• Глава 1 Сент-Эмильон и К°
  • Глава 2 Помроль и К°
  • Глава 3 Бур и Блай
  • Часть II

    Сент-Эмильон, Помроль, Бур и Блай, или Правый берег Дордони и Жиронды

    Там, где в горах центральной Франции соединяются реки Дор и Донн, образуется река Дордонь (Dordogne), которая затем почти 500 километров бежит в сторону Атлантического океана. По ее правому берегу на уровне городка Кастийон-ля-Батай (Castillon-la-Bataille), под которым произошло последнее сражение (откуда и его название, bataille — «битва») английских и французских войск, положившее конец Столетней войне, начинаются первые винодельческие хозяйства Бордо. За областью Кастийон чуть дальше от долины Дордони начинается область Сент-Эмильона (Saint-Emilion), единственного города правобережья, чья винодельческая слава гремела еще в Средние века (см. Пролог).

    Еще дальше, прямо на Дордони, стоит старинный торговый город Либурн (Libourne), за которым располагается ставший известным в XX веке всему винному миру Помроль (Pomerol). Следующий город на правом берегу Дордони, Фронсак (Fronsac), дал свое имя менее известной, но весьма достойной винодельческой области. При дальнейшем продвижении по долине реки почвы правого берега становятся слишком плодородными для лоз, и вина с расположенных там виноградников имеют право лишь на AOC Бордо и AOC Бордо сюперьер.

    Затем по этому берегу Дордони появляются холмы — это начинается винодельческая область городка Бур (Bourg), которая продолжается и после слияния Дордони и Гаронны, охватывая самый юг правого берега Жиронды. Отсюда недалеко до города-цитадели Блай (Blaye), после которого виноградники уже практически не встречаются — там начинаются прибрежные болота и построена блайская атомная электростанция, так что эти места не слишком располагают к выращиванию винограда…

    Винодельческие технологии на правом берегу в основном те же, что и в Медоке, а вот терруар здесь совсем другой, очень разнообразный, неоднородный, и на нем лучше проявляют себя другие сорта лоз. В отличие от Медока, Каберне Совиньон тут далеко не на первом месте, в Сент-Эмильоне виноделы активно используют Каберне Фран, а в Помроле царит Мерло. Так что по всем параметрам вина правобережья — это отдельная бордоская история….

    Глава 1

    Сент-Эмильон и К°

    Взятый под защиту ЮНЕСКО как исторический памятник, Сент-Эмильон, высеченный словно бы из цельной глыбы теплого золотистого песчаника городок-лабиринт средневековых домов и переулков, возвышается на холме, все подступы к которому покрыты рядами виноградных лоз. Его феерическая церковь IX века в скале и гроты-катакомбы, в которых первым поселился будущий святой отшельник Эмильон, а затем и вся монашеская братия, массивные крепостные стены, впечатляющая королевская башня XIII века — все это, как и (далеко не в последнюю очередь) дивные местные вина, привлекает сюда ежегодно миллионы туристов со всего света.

    Красные вина, имеющие право на AOC Сент-Эмильон (Saint-Emilion), можно производить лишь из винограда, выращенного в восьми коммунах этой области[23] и в приграничной части коммуны Либурн. С севера эти земли ограничивает речушка Барбанн (Barbanne), с востока — область Кастийон-ля-Батай, с юга — долина реки Дордонь, а с запада — коммуна Помроль. Лучшие вина AOC Сент-Эмильон делают именно на территории одноименной коммуны, которая может похвастаться пятью ярко выраженными типами терруара: 1) известняковое плато, 2) известняковые холмы-склоны и их подножья, 3) старые пески, перемешанные с гравием, 4) беспримесные старые пески, 5) новые пески, перемешанные с гравием.

    Но несмотря на столь различные характеристики терруара не только в основной коммуне, но и по всей области, лучшие вина Сент-Эмильона объединяет пурпурный цвет, сложный букет (с возрастом в нем могут развиться весьма интересные нотки вплоть до белого перца, джема из красных ягод и даже кофе), теплота, округлость и шелковистость. Основные используемые здесь виноградные сорта — Каберне Фран (около 30 процентов всех виноградников), придающий вину характерный букет и способность великолепно стареть, и Мерло (приблизительно 60 процентов), снабжающий вино уже в юности щедрым податливым телом. Остальные 10 процентов виноградников занимает, как правило, Каберне Совиньон или Мальбек.

