Глава 17

ФИНАЛ. ОТЧАЯННОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ

Уже находясь в совершенно безнадежном положении, Гитлер из берлинского бункера вынужден был объявить войну до последнего человека – войну «оборотней», партизан, которые должны были сражаться в горах и лесах. Но даже в самых буйных фантазиях он не смог додуматься до такого секретного оружия, которое решила использовать Япония в заключительные месяцы ее смертельной борьбы.

В качестве последнего аргумента 25 октября 1944 г. японцы начали использовать камикадзе – летчиков – смертников, которые направляли свои самолеты, нагруженные взрывчаткой, на вражеские корабли. К концу войны, когда были осуществлены тысячи таких атак, включая удары пилотируемыми планирующими бомбами, сотни американских кораблей были повреждены, десяток-другой – потоплен, однако самым крупным из них оказался эскортный авианосец. Потери американцев в живой силе оказались довольно большими, поскольку камикадзе чаще всего поражали мостики кораблей.

Поначалу этот способ вызвал немалые затруднения. Но он требовал большого количества летчиков и имел тот недостаток, что пилоты не могли передавать свой опыт другим. Камикадзе не только не смогли предотвратить поражение Японии, но даже задержать его.

В середине декабря американцы высадились на самом западном острове Миндоро, где почва больше подходила для строительства аэродромов, чем на Лейте. Небольшая японская эскадра из двух крейсеров и нескольких эсминцев предприняла неудачную попытку атаковать плацдарм. Новый авианосец японцев «Унрюу», который должен был подсоединиться к эскадре, был потоплен американской подлодкой неделей раньше. Бой при Миндоро был последней попыткой японского флота участвовать в сражениях за Филиппины.

Незадолго до этого американская подводная лодка, действовавшая в японских водах, потопила недавно введенный в строй авианосец «Синано» (59 тыс. т). Другая лодка в Формозском проливе потопила японский линкор «Конго». Там же, и вновь в результате атаки подводной лодки, торпеда оторвала корму крейсеру «Миоко». В ноябре 1944 г. американская палубная авиация около острова Лусон потопила крейсера «Кумано» и «Начи».

6 января 1945 г. Макартур высадил два армейских корпуса в заливе Лингайен на северо-западе острова Лусон, и после того, как туда перебросили подкрепления, началось последнее сражение за Филиппины. Манила была взята 23 февраля, а крепость Коррехидор – в начале марта.

Более важным, чем любое из этих событий, был тот факт, что теперь была окончательно прервана связь между островной Японией и ее южной сырьевой базой. Это стало очевидным, когда ночью 9 января 3-й флот адмирала Холси, включая быстроходные авианосцы, вышел в Южно-Китайское море южнее Формозы. В течение недели его самолеты потопили торговые суда общим тоннажем 234 тыс. т, а также крейсер «Каши». Истребители настолько надежно прикрыли корабли 3-го флота, что ни один японский самолет не смог их атаковать.

Даже если бы морские коммуникации Японии не были нарушены, она не смогла бы продолжать войну в течение длительного времени из-за больших потерь транспортного флота в результате ударов с воздуха и, следовательно, из-за невозможности поддерживать необходимый объем поставок продовольствия и сырья для военной промышленности. Когда началась война, тоннаж торгового флота Японии составлял 6,1 млн т.

Падение военного потенциала Японии в результате потерь торговых судов

Этого количества вполне хватало в мирное время, но едва соответствовало потребностям войны, учитывая размах расстояний. После того как завершился наступательный этап войны, японцы смогли вернуть только часть мобилизованного торгового флота, поскольку военные планы предусматривали дальнейшую экспансию в самое ближайшее время. Централизованной структуры, которая управляла бы перевозками торгового флота, в стране не было.

