У Гомера ?’???????? означает реку и только потом страну, сотворенную этой рекой, поскольку Египет – это «дар реки», так верно говорили египетские жрецы, чьи слова были записаны Геродотом.

Река создала почву Египта из ила, похищенного с Абиссинского плато Голубым Нилом и Атбарой. Средняя глубина наносных отложений, откладывавшихся на каменистой подпочве на протяжении веков, составляет 9—12 метров, а в некоторых частях Дельты, где отложения сохранились лучше, их глубина достигает 24–30 метров. Эта почва богата калием, очень плодородна и легка в обработке. Везде, куда достают воды Нила, почва покрыта слоем этого гумуса, образующего Черную Землю, kem-t, и древние египтяне дали это название своей стране (илл. 4)[29].

Нил не только приносит черную землю, он увлажняет ее.

Воды, просачивающейся сквозь рыхлую почву вдоль берега реки, достаточно для питания такого канала, как Бахр-Юсуф, соединяющего территорию Фив с Файюмом. Пять оазисов Ливийской пустыни, расположенных в ряд, на расстоянии от 97 до 193 километров от Долины, питаются речной водой, просачивающейся через песчаник плато на глубину от 152 до 198 метров. Эта вода выходит на поверхность природными источниками или выводится через искусственные колодцы и питает почву на сотни километров.

Но самым величайшим из чудес Нила остается его ежегодный разлив. Разливом река поддерживает глубину плодородной почвы и дает влагу, столь нужную засушливой стране. Знали ли египтяне истинную причину периодического разлива Нила? Геродот и Диодор ничего не выведали ни у жрецов, ни у кого-либо другого о природе Нила, реки, которая, в отличие от прочих, разливалась в разгар лета. «Разлив Нила – это явление, изумляющее тех, кто видит его, и представляется совершенно невероятным тем, кто слышит о нем. Ибо в отличие от остальных рек, пересыхающих к летнему солнцестоянию и все более и более уменьшающихся с этого момента, один Нил начинает расти, его воды поднимаются день за днем до тех пор, пока не разливаются, заливая почти весь Египет» (Диодор).

Греки высказывали самые фантастические предположения, которые, впрочем, были с пренебрежением отвергнуты Геродотом. Так, в соответствии с некоторыми предположениями, причиной разлива являлись периодические ветра, дувшие с севера. Они отгоняли воды Нила, препятствуя их попаданию в море. Другие говорили, что разлив был всего лишь движением океана, окружающего землю, из которой проистекает Нил. Третье объяснение утверждало,

что всему виной таяние снегов на высоком плато, за которым следовали периодические летние дожди. Но как снег мог быть в стране, где и дождь был нечастым гостем, а солнце было столь жарким, что делало кожу человека почти черной от загара? Насколько можно было подняться вверх по Нилу за четыре месяца плавания, сильная жара превращала страну в пустыню (Геродот, Диодор). Поскольку ни одна из гипотез не была достаточно убедительной, большинство греков довольствовались тем, что изумлялись явлению, что делали и египтяне.

Сегодня мы знаем, что одной из главных причин разлива Нила являются регулярные зимние дожди в районе больших озер, а также таяние снегов на высоком плато Абиссинии, пик этого таяния приходился как раз на летнее солнцестояние. Белый Нил несет огромную массу воды, которая медленно двигается по долине протяженностью 6437 километров, минуя Хартум в начале апреля и достигая Элефантины ближе к началу июня. Зеленая волна, в которой несутся растительные остатки из экваториальных болот, возвещает скорый разлив. Месяцем позже Голубой Нил посылает красную волну, окрашенную железистым илом, принесенным с почвы Абиссинии. Спускаясь с плато, вздувшаяся река ускоряет разлив и насыщает воду гумусом.

Два потока, соединившись, с удвоенной быстротой прокладывают себе путь в долину и прибывают туда приблизительно 15 июня, принося в Черную Землю, опаленную солнцем, безжизненную, с почвой как песок, «воду возрождения[30], воду жизни»[31]. С июня по сентябрь, на протяжении почти что сотни дней, Нил поднимается на 12–14 метров в узких ущельях Верхнего Египта и на 6–8 метров в бескрайних равнинах Дельты. Разлив покрывает водой всю страну, несколько дней остается на одном уровне, после чего в начале октября наступает спад. Примерно к 10 ноября высота воды в реке уменьшается вполовину, а затем река возвращается в свое прежнее русло, чтобы в назначенный срок снова разлиться. Так Нил на четыре месяца в году вступает во владение страной, а затем оставляет ее глубоко пропитанную влагой, покрытую влажным мягким илом, готовую к обработке плугом и посеву.

Грандиозное зрелище разлива и его последствия, одновременно устрашающие и благотворные, служили источниками вдохновения древнеегипетских литературных творений, высеченных на пирамидах VI династии: «Те, кто видит, как бьются волны Хапи (Нил), содрогаются, но луга улыбаются, берега цветут, дары богов снисходят с небес на землю; люди восхваляют богов, и сердца богов радуются…» Гимны, написанные позднее, в Фиванский период, еще более выразительны, благодаря аллегориям и мифологическим вставкам. «Привет тебе,

Хапи, приходящему, чтобы подарить жизнь Египту; тому, кто тайно приходит в темноте[32] в тот день, когда мы воспеваем твой приход; волна, покрывающая сады, созданные Ра, дарующая жизнь всем испытывающим жажду и отказывающаяся напоить пустыню льющейся с небес водой! Когда ты снисходишь, Геб [земля] дарует жизнь хлебу, Непри [бог зерна] приносит свой дар, Птах дарует людям процветание. Если пальцы его болят, если они не трудятся, тогда миллионы существ влачат жалкое существование. Уменьшается ли он в небе? Тогда сами боги страдают, как и люди. Зверей охватывает безумие. Все на земле, большое и малое, претерпевает мучения. Но когда молитвы людей услышаны и он поднимается, когда он становится Хнумом [Творцом] для них, когда он вырастает, тогда вся земля ликует, все наедаются досыта, все смеются, каждому зубу находится работа»[33].

Но разлив Нила – это не только благословенный дар богов. Он наносит урон. Затопляя долину, он разрушает все на своем пути, роет почву, меняя границы земельной собственности, а отступая, он уносит ил, который принес до того. Древним египтянам пришлось научиться защищать себя от этой опасности. Деревни строили на насыпных курганах, поля защищали насыпями, которые одновременно служили дорогами[34]. Другой причиной тревог был масштаб наводнения. Даты разлива были постоянными, но количество воды, которое принесет Нил, никто предсказать не мог. Во все времена египтяне предпринимали попытки при помощи расчетов определить, получат ли они необходимое их полям количество воды.

«Уровень воды, требуемый для орошения полей, варьировался от провинции к провинции. Измерялся он в стандартных локтях, указания на что были обнаружены в различных районах страны. Для Элефантины требовалось не менее 28 локтей[35], для Эдфу – 24 локтя и 3,25 ладони. Чем севернее, тем меньше требовалось воды. Так, для Мендеса и Ксоиса достаточно было 6 локтей. В Мемфисе, в греко-римскую эпоху, желаемым уровнем было 16 локтей. Вот почему знаменитая статуя Нила, хранящаяся в Музее Ватикана в Риме, изображающая бога, держащего колосья и рог изобилия, окружена изображениями шестнадцати детей, каждый из которых ростом с локоть. Если во время разлива уровень воды в Ниле не достигал шестнадцати локтей, это было такой же катастрофой, как и превышение отметки в 18 локтей»[36].

Когда Нил был «мелким», то есть уровня воды было недостаточно, страна погружалась в крайнюю нужду. «Я преисполнен печали, – говорил царь Зесер из III династии, – потому что в мое царствование Нил не разливался в течение семи лет. Зерно на исходе, поля обезвожены, все, что пригодно для пищи, погибает. Просит ли человек помощи у своих соседей? Все сторонятся его и не идут к нему. Ребенок плачет, юноша теряет силу, сердце старика слабеет.

Ноги людей лишаются силы, они бессильно лежат на земле, закрывшись руками»[37]. Если уровень воды в Ниле превышал необходимый, разражалась не меньшая катастрофа.

В царствование Осоркона III (XXIII династия) «вся долина была подобна морю; храмы были затоплены; люди были похожи на водоплавающих птиц или пловцов в потоке»[38].

Чтобы защитить Египет от нехватки или, наоборот, избытка воды, реку необходимо было контролировать. Грандиозные насыпи, идущие параллельно берегу, заставляли реку держаться в ее обычном русле. Говорят, что Менес, основатель I династии, приказал соорудить такие насыпи, которые защищали бы ном Мемфиса от аномального наводнения. «Даже сегодня, – писал Геродот в 450 году до н. э., – при персах,

этим насыпям уделяется особое внимание, каждый год их тщательно укрепляют». Другие насыпи шли перпендикулярно реке к Ливийским и Аравийским скалам, превращая долину в шахматную доску с водоемами, террасами спускающимися с юга к северу. В определенный момент, когда вода в реке поднималась, поднимались затворы и вода наполняла резервуары, после чего затворы опускались и, когда уровень воды в реке понижался, водоемы оставались заполненными. Эти бассейны соединялись друг с другом посредством небольших искусственных каналов, шедших параллельно Нилу. По ним вода текла с севера на юг. В каждом крупном искусственно созданном водоеме применялись те же методы удержания и распределения воды, здесь существовала та же сеть небольших плотин и каналов. Таким образом, весь Египет был расчерчен перекрещивающимися плотинами и насыпями. Иероглиф, обозначающий ном (провинцию или округ), похож на шахматную клетку (рис. 5), в которую превратилась земля, геометрически разделенная каналами и насыпями.

В книге «От племени к империи» я уже говорил, что эти антропогенные изменения ландшафта страны осуществлялись еще в доисторический период первыми жителями Египта. Позднее система усовершенствовалась и расширялась, но именно самоотверженный труд поколений, живших еще до Менеса, поставил разлив Нила на службу сельскому хозяйству. Так Нил заставил людей изобретать новые способы земледелия. Кроме того, река делала необходимым совместный труд людей, она сплачивала и организовывала их, создавая тем самым общество. По всей долине каждый крупный ирригационный водоем формировал вокруг себя сельскохозяйственный район, который впоследствии становился провинцией, номом. Так Нил устанавливал принципы разделения и организации в округах. Теперь каждый бассейн, каждый ном по очереди то господствовал над соседями, то подчинялся им, по мере того как вода проходила от одного нома к другому по всей территории Египта. Следовательно, жители всех номов должны были подчиняться взаимной дисциплине, устанавливать правила ирригации, справедливые и выгодные для всей долины, и, наконец, должны были породить власть, главенствующую над всеми номами и следившую за соблюдением установленных правил. Так Нил устанавливал принципы закона и централизации. Он породил подчинение всех одному правителю и абсолютную монархию. Знаток в вопросах власти, Наполеон, увидев Египет своими глазами, выучил урок Нила и передал нам его такими словами: «Ни в какой другой стране власть не имела столь значительного влияния на общественное благосостояние. Если власть была хороша, хорошо были прорыты и содержались в порядке каналы, тщательно соблюдались правила орошения и разлив приносил благо. Если власть была плоха, продажна или слаба, каналы забивались грязью, насыпи приходили в негодное состояние, правила орошения не соблюдались, а принципы системы орошения нарушались бунтами и личными интересами частных лиц и поселений. Наше правительство не может повлиять на дождь или снег, выпадающие где-нибудь в Босе или Бри, но в Египте власть могла оказывать прямое влияние на масштаб разлива. Вот в чем разница между Египтом, которым правили Птолемеи, и Египтом, переживавшим упадок уже при римлянах и разоренным турками».

Поскольку Шампольон научил нас читать иероглифы, мы узнали, что Птолемеи не внесли ничего нового в систему ирригации. За сорок веков до них урок Нила уже изучили древние египтяне.

Вторым и не менее существенным фактором в географии и экономической жизни Египта было солнце.

Долина Нила протянулась от Средиземного моря до экватора. Из возделываемых регионов Древнего мира Египет ближе всех к тропикам. Солнце здесь имеет огромное значение. Летом и зимой длина светового дня здесь почти постоянна, солнце восходит и садится очень быстро. Солнце освещает и обогревает Египет лучше, чем любую другую цивилизованную страну. Качество солнечного света не менее важно, чем продолжительность светового дня и способность творить тепло. Сухость соседствующих с Египтом африканских пустынь сушит атмосферу, делая ее замечательно чистой и прозрачной. В Верхнем Египте сияющее великолепие солнца не заслоняет никакая дымка. Очень редко небо омрачается проносящимся облаком[39]. Солнце, луна и звезды сияют на небесном своде подобно бриллиантам.

Солнце дарит Египту более мягкий климат, чем в прочих средиземноморских странах. Даже Геродот отмечает это:

«В Египте правит вечное лето». Дожди здесь крайне редки и появляются лишь в виде коротких, но яростных гроз в марте и апреле, в это время дует сухой и жаркий пустынный ветер, который арабы называют хамсин[40]. И все же, даже когда жара достигает своего апогея, она редко бывает удушающей, потому что воздух сух. Более того, безбрежные просторы соседних пустынь обеспечивают ночную прохладу, так что поутру все покрывается обильной росой, заменяющей в Верхнем Египте дождь. Летом долину регулярно овевают северные ветры, умеряя жар солнечных лучей.

Дельта также служит резервуаром прохлады. На ее обширных равнинах испарение воды вкупе с близостью моря создает условия умеренного морского климата. Солнечные лучи все еще жарки, но жара смягчается туманами. Здесь часты зимние дожди и влажность в три раза большая, чем в Верхнем Египте.

Солнцу египтяне обязаны мягким климатом, благоприятным для человека и растений, чистым и здоровым воздухом, убивающим вредные испарения, продлевающим жизнь и веселящим сердце. Оно упрощает условия существования, стимулирует всхожесть, и, когда солнце не опаляет, оно радует все вокруг[41].