    Для вин AOC Сент-Эмильон с 1958 года существует своя, регулярно обновляемая классификация (последняя датируется 2006 годом[24]). В ней две основные категории: premiers grands crus classes («классифицированные первые великие крю») и grands crus classes («классифицированные великие крю»). Первая категория дополнительно подразделяется на два класса: A (условно соответствует первым крю Медока 1855 года, таких вин всего два) и B (условно соответствует вторым и третьим крю Медока, их здесь 13). Вторая категория на момент последней классификации насчитывает 46 крю, которые по качеству в основном соответствуют медокским крю буржуа.

    Несколько запутывает ситуацию то, что и менее выдающиеся виноделы Сент-Эмильона весьма неравнодушны к понятию «гран крю», так что по сент-эмильонским законам их вина имеют право на два AOC: AOC Сент-Эмильон и AOC Сент-Эмильон гран крю[25]. Для второго требуется только более низкий урожай с лозы, обязательная двухлетняя выдержка молодого вина производителем и выполнение ряда других не слишком обременительных условий. Единственное отличие последнего вина от прошедших классификацию лучших вин 2006 года — отсутствие слова classe («классифицированное») на этикетке. Хотя существует несколько «массовых гран крю, представляющих собой действительно экстраординарные вина, полагаться только на надпись «гран крю» на этикетке AOC Сент-Эмильон, не зная о репутации производителя, не стоит во избежание разочарований — таких вин в Сент-Эмильоне сотни…

    Многие из лучших шато Сент-Эмильона находятся в непосредственной близости от самого городка. Так, в нескольких километрах к югу от него на высоком холме располагается Шато Озон (Ausone, одно из двух классифицированных первых гран крю А), названное так в честь уроженца Бордо римского поэта Авсония (IV век н. э.). Хорошо известно (судя по текстам поэта), что его вилла находилась на берегу Гаронны, но этот исторический факт не мешает почти каждой бордоской винодельческой области (сколь бы она ни была удалена от данной реки, пусть даже располагалась бы и вовсе на Дордони) «прописывать» классика к себе.

    Тем не менее это действительно одно из самых старинных шато Сент-Эмильона, производящих вина такого уровня. На территории поместья даже находится впечатляющая романская часовня XII века, в честь которой названо второе вино замка: Шапель д’Озон (Chapelle d’Ausone).

    Добраться до замка не так-то просто — указатели на Шато Озон, как и сам он на залитой солнечным светом вершине холма, видны отовсюду, но попытки доехать до него напоминают ситуацию с Алисой в Зазеркалье: как бы вы ни заезжали на холм, все равно оказываетесь то в тупике у начала виноградников замка, отмеченного старинными столбами с табличкой AUSONE, то на задворках Шато Белер (Belair, классифицированное первое гран крю В), то у парадного входа в Шато Магделен (Magdelaine, также первое гран крю В). Наконец после крутого и узкого подъема (к которому неожиданно приводит неприметное, без всяких указателей, ответвление с главной дороги), на котором машине не разъехаться даже с велосипедом, вы оказываетесь у замка в самой гуще строительных работ.

    Нынешний владелец Шато Озон Ален Вотье (Vauthier) начал, во-первых (во избежание несчастных случаев), расширять подъезд к замку, а во-вторых, ремонтировать собственно замок. Особенно это касается самой бесценной (если не считать часовни) его части: оставшейся от бывшей каменоломни великолепной пещеры-погреба с высокими сводами из известняка, где молодые вина Шато Озон проводят два первых года своей жизни.

    Несмотря на романтическую обстановку, здесь все предельно технологично и современно (ферментация вина в терморегулируемых дубовых чанах, выдержка Шато Озон только в новых барриках), чему немало способствует биохимическое образование и рациональность взглядов хозяина.

    Долив недопитого вина из дегустационного бокала обратно в бочку (что повсеместно принято у виноделов Бургундии и многих в Бордо) — считается здесь недопустимым преступлением против ее микросреды и будущего вина, чистота под этими старинными сводами — как в операционной. Даже плевательницы (crachoir) для редких гостей-дегустаторов здесь дополнены впитывающей влагу и запахи (в том числе и сплюнутого благородного вина) гигиенической крошкой для кошек — весьма остроумное и практичное решение!