Потери, понесенные японцами у Соломоновых островов, привели к дальнейшему ухудшению положения страны, поскольку в начале войны не было принято никаких мероприятий по увеличению судостроения. До войны рекордным был 1937 г., когда общий тоннаж построенных судов составил 374 тыс. т. В 1941 г. он упал до 200 тыс. т, а в 1942 г. составил 260 тыс. т. Лишь после этого производство начало расти и в первой половине 1944 г. достигло рекордного показателя торгового флота, равного 880 тыс. т. Однако это количество покрыло только половину потерь, понесенных за тот же период. Американские подводные силы все больше сосредоточивали свои усилия на борьбе с торговым судоходством Японии, а постоянные рейды авианосцев и удары палубной авиации еще более умножали эти потери. В заключительный период войны много судов стало гибнуть на минах. В конце 1943 г. тоннаж японского торгового флота все еще составлял 5 млн т, в конце 1944 г. он снизился до 2,8 млн т, а в конце войны – до примерно 18 млн т, из которых лишь две трети были пригодны для морского плавания. Более того, только половина этого тоннажа находилась в водах метрополии.

Потери японских торговых судов, потопленных или надолго выбывших из строя, составили: от атак подлодок – 4,9 млн т, от воздушных атак – 2,7 млн т, от подрыва на минах – 800 тыс. т, от атак надводных кораблей – 100 тыс. т и вследствие несчастных случаев в море – 400 тыс. т.

Столь масштабные потери повлекли весьма серьезные последствия. Так, японский импорт бокситов – сырья для производства алюминия – упал с 900 тыс. т в 1943 г. до 15 тыс. т в первые восемь месяцев 1945 г., риса – с 2,6 млн т в 1942 г. до 800 тыс. т в 1944 г. Ввоз нефти вообще прекратился к апрелю 1945 г. Из-за недостатка топлива и потерь, вызванных войной, снизился ежегодный улов рыбы, второго по важности после риса продукта в рационе японца, с 48 до 21 млн т в 1944 г.

Не добившись успеха в судостроительных программах, японцы не преуспели и в организации защиты своего судоходства. Лишь с 1943 г. они стали применять систему конвоев и ввели должность командующего конвойными силами. Самолетов и кораблей для охранения остро не хватало. Кроме того, считалось, что единственной задачей японских эсминцев было атаковать флот противника, а не защищать свои торговые суда. Локаторы у японцев, как подводные, так и надводные, были худшего качества, чем у американцев, да и применяли их гораздо менее умело. С другой стороны, японцы разработали многообещающий прибор для обнаружения подводных целей с самолетов. Устройство имело большой обзор как по площади, так и в глубину. Предполагалось, что в конце 1944 г. его планировали установить на самолеты противолодочного поиска, которые должны были ежедневно патрулировать судоходные пути из Сингапура в Японию. Это означает, что японцы могли выявлять и атаковать лодки прямо под водой или, по крайней мере, корректировать маршруты своих конвоев. Но американский десант на Филиппины помешал выполнению этого плана.

Конечно, поразительно то, что Япония, само существование которой зависело от моря, так долго постигала необходимость защиты и обеспечения своего транспортного флота и борьбы с судоходством Соединенных Штатов.

Удары американских стратегических бомбардировщиков по японским промышленным районам, которые осуществлялись одновременно с ударами по торговому флоту, были в значительной степени лишними, так как атакуемые промышленные объекты уже не получали импортного сырья. Было бы выгоднее сосредоточить воздушные удары по портам и судам. Эффект от атомных бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки летом 1945 г., был незначительным с военной точки зрения; они просто ускорили политическое решение о капитуляции.

Зимой 1944/45 г. про Японию можно было сказать, что она уже побеждена, но еще не готова признать это. Поэтому американцы продолжили наступление и захватили остров Иводзима, находящийся на расстоянии 700 миль к югу от Токио. Дело в том, что японские истребители, базировавшиеся на этом острове, причиняли много неприятностей американским бомбардировщикам, возвращавшимся на Марианские острова после налетов на Японию.