Следует ли нам в таком случае удивляться, что солнце наложило свой сияющий отпечаток на столь многие египетские памятники? Нил творит Черную Землю, солнце освещает, обогревает, оплодотворяет ее и защищает, «рассеивая тучи, отгоняя прочь дожди». Солнце, дневная звезда, всегда казалось египтянам владыкой мира, дарителем света одновременно жгучего, убийственного и благотворного, и этого света хватает каждому живому существу. Солнце – это зримая великолепная форма власти, главенствующей над землей, управляющей нашей материальной и духовной жизнью, властвующей над Вселенной законно и справедливо. Благодарность, что оживает в сердце каждого египтянина, когда он созерцает своего благодетеля, выражается в египетской литературе, и в особенности в гимнах, воспевающих Солнечный Диск, бога Атона, столь почитаемого Аменхотепом IV, или Эхнатоном. Вот одна из этих поэм, сочиненная и высеченная в конце XVIII династии, около 1370 года. Она хранит в себе отголосок образов и поэтики более древних гимнов.

«Живи вечно, Атон, Владыка Вселенной! Сияющий, прекрасный, могущественный! Безбрежна твоя любовь; лучи твои освещают все живое; лик твой сияет, возрождая сердца к жизни.

Ты наполнил Две Земли своей любовью, о прекрасный Владыка, строитель себя, творец всей земли, родитель всего сущего, людей и животных и всего, что произрастает на земле.

Они оживают, когда ты восходишь, ибо ты и мать и отец всему сущему. Их глаза смотрят на тебя. Лучи твои освещают всю землю; каждое сердце наполняется радостью при виде тебя, когда ты появляешься как Владыка. [Но] когда ты скрываешься за западным горизонтом неба, они уподобляются мертвецам. Головы их покрыты, ноздри не дышат до тех пор, пока не узрят твой блеск поутру, на восточном горизонте неба.

Тогда их руки прославляют твое Ка, жизнь вновь входит в их сердца с твоей красотой и они оживают! Когда ты даришь свои лучи, все на земле радуется. Они поют, издают радостные крики во дворе Чертога обелиска[42], твоем храме в Ахетатоне, великом месте, где ты находишь удовольствие, где для тебя приготовлены приношения…

Атон [Солнечный Диск], да живи вечно… Ты сотворил дальние небеса, поднял их и оттуда взирал на все созданное тобой. Ты один там, и все же тысячи [существ] живут тобой, вдыхая дыхание жизни своими ноздрями [от тебя]. Когда они видят твои лучи, все цветы оживают, они растут и расцветают от твоего присутствия; они опьянены радостью от созерцания твоего лика. Все животные прыгают на ногах своих; птицы, что были в своих гнездах, радостно порхают; их крылья, прежде сложенные, распрямляются, восхваляя Атона».

Другой гимн, сочиненный при том же царе, добавляет:

«Ты сотворил Нил в нижнем мире, ты вывел его на поверхность земли, туда, где пожелал накормить людей [Египта]… о Творец Земли».

Так Нил, творец Черной Земли, сам выступает в роли творения Солнца, верховного создателя Вселенной, дарующего жизнь всему сущему. Нил требовал от египтян объединить усилия, действовать сообща, согласованно, а Солнце открыло им, что миром правит единая сила.

Как я уже говорил в своей книге «От племени к империи», первые обитатели Египта не принадлежали к одной общей расе. Скелеты, обнаруженные до настоящего времени, и изображения на памятниках позволяют нам выделить три основных типа: расу семитского типа, долихокефалов среднего роста, расу семито-ливийского типа, брахикефалов с крючковатым носом, и средиземноморский тип, брахикефалов с коротким прямым носом. Все эти элементы смешались в долине Нила, словно в плавильном тигле, породив племя земледельцев. Впоследствии сложившийся таким образом этнос включил в себя чужеземные элементы, появлявшиеся в разные промежутки времени, и житель долины Нила приобрел характерные для египтянина качества. Явное многообразие и непреложное единство характеризуют расу, как и страну в целом.

Этапы прогресса формирования древнеегипетского этноса описаны в книге «От племени к империи».

На краю все еще необитаемой долины, на уступах Ливийского и Аравийского плато мы находим относящиеся к доисторическому периоду орудия труда из оббитого камня (эпоха палеолита), но не находим скелетов. Эти предметы, а также остатки пищи являются характерными для кочевых племен, живших охотой и рыболовством, но не для земледельцев и скотоводов.

Позднее эти племена спустились в долину, внешний вид которой в то время менялся под действием регулярных разливов Нила, приносивших с собой отложения ила и таким образом повышавших уровень земли. Следы первых постоянных поселений с орудиями труда эпохи мезолита были обнаружены всего в нескольких местах. Судя по всему, деревни этих первых поселенцев в долине теперь погребены под илистыми отложениями Нила. Сколько столетий потребовалось людям, уже наученным многократным опытом и учащимся предвидеть будущее, чтобы понять, как предупреждать последствия наводнений, строить плотины, возводить рукотворные насыпи, спасавшие их жилища от бушующего потока? Колоссальным прогрессом было появление орудий труда, относящихся к эпохе неолита. Рядом с оружием из шлифованного камня, керамикой и сосудами из камня мы находим орудия труда и украшения из кости, а также оружие и прочие предметы из золота и меди. Оседлые племена обрабатывали землю и разводили скот. Они выбирали пригодные для выращивания растения и годные для одомашнивания породы животных. Пшеница, ячмень и просо обеспечивали зерном для хлеба, лен давал пряжу, овцы, козы и крупный рогатый скот, наряду с дичью, производили запасы продуктов питания. В охоте им помогали собаки, в пахоте – быки, в транспортировке – ослы. Нил, постепенно ограждаемый насыпями, изменял русло, усмирялся, не разорял больше поля и деревни и становился судоходным.

Это медленное, терпеливое, усердное приспосабливание человека к земле Египта не могло бы осуществиться без сильной социальной организации. Столетия тяжелого труда и переустройств не оставили нам письменных памятников, при помощи которых мы могли бы увидеть истоки Египта и проследить за этапами эволюции его народа. Но тем не менее они оставили свои свидетельства – это рисунки на пластинах сланца или сосудах, изображающие хижины или лодки, помеченные символами, ярко, подобно флажкам, выделяющимися на рисунках. Среди этих символов мы узнаем сокола, слона, солнечный диск, стрелы, скрещенные на шкуре животного, очертания дерева и горы. Многие из этих символов сохранились до самого конца египетской цивилизации, став именами номов или провинций. Естественно было бы предположить, что и в глубокой древности их значение было связано с этносом. Они служили для обозначения и идентификации племен. Наличие аналогичных знаков свидетельствовало о том, что люди и семьи принадлежат к одной и той же этнической группе. Общины отличались этими символами, которые в доисторические времена являлись, вероятно, тотемами, а впоследствии превратились в богов.

Исходя из этого, можно предположить, что доисторический Египет делился на кланы, объединенные вокруг символов и, возможно, составлявшие тотемические группы. Как я уже говорил в книге «От племени к империи», власть в подобной социальной системе находилась в руках «старейшин» каждого клана. Египетские религиозные традиции, увековеченные на стенах пирамид VI династии, напоминают прошлое, не столь отдаленное от начал истории, когда людьми управляли «сару» – вероятно, старейшины каждого клана.

Судя по всему, именно геронтократия, при которой власть сосредотачивалась в руках старейших членов клана, являлась основой управления Древним Египтом и именно направляемые ею многовековые усилия превратили долину Нила в процветающий и плодородный край.

Приблизительно в 4000 году до н. э. в Египте возникает эпоха, знаменующая собой начало подлинной жизни страны, о чем свидетельствуют не только более поздние «Анналы», но и письменные памятники того или чуть более позднего времени. Рудиментарные организации развились в институты. Кланы превратились в провинции (номы), а их примитивные символы, то ли фетиши, то ли тотемы, стали богами. Наряду со старейшинами, а может быть, и над ними стали возвышаться единоличные правители, впоследствии – цари. Номы объединились в царства. Сначала их было много, затем они слились в одно крупное царство под властью единого царя. От этой точки ведет свой отсчет династический период, оставивший заметный след в истории. Здесь увековеченные в камне имена царей, рассказы о войнах, заметные политические события, передаваемые устно в недавнем прошлом традиции и религиозные учения. Община превратилась в государство.

В книге «От племени к империи» я стремился проследить этапы эволюции народа от клановой организации до государства, изучая долину Нила с целью выделить черты, общие для истории всех примитивных народов. Здесь я хотел бы вернуться к этой теме, чтобы более детально рассмотреть собственно египетские особенности такого развития.

Превращение кланов в номы – важный этап в далеком прошлом Египта. Сведений об этом в египетских источниках не сохранилось, однако изучение самих номов и исследование их списка могут снабдить нас полезной информацией.

Исконное египетское слово, обозначавшее ном, – spat от корня sp – «делить, разделять» (эквивалент греческого ?????? от ?????). Следовательно, слово это означает «разделение». Разделение имеет отношение к территории, поскольку знак spat представляет собой прямоугольный участок земли, разделенный на квадраты линиями, пересекающимися под прямыми углами.

Этот факт обнаруживает существенную разницу между номом и кланом. Клан – это группа людей, объединенных родством и почитанием прародителя, покровителя, тотема. Члены клана могли быть кочевниками или оседлыми жителями, членство в клане не определялось проживанием в конкретном районе. Ном, напротив, является участком земли, а не группой населения. Если мы видим, что в основе организации общества лежат номы, значит, клановая система ушла в прошлое. С распространением оседлости необходимо стало разделить долину на участки обрабатываемой земли, номы, которые обеспечивали бы систему организации деятельности оседлого населения, во главу угла которой ставится не человек, а земля – владение ею и ее обработка.

Каждый ном состоит из территории и метрополии. В пору глубокой древности жители административных центров вовсе не могут именоваться «горожанами» в противовес крестьянам, живущим вне метрополии нома. Город в тот период представлял собой всего лишь укрепленное поселение, куда крестьяне, скотоводы и охотники, проводившие свои дни в полях, возвращались каждый вечер в поисках приюта и где они находили ремесленников, торговцев и чиновников, по роду своей деятельности привязанных к данному «месту»[43]. Как показывает его символ (рис. 6), город (nut) – это группа построек на пересечении дорог, окруженная укреплениями. За укреплениями прячутся хижины-мазанки, в которых пахари, скотоводы и путники, покидающие на исходе дня опасную для жизни страну, находят убежище от набегов кочевников. Огромные амбары, склады для сельскохозяйственных орудий, хлева, мастерские ремесленников и палатки торговцев теснятся вокруг рыночной площади, куда каждый может принести и обменять свои изделия и продукты питания. Над домами возвышаются стены «Обители Бога», hetneter, храма божества – покровителя нома, со священными припасами и жилищами жрецов (рис. 7). Олицетворение бога на земле – царь или номарх, в зависимости от периода времени, – также имел свою «обитель», het, большое здание в виде замкнутого прямоугольника, отличавшееся своими огромными размерами от обычного дома, per, представлявшего собой небольшой огороженный участок с дверью (рис. 8). Здесь находились строения, принадлежащие царской или местной администрации, «места», где отправлялось правосудие, контролировался сбор налогов, где надзирали за обработкой земли, складами, казной, тюрьмами и всем прочим; ушедшие под землю своими хранилищами и высившиеся окруженными просторными колоннадами приемными.

Рис. 5. Символ XV нома, над знаком spat

Рис. 6. Город (nut)

Основывая город, царь «отделяет каждый город от соседнего, оповещает все города об их границах по отношению к прочим городам, устанавливает пограничные камни и обозначает водные границы, основываясь на сведениях, почерпнутых в книгах, и наделяет водой, полями, лесами и песками»[44] до прилегающих пустынь. На этой территории по мере увеличения численности населения и расширения пахотных угодий, все более отдаляющих крестьян от городского центра[45], основываются второстепенные города или поселки, также именуемые nut, и резиденции (het). Надзор за ними поручался градоначальникам (heqa-nut) и управляющим резиденциями (heqa-het), подчинявшимся номарху. Вся совокупность земли, деревень и метрополии образовывала ном. Его размеры были, как правило, довольно скромными. Протяженность варьировалась от 24 до 40 километров, а ширина зависела от расположения нома в долине. Там, где долина была узкой, ном занимал оба берега реки, от одной пустыни до другой. Если долина расширялась, ном располагался на одном берегу и граница его проходила по воображаемой линии, делившей реку пополам.

Рис. 7. Символы Мемфисского периода: 1) дворец (het) тройной; 2) дворец бога; 3) здание с толстой стеной; 4) зал с колоннами (протодорическими)

Рис. 8. Дом (per) и Кресло

Списки номов, высеченные на стенах греко-римских храмов (с целью фиксации имен богов и названий святилищ по всему Египту), говорят нам о том, что в поздний период номы представляли собой стандартные административные единицы. Из этих официальных списков мы узнаем об административной организации и самой территории. В этом отношении в списке содержится: 1) официальное название нома, 2) название его метрополии и 3) имя божества, обитающего в храме. Кроме того, из этих списков можно почерпнуть информацию о главном святилище, титулах верховного жреца и жрицы, название ладьи бога, священного дерева, здесь же мы видим короткий перечень местных празднеств, упоминание о запретах (табу на определенную пищу или ритуальные запреты), а также читаем имя змея, agathodoemon, покровительствующего ному[46].

Что касается территории, то в списках упоминались:

1) главный канал или ирригационный водоем (mer), 2) членение территории, причем как внутреннее, так и внешнее – во-первых, земледельческий округ (u), включавший в себя поля на орошаемой земле, расположенные высоко или низко, в зависимости от расстояния до Нила, а также виноградники. Во-вторых, границы (pehu) нома по отношению к пустыням, участок пастбищ, охоты и рыболовства (часто болотистая местность).

Эти официальные списки показывают нам, что именно египтяне понимали под словом «ном». С одной стороны, это было разделение территории, направленное на развитие земледелия. С другой стороны, это было административное деление, власть над которым традиционно находилась в руках бога метрополии, носящего титул Владыки (neb) города.

