Глава 31

В марте 1945 года в первый и последний раз в своей истории японский военно-морской флот отступил от правила «отсутствия прецедентов» и особо отметил двух летчиков-истребителей морской авиации. Лишь критическая ситуация на фронте смогла заставить наш Генеральный штаб поступить подобным образом. Благодарность, объявленная пилоту 1-го класса Сёити Сугите и мне, а оба мы служили в Мацуяме, должна была укрепить ослабевший боевой дух многих летчиков.

Сугита в свои двадцать четыре года был блестящим летчиком. Большую часть своих подвигов он совершил во время боев на островах Трук и на Филиппинах, где, как считалось, он сбил сто двадцать самолетов противника.

Но это количество побед в воздухе, похоже, сильно преувеличено, лично я считаю, что в общей сложности он сбил около восьмидесяти самолетов. Сугита сам признавался мне, что многие его победы были сомнительными и не получили подтверждения, поскольку условия часто не давали возможности произвести точный подсчет. Большинство воздушных схваток имели место, когда Сугите приходилось обороняться против превосходящего количества самолетов противника, и у него не было возможности следить, действительно ли самолет рухнул на землю, полностью сгорел в воздухе или был покинут экипажем. Отсутствие кинокамер на наших самолетах сильно затрудняло получение доказательств того, что цель была действительно уничтожена.

Когда страна побеждает в войне, делается все возможное для перепроверки утверждений летчиков об одержанных победах, как это делали мы, одерживая легкие победы над Порт-Морсби. Но когда положение ухудшается и приходится вести оборонительные бои против превосходящих сил противника, точность подсчетов непременно будет страдать. Тем не менее никто не оспаривал мастерства Сугиты в воздухе. Увидев его в бою, я был так поражен, что поставил его на одну ступень с таким асом, как Нисидзава.

Сугита ярко продемонстрировал свое блестящее мастерство 19 марта, когда самолеты нашей группы были подняты на перехват базировавшихся на авианосцах истребителей противника, атаковавших крупную военно-морскую базу в Куре. До этого налета самолеты с авианосцев несколько раз проводили атаки, практически не встречая сопротивления.

На этот раз все обстояло иначе, хотя американцы и не рассчитывали на это. Радисты в Мацуяме перехватили переговоры по радио американских пилотов, приближавшихся с юга. Складывалось впечатление, что они находятся за тысячи миль от неминуемой схватки, ибо они открытым текстом обсуждали варианты построения и высоту атаки.

Все имевшиеся в Мацуяме истребители – сорок самолетов – были подняты в воздух. «Шидены», которым предстояло получить боевое крещение, описывали широкие круги, поднявшись на большую высоту, чем та, на которой шла эскадрилья противника. Шестьдесят пилотов, и я в их числе, остались на земле из-за отсутствия боеспособных самолетов. С башни диспетчерского пункта в бинокль я прекрасно видел самолеты.

Бой завязался, как только появились истребители «хеллкэт». Две эскадрильи истребителей «шиден», находившиеся на 1500 футов выше, с ревом ринулись на противника. Сугита падал камнем. Выйдя из пике, он сделал переворот и открыл огонь. Четыре пушки доказали свою эффективность. Языки пламени вырвались из двигателя вражеского самолета, и он, потеряв управление, закружился в воздухе. Сугита выполнил новый переворот и вышел прямо в хвост второму «грумману», открыв огонь по фюзеляжу и кабине. Самолет противника резко занесло, и он начал падать в океан. Третий истребитель противника ринулся на «шиден». Сугита не оставил ему никаких шансов. Его самолет взмыл вверх, повис на крыле, а затем, красиво выполнив вираж, стал пикировать. «Хеллкэт» развалился на куски прямо в воздухе.

Истребитель Сугиты ринулся туда, где завязалась главная схватка. Это было захватывающее зрелище. Слышались радостные крики находившихся на земле летчиков, увидевших, как истребители противника один за другим стали падать вниз. На этот раз все было иначе… за свою жизнь теперь сражались пилоты противника. По всей видимости, появление истребителей «шиден», которые были намного быстрее истребителей «хеллкэт», превосходили их в скорости подъема, огневой мощи и пилотировались лучшими летчиками Японии, стало для противника полной неожиданностью.

Час спустя ликующий Сугита вернулся на аэродром. Осыпая похвалами новый истребитель, он утверждал, что сбил четыре самолета противника – что было подтверждено другими летчиками, – а еще три были записаны на его счет, как «вероятно сбитые». Сугита не переставал твердить о достоинствах «шидена», по его словам, лишь отсутствие боеприпасов не позволило ему сбить больше самолетов.

Действия нашей группы в тот день стали единственной искрой надежды. В других частях страны летчики не одержали ни одной победы. Истребители противника не встретили достойного сопротивления, потери противник понес только в схватках с нашими летчиками. Впоследствии мы получили копии докладов американцев, где отмечалось, что превосходные летные качества наших новых истребителей стали полной неожиданностью. Американские летчики были поражены их способностью выстоять под огнем тяжелых пулеметов истребителей «хеллкэт».