Десант на Иводзиму был высажен 19 февраля 1945 г. в чрезвычайно трудных условиях. Берег был узким, крутым, сложенным из толстого слоя вулканического пепла, полностью контролировался с сильно укрепленных господствующих высот и периодически накрывался накатом волны господствующего в этих местах направления. Артподготовка, проведенная с кораблей, была слишком непродолжительной, так что в итоге две американские дивизии морской пехоты понесли большие потери. Японский гарнизон под командованием генерал-лейтенанта Тадамиси Курибаяси защищался упорно и умело, и потребовался целый месяц, чтобы преодолеть его сопротивление. К этому времени американские бомбардировщики уже освоились на основном аэродроме острова. Из 22 тыс. человек японского гарнизона только 200 были взяты в плен. Американцы потеряли 21 тыс. человек убитыми и ранеными.

Последней крупной десантной операцией была оккупация острова Окинава, расположенного к юго-западу от Японии. Этот остров площадью 1000 квадратных миль должен был послужить трамплином для проведения, как американцы полагали, двух последних и самых крупных десантных операций войны: высадки на Кюсю – самый южный из главных островов Японии – и десанта по обе стороны от Токио. Операции были запланированы на осень 1945 г. и весну 1946 г. соответственно.

Но в начале 1945 г. Окинава находилась в руках японцев, а ее гарнизон под командованием генерала Мицуру Усидзимы насчитывал 120 тыс. человек. Японцы не противодействовали высадке американцев 1 апреля, но оказали яростное сопротивление на хорошо укрепленных позициях в южной части острова. Их план заключался в том, чтобы приковать американский флот к острову и обеспечить камикадзе (летчикам-смертникам) возможность наносить ему смертельные удары. В последующие месяцы на американцев обрушилось не менее 1900 камикадзе, что привело к гибели 26 американских кораблей размером до эсминца включительно. Кроме того, еще 164 корабля, включая несколько авианосцев, были повреждены. Однако к этому времени американцы научились настолько эффективно обеспечивать живучесть кораблей после взрывов и пожаров, что даже старый авианосец «Саратога», в который шесть раз попали камикадзе и бомбы, остался на плаву и даже сохранил некоторую боеспособность.

Тогда японский флот сделал последнее отчаянное усилие, чтобы отсрочить неизбежное. 7 апреля суперлинкор «Ямато», легкий крейсер «Яхаги» и восемь эсминцев под командованием вице-адмирала Сейичи Ито вышли в море с целью нанести удар по американскому флоту. Однако японские корабли атаковали почти 400 американских палубных бомбардировщиков и торпедоносцев, которым противостояли только 46-сантиметровые орудия суперлинкора «Ямато». Сначала был потоплен крейсер, а затем и линкор – после многочисленных прямых попаданий бомб и по крайней мере двенадцати торпед. Только четыре из восьми эсминцев сумели спастись. Набег полностью провалился.

Высадка на Окинаву была самой масштабной из всех десантных операций в Тихом океане. Численность высаженных десантников составила 183 тыс. человек, и еще 270 тыс. человек были высажены для строительных работ на аэродроме и в порту. Общее число доставленных грузов составило 2 млн т, часть которых была доставлена прямо из США на расстояние в 5 тыс. миль. Войска доставлялись из пунктов сбора в Эспириту-Санто, Гуадалканале, Сайпане и Лейте. Для десантов в Японии планировалась еще большая численность войск – 13 дивизий для острова Кюсю и 25 дивизий – в Токийском заливе.

В ходе боев за Иводзиму и Окинаву американские авианосные соединения постоянно находились в море и поддерживались английским авианосным соединением. На быстроходных авианосцах размещалось примерно 1200 самолетов, которые непрерывно наносили удары по аэродромам и военным сооружениям на Формозе и в Японии и уничтожили остатки японского флота. Летом 1945 г. обстановка позволяла американским линкорам без опасения приближаться к японскому побережью на расстояние до нескольких миль и вести артиллерийский обстрел индустриальных центров и портов. Японский подводный флот к тому времени был почти полностью уничтожен. 30 июля 1945 г. шедший без сопровождения крейсер «Индианаполис» был торпедирован и потоплен случайно встретившейся с ним одиночной японской подлодкой к востоку от Филиппин.