Правление бога осуществлялось через посредство царя или номарха, причем последний, в разные периоды времени, мог быть независимым или зависимым от царя. Власть была по существу религиозной, человек являлся представителем бога на земле. Была ли эта концепция управления типична для позднего периода, или истоки ее следует искать в древние времена фараонов? Еще относящиеся к Мемфисским династиям фрагменты надписей говорят нам, что уже в то время сельское хозяйство было организовано по округам, как и в Греко-римскую эпоху, и боги на большинстве древних памятников именовались «Владыками городов». Из этого можно заключить, что двойная организация нома, сельскохозяйственная и религиозная, существовала в Египте всегда.

На первый взгляд кажется, что достаточно составить список номов раннего периода, найти среди богов Владык Номов, пережитки доисторических тотемов или фетишей, отметить случаи появления новых богов-покровителей и таким образом получить приблизительное представление о ходе исторического развития. Однако задача эта кажется простой лишь на первый взгляд.

Впервые в древние времена список номов был приведен в указе, приписываемом царю VIII династии (ок. 2400 до н. э.). Этим указом царь вверяет визирю двадцать два нома в Верхнем Египте, и приводятся названия этих номов[47]. В пирамидах VI династии и на стенах мемфисских гробниц мы находим названия отдельных номов. Списка номов Нижнего Египта нет, но те же источники называют определенное количество номов в Дельте. Датировать источники можно концом Тинитского периода. Можно считать, что около 3000 года до н. э. Две Земли уже были поделены на провинции, количество которых в каждой Земле было примерно одинаковым – от двадцати до двадцати двух в Верхнем Египте и двадцать в Дельте[48]. Во всех текстах ном обозначен и «написан» своим символом – животным, деревом или другим предметом – на шесте (рис. 9). Каждая из фигур давала название управляемой ею территории. Это – покровители, по именам которых именовались номы, игравшие эту роль вплоть до конца цивилизации фараонов.

Среди этих эпонимов мы находим символы, некогда служившие доисторическим кланам. Не все из них сохранились. Солнечный диск, человеческое лицо, скорпион, слон и некоторые растения – эти знаки не были унаследованы номами. С другой стороны, в Верхнем Египте символом II нома является сокол; символ VII нома – систр с коровьей головой, ведущий свое происхождение от букраниума; IX ном обозначается «ударом молнии»; символ XVIII нома – летящий сокол.

Некоторые деревья, появлявшиеся на неолитической керамике в качестве племенных символов, можно обнаружить в фисташковом дереве XIII и пальмовом дереве XX номов. В Нижнем Египте[49] сокол является символом 3-го нома; две стрелы, скрещенные на шкуре животного, обозначают 4-й ном; острога является символом 7-го нома, а гора с тремя вершинами – 6-го нома. Какой еще можно сделать здесь вывод, за исключением того, что это символы кочевых племен, ставшие символами номов, когда кланы перешли к оседлой жизни? Как мы уже видели в книге «От племени к империи», тинитские цари I династии ввели новые кланы с новыми символами – борзая (?) Сета, пес (или волк), ибис, сокол Запада, слиток (?), именуемый эмблемой Востока, и кусок мяса (рис. 10). Эти символы стали эпонимами XI и XVII номов Верхнего Египта, а также 2-го, 3-го, 15-го и 20-го номов Нижнего Египта.

Таким образом, некоторые доисторические знаки, а также тинитские символы сохранились и в тот период, когда кланы родственников стали вести оседлый образ жизни и были ограничены территориально и административно. Хотя наши данные все еще неполны, мы можем предположить, что хотя бы половина из сорока или сорока двух номов Египта заимствовали символы и покровителей у древних кланов. Эта теория может быть справедлива и для других знаков, в случаях, когда их историческое происхождение не доказано.

Рис. 9. Тотемы и символы кланов (из Лоре)

Рис. 10. Символы номов

Кроме того, в каждой метрополии нома были боги. Это божества исторического периода, некоторым из которых поклоняются только в одной метрополии, в то время как другие – Гор, Хатор, Хнум, Осирис, Тот – управляют сразу несколькими метрополиями. Какое отношение существовало между богами метрополий и символами номов? Мы наблюдаем здесь два варианта отношений:

1. Бог метрополии сливается или тесно связан с символом нома.

В Верхнем Египте, во II номе, территорией управляет Сокол, образ бога Гора, символ, означающий Трон Гора. Богиня Хатор, Небесная Корова, правила VII номом, номом букраниума. Бог Мин покровительствовал IX ному, где «Удар молнии» означает одновременно и Мина, и ном. В XVII номе Пес – это и символ нома, и бог (Анубис) – покровитель метрополии. В Нижнем Египте Скрещенные Стрелы являлись символом богини Нейт, почитаемой в городе Саис, а также символом 5-го и 6-го номов. Ибис, знак 15-го нома, одновременно являлся символом и богом метрополии. Во всех этих случаях[50] символ нома – пережиток, наследство протоисторического или Тинитского периодов.

В упомянутых номах сохранились покровители, избранные более древними общинами. Тотем клана стал богом города. В этом новом качестве тотем был наделен человеческими качествами, принимая, как правило, антропоморфический облик.

Эта эволюция явственно видна на памятниках тинитского периода. Животное Сета изображалось под именем Ash и превращалось в человека с головой борзой. Гадюка Уаджет становится змеей с человеческой головой. Здесь мы наблюдаем возникновение гибридных фигур, которые в результате синтеза представляют собой бога в облике человека, возникшего из древнего животного тотема, сохранив некоторые его черты. Начиная с того времени и вплоть до заката египетского государства эти фигуры будут обозначать различные элементы, «составляющие» божество – покровителя города.

Сокол, в качестве бога Гора, покровителя II нома, часто изображался в виде человека с головой сокола. В качестве символа изображался просто сокол. Ибис, бог города 15-го нома, – человек с головой ибиса. В качестве символа он принимал облик птицы. В 5-м номе Нейт обладает чертами божественной женщины, но в руках она держит Две Скрещенных Стрелы – символ территории. Вполне определенно мы можем предположить, что эти животные и предметы для простого народа утратили свое первоначальное значение. Сокол или Ибис такого-то нома не являлись более прародителями, покровителями или тотемами. Однако их нельзя назвать абстрактными символами или простыми знаками, это живое воплощение на земле того или иного бога. Две Стрелы все еще являлись фетишем, видимым образом, в который воплотилась богиня. Таким образом, первобытное божество было приспособлено к новой социальной системе.

Историк должен помнить, что уже в эпоху II (Тинитской) династии (между 3200 и 3000 до н. э.) гибридные фигуры богов свидетельствовали об эволюции от символа к богу, которая, судя по всему, была результатом трансформации клана в ном, и это свершившийся факт.

2. Бог метрополии отличен от символа.

Мы уже знаем, что некоторые символы, доисторические или относящиеся к Тинитскому периоду, не сохранились в номах. Кроме того, есть и другие значительные расхождения. В Верхнем Египте Два Сокола V нома принадлежат богу Мину, который является не птицей, а человеком и чей фетиш – «Удар молнии». VI ном, ном Крокодила, принадлежит богине Хатор, корове. XV ном, Заяц, – это ном ибиса Тота, а покровителями XIII и XIV номов, Фисташкового Дерева, являются волк Упуат и корова Хатор. XX и XXI номы, Пальмового Дерева, принадлежат барану Хнуму и корове Хатор-Исиде. Во всех этих случаях не наблюдается видимой связи между символом и богом. Первый не есть видимая форма последнего, символ и бог на письме представлены по-разному. В Нижнем Египте тоже существовали подобные противоречия между символами номов и божествами – покровителями городов. Это хорошо видно из таблицы в конце этой главы (см. 2, 6, 8, 10, 14, 16, 18 и 19-й номы).

Таким образом, в половине номов существовало по два покровителя. Более древний – это, вероятно, местный тотем, утративший свой статус, но все еще сохраняемый, из уважения, в качестве символа нома или почитаемый как бог-животное или фетиш. Его власть более не имела под собой основания и поддерживалась лишь благодаря традиции и влиянию суеверия. Новый покровитель, бог и владыка метрополии, видим либо в качестве бога-животного, либо фетиша (который, однако, отличается от символа), либо в его очеловеченной форме. Эти два класса богов мирно сосуществовали друг с другом, сохраняя тем не менее свои различия. Тексты пирамид проводят четкую границу между «всеми богами номов и всеми богами городов».

В действительности бог нома, там, где он отличается от бога метрополии, обычно являет собой прародителя или побежденного покровителя, уступившего своему преемнику власть над территорией. В результате некоторых социальных и политических перемен он был вытеснен, хотя и не уничтожен, богом метрополии.

Это превосходство бога метрополии над номом подтверждается названием метрополии. У каждого крупного города имелось «простонародное» название, не несшее особой смысловой нагрузки (во всяком случае, для нас). До нас дошло немало примеров подобных названий – Тени, Шашетеп, Саут и т. д. (см. таблицу номов). Эти географические названия были заменены «священными» названиями после установления во всех городах исторических богов.

Главный город нома именовался Домом (per), Обителью (het), Городом (nut), Храмом (zebat), Святилищем (sekhem), Столпом (iun) или Скипетром (uast, uabu) такого-то божества. Помимо прочего, главный храм города давал свое название всему городу. Все метрополии описывались как «Дом такого-то». Например, Бусирис означает Дом Осириса, Бубастис – Дом Баст и т. д. Это священное имя постепенно распространялось на все остальные названия, в том числе и название нома. В различные периоды весь ном мог называться по имени метрополии, то есть по названию главного храма. Эта практика получила широкое распространение после завоевания Египта греками. Последние, переняв ставшую уже привычной процедуру управления, давали провинциям имена метрополий, как владениям египетских богов, и подыскивали эквиваленты этим богам в греческой мифологии. Так, II ном (ном Гора) стал называться Номом Города Аполлона, Аполлинопольским номом. Были номы Диосполя, Афродитополя, Гермополя, получившие названия по городам Зевса (Амон в Фивах), Афродиты (Хатор в Дендере) и Гермеса (Тот в Хмуне). Это был последний этап длительного превращения богов столиц в эпонимы номов.

Иногда города строились на нетронутой земле, отвоеванной у Нила, а также не заселенной древними кланами, или «Слугами» бога. На вершине Дельты, на земле, которая прежде была затоплена, но отвоевана у реки благодаря строительству гигантской плотины, Менес основал город Белая Стена, впоследствии Мемфис. Прилегающая территория получила то же наименование, что и город, и указывалась как Белая Стена во главе номов Нижнего Египта. Бог Птах, царствовавший неподалеку, не дал своего имени городу или провинции. Напротив, когда он, собственным культом, захватил Мемфис, то сам получил прозвище от названия города и стал называться Птахом, чье святилище находится за стенами города. То же самое, судя по всему, произошло с IV номом Верхнего Египта. Город Скипетра, Уаст (позднее Фивы), распространил свое название на прилегающую территорию, затем позаимствовал у соседнего города, Гермонта (Дом Менту), бога Менту, а позднее и бога Амона.

В других случаях ном являлся административной единицей, приверженной определенным религиозным традициям. Судя по всему, I ном Верхнего Египта не существовал до Мемфисской династии. Он появился в силу чисто прагматических причин и был назван ta-Setet, «Земля богини Сетет», по имени богини, которая властвовала над островом Сехель к югу от нома. Столица разместилась в Абу, городе Слона (греческой Элефантине). В этом названии, вероятно, сохранилась память о доисторическом клане, чей животное-символ известен нам. Наконец, бог, являвшийся покровителем Абу, был представший в образе барана Хнум, взявший Сетет с острова Сехель в качестве сопутствующей ему богини. Так, устройство I нома, судя по тому, что мы знаем, включает в себя три различных элемента – возможно, являющиеся следами трех этапов его становления.

Рис. 11. Сокол, Победитель Белого Орикса Сета

Обладая имеющимися у нас на сегодняшний день данными, все еще недостаточно полными, трудно сказать определенно, могли ли подобные вещи в иных случаях привести к ассимиляции или слиянию, наследовал ли бог метрополии определенные черты бога нома и в какой степени они, сохраняя свои различия, могли влиять друг на друга. Наименования выявляют порой долговременную ассимиляцию, а иногда устойчивое соперничество между первыми обитателями и богами-узурпаторами, принесенными новыми поселенцами. Порой изобразительный знак символа видоизменялся таким образом, что конфликт между следовавшими друг за другом обитателями очевиден. В Верхнем Египте Крокодил IV нома в исторический период изображался с воткнутым в глаз ножом – то есть убитым или покалеченным после битвы. Вряд ли клан изначально выбрал для себя покровителя, серьезно раненного или физически неполноценного, следовательно, увечья крокодила стали изображаться позднее. Это показывает, что новый бог соперничал с прежним покровителем. Захватчики увековечили память о своем завоевании, позволив символу прежних обитателей продолжать существовать на унизительных условиях. Точно так же Белый Орикс (тифоническое живое существо) XVI нома несет на спине своего соперника, гордо восседающего Сокола Гора (рис. 11). Здесь нам на помощь приходит мифология, поскольку предание говорит о триумфе Гора, вонзившего когти в своего врага Сета. Таким образом, эти аллегорические фигуры хранят память о войнах между соперничающими кланами или отдельными людьми за обладание номом.

Рис. 12. Номы Верхнего Египта и шесть номов Нижнего Египта

Читая таблицу номов, мы отмечаем, что многие города Двух Египтов имеют одного и того же покровителя – Гора, под его собственным именем или в различных формах; Хатор, которую предания сделали супругой Гора и которая также правит другими городами; и Сета, их общего врага, который все еще достаточно силен и, невзирая на свое поражение, является символом различных мест. Несмотря на размежевание земли и культов, которое обнаруживает таблица номов, мы видим с почти незапамятных времен наличие явной выраженной тенденции к религиозному и политическому объединению.

Эта эволюция переносит нас от организации в номах к организации в царствах.