Но вскоре наш полк постигло огромное несчастье. Великий летчик Сёити Сугита погиб. Нашу часть перебросили в город Каноя в южной части острова Кюсю, откуда нам предстояло действовать против американских самолетов, поддерживавших вторжение войск на Окинаву. 17 апреля американские истребители внезапно совершили массированный налет на наш аэродром. Самолеты противника были замечены лишь тогда, когда они с ревом понеслись вниз с высоты 12 000 футов. Нас застали врасплох. По всей видимости, эти самолеты – истребители «хеллкэт» и «корсар» – вылетели с авианосцев, находившихся у Окинавы. Радаров у нас не было, и самолеты уже начали пикировать, когда прозвучал сигнал тревоги.

Над командным пунктом взвился флаг, являвшийся сигналом к взлету. Несколько летчиков бросились к своим самолетам, но капитан Гэнда крикнул, чтобы мы покинули летное поле и заняли места в укрытиях. Взлетать уже было поздно.

Но Сугита, Содзи Мацумара и еще один летчик не услышали приказ капитана. Все трое заметили противника еще до того, как прозвучал сигнал тревоги, и побежали к своим самолетам. Когда истребители противника кружили над аэродромом, Сугита со своим ведомым и не отстававший от них Мацумара выруливали по взлетной полосе. Два истребителя противника стали пикировать, заходя справа и сзади. Первым в воздух поднялся ведомый Сугиты. Едва колеса его «шидена» оторвались от земли, пикирующий «корсар» выпустил по истребителю длинную очередь. «Шиден» сильно тряхнуло от огня шести тяжелых пулеметов, он, несколько раз перевернувшись через крыло, рухнул на землю и взорвался.

Через несколько мгновений появился второй истребитель противника. В воздухе мелькнули трассирующие очереди. Я с ужасом наблюдал, как пули, поднимая фонтанчики грязи на взлетной полосе, приближаются к выруливающему на взлет истребителю Сугиты.

В следующее мгновение трассирующие очереди попали в топливные баки истребителя Сугиты, и самолет, взорвавшись, превратился в огненный шар. Языки пламени и клубы дыма тянулись вслед за все еще двигающимся самолетом. В кабине не было заметно никакого движения. Я не верил своим глазам. Великий японский летчик, настоящий ас, погибал прямо у меня на глазах.

Гибель самолета Сугиты спасла жизнь Мацумаре. Тянувшиеся за горящим истребителем густые клубы дыма окутали самолет Мацумары, скрыв его от истребителей противника. (В настоящее время Содзи Мацумара является пилотом истребителя «F-86», находящегося на вооружении новых военно-воздушных сил Японии. Он закончил войну, сбив шесть истребителей противника в последних сражениях.)

Это были ужасные дни. Великие японские асы, которых осталось совсем мало, гибли один за другим. Спустя два месяца после гибели Сугиты погиб Кинсукэ Муто, вместе с которым я сражался на Иводзиме. На счету Муто было тридцать пять побед в воздушных боях, свидетельством его выдающихся способностей и беззаветного мужества стали четыре сбитых бомбардировщика «B-29».

Находясь в составе базировавшейся в Йокосуке части, Муто блестяще действовал весной 1945 года. День 26 февраля, когда он в одиночку на устаревшем Зеро атаковал двенадцать «корсаров», совершавших налет на Токио, стал для него днем триумфа. Муто вылетел с находящейся в Ацуги авиабазы и, не теряя времени, ринулся на строй вражеских самолетов. Напуганные внезапной атакой единственного Зеро самолеты противника были вынуждены рассредоточиться, причем два из них, объятые пламенем, упали на землю прежде, чем летчики противника успели что-либо предпринять. В яростной схватке в воздушном пространстве над Йокосукой Муто поставил в тупик летчиков противника своими блестящими маневрами. Несмотря на отчаянные попытки, «корсарам» долго не удавалось поймать в прицелы самолет Муто и сбить его. Постоянно атакуя и даже несколько раз пытаясь идти на таран, Муто ускользал от «корсаров» и сбил еще два самолета противника. В конце концов, израсходовав все боеприпасы, он вышел из боя.

Четыре месяца спустя он погиб. В июне его перевели на Окинаву, где он продолжал летать на устаревшем Зеро. В последний раз его видели атакующим тяжелый бомбардировщик «либерейтор» неподалеку от Якусимы. По докладам других летчиков, Муто открыл ураганный огонь по четырехмоторному бомбардировщику. Он не заметил резко пикировавший на него на огромной скорости «мустанг», чья длинная очередь оторвала правое крыло его самолета.

Едва мы успели оправиться после потери Муто, всех нас потрясла гибель другого выдающегося аса. Лейтенант Наоси Канно встретил свою смерть в объятом пламенем истребителе неподалеку от Якусимы. Канно прославился своими выдающимися победами над бомбардировщиками «B-17» во время сражений в южной части Тихого океана, сбив не менее дюжины «Летающих крепостей». Он стал первым летчиком, совершившим лобовую атаку «Летающей крепости», этим приемом впоследствии успешно пользовались пилоты люфтваффе, действовавшие против мощных «B-17».

Итак, к списку погибших, где значились Сасаи, Ота, Нисидзава и другие, добавились еще несколько наших великих асов – Канно, Муто и Сугита.

Теперь я, хотя мне не было разрешено участвовать в боях, пока я находился в Мацуяме, остался единственным выжившим асом, способным возглавить остальных летчиков. Капитан Гэнда упорно отвергал все мои требования позволить мне участвовать в боях на новых истребителях «шиден». В конце концов я получил от него приказ вернуться вместе с Хацуо обратно в Йокосуку. В апреле, тяжело переживая запрет на участие в боях, я вернулся на свою бывшую авиабазу.