За три года американский авианосный флот стал решающим средством проведения операций на море и в воздухе. Ударная мощь, живучесть и сроки пребывания в море авианосцев намного превысили все ожидания начала войны. В море корабли пополняли не только запасы топлива, но и личный состав, авиагруппы, боеприпасы и провиант. Авианосные флоты выдержали два сильных тайфуна, во время одного из них погибли три эсминца, у которых кончилось топливо. Самый длительный срок пребывания авианосного соединения в море составил 90 дней – достижение, которое в полной мере способен оценить только профессиональный моряк. Английские корабли могли находиться в море до 30 дней. Тактические приемы, использованные японцами в начале войны, американцы обратили против них, обогатив их впоследствии своими техническими достижениями. Действия авианосцев и десантные операции вписали новую главу в историю войны. С их помощью была достигнута окончательная победа.

В Европе Нормандская операция и последующий десант союзников в Южной Франции были прелюдией к последнему акту драмы военно-морского флота Германии. Однако, хотя уже не осталось надежд напобеду или даже на заключение мира, дела для уцелевших моряков и кораблей оставались.

В конце войны защита судоходства в прибрежных секторах, все еще занятых немцами, – от Голландии до Гельголандской бухты, от проливов Зунд[118] и обоих Бельтов до Норвегии и далее через шхеры вплоть до самой линии фронта в Северной Норвегии превратилась в особо сложную задачу и сопровождалась соответствующим ростом потерь. Именно в последнем районе русские не воспользовались отступлением германских войск к Люнген-фьорду. Их военно-морской флот предпринял только несколько слабых попыток атаковать немецкие транспорты при эвакуации Петсамо и Киркенеса. Южнее иногда действовали корабли англичан. 27 января 1945 г. у Бергена произошел ночной бой между двумя английскими легкими крейсерами, оборудованными радиоэлектронными приборами управления стрельбой, и тремя эсминцами 4-й немецкой флотилии, которые были вынуждены энергично уклоняться, чтобы избежать точных залпов орудий противника. Ночью 11 ноября 1944 г. вблизи Листера немецкий конвой атаковала группа крейсеров и эсминцев под командованием контр-адмирала P.P. Макгригора и нанесла ему тяжелые потери. Еще один конвой постигла та же участь у Эгерсунна 12 января 1945 г. В мелководных проходах норвежских шхер английские самолеты и замаскированные торпедные катера ставили магнитные мины. Диверсионно-десантные отряды проникали в немецкие порты и пытались минировать транспортные суда магнитными зарядами. Хотя в результате этих действий было уничтожено и повреждено несколько судов, все же потери и задержки в работе торгового флота оказались меньше ожидаемых. Важнейшие судоходные линии Германии продолжали функционировать без чрезмерных потерь почти до конца войны. В зоне действия командующего морской обороной Западной Норвегии, через которую проходил весь поток перевозок железной руды и снабжение войск, воевавших в Северной Норвегии, в период с апреля 1940 г. по апрель 1945 г. были обеспечено сопровождение торговых судов держав Оси общим тоннажем 30,5 млн т. Перевозки были до мельчайших деталей организованы адмиралом Отто фон Шрадером и его штабом, а потери торговых судов от мин, торпед, атак надводных кораблей и самолетов составляли до января 1945 г. 0,5 %, а затем начали увеличиваться, пока в апреле не достигли 10 %. Обеспечение бесперебойного судоходства в этом регионе было тем важнее для Германии, что сеть автомобильных дорог и железнодорожных путей была развита слабо, а зимой движение по этим дорогам часто нарушалось.

Фактически до окончания военных действий подводные лодки, снабженные шноркелем, действовали из норвежских баз у английских берегов и вблизи Гибралтара, а несколько больших подводных лодок находилось у американского побережья. В марте 1944 г. тоннаж торговых судов противника, потопленных подводными лодками, составил 143 тыс. т, но в последующие месяцы снизился и уже не превышал 100 тыс. т. В октябре 1944 г. было потоплено только одно вражеское судно (7 тыс. т). Когда осенью 1944 г. подводные лодки начали действовать у самого берега, их потери временно снизились до 7 %. У штаба подводных сил возникли большие проблемы с выяснением обстановки, так как большинство лодок не рисковало пользоваться связью, находясь в море. Поэтому только после окончания войны было установлено, что противолодочные силы англичан быстро приспособились к новой тактике подводных лодок и в апреле 1945 г. немцы потеряли примерно 54 % (29 из 54) находившихся в море подводных лодок. За годы войны потери подводников составили 28 из 40 тыс. человек. Это были самые опытные специалисты, и все же к концу войны боевой дух экипажей лодок остался высоким. Так, в конце декабря 1944 г. командир лодки «U-312» по своей инициативе попытался прорваться в Скапа-Флоу, но течение неожиданно вынесло его лодку на камни, и она потеряла руль. Управляясь только машинами, лодка смогла вернуться в Норвегию.