ТАБЛИЦЫ

Номы Верхнего Египта*

Номы Нижнего Египта

Согласно преданию, сохранившемуся в оригинальных египетских источниках, в трудах греческих историков, а также текстах Манефона, первыми царями Египта были боги. Следует ли нам отвергнуть это предание, как простой миф? То, что мы уже узнали о той роли, которую играли символы и боги, заставляет нас пытаться выяснить, не скрываются ли за этой легендой какие-либо факты. В этом, в частности, и заключается работа историка – разглядеть за уподобляемыми богам героями людей или их группы, которые проделали всю ту работу, о которой говорит легенда. Изучив религиозные повествования о божественных династиях, мы увидим, каково было умонастроение Слуг (Shemsu) или Последователей (Imu-khet) богов, которые от имени своих божественных покровителей основали царства после номов. Предметом интереса историков цивилизаций является соперничество и усилия людей, вдохновляемых и ведомых, как они верили, богами. Я попытаюсь выявить глубоко религиозный характер института монархии, каковым он был в начале египетской истории, в этом сообществе богов-царей, слившемся с человеческим сообществом.

Официальная история в Египте, как и история всех прочих народов, вела начало от сотворения мира. Без всяких сомнений, она связывала первых человеческих царей с Демиургом. Так, по мысли теологов Гелиополя, главных египетских богов было двадцать семь, они составляли Великую Девятку, Малую Девятку и третью Девятку, не имевшую особого обозначения.

Вернемся к трудам Манефона в изложении Евсевия и Синцелла. Манефон приводит следующий план мифической истории[51]:

Замените эти имена их иероглифическими эквивалентами, дополните божественные пары богинями (как это сделал Манефон, добавив Исиду к Осирису), оставьте в стороне Демиурга (мы увидим, что он сольется с Ра) и Гора, сына Исиды (который, в изложении Синцелла, принадлежит ко второй божественной династии), и вы получите в этой первой династии эллинизированных богов Великую Девятку Гелиополя, традиционный состав которой в период Древнего царства дается в Текстах пирамид.

А вот вторая божественная династия по Синцеллу с приблизительными параллелями:

Гор – Гор

Арес – Анхур

Анубис – Анубис

Геракл – Хонсу

Аполлон – Гор

Бехдетский (Эдфу)

Амон – Амон

Тифон – Тот

Сосос – Шу

Зевс – Амон-Ра

Эта вторая династия, которую я не буду описывать детально, также состоит из девяти членов. Манефон, должно быть, выписал имена, принадлежащие к Девятке, и, возможно, на него повлияла вторая, или Малая, Девятка Гелиополя, имена богов которой приводятся в списках в пирамидах. Текст Манефона либо искажен, либо он следовал поздней традиции, поскольку имена здесь отличаются от приведенных гелиопольцами.

Третья династия состояла из обожествленных умерших героев, называемых «умершими полубогами», ??????? ????????. Вероятно, это были существа, занимавшие промежуточное положение между богами и царями-людьми. Авторы, донесшие до нас труды Манефона в сокращенном изложении, не приводят никаких имен. Возможно, эта третья династия численно соответствовала третьей Гелиопольской Девятке, включавшей «детей Гора, сына Исиды, бога Буто» и «детей Гора Хентихети, бога Атрибиса».

Прежде чем продолжить изучение преданий, мы должны отметить присутствие в первой династии Ра, Осириса, Исиды, Сета и Нефтиды; во второй – двух воплощений Гора, а также Тота, Амона, Анхура и Хонсу. Эти боги, уже известные нам как покровители номов или городов, снова появляются, объединенные в группы, составляющие основу причудливой теологической системы. В Гелиопольском предании периода Древнего царства, которое передает Манефон, иногда с почтением, а порой искажая или придавая ему новую форму, Гор выступает в разных ролях, но есть один эпитет, который демонстрирует его происхождение, – он «Гор, сын Исиды». Мы еще увидим историческую важность этого титула.

Туринский папирус, к сожалению сильно пострадавший, в двух фрагментах дает нам сведения о божественных династиях. Один фрагмент сохранился почти полностью, за исключением двух имен, и звучит так:

[Царь Верхнего и Нижнего Египта, Птах][52]

Царь Верхнего и Нижнего Египта, Ра

Царь Верхнего и Нижнего Египта, Шу

Царь Верхнего и Нижнего Египта, Геб, продолжительность [жизни]…

Царь Верхнего и Нижнего Египта, Осирис

Царь Верхнего и Нижнего Египта, Сет, 200 лет [правление]

Царь Верхнего и Нижнего Египта, Гор, Жизнь, Здоровье, Сила, 300 лет [правление]

Царь Верхнего и Нижнего Египта, Тот, Жизнь, Здоровье, Сила, 3126 лет [правление]

Царь Верхнего и Нижнего Египта, Маат (Истина)… лет

Царь Верхнего и Нижнего Египта, Гор…

Итог…

Папирус не приводит схему Гелиопольской Девятки, однако после Демиурга дает список из девяти богов, а в конце династии подводится итог. Папирус приводит только основные имена членов Великой и Малой Девяток и, кроме того, включает Гора, Тота и Маат в первую династию. Следует отметить, что здесь Гор снова появляется дважды.

Другой фрагмент этого папируса, к которому мы еще вернемся, сразу за Менесом перечисляет Iakhu Shemsu-Hor, Духов, Слуг Гора. Слуги Гора – цари-люди, предшественники Менеса. Таким образом, предание, помещающее сменявшие друг друга династии богов, полубогов и Менеса в начало египетской истории, воскресает, хотя и в несколько ужатом виде, в Туринском папирусе. Подобное совпадение вряд ли можно назвать случайным, оно показывает, что, несмотря на расхождения в деталях, официальная история зафиксировала основные этапы развития, перенося с небес на землю за три этапа божественные династии, являвшиеся прародителями и моделями династий человеческих.

Каково же историческое значение первой божественной династии, соответствующей Великой Девятке гелиопольских теологов? Намерение жрецов очевидно: их целью было разъяснить сотворение мира посредством близкой к восточной божественной истории, включающей историю возвышения семейства богов. Генеалогическая таблица Великой Девятки демонстрирует нам основные этапы формирования и управления Вселенной. Боги, составлявшие Великую Девятку, – высшие существа, сравнимые с богами номов, пришедшими на смену символам. Это не местные божества-покровители, почитаемые в конкретной местности и привязанные к ней.

Их могущество не ограничено пространством и не сводится к поклонению группки верующих, почитающих Удар Молнии, Систр, Скипетр и прочие фетиши. Напротив, это боги всей Вселенной, всеобъемлющие, космические божества, чья власть распространяется на весь Египет и за его пределы на все известные земли. Ра – это солнце[53], Шу – пустота, воздух[54], Геб – земля, Нут – небо. Сначала у них не было «личного» имени, они именовались так же, как элементы или части Вселенной, которую представляли. Они также не имели определенной формы до тех пор, пока не слились с другими божествами, чей облик – животного или человека – они приняли[55]. Культ их не ограничивался каким-либо городом или номом, а был распространен по всей стране. Четыре бога составляли пары: Осирис олицетворял оплодотворяющий Нил и растительность, а его супруга Исида – оплодотворяемую почву, в которой всходили семена; Сет – это засушливая пустыня, а Нефтида – его бесплодная супруга. Вселенная, следовательно, являлась результатом творчества семейства богов, потомков единого Демиурга, родословная которых такова:

Над божествами – покровителями номов теологи ставили великих богов Вселенной, ее царей. Это была первая божественная династия.

До Тинитского периода о превосходстве этих великих космических богов говорится лишь изредка[56], но появление памятников с посвященными богам текстами говорит о том, что их могущество утверждается повсюду. Благодаря терпеливому изучению Текстов пирамид, возвращающих нас к глубокой древности, осмотрительному использованию легенд, сохранившихся в классический период, а также толкованию титулов первых людей-фараонов, возможно стало если и не воссоздать всю структуру мироздания и верований, то, по крайней мере, увидеть ее общий план. Мне представляется, что первоначально боги Вселенной одержали верх в некоторых городах, а затем, благодаря теологам, постепенно расширили свое влияние. Ясно, что распространение их культа помогало осуществляться переходу от номов к царствам. Политическая централизация, которая мало-помалу вытесняла многочисленные мелкие образования, сопровождалась вытеснением местных богов и содействовала триумфу богов универсальных, которые впоследствии были признаны всем Египтом.

Это не означает, что духовное и физическое завоевание Египта происходило в соответствии с порядком, изображенным в гелиопольской генеалогии, согласно которой Ра, являвшийся Демиургом, стал первым автором ряда событий. Теологи Гелиополя не поставили бы во главе первой божественной династии никакого иного бога, кроме своего Ра. Однако мы знаем, что другие боги и другие города еще до Ра пользовались большим влиянием и подготовили почву для централизации.

Из всего пантеона богов Вселенной самым древним, вероятно, был бог света и неба. Он не являлся солнцем, которое изображалось в виде диска (Ра, Атон), но был существом более всеобъемлющей значимости, олицетворяющим все небо. Этот бог – обитатель небесного царства, птица, сокол. Это концепция целиком народного происхождения, подходящая для такой страны, как Египет. Бог Вселенной, сверхъестественное существо, должно жить над землей. Следовательно, это крылатое существо, а какая из птиц Египта прекраснее и смелее сокола? С утра до вечера сокол парит в небе, хищный владыка небес и земли с зорким оком. Еще в доисторические времена сокол был покровителем множества кланов. Позже, когда он стал богом нескольких городов, число поклоняющихся ему людей так выросло, что его стали считать главным божеством. В древние времена в иероглифическом письме знаком, означавшим понятие «Бог», являлся сокол на своем насесте (рис. 13).

Рис. 13.

Знак Нетер, Бог

Бог и птица назывались и обозначались на письме одинаково – Hr, Hru, греки перезаписали это как ???? и ?? – в составных именах, отсюда латинское написание Гор. Древние тексты упоминают несколько богов различного происхождения по имени Гор – это Гор Старший и Гор Младший, сын Исиды; Гор Востока, то есть Гор Восточного Горизонта, Harakhti; Гор Утра; Гор Богов и т. д.[57] Сейчас оставим в стороне первых двух Горов, названия которых сравнительно поздние и не соответствуют первоначальной идее. Четыре других, согласно Текстам пирамид, все еще полностью небесные существа, «те четверо Юных, что сидят на Восточном краю неба, те четверо Юных с вьющимся локоном, что сидят в тени башни Величественного»[58].

Египетский язык подтверждает местонахождение Горов в небе сходством имен. Слово hr, с адъективной флексией hrj, значит «верхний», «тот, что наверху». В качестве существительного hrt означает «небо» – еще одна причина для помещения Бога Сокола, Hru, на небе. Другое слово, hr, означает верхнюю часть человеческого тела, «человеческое лицо», «голову», то есть «главу».

По ассоциации и игре слов бог Hr становится небесным лицом, божественной головой, чьи Два Глаза, солнце и луна, освещают мир, открываясь и закрываясь, даруют они ночь и день всем живым существам. В древние времена к Амону-Ра обращались так: «Ты подобен Гору, что освещает Две Земли своими Двумя Глазами. Это не диск Атона, что показывается на небе, а голова твоя, что касается неба»[59].

Один из всех Горов в первую очередь должен был олицетворять божественное лицо и, что наиболее вероятно, получал верховенство среди людей. Так, в Дельте, в Летополе, метрополии 2-го нома Нижнего Египта, правил Сокол (илл. 7), о котором древние тексты говорят, употребляя эпитет верховной власти – Hor khenti-irti, Гор, Владыка Двух Глаз (рис. 14). Он занимал верховное положение по отношению к четырем небесным Горам.

Рис. 14. Гор, Владыка Двух Глаз (обратите внимание на последний знак – мумифицированный сокол)

Теологи Гелиополя говорят, что эти четверо являлись сыновьями главного Гора. Позднее, чтобы подчеркнуть старшинство и отделить от прочих Горов, его стали называть Гором Старшим, Hor-ur. Об этом обычае было известно даже Плутарху, который называл бога ???? ??????ґ?????[60]. Мы не располагаем прямыми, точными свидетельствами, которые бы проливали свет на причины возникновения данного мифа, а также на политические обстоятельства, которые позволили сторонникам культа Гора Khenti-irti основать первое царство в Египте. Имеющиеся в нашем распоряжении тексты ограничиваются намеками, косвенными указаниями. Мы увидим, что в более поздний период времени Гора Старшего затмил другой Гор, причем первоначально между этими двумя божествами никакой связи не было. Это был сын Исиды, бог Буто, которого с целью избежать путаницы называли Гором Младшим, или Гором Дитя[61]. Из-за сходства имен произошло наложение его культа и власти на культ и власть старшего Гора. Таким образом, история Гора из Летополя читается как манускрипт-палимпсест, в котором сквозь поздний текст проглядывает более древний.

К счастью для нас, сведения о Горе Khenti-irti дошли до нашего времени, наложившись на сведения о другом боге, Сете.

Сет не был стерт своим преемником. Благодаря его дурному нраву и роли непреодолимого, неумолимого, вечного противника небесных богов Сет фигурирует на протяжении всей истории Древнего Египта. Как мы увидим позднее, Сет был соперником Гора Старшего, прежде чем стал врагом Гора Младшего. С его помощью мы сможем вернуться к истокам и лучше узнаем о первой божественной династии.

На символах Тинитского периода Сет изображался как четвероногое животное, возможно борзая или муравьед (рис. 15), возглавлявший клан. Это животное сохраняется на эмблеме XI нома Верхнего Египта. Сет также является богом и покровителем V нома (Два Бога). Ему поклонялись близ Негады, в городе Омбос. Он уподоблялся богу в XI номе, где позднее его заменили Гор и Хнум, а также в XIX номе (Скипетр, Уабу), где он изображался в виде остроносой рыбы[62]. В прочих тифоноподобных формах – Крокодила (VI ном), Белый Орикс (XVI ном) – Сет появляется снова, в разных частях долины, как персонаж, чей враждебный нрав вызывает почтение и порой преклонение. Самым древним центром его культа, местом его происхождения и, если можно так выразиться, политической штаб-квартирой его приверженцев являлся Нубт (Омбос, близ Негады, на западном берегу Нила, напротив Коптоса).