    Из этих же соображений число посетителей шато сведено к минимуму, лишний десяток — и естественная прохлада и сухость погреба подвергнутся зловредному влиянию тепла, выделенного людьми, что отрицательно скажется на качестве созревания вин Озона. К тому же старые своды не слишком хорошо выносят давление, периодически на них появляются трещины, которые приходится залатывать, так что содержание столь редкой для бордоского винодела драгоценности, настоящего пещерного погреба (cave, в противоположность chai, шэ) требует немалых предосторожностей, усилий и средств.

    При этом глубокое и необыкновенно сложное и изысканное вино (наполовину Каберне Фран, наполовину — Мерло) здесь производится в мизерных по бордоским стандартам количествах: 15?20 тысяч бутылок в год (в зависимости от урожая). Это более чем в 10 раз меньше ежегодного производства, например, Шато Лафит Ротшильд (250 тысяч бутылок), так что найти это вино в продаже гораздо сложнее, чем вина других великих бордоских крю. Помимо Шато Озон Ален Вотье делает также знаменитое своими трюфельными нотками щедрое вино (в нем преобладает Мерло, Каберне Фран всего 20 процентов, Каберне Совиньона 10 процентов) в другом владении семьи, Шато Мулен Сен-Жорж (Moulin Saint-Georges, гран крю), к юго-востоку от Озона.

    Неподалеку, еще ближе к Сент-Эмильону, расположено Шато де Валандро (de Valandraud), принадлежащее другу и однокашнику Алена Вотье — Жан-Люку Тюневену (Thunevin), одному из инициаторов так называемого гаражного движения бордоского виноделия и такому же «минималисту» (около 12 тысяч бутылок в год). «Валандро» буквально означает «долина Андро»: в честь жены и «винодельческой соратницы» Тюневена Мюриэль Андро (фамилия, известная в Сент-Эмильоне с 1459 года). А Тюневен и его родители, в отличие от семьи Вотье, которая владеет Шато Озон уже несколько веков, оказались в Сент-Эмильоне сравнительно недавно. Репатрианты из африканских колоний, «в прежней жизни» они имели поместье с фруктовым садом и бассейном, машину, холодильник и телевизор (и все это в 50-е годы!) — французские госслужащие в Африке получали феерически высокую по послевоенным европейским нормам зарплату, и многие ездили туда за «длинным франком», пока не началась борьба колоний за независимость… Так что в школе Жану-Люку давали гораздо больше денег на карманные расходы, чем Алену, о чем оба до сих пор со смехом вспоминают.

    Кем только Тюневен ни работал: и диджеем, и банковским служащим, и виноторговцем, но интересно ему было именно делать вино Поскольку у него не было наследственных семейных виноградников, он купил несколько небольших участков с хорошим терруаром, а вино из винограда с них начал производить в заброшенном гараже на окраине Сент-Эмильона. В таких сложных условиях он старался сделать все, на что способен, работая практически вручную и периодически прибегая к консультациям лучших специалистов (в частности, своего друга Алена Вотье). При этом, если какие-то современные бордоские винодельческие технологии казались ему лишними, он просто игнорировал их. Его вино не оклеивается и не фильтруется на последнем этапе, перед бутилированием, как практически всегда в Бордо. Но зато на первом этапе помимо ремонтажа (перекачивания сусла снизу вверх, и потопления им всплывающей «шапки» из твердых частиц винограда) при ферментации виноградного сусла он применяет и так называемый пижаж (pigeage). Эту старинную технологию до сих пор активно используют в Бургундии и крайне редко — в Бордо. При пижаже «шапку» регулярно дробят на мелкие кусочки и как следует перемешивают с суслом (раньше это делали ногами сами виноделы или их помощники, но теперь чаше пользуются техническими средствами), чтобы получить максимальную экстракцию необходимых будущему вину веществ, содержащихся в виноградной кожице: танинов, антоцианов и прочих полифенолов… В результате такого подхода получается предельно яркое, щедрое и насыщенное вино, с впечатляющей массивной структурой.