Две флотилии торпедных катеров, базируясь в Голландии, действовали в устье Шельды и у восточного побережья Англии. Они ставили там мины, торпедировали одно или два судна и много раз вступали в схватки с вражескими эсминцами, сторожевиками и самолетами, оборудованными радарами. Некоторые из стычек были успешными, но торпедные катера также понесли потери. В марте 1945 г. был убит капитан 3-го ранга Опденхофф, командир 2-й флотилии торпедных катеров. Это была его 142-я атака. Он был первым человеком на торпедных катерах, награжденным Рыцарским крестом.

Из малых боевых средств «бобры» – сверхмалые подводные лодки – действовали в районе Шельды; «тюлени», более крупные, – там же и вблизи английского побережья, но их успехи были невелики. Проблемы, связанные с погодой, состоянием моря и приливами, были слишком сложными для этих вспомогательных боевых средств даже на таком сравнительно малом расстоянии от баз.

В Эгейском, Адриатическом и Тирренском морях продолжали действовать итальянские и французские торпедные катера с германскими экипажами, и они вместе с минными заградителями, сторожевыми кораблями и быстроходными десантными баржами сражались до последнего. Эти корабли, несмотря на превосходство противника, обеспечивали доставку грузов на фронт и охрану транспортов при эвакуации войск, устанавливали мины и поддерживали связь между населенными пунктами по побережью. Они понесли тяжелые потери в боях с торпедными катерами и самолетами противника. В Адриатическом море, как раз перед прекращением военных действий, они перевезли к устью реки По большое количество немецких войск, отрезанных в районе Триеста.

В течение последнего года войны Балтика была важнейшим театром действий для немецких ВМС. Здесь характер морских операций определялся ходом военных действий на суше. Вдали от моря русские всегда наступали быстрее, чем на побережье. В результате образовалось несколько плацдармов, на которых были отрезаны значительные силы немцев, и задачей флота являлось их снабжение – или эвакуация.

Первое русское наступление в зоне Балтийского моря произошло в январе 1944 г., когда германский фронт был отброшен от Ленинграда и Ораниенбаума к Нарве и озеру Пейпус[119], но оно мало изменило обстановку на море. Сохранилась возможность ставить минные поля в Финском заливе, чтобы плотно блокировать его внутреннюю часть. Русские не воспрепятствовали установке двойной противолодочной сети вблизи Ревеля, так что в итоге их лодки не появлялись в Балтийском море до октября 1944 г.

Оборонительные бои, которые вели немногочисленные немецкие войска в районе озера Пейпус, поддерживала флотилия быстроходных десантных барж и торпедных катеров, до тех пор пока немецкие войска не обошли с юга.

Весной и летом 1944 г. усилились удары русских самолетов и торпедных катеров по кораблям, охранявшим минные поля. Массированные атаки русских торпедных катеров порой оказывались успешными, например, когда были потоплены «М-37» и «Т-81». Более неприятными были постоянные массированные воздушные атаки противника, так как немецкие корабли быстро расходовали запас зенитных снарядов и оказывались беззащитными. В результате в Нарвском заливе погибли три тральщика типа М и два сторожевика, а много других кораблей были повреждены. Поэтому в июле 1944 г. минный дозор пришлось снять. Крейсер ПВО «Ниобе» (бывший голландский крейсер «Гельдерланд»), вооруженный восемью тяжелыми зенитными орудиями, был направлен в финские шхеры в начале июля, а уже 16 июля он был потоплен в результате атаки примерно 130 русских бомбардировщиков, торпедоносцев и истребителей.