Рис. 15. Сет

Здесь в ходе раскопок Флиндерсом Петри в 1895 году был открыт древний некрополь и храм, найденные в котором многочисленные письменные послания были адресованы Сету Нубти (Сету из Нубта, Сету Омбосскому), сыну Нут (богини неба), Владыке Верхнего Египта (neb ta shemв)[63]. Эти тексты не старше XVIII династии, но сам обычай древнее. На пирамидах мы читаем: «Сет, обитающий в Нубте, Владыка Верхнего Египта» (часто Сета называют просто Нубти («Тот, что из Нубта»). Насколько нам известно, Сет является древнейшим богом и по праву носит этот титул верховной власти. Следовательно, приверженцы его культа должны были навязать своего бога, в самом начале исторического периода, другим южным номам, заимствовавшим культ Сета. Они сделали Сета первым царем Верхнего Египта.

В качестве всеобщего бога Сет покорил Южный Египет. Однако он не был богом света. Он жил на небе, подобно Солнцу, но являл собой противника света. Сет – злой, страшный бог, олицетворяющий бурю, смертоносный ветер, гром. Поскольку его могущество противопоставлено свету, его владения – тьма, ночь, а позднее, в более развитую эпоху, ночь в переносном значении – Зло, становится его деянием. Каким же образом эти черты, черты разрушителя могли привлечь души столь большого числа людей, так что культ его распространился по всей долине? Дело в том, что ночь, противоположность дня, была столь же естественным и необходимым явлением, как и день. Кроме того, Сет был «великим волшебником», чье «устрашающее могущество» стояло на пути богов света. Страх – великая сила. Сет внушал людям и богам страх, и они склонялись перед его жестокой властью.

Сама природа отступала перед Сетом, предоставляя ему возможность одерживать верх над милосердными богами света. Возмущения в атмосфере, хотя и были в тех местах редкостью, все же совершались и в силу своей нерегулярности и редкости поражали воображение египтян: так, с весенним равноденствием в страну приходит пустынный ветер, в настоящее время называемый «хамсин», разрушающий безмятежную гармонию небес. Конечно, солнце может «прогнать бурю, рассеять облака и растопить град», которыми Сет являет свою враждебность, но как может оно избежать возвращения ночи и затмений, полных или частичных, и кто может остановить регулярное убывание луны каждый месяц?

Все это были атаки, пусть и преходящие, но успешные, Сета против Правого Глаза (солнца) и Левого Глаза (луны) Гора. Египтяне называли это «битвами в небе» (khennu m pet), в которых ни один из противников никогда не одерживал верх над другим. «Страх за Глаз Гора» был одним из неизбежных условий человеческого существования. Когда теологи пытались представить состояние, предшествовавшее сотворению мира, они описывали время, «когда не было неба, и не было земли, и не было битв (в небе), и не было страха, как сегодня, за Глаз Гора». Этот Гор в древние времена, как мы уже знаем, был богом Летополя в Дельте, «тем, кто владычествовал над Двумя Глазами»[64]. Контрасту между Долиной и Дельтой, которые природа сделала различными и дополняющими друг друга, соответствовало соперничество между небом и землей, днем и ночью, которое отражалось в виде пары враждующих братьев, «двух юношей», чье concordia discors (согласие противоречий) было необходимо для жизни и равновесия Вселенной.

Подробности этих братоубийственных войн за власть над Вселенной были излюбленной темой мифологической литературы египтян. Плутарх сохранил отзвуки этого в своем трактате De Iside et Osiride: «Египтяне говорят, что Тифон (Сет) иногда бьет Гора в глаз, иногда вырывает его, проглатывает его, а затем возвращает солнцу. Удар – это аллегорическое описание ежемесячного убывания луны. Под вырыванием глаза они подразумевают затмение этого ночного светила, которое солнце исцеляет, вновь зажигая его, когда оно выходит из тени Земли».

Гор наносит своему врагу удар за ударом. Он «отнимает его силу и его власть. Вот почему в Коптосе статуя Гора держит в одной руке половые органы Тифона». На пирамидах часто встречаются упоминания об ослеплении Гора и кастрации Сета. До сотворения мира «глаз Гора не был вырван, а яички Сета не были отсечены». Мы читаем об агонии соперников после сражения: «Гор молит вернуть ему глаз, Сет молит вернуть ему яички».

В качестве бога Луны (или защитника Луны) Тот встает между двумя «воюющими сторонами». Согласно древним преданиям, он излечил раны обоих, плюнув в лицо Гора и вернув на место глаз, а также вернув Сету его яички. Упоминания о боге, который «отдает свои доли двум братьям» и говорит каждому о его правах, относится к Тоту, поскольку конфликт был улажен судом в Гермополе, городе, в котором правил Тот. Здесь Тот «умиротворил» двух соперников. Представляется наиболее вероятным, что эти легенды сохранили эхо додинастических битв между двумя крупными партиями, одна из которых состояла из номов, поддерживавших Гора, а другая – из номов, поклонявшихся Сету. Гермополь, располагавшийся между Дельтой и Долиной, должно быть, выступал в роли арбитра в этом споре, как поступил бог в легенде.

Согласно другому преданию, столь же древнему, но сохранившемуся до нашего времени на памятнике, который относится к более позднему времени, спор рассудил бог Геб, а не Тот. Призвав обоих соперников на свой суд, Геб по очереди обратился к ним: «Геб говорит Сету: «Ступай туда, где был рожден», и Геб говорит Гору: «Ступай туда, где утонул твой отец»[65]. Геб говорит Гору и Сету: «Я отдал вам свои доли, Верхний Египет Сету, а Нижний Египет – Гору».

Подробности, объясняющие столь краткое разбирательство, приводятся в весьма уместном примечании: «Геб отдал свои наделы Сету и Гору. Он запретил им враждовать. Он назначает Сета царем Юга в Верхнем Египте, в месте, где он был рожден, в Су[66]. Затем Геб утверждает Гора царем Севера в Нижнем Египте, месте, где утонул отец Гора, разделив таким образом землю. Затем Гор и Сет царствуют каждый на своей территории (iat). Они даруют мир двум странам в Туре[67], на рубеже двух стран… С этого времени Гор и Сет живут в мире. Два брата объединились и больше не враждуют. Они граничат в Хет-Ка-Птахе (Мемфисе), это место равновесия двух стран».

Фрагменты, в которых упоминается Мемфис, были включены в древние тексты позднее. Нам остается память об имевших место в глубокой древности войнах между Дельтой и Долиной, которые разрешились через суд. Конфликт закончился весьма справедливым разделом земли, которого природные условия и география всегда требовали от правителей Египта. С этого времени, как гласят Тексты пирамид, невзирая на то, кто правит Египтом – бог или человек, страна всегда будет разделена на «территорию (iat) Сета» (Верхний Египет) и «территорию Гора» (Нижний Египет). Одновременное правление Сета и Гора в Двух Царствах в очень древнюю эпоху – самую древнюю из известных – признанный факт для египтян всех времен. В текстах пирамид Гор и Сет, «Те, кто в Царском Дворце», один во Дворце Нижнего Египта, другой во Дворце Верхнего Египта, становятся божественными предтечами фараонов.

Западные номы Дельты Какую дату и какую продолжительность следует установить для царств Дельты и Долины, основанных адептами Гора и Сета? Мы не располагаем историческими данными, за исключением одного – правления Гора Двух Глаз и Сета более ранние в истории, чем появление Гора, сына Исиды. Как только боги из семьи Осириса выходят на сцену в качестве лидеров человеческих общин, Гор и Сет утрачивают свой блеск и уступают им дорогу, как старые властители, прошлой славе которых отдают должное, но предоставляют им лишь вторые роли. Однако эти роли видоизменены и варьируются по необходимости. В Дельте появляется новая сила, именно в Дельте теперь происходят исторические свершения, прежде чем распространиться в Долину.

В Дельте, по сравнению с Долиной, сохранилось чрезвычайно мало документов, виной чему физические причины. Почва здесь, часто заболоченная и повсюду куда более влажная, чем в Долине, плохо сохраняет следы прошлого. Интенсивная культивация требует постоянной вспашки тучной плодородной земли. И наконец, Дельта не располагается между скалистыми утесами Ливийской и Аравийской пустынь, где обитатели Долины находили места для своих первых поселений и более поздних гробниц и храмов. Как следствие, история Дельты во все периоды была куда менее изученной, чем история Долины. К счастью, недостаток археологических свидетельств восполняется Текстами пирамид, написанными жрецами Гелиополя в конце V династии (ок. 2540 до н. э.) и основанными на неисчерпаемом запасе легенд и преданий, собранных жрецами Дельты. Интеллектуальная деятельность обитателей Дельты наилучшим образом проявляется в этом собрании исторических свидетельств: в их общей направленности, художественном значении и философской значимости. Этим мы обязаны во многом благодаря материальному процветанию страны, где плодородие почвы и обширные просторы пригодной для обработки почвы благоприятствовали развитию трудолюбивого и любознательного народа. Именно в Нижнем Египте египтяне впервые столкнулись со значительными социальными проблемами, поскольку именно здесь были предприняты первые крупномасштабные попытки организации коллективного труда. Следовательно, можно предположить, что первые попытки объединить религиозную и политическую власть были предприняты правителями Дельты.

Второй этап этой наполовину божественной, наполовину человеческой истории отмечен преобразованием Дельты. Сквозь завесу религиозных традиций перед нами мелькает единое царство Нижнего Египта под покровительством Гора Двух Глаз. Теперь Дельта разделена на две группы номов, западных и восточных (карта I).

Со стороны Запада происходит миграция людей ливийского происхождения[68]. То, что мы сегодня называем Ливийской пустыней, было известно древним (по крайней мере, по соседствующим с Дельтой) с совершенно другой стороны. Земля была песчаной, но ее местами покрывали пастбища, на которых паслись огромные стада рогатого скота, ослов и овец. Не было там и недостатка в деревьях (рис. 16). Здесь обитало полукочевое, полуоседлое племя охотников, скотоводов и караванщиков, вооруженных стрелами и бумерангами.

Рис. 16. Трофеи из Ливии (быки, ослы, овцы, деревья). «Протоисторическая табличка»

Их проникновение в западную область Дельты подтверждается имеющими божественное происхождение названиями на ливийском берегу[69]. 3-й ном (Запад) поклонялся «Гору, который высоко поднимает руку» (действие охотника с бумерангом?)[70]. Богиня Нейт, покровительница 4-го и 5-го номов, несет охотничьи стрелы, скрещенные на пятнистой шкуре животного, и также зовется «ливийской». Название «Западный», Iment, которое позднее было дано всей ливийской области Дельты, изображается на письме в виде одного страусового пера, воткнутого в землю, или перед соколом (рис. 17). Это перо было украшением ливийцев, носивших его в волосах.

Рис. 17. Знак Iment

Храмы V династии сохранили память о том времени, когда эти 3-й и 5-й номы, вместе с 7-м (Острога), объединились под властью богини Запада (Iment), в виде женщины, носившей в волосах характерное перо. За ней, в праздничной церемонии Сед, шествуют ливийский Гор, ливийская Нейт и Гор из Буто, иногда этот последний также держит символ Запада. В данном случае иероглиф «Запад» – не просто географический термин, но знаменует собой группу номов. Этот политический и социальный статус западного символа Iment очень древний. На табличке, на которой было высечено имя (теперь стертое) царя Тинитского периода[71], мы видим воинов, отправляющихся в поход. Напротив них другой клан, во главе которого – символ Востока, Iabt. Два этих символа, которые позднее обозначали только страны света, здесь имеют значение племенных эмблем. Религиозные тексты всегда с почтением относились к этой классификации богов по области их происхождения и этническим характеристикам. Покровители Запада образовывали группу «Душ Запада», Bau Imenti, а волк Упуат, «Тот, кто открывает дороги», рожденный в Буто, назывался «Тот, кто правит Западом», Khenti-Iment. Это название первоначально отражало политическую власть Упуата в Западной Дельте[72].

Власть волка Упуата, или правление того или иного бога, означает, что царская власть находится в руках клана или отдельного лица, которые правят от имени этого бога. Именно в регионе Запада институт монархии обрел свои существенные черты. Богиня Нейт носит на голове Красную Корону[73]. Уаджет, богиня Буто, также имеет в своем городе «обиталища Красной Короны». Эта корона, сама являющаяся богиней, всегда означала фараона Нижнего Египта.

Масло, которое использовалось для умащения лбов богов и царей, упоминаемое уже на памятниках Тинитского периода, называлось hatet, вероятно в память о ливийских правителях, Hatiu[74], но называли его «Ливийским». В Текстах пирамид фараон уподобляется Упуату, владыке Запада, и приветствуется такими словами: «Ты принимаешь великую Белую Корону из рук великих чужестранцев, что правят ливийцами»[75]. Это упоминание относится к общему прошлому Западной Дельты и Ливии. Можно допустить, что в протоисторический период существовало египто-ливийское царство Запада, протянувшееся вдоль крупной речной артерии Западной Дельты – Канопского рукава, с центром – судя по важности культа Нейт в Тинитский период и в другие исторические эпохи – в Саисе.

На той же, относящейся к Тинитской эпохе, табличке, где изображен Сокол Запада, ведущий своих людей в поход, есть другая группа воинов, ведомая символом Востока, Iabt. Если Запад обозначен страусовым пером, которым ливийцы украшали волосы, Восток, земля богатая медью и другими металлами, представлен острием копья, возможно, из металла или сплава металлов (рис. 18). Храмы V династии увековечили предание о двух симметричных силах – богов Востока и богов Запада. В празднестве Сед Восток, как и Запад, возглавляет процессию, а в религиозных текстах наряду с упоминанием «Душ Запада» мы находим упоминание о «Душах Востока», Bau Iabti.

Существование в Восточной Дельте конфедерации номов под властью одного лидера подтверждается Текстами пирамид. Здесь есть несколько упоминаний о героическом персонаже, «того, кто в номе Анцти, полководца его номов» (herj zaza spaut-f)[76]. Дважды его называют Анцти, «тем, кто правит Восточными номами» (khenti spaut Iabti). В контексте мы находим две существенные черты: когда умерший царь на небе получает подтверждение своих царских полномочий и прав на все свои владения, когда он держит в руках скипетр и жезл, чтобы властвовать над богами (духами) и людьми, тогда он подобен

Упуату, владыке Запада;

Анцти, владыке номов Востока[77].

Таким образом, существовало две конфедерации номов, Западная и Восточная, во главе каждой из которых стоял правитель. Теперь рассмотрим, из каких номов состоял Восток и что собой представлял правитель Восточной конфедерации.

Среди восточных номов, расположенных к северу от Гелиополя[78] по правую и левую сторону крупной речной артерии Восточной Дельты, Дамиеттского рукава, был, во-первых, 9-й ном, ном Анцти. Что касается прочих, то по меньшей мере два существовали уже в глубокой древности – 10-й ном, Великого Черного быка (рис. 19), и 19-й – ном Быка Хесеба. Также в конфедерацию входили 12-й ном, Теленок, основанный кланом скотоводов и землепашцев, а также 16-й ном, на заболоченной территории, символом которого служил Сом. Близ Горьких озер расположился 8-й ном, Восточная Острога, а симметрично ему находился 7-й ном – Западная Острога. 14-й ном, Восток, Хенти-Иабт, носил административное название, соответствовавшее его географическому положению. Город Анцти занимал центральное положение по отношению к «его номам», симметрично Саису и на той же широте. Подобно тому как Саис стоит на крупной западной речной артерии, Розеттского рукава, так и Бусирис занимает доминирующее положение на Дамиеттском рукаве.

Рис. 18. Знак Iabt

Рис. 19. Черный бык (10-й ном)

Глава этого царства, Анцти, несет в себе личностный аспект. Среди символов номов он один имеет человеческое обличье.

В классический период Анцти изображался в виде человека с выставленной вперед левой ногой, с двумя симметрично расположенными перьями в волосах, одна рука поднимает пастуший посох с крюком – олицетворение власти, другой рукой, находящейся в горизонтальном положении, он сжимает пастуший хлыст. В изображениях пирамид облик его меняется. В Текстах пирамид люди и животные изображались не полностью, из страха, что они могут ожить и проявить враждебность к умершему. Соответственно, Анцти изображен лишь наполовину, на шесте – характерная черта эмблем ранних периодов – и даже без обычной подставки под ним (рис. 20). Он являет собой жуткую фигуру, на расчерченном квадратами участке земли, и оттого напоминает пугало в поле. Это, возможно, самое древнее изображение правителя-человека из всех тех, что прошлое Египта оставило нам.

Рис. 20. Анцти в своем номе

По своему облику Анцти представляется более древним, чем цари Тинитского периода. Его внешность, атрибуты, его отношение к власти – все указывает на то, что это обожествленный героизированный человек. Его сущность отражена в имени, которое он носит, – Покровитель[79], или Человеческий Пастырь, стоящий во главе людей своего царства, подобно тому как пастух ведет свои стада с помощью посоха и хлыста.

С окончанием эпохи пирамид Анцти исчезает из исторических и религиозных текстов. Его имя больше не фигурирует в списках северных номов, кроме как в качестве символа 9-го нома. Почему? Потому что его вытеснил в собственных владениях кто-то другой, а именно бог, имя которому – Осирис.

В Текстах пирамид есть воззвание к Осирису, в котором перечисляются услуги, оказанные Гором, сыном Исиды, его отцу: «Он представил тебя богам; он сделал тебя обладателем каждой короны… Гор оживил тебя в твоем имени Анцти». Таким образом мы узнаем, что метрополия 9-го нома, все еще сохраняющая своего прежнего покровителя Анцти в качестве символа, в самых древних из известных нам текстов называется Домом Осириса, или по-гречески Бусирисом, поскольку греки отразили имя Осириса в своей транскрипции. Новая историческая эпоха смещает акценты, и от Анцти мы переходим к Осирису.

Кем же был Осирис, занимавший столь важное место в религиозных, социальных и политических представлениях египтян? Чтобы ответить на этот вопрос, давайте рассмотрим фетиш джед, неразрывно связанный с Осирисом и являвшийся, вероятно, примитивной формой бога[80]. Настоящим названием города Бусириса было Джеду, город Джед, а в 16-м номе, где Сом уступил свою столицу, Мендес, Осирису, новый бог опять-таки был представлен Джедом, и столица была переименована в Джедет. Что же представлял собой джед?

Древнейшая его форма обнаружена на гранитных колоннах, возведенных в храме в Иераконполе царем Хасехемуи из II (Тинитской) династии (рис. 21). На протяжении долгого времени два возможных его толкования существовали параллельно. Некоторые считали, что здесь изображена колонна с четырьмя капителями, одна над другой, а скорее всего, это изображение четырех колонн, расположенных одна за другой, в соответствии с египетскими правилами перспективы. Другие считали это стволом дерева, изображенного очень условно, с обрубленными сучьями. Это последнее толкование представляется наиболее вероятным.

Оно основано на фрагменте из Текстов пирамид, по поводу которого г-н Ньюберри (Egypt as a Field for Anthropological Research (1923) сделал весьма остроумный вывод: Осирис, оплакиваемый двумя своими сестрами-супругами Исидой и Нефтидой, далеко от Египта, за Средиземным морем, возрождается к жизни и возвращается по морю в Дельту. «Ты взял два весла, одно из дерева uan, другое – из дерева sez, и ты идешь через море к дому своему»[81]. Слово sez, обозначающее дерево, из древесины которого было сделано весло, представлено знаком (рис. 22), в котором мы узнаем одну из форм, данную джеду на памятниках. Этот знак, судя по всему, изображает джед еще не совсем условно. Кроме того, uan – это можжевельник, упоминания о котором как сирийском кустарнике часто встречаются в египетских текстах, в то время как sez, в соответствии со знаком, представляющим его на пирамидах, более высокое дерево с горизонтальными, параллельными стволу ветвями, то есть хвойное дерево. Ливан, в котором, очевидно, и разворачиваются события, известен тремя видами хвойных деревьев: кедром (египетский sib), елью (египетский ash) и кипарисом, разновидностью которого с характерным горизонтальным расположением ветвей и является, видимо, джед, изображенный как sez. Такие деревья в Египте не произрастают, как, впрочем, и ель (ash), о которой тексты говорят, что она связана с Осирисом и ее шелест напоминает сетования умершего бога. Следовательно, корни фетиша джед следует искать, по всей вероятности, на побережье Сирии, за тем морем, что пересек Осирис.

Здесь мы должны провести четкую границу между характерными особенностями легенды об Осирисе и личностью Осириса в целом. Фетиш джед, похожий на обрубленный ствол сирийского дерева, и некоторые другие детали или эпизоды мифа о нем могут происходить из Сирии. Однако на основании этого не следует делать вывод, что Осирис имеет чужеземные корни. Разве не естественно было для египтян в их преимущественно земледельческой стране думать о боге плодородия так, как делают это все земледельцы?

Рис. 21. Колонна Гора-Сета Хасехемуи, украшенная джедом Осириса и узлом Исиды. Каир

Рис. 22. Колонна джед и дерево седж

Несомненное сходство, что существует между Осирисом и Адонисом, богом плодородия из Библоса, ни в коем случае не означает, что Осирис является двойником сирийского бога, переселенного на берега Нила. С древнейших времен сирийские корабли посещали порты Дельты, и египтяне поселили своих богов, Осириса и Исиду-Хатор, в Библосе. В мифах об Осирисе и Адонисе чувствуется взаимное влияние. Эпизоды из легенды об Осирисе, которые происходили в Библосе, могут, следовательно, быть объяснены политическими и торговыми отношениями, которые Тинитская и Мемфисская династии поддерживали с сирийцами.

Джед, фетиш бога-дерева, напоминает лишь один аспект Осириса. Многие другие особенности чисто египетского происхождения. В очень древних текстах Осирис появляется в качестве бога природы, олицетворяя не только плодородие, но и другие постоянные жизненные силы Вселенной. Сын Земли (Геба) и Неба (Нут), Осирис появляется в нескольких ипостасях, не входящих в противоречие друг с другом. Так, он олицетворяет воду неба и земли. Хотя Нил уже представлен особым, антропоморфическим богом по имени Хапи, плодородная сила реки, проявляющаяся на земле после разлива, – это Осирис. Вот как описывается в гимне его приход: «Вода жизни, что находится в небе, приходит. Вода жизни, которая в земле, приходит. Небо горит от молнии для тебя, земля дрожит, предвещая рождение бога. Две горы[82] открыты, и бог возвещает о своем появлении, бог вступает во владение своим телом [землей Египта]» (Тексты пирамид, § 2063).

Умерший царь сравнивается с Осирисом в таких выражениях: «Он пришел подобно волне, предвестнице разлива… Он пришел на свою щедро орошенную землю, на берег [омытый] разливом во время большого подъема воды, в место приношений, в зеленые поля» (там же, § 507).

Также в легенде, когда Гор ищет своего отца Осириса, он находит его в момент воскрешения, когда тот «возрождается, воскресает и имя его Вода Возрождения» (там же, § 589).

В гимнах эпохи Нового царства Осирис явно отождествляется с Хапи, богом Нила: «О Хапи Великий, в день разлива, в начале года. Боги и люди живут влагой, что есть в тебе». (гимн XX династии).

Осирис, как мы уже видели, также олицетворяет деревья, силу плодородия, произрастания. Были в Египте и особые боги деревьев и пшеницы (Непри)[83], но Осирис был их Духом, их живительной силой, властью которой они зеленели.

«О ты, чье дерево зелено, Бог, что на своем поле! О Бог, что открывает бутоны цветов, что в его сикоморе! О Бог, сияющая форма берегов, которые на его пальме! О Бог зеленеющих полей!» (там же, § 699).

Деревья и растения приветствуют в Осирисе благотворную влагу, которая возвращает их к жизни: «Ты – вода, разливающаяся среди зеленеющих полей, вода, что приходит к детям Геба [земли]… дерево iam – твой слуга, дерево nbs склоняет перед тобой голову» (там же, § 1018).

В качестве Воды Возрождения, Ренпу, Осирис властвует над renput, первыми фруктами и овощами, которые появляются, возрождаются каждый год после разлива (там же, § 874, 965). Наконец, он – «Бог цветущей виноградной лозы» (там же, § 1524). В поздних текстах эти черты выделены, четче обрисованы и имеют оттенок морализации. В Книге мертвых Осирис заявляет: «Я живу как Бог Зерна (Непри). Я – пшеница (bedet)».

Эти предания были впоследствии более детально разработаны Диодором и Плутархом, и мы еще вернемся к ним,

когда будем говорить о религии. Здесь мы пытаемся свести воедино различные элементы, из которых возник первозданный Осирис, и замечаем, что он окончательно оформляется, становясь олицетворением всеобъемлющей власти оплодотворения. Этот овеваемый северным ветром, сотворенный Нилом оазис, весь в зелени, золотящийся пшеницей, красный от винной крови; полный влаги, фруктов и цветов, расположенный посреди двух выжженных солнцем пустынь рай являлся делом рук Осириса. В Текстах пирамид эти различные черты появляются в адресованном Нилу гимне, который обнаруживает перед нами всю личность Осириса:

«Это твое тайное место[84] – великий зал Осириса, который приносит ветер. Сюда направляется северный ветер, который поднимает тебя, как Осирис. К тебе приходит Бог Давильного Пресса для винограда, с водой винограда… Они дрожат, кто видит Хапи, когда он ударяет [своими волнами], но поля улыбаются, берега цветут, приношения богов снисходят, люди воздают почет, и сердце богов ликует» (там же, § 1551–1554).

В живом воображении первобытных людей боги плодородия или созидательные силы природы становятся героями драмы с непременными злоключениями, через которые они проходят в течение своей земной жизни, подобно тому как сменяются времена года. Нил поднимается, разливается, а затем возвращается в свое русло и выглядит так, будто готов высохнуть. Из земли появляются ростки пшеницы, они зеленеют, колосья наливаются золотом, а затем растение умирает, скошенное серпом, колосья обмолачивают, зерна размалывают жерновом, превращающим их в муку, и зубами голодных людей. Виноград истекает соком под ногами давящих его людей и под гнетом давильного пресса.

Дерево дает цветы, потом плоды, после чего вянет и умирает. И вот происходит чудо. Погребенное в плодородной тучной земле зерно дает росток и пробивается к животворному свету. В виноградной лозе и деревьях бурлит живительная сила. Вода поднимается. И каждый год, когда Нил разливается, цветы, хлеба и плодовые деревья снова возрождаются к жизни. Из этого изобилия, доходящего до скудости, из этой ежегодной смерти, за которой следует возрождение, шумеры вывели свой миф о Думузи, а сирийцы – об Адонисе. Греки воображали себе Диониса, а египтяне – Осириса. Легенда об Осирисе, рассказанная Диодором и Плутархом, являет нам благодатную жизнь бога, создателя земледелия, умершего от руки убийцы, разрезанного затем на куски и вновь возродившегося. Здесь налицо все типичные черты, присущие большинству земледельческих мифов. Вероятно, в своей примитивной форме это миф о боге земледелия, живущем, умирающем и вслед за тем воскресающем, а Осирис был плодом народного творчества, и его культ был распространен повсюду.

Новые обстоятельства повлекли за собой трансформацию этого универсального бога природы в политическое и местное божество, глубоко повлияв на его личность и легенду о нем.