18 августа 1944 г., в ходе минных постановок по продлению заграждений в Финском заливе, установленных, как оказалось, не очень точно, 3-я флотилия миноносцев наскочила на мины в водах, которые считались безопасными. Корабли «Т-22», «Т-30» и «Т-32» погибли. При схожих обстоятельствах 12 декабря 1944 г. во время минных постановок в западной части Финского залива были потеряны эсминцы «Z-35» и «Z-36». Усиление удаленных минных полей – сложная операция, требующая специальных мер безопасности.

В августе 1944 г. русские дивизии сначала достигли побережья Рижского залива вблизи Тукумса, но 19 августа они были выбиты оттуда ударом танков, превосходно поддержанных орудиями второго оперативного соединения в составе крейсера «Принц Евгений», четырех эсминцев и четырех миноносцев под командованием вице-адмирала Тиле. Немцы сохранили узкий участок земли, связывавший их с Эстонией, но большинство автомобильных и железных дорог было разрушено или перерезано противником, поэтому морские пути приобрели особо важное значение.

Этот факт не был должным образом оценен в некоторых штабах. Так, командир 9-й дивизии кораблей береговой обороны, отвечавший за безопасность судоходства в зоне от Данцигского залива до Финского, утверждал, что острая нехватка топлива и боеприпасов на фронте в начале августа вызвана не малым объемом морских перевозок, а тем, что армейские штабы в Германии и на фронте слишком медленно переходили от железнодорожного транспорта к морскому. В августе 9-я дивизия охраны водного района обеспечила сопровождение без каких-либо потерь 414 судов и военных транспортов общим тоннажем 2,4 млн т.

Когда в июле и августе 1944 г. русские начали большое наступление на Карельском перешейке, немецкие миноносцы, подводные лодки и торпедные катера снова появились в финских шхерах, поддерживая слабый флот финнов, но не смогли найти достойных целей.

Когда Финляндия в середине сентября 1944 г. вышла из войны, немецкое соединение, состоявшее из тральщиков типа М и малых кораблей, действуя по личным приказам Гитлера, попыталась отбить у финнов остров Гогланд в Финском заливе. Но гарнизон оказал сопротивление и был настолько эффективно поддержан русской авиацией, что немцы вынуждены были отойти, потеряв четыре быстроходные десантные баржи, один дизельный тральщик и четыре меньших корабля. Это была одна из наиболее бесполезных операций за всю войну, поскольку немецкие войска на сухопутном фронте отступали, и невозможно было обеспечить снабжение небольшого острова или использовать его в качестве базы для действий против судоходства русских в Финском заливе.

Прикрывая эвакуацию войск из Финляндии «Т-18» был потоплен бомбой с русского самолета. В середине сентября русские наконец прорвались к Рижскому заливу, отрезав, таким образом, Эстонию, откуда пришлось срочно эвакуировать немецкие войска. Последние суда и корабли покинули Таллин 22 сентября. Вереница тяжело загруженных и плохо охраняемых судов двигалась на запад под непрерывными ударами русских с воздуха, но был потоплен только один пароход.

В октябре русские высадились на Балтийских островах[120] и захватили их, за исключением полуострова Сворбе[121] в южной части Эзеля. В то же самое время они вышли к морю между Либавой и Мемелем[122]. Их попытка продвинуться по побережью к Либаве была отбита огнем немецких крейсеров и эсминцев, и это дало немецкой армии в Курляндии время для организации обороны.

Чтобы как можно дольше обеспечить безопасность района обучения и тренировки подводников в Данцигской бухте[123], войскам в Курляндии было приказано удерживать там большой плацдарм вместо того, чтобы прорываться в Восточную Пруссию. Влияние Гитлера и ОКВ на боевые действия вылилось в ряд разрозненных и зачастую второстепенных мероприятий. Таким образом, плацдарм в Курляндии, где было сосредоточено более 500 тыс. человек, увеличил нагрузку на флот, не давая при этом каких-либо преимуществ. В то же время эти войска были крайне нужны в Польше и Восточной Пруссии, где людей не хватало.

Полуостров Сворбе удерживался до 22 ноября, потому что он получал поддержку от легких сил флота, дислоцированных в Рижском заливе, а также от 1-го оперативного соединения (включая карманные линкоры «Лютцов» и «Шеер»), прибывшего с запада. Многочисленные минные поля, установленные немецкими кораблями в Рижском заливе, доставили русским много затруднений, а активные действия немецких торпедных катеров препятствовали появлению флота противника. Здесь немцы вновь испытали на себе непрерывные и весьма неприятные удары русских с воздуха; в редких случаях, когда в отражении этих атак участвовали малочисленные люфтваффе, их удавалось успешно отражать.

«Лютцов» и «Шеер» с тремя эсминцами и четырьмя миноносцами, находясь к западу от полуострова Сворбе, в течение нескольких дней из тяжелых орудий обстреливали позиции русских на перешейке. Русские, как обычно медлительные в организации авиационных ударов, почти не нанесли им повреждений с воздуха, а подлодки противника так и не появились. Ночью 22 ноября при плохой погоде 19 быстроходных десантных барж, в сопровождении тральщиков типа М и R, эвакуировали с полуострова 4,5 тыс. человек и часть артиллерии и военного имущества, потеряв только одну баржу.

Хотя операция у Сворбе потребовала большого напряжения сил от кораблей береговой обороны, в ноябре они без единой потери провели по Балтийскому морю 704 судна грузоподъемностью 1,6 млн т. В декабре было проведено 575 судов (1,1 млн т), а потери составили только один траулер. Стоит также отметить, что в последние шесть месяцев войны в Балтийском море не было видно ни одного русского эсминца или более крупного боевого корабля, хотя для них имелись привлекательные цели – тихоходные германские конвои со слабым охранением. Активные действия у русских вели авиация, подлодки и торпедные катера. Если учитывать благоприятные возможности, предоставляемые им обстановкой, то признаем, что достигнутые ими результаты были чрезвычайно скромными. Наибольшего успеха они добились в середине декабря 1944 г., когда во время двухдневного массированного воздушного удара по Либаве были потоплены четыре судна и повреждены еще восемь. Однако эти налеты обошлись русским в 100 сбитых самолетов. После них ПВО порта была усилена и последующие удары с воздуха оказались безуспешными.

Своих наилучших результатов русские добились накануне и во время эвакуации Мемеля[124] (27 января), Данцига и Гдыни (конец марта), Кенигсберга и Пиллау[125](25 апреля) и Кольберга[126] (середина апреля). Во всех этих случаях нападавшим помогали большая скученность немецких судов и кораблей, а также паника, но и в этом случае в течение последних шести месяцев войны немцы потеряли от ударов русских с воздуха только 15 судов.

Осенью 1944 г. русские предположительно имели порядка 20 боеготовых подлодок. В октябре они потопили несколько небольших судов у побережья Курляндии и Восточной Пруссии. За четыре месяца 1945 г. они потопили семь или восемь пароходов и госпитальное судно. Большими человеческими жертвами сопровождалась гибель судов «Вильгельм Густлов» (4 тыс. человек), «Гойя» (7 тыс.) и «Штойбен» (3 тыс.). Это были основные потери при эвакуации из Курляндии по крайней мере 1,5 млн беженцев и четырех армейских дивизий, включая 3-й танковый корпус СС[127]. Статистика за 1945 г. неполна, но известно, что в период с 21 марта по 10 апреля удалось вывезти 157 тыс. раненых. Действия сил охраны водного района гораздо красноречивее характеризуют данные за 1944 г. Это был самый напряженный для них год – проведено 3275 кораблей суммарным тоннажем 8,8 млн т с чрезвычайно малыми потерями. Корабли охранения 600 раз вступали в бой с самолетами противника и 50 раз – с торпедными катерами, потеряли 62 корабля, 920 человек убитыми и 1236 ранеными. Они сбили 233 самолета противника и потопили несколько торпедных катеров.