В то время как одни верующие сделали Осириса жертвой, которая умирает, чтобы снова возродиться, один или несколько кланов воинов сделали его фетиш-дерево, джед, своим «знаменем». Они вывешивали его в городах, которые с того момента назывались городами джеда, – Бусирисе и Мендесе. В Бусирисе Осирис вытеснил «Покровителя» Анцти и утвердился как «Владыка восточных номов». Так он стал политическим властелином в Восточной Дельте. Не отказываясь от внешних символов власти Анцти, он присвоил их себе. Это касается человеческого облика вождя, гребня из перьев, пастушьей палки с крюком, хлыста и самого имени Анцти – Осирис присвоил все это столь эффективно, что никогда уже не утрачивал. Можно сказать, что Осирис занял место своего предшественника. Бог воды и зелени, изменчивый, обладающий множеством обликов и имен, теперь сосредоточил как свою власть, так и свои свойства в облике пастыря людей, который он полностью перенял у Анцти.

Из Бусириса последователи Осириса распространились по всей Дельте. Не сохранилось документальных свидетельств, которые говорили бы о завоевании ими других территорий, но их продвижение и его этапы ясно отмечены включением в миф об Осирисе легенд о богах и богинях, не связанных первоначально с ним и культы которых были популярны в других местах. В 12-м номе, к северу от Бусириса, обитала в Пер-Хебит[85] богиня Исида. До самых поздних времен она имела там знаменитый Исеум, руины которого все еще можно увидеть. Предположительно, это было первоначальным обиталищем богини, которая присоединилась к Осирису в качестве его сестры и супруги после того, как ее владения были завоеваны людьми из Бусириса.

Легенда об Осирисе состоит из четырех основных частей – жизнь, смерть, воскрешение Осириса и передача его царской власти сыну Гору.

Жизнь[86]. Осирис был великим царем, наследовавшим своему отцу Гебу (Земле) в качестве владыки земного мира. Он научил людей земледелию, познакомил их с пшеницей, ячменем, виноградной лозой и другими полезными растениями, положив таким образом конец каннибализму. Он также изобрел хлеб, пиво и вино, основные продукты питания египтян. Он дал им законы и научил почитать богов. Он завоевал Верхний Египет и нашел там месторождения золота и меди, а также открыл египтянам искусство обработки металла. Позднее он распространил свое мирное завоевание на всю землю, везде обучая людей земледелию и знакомя их с преимуществами цивилизации[87]. В этих мирных заботах Осирис был не одинок. Его супруга Исида была помощницей во всех его делах. Как искусная волшебница, она принимала участие в земледельческих нововведениях, приписываемых Осирису. Будучи мудрой царицей, она ввела своды законов и лично управляла Египтом, пока ее супруг покорял мир. В дополнение к этому Тот изобрел письменность и искусства, украсившие жизнь человека, служа при этом Осирису в качестве управляющего. Он был визирем и священным писцом царства. Наконец, бог-шакал Анубис и бог-волк Упуат (которого Диодор называет Македоном) – союзники Осириса в египетских текстах (его сыновья, по Диодору) – сопровождали его в завоевательных походах.

В сельскохозяйственных нововведениях Осириса легко увидеть блага, которыми, по преданиям, бог земледелия одаривает сторонников его культа. Прочие черты, возможно, пришли от Анцти, поскольку именно после слияния Осириса с «Покровителем» Восточной Дельты наш бог становится царем со всеми атрибутами власти. В номах, завоеванных Осирисом, правившие здесь в качестве местных богов Исида, Тот, Упуат и Анубис не исчезли, но превратились в спутников Осириса.

Следует отметить, что каждый из них имел свои черты и особенности. Исида – наследница, которая, став супругой Осириса, привносит столько же, сколько получает. В соответствии с матриархальным обычаем она правит наравне с мужем. Тот уже является писцом, покровителем искусств и законов. Анубис и Упуат все еще, как и в пирамидах, боги-воины, союзники, а не подчиненные Осириса. Косвенно легенда признает, что каждый продолжает быть богом своего нома, однако Осирис является в этом союзе главным.

Смерть. В двадцать восьмой год своего правления (или жизни) Осирис погиб от руки своего брата Тифона (Сета), жестокого и нечестивого соперника, а также семидесяти двух заговорщиков. Это случилось в 17-й день месяца Хатор (греческий Атир, возможно, наш ноябрь). Сет коварно обманул Осириса, заставив его влезть в сундук, который был тут же заперт и брошен в Нил. Таким образом, «утонувший» в реке[88] Осирис поплыл по течению через Танитское устье в море, к берегам Библоса. Исида, в отчаянии искавшая своего супруга, нашла его в Библосе и, положив тело в гроб, перенесла его в Буто. Затем Сет, охотившийся однажды ночью, увидел гроб и разрезал тело Осириса на четырнадцать (или больше) кусков, которые раздал своим сообщникам, чтобы всех их вовлечь в свое преступление и быть уверенным в их поддержке.

Из легенды не ясно, почему Сет испытывал такую ненависть к своему брату. Но убийство не нуждалось в объяснениях, поскольку это было неизбежностью, повторявшейся каждый год. Плутарх верно описывает деяние Сета как природное явление. Сама судьба распорядилась так, что Сет стал врагом Осириса. Он был бесплодной красной пустыней, сильным, несущим засуху ветром, прирожденным врагом оплодотворяющей животворной воды и растительности, украшающей Черную Землю. Все созидательные деяния и все хорошее исходит от Осириса, все разрушающее и злое является делом рук Сета.

Вражда двух божественных братьев была враждой двух всеобщих богов. Традиционно день гибели Осириса выпадал на то губительное время, когда уровень воды в Ниле понижался, начинал дуть пустынный ветер, деревья теряли свою листву, а пшеничные колосья, уже скошенные серпом и обмолоченные на току или вытоптанные ногами[89], распадались на зерна, которые хоронились в землю. Все эти черты принадлежат богу плодородия и являются частью первоначального ядра легенды.

То же самое с сундуком, который приплыл в Библос. Пристав к берегу страны Адониса, Осирис приобщился к распространенному там культу богов деревьев. Кустарник сирийского берега, вереск, укрыл сундук под своими листьями, и стебель его стал таким большим и сильным, что полностью окружил и скрыл сундук. «Царь страны, пораженный размерами куста, приказал слугам срезать ствол кустарника, укрывавшего сундук, и сделать из него колонну, которая поддерживала бы крышу его дворца». Можно предположить, что джед, ствол сирийского дерева с обрубленными ветвями, ставший символом Осириса, связан с упомянутыми только что произошедшими в Библосе событиями[90].

Воскрешение. С наступлением смерти Осириса на первый план в повествовании выходит Исида. Именно она превращает мертвого бога воды и плодородия в воскрешенного. Тело его расчленено. Исида в своем горе отправляется на поиски. Она находит и узнает, одну за другой, части тела Осириса, за исключением гениталий, которые были съедены рыбой. Обнаруживая, одно за другим, части тела Осириса, Исида воздвигала гробницы; вот почему в Египте так много гробниц Осириса[91].

Мудрость Исиды встала перед испытанием – смерть должна была быть побеждена. Исида, искусная волшебница, «изобрела зелье, дававшее бессмертие» и воскресила Осириса к жизни. Об этой загадке греческие тексты хранят таинственное молчание, но Тексты пирамид описывают средства, которые использовала Исида. Богиня и ее союзники – Тот, Анубис и Нефтида – собрали части тела Осириса, защитили тленную плоть от разложения и создали вечное тело, zet, первую мумию, в которой Осирис должен был жить вечно. Но эта новая жизнь была жизнью царя, отделенного от мира, обожествленного героя, который, оставаясь покровителем своего народа, передавал власть наследнику.

Эти истории составляют исходное основание легенды. Осирис возродился подобно зерну, которое, будучи брошенным в землю в ноябре, возрождается из земли весной, как дерево, которое выращивает новые ветви, подобно Нилу, ежегодный разлив которого пробуждает от очевидной смерти (рис. 23). Каждый год «старый бог» землепашцев уступает место полному сил побегу, в котором возрождается его предшественник, при этом никоим образом не отождествляясь с ним. Так, в мифе об Осирисе мертвому богу, возвращенному к сверхчеловеческой жизни, наследует его сын, полный жизненной силы и энергии.

Сын мстит за отца. Мы подходим к последнему эпизоду легенды. Сын Осириса, подобно молодой пшенице, подобно разливающемуся Нилу, подобно раскрывающемуся бутону, появляется на свет после смерти отца. Это посмертное дитя[92]. Исида стала матерью с помощью сверхъестественных средств, она использовала магию. Она ухитрилась воскресить тело Осириса и смогла забеременеть от мертвого бога. Гора называли скорее сыном Исиды, чем Осириса. Он родился в Хеммисе, в болотах озера Бурлус, недалеко от Буто, и рос «в уединении» из-за опасности убийства со стороны его дяди Сета. Когда мальчик подрос, он полностью посвятил себя одной цели – «мести за отца»[93]. Многие египтяне перешли на сторону Гора, включая даже наложницу Сета. В конце Гор и его союзники одержали победу над Сетом и его приверженцами после битвы, длившейся несколько дней. Сет, однако, вынес спор на суд богов. «Он предъявил иск Гору относительно его законнорожденности. Но Гор с помощью Гермеса [Тота] получил поддержку богов и сразился с Сетом еще в двух битвах, после чего стал наследником своего отца». Диодор делает такое примечание: «Гор, кажется, был последним богом, правившим в Египте после того, как его отец вознесся на небо».

Рис. 23. Растительное воскрешение Осириса

Возвратимся на землю вместе с эпизодом «мести за отца». Миф несет здесь исторический аспект. Эпизод говорит нам, как царство Владыки Восточных Номов перешло к его наследнику, богу-соколу, впоследствии названному Гором или Гором Дитя (Hor pa kherd), чтобы отличить его от небесного бога, Гора из Летополя. В Текстах пирамид полностью описана роль Гора Мстителя за отца (Nez-itef), но поясняется, что он не обычный сын Осириса.

Мы узнаем, что Исида умудрилась забеременеть от убитого бога, которому она с помощью волшебства вернула его мужскую силу. Рисунок Исиды, забеременевшей от мумии Осириса, появляется в текстах и храмовых росписях как высшее свидетельство чудес, которые она совершала.

Связь между Осирисом и Гором Дитя, следовательно, достаточно неопределенная. В древней форме легенды Осирис был убит прежде, чем родился его сын. Не Гор был тем, кто первым оказал погребальные почести своему «утонувшему» отцу, а отец Осириса Геб и его союзники – Анубис и Тот. Но Осирису нужен был сын, чтобы унаследовать царство и отомстить Сету за совершенное им злодеяние. Следовательно, была придумана чудесная беременность Исиды, наступившая после смерти супруга. Почему же из всех соколов-богов на роль наследника был выбран именно этот?

Вероятно, затем, чтобы включить в миф об Осирисе Гора, который ввиду своего имени мог выдать себя за могущественного Царя Небес, Гора из Летополя.

Первоначально бог, впоследствии названный Гором, сыном Исиды, Гором-Дитя, был просто местным богом-соколом, родившимся в Хеммисе, где правила его мать, Великая Исида. Тексты пирамид (§ 1213, 2190) кратко рассказывают, как сокол из Хеммиса стал наследником Осириса: «Когда Осирис (принесенный Исидой из Библоса) спустился к Великому Зеленому[94], Великое Зеленое склонило голову и опустило перед собой руки. Затем боги, Дети Неба, сделали красную корону для Великой Исиды, для той, кто надевает корону [пояс] в Хеммисе, кто совершает возлияние для ее сына, юного Гора, когда тот пересек землю в своих белых сандалиях и отправился искать своего отца Осириса». Древняя столица Красной Короны Нижнего Египта, Буто (Pe), приветствовала Гора, когда он покинул Хеммис и отправился, очищенный, «мстить за своего отца».

Таким образом, Гор, после Осириса, стал священным владыкой Дельты. Он вступил во владение Летополем, и с этого времени Гор Младший, сын Исиды, слился, к своему благу, с Гором Старшим, Гором Двух Глаз, из Летополя. Младший принял наследственную вражду старшего, и, следовательно, периодическая «битва» между Гором Старшим, богом неба, и Сетом из Омбоса стала личным делом Гора Младшего. В мифах землепашцев Сет, как бог пустыни, был естественным врагом Осириса, бога произрастания и Нила. На этот бесконечный конфликт теперь наложилось политическое соперничество, прежде разделившее владык Верхнего и Нижнего Египта. Гор собрал вместе его сторонников, которых уже назвали Спутниками Гора, Shemsu-Hor. Среди них были воины, вооруженные луками, и другие с бумерангами (то есть, вероятно, жители Восточной Дельты, лучники, подобно азиатам, и жители Западной Дельты, вооруженные бумерангами, подобно ливийцам). Их вел в бой бог-воин Упуат, чей символ (рис. 26) перечеркнут дубинкой[95]. Произошли кровавые сражения между сторонниками Гора и Сета. Ставкой теперь был весь Верхний Египет, и во многих местах сохранилась память о страшных схватках. Долгое время преимущество было на стороне Сета. Среди богов и среди людей нашлись защитники, отрицавшие преступление, в котором обвиняли Сета, и сомневавшиеся в законнорожденности Гора, сына Исиды, как наследника Осириса. Наконец дело было вынесено на высший суд (превращенный в легенде в суд богов), который призван был решить, кто же прав: 1) Сет или Осирис и 2) Сет или Гор.

1. Дело Осириса вкратце описано (там же, § 575 и далее):

«О Осирис, Гор приходит и обнимает тебя. Он заставил Тота прогнать от тебя последователей Сета, и он привел их к тебе пленными. Он заставил сердце Сета пасть, поскольку ты более велик, чем он, ты был рожден прежде его, твоя добродетель превосходит его. Геб узрел твои заслуги и утвердил тебя на твоем месте… Гор заставил богов встать на твою сторону и по-братски возлюбить тебя… Он заставил богов отомстить за тебя. Тогда Геб поставил сандалию на голову твоего врага, который удалился далеко от тебя. Твой сын Гор ударил его, он спас глаз[96] и дал его тебе. Твоя душа внутри, твоя сила внутри… Гор заставил тебя схватить твоих врагов, так что они не смогли убежать от тебя.