Оба немецких оперативных соединения[128], которые вели активные боевые действия не только в районе Тукумса и у полуострова Сворбе, но также и в районе Мемеля, Кранца[129], Пиллау и Кольберга, в Данцигском заливе не потеряли ни одного корабля, хотя они столкнулись с очень сильным противодействием. После захвата русскими Гдыни немецкий эсминец «Z-84» находившийся на рейде в Хели, был поврежден торпедой с русского торпедного катера и едва добрался до Киля. Данных о других успехах русских торпедных катеров не имеется. Во время ночного боя с целой флотилией из девяти таких катеров три немецких торпедных катера под командованием капитан-лейтенанта Ганса Гельмута Клоса потопили два и захватили в плен часть их экипажей, включая командира отряда.

Миноносцы «Т-3» и «Т-5» затонули, подорвавшись на минах в Хели, «Т-34» погиб в Центральной Балтике, а «Т-86» был добит авиацией после подрыва на мине. В «Т-10» попала бомба, когда он находился в доке в порту Гдыни. Устаревший линкор «Шлезвиг-Гольштейн» сел на дно в Гдыне на мелководье в результате бомбардировки 18 декабря 1944 г. Он был взорван своим экипажем, так же как и «Шлезиен» у Свинемюнде[130] после того как он наскочил на мину. 30 марта 1945 г. был выведен из строя бомбой «Кельн», находившийся в доке Вильгельмсхафена; 9 апреля «Шеер» опрокинулся и затонул в Киле в результате бомбежки, а «Лютцов» сел на дно 16 апреля в Свинемюнде после попаданий в него бомб тяжелого калибра; он был взорван 3 мая. 9 апреля бомбардировщики повредили «Хиппер» в Киле, а на «Эмдене» возник пожар. Оба судна были взорваны. Когда завершилась война, в строю оставались только «Принц Евгений» и «Нюрнберг», которые поставили ряд минных заграждений в Северном море и в проливе Скагеррак. Кроме них осталось еще несколько исправных эсминцев и миноносцев и примерно 400 подводных лодок.

Несмотря на интенсивные минные постановки англичан, немецкие силы охраны водного района до самого конца держали открытыми судоходные фарватеры в Центральной и Западной Балтике. Потери торговых судов оставались в допустимых пределах, причем части из них можно было избежать, если бы на всех судах учитывали серьезность обстановки в этом районе и не забывали, что идет война.

После того как союзники вторглись в пределы Германии, из моряков сформировали три морские дивизии, отдельные части которых воевали на различных участках фронта. Они сражались смело, но вследствие отсутствия у них опыта ведения боев на суше их потери были велики. В бою пал вице-адмирал Эрнст Шуерлен, командир 2-й морской дивизии.

В целом можно сказать, что, если бы слабые остатки немецкого флота не сумели сохранить свое превосходство в Балтийском море, потери среди гражданского населения и армии были бы неизмеримо большими. Трагическая участь судов «Гойя», «Густлов» и «Штойбен» была исключением. Более 99 % эвакуированных благополучно вернулись на родину. В последние несколько дней военных действий, которые удалось продлить адмиралу Деницу, ведя переговоры о капитуляции, различные боевые корабли перевезли не менее 60 тыс. человек из Курляндии и Хелы на запад.

В отличие от японского флота, который в конце войны под мощью ударов противника оказался обречен на бездействие и позволил уничтожить себя в портах, немецкий флот успешно и активно участвовал в заключительных боях на Балтике, и продление борьбы на одних и даже сохранение других плацдармов в этом регионе – в большой мере его заслуга. После разочаровывающего периода неудач на Крайнем Севере он еще раз показал, чего могут достичь небольшие, но умело управляемые и хорошо обученные морские силы в труднейших условиях без авиационного прикрытия и на стесненном морском театре против мощного, но не умеющего пользоваться морем противника.

При оценке действий немецких военно-морских сил во время войны мнения по поводу отдельных операций и технических вопросов всегда будут расходиться. И все же нельзя не признать, что небольшой немецкий флот сделал больше, чем от него ожидали.