…Гор схватил Сета и привел его к тебе, чтобы он мог склониться перед тобой и дрожать перед тобой… О Осирис, Гор отомстил за тебя!»

Этой жестокой победы было недостаточно. Для умиротворения всего мира справедливость должна была восторжествовать и в отношении лично Осириса. Кроме того, Сет имел наглость объявить себя невиновным. Память об этом знаменитом суде запечатлена в следующем драматическом отрывке (там же, § 955–961): В небе гремит гром, земля дрожит, идет Гор, идет Тот. Они поворачивают Осириса на бок[97] и ставят на ноги перед двумя божественными Девятками. Запомни, о Сет, и запечатлей в своем сердце то решение, что вынесет Геб, и ту угрозу, которой боги угрожали тебе в великом городе Сар, Гелиополе, потому что ты низверг Осириса на землю. Ты, Сет, сказал: «Воистину я не делал этого с ним!» Ты, Сет, сказал:

«Это он напал на меня (?)»… Восстань, Осирис! И Сет поднял Осириса, ибо услышал угрозы богов. «[Осирис,] небо даровано тебе; тебе дарована земля, поля тростника, владения Гора, владения Сета; тебе дарованы города; для тебя объединены вместе номы… по велению Атума». Таково решение Геба по этому делу.

«Сет виновен, Осирис оправдан (maвu)» (там же, § 1556). Таково, вкратце, решение Тота и богов об Осирисе.

«Боги и люди возрадовались от торжества справедливости. Осирис восстает (как Царь); Могущественный очищен; Повелитель Справедливости возвышен; Боги Девятки удовлетворены, все боги на земле удовлетворены, и также и те, что в чужих (?) землях; боги Юга и Севера, боги Востока и Запада удовлетворены, все боги номов, все боги городов удовлетворены этим великим словом, произнесенным Тотом за Осириса» (там же, § 1522–1523).

2. В деле Гора законность его рождения и наследования трона Осириса была вынесена на суд Геба. В том же тексте, где говорится о решении Геба, поделившего Египет на владения Гора (Нижний Египет) и владения Сета (Верхний Египет), во время конфликта между Сетом и Гором Старшим, из Летополя, имеется существенное дополнение. Там говорится о том, что случилось, когда Гор, сын Исиды, занял место Гора Старшего. В тексте нет упоминания об истории Осириса и решении, в соответствии с которым Сет утратил свою власть: «И поселилось горе в сердце Геба, что владения Гора равны доле Сета. Тогда Геб передал [все] свое наследство Гору, сыну своего первенца [Осириса]. Так Гор возглавил страну и страна снова была объединена… Две великие волшебницы, Белая Корона и Красная Корона, благоденствовали на его голове, ибо это Гор возвышается как Царь Юга и Царь Севера и объединяет Две Земли (sma taui) в Белой Стене (Мемфисе), месте, где объединены Две Земли».

Так заканчивается история об Осирисе. Преемник Осириса Гор является свидетельством торжества справедливости. Он правит Двумя Египтами. Ему на смену приходят Слуги Гора, которые, согласно различным преданиям, являлись первыми царями из человеческого рода. Следовательно, именно от богов эти последние получили наследство, законное владение страной. Именно на праве Гора наследовать своему отцу Осирису Менес, первый царь I династии, и фараоны тридцати династий после него основывали свое право подниматься на трон. Линия наследования никогда не прерывалась, даже узурпаторами. Три с половиной тысячи лет эта легенда пользовалась авторитетом и считалась исторической реальностью.

Двойное царствование Гора и Сета имеет характер одновременно космический и мифический. Однако царствованию Осириса-Анцти, за которым последовала передача власти Гору, были присущи все черты человеческой драмы, и оно могло иметь реальное основание. За эпизодами «человеческой» легенды об Осирисе просматриваются черты, взятые из очень древних социальных обычаев.

Осирис-Анцти, царь Бусириса, а позднее Дельты, символизирует одного из тех правителей, которые концентрируют в себе рассеянную до того власть кланов. Он расселяет кочевников по территориям, закладывает основы систематической работы на земле, создает институты, которые делают ее эффективной.

В то же время, когда кланы становятся оседлыми и власть персонифицируется в Осирисе, изменяются брачные обычаи. Будучи привязанным к земле, мужчина более не стремится за пределы клана, чтобы найти себе жену. На смену экзогамии приходит эндогамия. Осирис берет в супруги свою сестру Исиду. С этого момента брак между кровными родственниками становится священным, что является одной из основных черт египетского института брака[98]. Парой Осирис – Исида намечается переход от матриархата, при котором каждая женщина клана верит, что носит в чреве тотем, к патриархату, при котором истинным отцом является супруг.

С этого времени клан делится на семьи, члены которых имеют обязанности, сходные с теми, которые возлагались на членов клана. Власть сосредотачивается в руках мужа и отца, в то время как в царстве, которым становится клан, власть переходит к царю. В рамках семьи власть обычно переходит от отца к старшему сыну по отцовской, мужской линии. Гор получает «трон своего отца» как его «наследник». Начиная с времен Гора и следуя его примеру, каждый египтянин по справедливости и праву будет требовать привилегию удержания от сына к сыну «места его отца». Таким образом, легенда об Осирисе описывает общество, в котором, в соответствии с гипотезой развития первобытных цивилизаций, эндогамия, отцовская власть и наследование возникают, как только кланы переходят к оседлому образу жизни и появляются индивидуальные властители.

Однако семья Осириса сохраняет следы более раннего социального уклада, и эти следы продолжат существовать в египетском обществе. Они проявляются главным образом в личности Исиды, прототипе египетской женщины. Исида делит власть с Осирисом, она вдохновляет его правление, она изобретает магические ритуалы, она творит тайные обряды, с помощью которых воскрешает мужа. В Исиде воплощаются власть и интуитивные знания, которыми первобытные мужчины наделяли женщину, хранительницу народа, которую посещают тотемы. Единоутробное происхождение, характерное для тотемных обществ, сохраняется в семье Осириса и всегда будет приветствоваться в более поздние времена. Гор – «сын Исиды». Своим рождением он обязан своей матери, вдохнувшей мужскую силу в мертвое тело своего супруга. Подобно Гору, каждый египетский ребенок будет упоминать о том, что он рожден такой-то матерью, и редко скажет имя своего отца. Принцип наследования через единоутробие сохранится с тех древнейших времен, несмотря на то что уже будет принята отцовская власть и наследование. Значение, которое придавалось женщине в семье, и особенно царице, хранительнице царской династии, является следствием древнего уважения к наследованию через единоутробие.

Описание семьи Осириса также дает нам некоторые сведения об обязанностях членов семьи в те древние времена, среди которых участие в отправлении культа и отмщение за ущерб, причиненный члену общины. Далее мы увидим, как поклонение Осирису его жены, сына, а также его союзников стало прообразом поклонения отцу семейства во всех египетских семьях. Наконец, титул Мститель за отца, присвоенный Гором, впоследствии перенятый от него фараонами, может означать лишь сохранение кровной мести, этой коллективной обязанности всех членов клана, ставшей непременным долгом членов семьи. Гор, взращенный своей матерью Исидой для осуществления кровной мести, поддержанный своими союзниками Анубисом и Тотом, неумолим и упорен в достижении цели – своей силой и с помощью божественного суда – мести за пролитую кровь Осириса.

В общем, за антропоморфной легендой о земледельческом боге мы видим эволюцию от клана к семье и движение от власти общины к власти единоличной. Вот почему царствование Осириса послужило основанием для более позднего института монархии. Вот почему его царствование всегда вспоминается в текстах как наиболее древний образец законопослушного и цивилизованного правления. Для того чтобы читатель уяснил для себя, что же думали обо всем этом египтяне, я помещаю на страницах своей книги главный из оставленных нам египтянами документ, касающийся нашей темы, гимн, представляющий собой наиболее полное изложение истории Осириса как человека и царя.

«Слава тебе, Осирис, владыка вечности, царь богов, чьи имена многочисленны, чьи образы величественны, чьи формы таинственны в храмах!

Святилища Осириса в различных номах. Ка его благородно в Бусирисе, владения его богаты в Летополе, для него совершаются приношения в Гелиополе; он – таинственная душа, что правит Кертом; он известен в Белых Стенах, он – душа Ра и тело его[100]; он властвует в Гераклеополе. Он – владыка Великого Гермополя, сеющий ужас владыка вечности, правящий в Абидосе и покоящийся в своей усыпальнице в некрополе.

Первичный бог. Имя его извечно в устах людей, он – всемогущий бог объединенных Двух Земель, пища божественной Девятки, совершенный Дух среди Духов.

Осирис и природа. Нун[101] даровал ему свою воду, Северный Ветер идет на Юг к нему, ибо небо производит на свет Воздух для его носа, чтобы возрадовалось его сердце. Растения растут по его воле, и земля родит растения для него. Небо и звезды повинуются ему, и великие двери [неба] открыты для него. Вечные звезды[102] и Неутомимые[103] – под его властью.

Осирис, вседержитель. Приношения восходят к нему по велению Геба; божественная Девятка поклоняется ему; обитатели Нижнего Мира падают ниц [перед ним]; те [из некрополей] пустыни кланяются ему, все радуются при виде его, и те, кто обитает там [мертвые], страшатся его. Две Земли склоняются перед ним при его приближении, ибо он правит благородными, тот, чье царствование установлено и чье правление прочно. Славный владыка божественной Девятки, милостивый в спокойствии, любимый всеми, кто видит его! Он вселяет страх во все земли, что они могут вымолвить его имя перед [всеми]; все приносят ему подношения, Владыке, которого помнят на небе и на земле, в честь которого совершаются обряды на празднике Уаг[104].

Осирис, наследник Геба и царь Вселенной, справедливый и внушающий трепет. Он – старший из братьев и самый старший из божественной Девятки. Это он устанавливает справедливость в Двух Землях; он делает сына наследником отца[105]. Его восхваляет отец Геб, он – возлюбленный сын своей матери Нут, он крепок, ниспровергая мятежников, рука его могуча, когда он перерезает горло врагу; он вселяет страх в сердца врагов своих, замышляющих зло[106], он ожесточает сердце свое, попирая мятежных. Он – наследник Геба в царстве Двух Земель,

Геб видит его заслуги и достоинства; поэтому он дарует ему трон владыки земель на вечные времена, он вручает ему эту землю, ее воды, ее ветра, ее растения и весь ее скот. Все, что летает, все, что парит в воздухе, все пресмыкающиеся, твари пустыни, дарованы сыну Нут; и Две Земли радуются этому.

Восходя на трон отца своего, подобно тому, как Ра восходит на восточном горизонте, он освещает тьму. Он освещает пространство [светом] своих двух перьев; он наполняет светом Две Земли, подобно утреннему диску Атона; его венец пронзает небо и воссоединяется со звездами. Он – пример для каждого бога, совершенный в царствовании, любимец Великой Девятки, восхваляемый Малой Девяткой.

Исида начинается с Осириса. Его сестра защитила его, она ограждает его от врагов, отражает атаки врагов с помощью заклинаний, которые извергают ее уста, язык ее искусен, а слова не терпят неудачу, она совершенна в царствовании.

Исида мстит за Осириса. Исида, священная, это она мстит за своего брата, без устали ищет его, пересекает всю страну в своем горе и не останавливается, пока не отыщет его. Это она укрывает его своим оперением, дает ему воздух для дыхания своими крыльями, восхваляет брата своего и приносит его на берег[107].

Исида рождает Гора. Это она поднимает ослабевшего бога, чье сердце замирает, берет его семя и порождает наследника[108] и одна растит Дитя, и никто не знает, где оно.

Исида заставляет признать законнорожденность Гора. Это она заставила его [Гора] пойти, когда рука его была сильна, в большой зал Геба. [Тогда] божественная Девятка в радости [воскликнула: ] «Приди, приди, сын Осириса, Гор, смелый сердцем, справедливый, сын Исиды, наследник Осириса!»

Суд Справедливости был собран для него – божественная Девятка, сам Вседержитель[109], владыки Истины и все, отвергающие несправедливость.

Они собрались в большом зале Геба, чтобы передать трон тому, кто достоин этого. Они решают, что Гор и его слово правдивы.

Рис. 24. Исида вскармливает своего сына Гора в тростниках Хеммиса

Гор, царь Вселенной. Трон отца передается ему. Его коронуют по велению Геба. Он становится Владыкой Двух Земель, и на голове его – царский венец. Небо и земля под его властью. Все человечество[110], Египет[111], народы Севера[112] отданы во власть ему. Все, что освещает диск Атон, находится под его властью – северный ветер, река, разлив, фруктовые деревья и все растения. Бог зерна [Непри] дарует земле плодородие. С ним приходит насыщение.

Благодарность людей. Все люди счастливы, сердца их полны радости. Все вокруг радуется, все прославляет милостивого владыку. «Как велика его любовь к нам! Его милость наполняет наши сердца».

Сет побежден. Враг сына Исиды предстает перед ним. Его жестокость повержена. Зло возвращается к своему творцу[113]; жаждущего жестокости (?) настигает гибельная судьба. Сын Исиды отомстил за отца; имя его прославленно и совершенно.

Царство справедливости и мира. Сила добывает для себя место. Изобилие устанавливается с его законами. Дороги свободны, и пути открыты.

Какой мир царит теперь в Двух Землях! Зло отступило, злодеяния исчезли, земля счастлива при своем владыке. Справедливость утвердилась, несправедливости нет места.

Да возрадуется сердце твое, Уннефер![114] Сын Исиды принял венец. Трон отца его был передан ему в великом зале Геба. Ра изрек это, Тот записал это. Суд богов согласился. Вот что отец твой Геб повелел тебе и было сделано по его слову».

Осирис, бог Нила и пшеницы, признанный царь всего Египта, передающий царский трон Гору, Слугам Гора и фараонам, – кто он, как не воплощение земли Египта, налагающий на своих обитателей законы земли, творящий социальное устройство, основанное на повиновении труду и власти, на справедливости и необходимой дисциплине?