    Именно это вино «из ниоткуда», имеющее скромное для Сент-Эмильона звание гран крю, произвело фурор в начале 90-х голов, не в последнюю очередь благодаря знаменитому американскому винному критику Роберту Паркеру, открывшему на него глаза мировой винной общественности. После его восхищенных отзывов заказы на поставки Шато де Валандро начали приходить отовсюду, а так как вино производилось в микроскопическом количестве, цены немедленно взлетели до небес… Некоторое время спустя Жан-Люк Тюневен купил еще одно небольшое владение с виноградниками, что позволило ему приблизить объемы выпускаемого им вина к тому, что производит настоящее, хотя и маленькое шато. Он выпускает еще два вина попроще: Виржини де Валандро (Virginie de Valandraud, в честь дочери) и Кло Бадон (Clos Badon, по названию одного из участков).

    Следуя, в частности, его примеру многие другие минивиноделы Сент-Эмильона (и некоторых других районов Жиронды) тоже смогли прославиться и разбогатеть, что и породило массовое «гаражное» движение.

    Несмотря на головокружительный взлет и обрушившуюся на него славу, Тюневен продолжает оставаться общительным и смешливым человеком, душой компании. Они часто встречаются с Вотье и патронируют сент-эмильонский ресторан современной высокой кухни «Кло дю Руа» (Clos du Roy, «Королевский виноградник»), где, по словам Алена Вотье, лучшая кухня в округе. Там их можно порой встретить в компании с единственным в Бордо русским виноделом — художником-абстракционистом Сержем Чеховым (Tchekhov), потомком эмигрантов первой волны из семьи знаменитых врачей Боткиных[26]. Он прекрасно готовит русские кулебяки, но не слишком хорошо говорит по-русски. Обычно Тюневен и Чехов одинаково экспансивно рассказывают занимательные истории, перебивая друг друга и размахивая руками, а Вотье с довольным видом сидит в сторонке, время от времени вставляя ехидные замечания…

    Впрочем, вернемся к первым классифицированным гран крю Сент-Эмильона, которые продолжают пользоваться заслуженной славой, невзирая на все успехи «гаражного» движения. Вокруг городка Сент-Эмильон расположены пять шато, которые выпускают в последнее время вина, достойные своего положения и относящиеся к первым классифицированным гран крю категории В.

    Так, расположенное на известняковом плато к юго-западу от Шато Озон Шато Белер (Belair), владение, известное со времен английского господства над Бордо, славится своими винами (одними из самых сложных и утонченных в Сент-Эмильоне) с XIX века. К югу от него находится Шато Ля Гаффельер (Gaffeliere), где в Средние века был лепрозорий. С XVI века здесь проживает семья де Мале Рокфор (de Malet Roquefort), нынешний представитель которой, граф де Мале Рокфор, не только немало сделал для своих виноградников и шэ, но еще и провел в поместье археологические раскопки, в результате которых свет божий увидели остатки мозаичных полов галлоримской виллы (вот вам и повод поселить сюда поэта Авсония) с изображением лозы и гроздей винограда. Виноградники здесь, так же как и в Шато Озон, расположены на известняковых склонах по краям плато, но в отличие от Озона ориентированы не на восток и юго-восток, а строго на юг, что обеспечивает идеальное созревание винограда и создание грациозного вина с танинами уникальной тонкости.

    К северо-западу от Сент-Эмильона на самом высоком участке плато находится Шато Бо-Сежур Беко (Beau-Sejour Becot). В 1986 году его вино было разжаловано из первого классифицированного гран крю в просто классифицированное гран крю. Виноделы замка стали упорно бороться за повышение качества, и их усилия увенчались успехом — при последней классификации вин Сент-Эмильона Шато Бо-Сежур Беко вернули его статус первого классифицированного гран крю В. С тех пор нервное изысканное вино замка с пряным букетом неизменно пребывает среди первых вин Сент-Эмильона. Та же винодельческая команда делает вино соседнего поместья Ля Гомри (La Gomerie) — роскошное и соблазнительное, исключительно из спелого Мерло. На плато же, неподалеку от самого городка, расположено поместье Кло Фурте (Clos Fourtet), бывшая собственность семьи Люртон, ныне перешедшее во владение Кювелье (Cuvelier) и производящее классический, полный и благородный сент-эмильон.

    Пятое из этого созвездия Шато Пави (Pavie), находится на известняковых склонах к юго-востоку от Сент-Эмильона. Ни одно из классифицированных вин области не переживало за последние несколько лет такого взлета, как продукция этого шато. Купленное в 1998 году Жераром и Шанталь Перс (Perse), это владение, выпускавшее ранее округлые и гармоничные вина, теперь отличается неповторимым блеском и мощью своего вина. Виноградники подверглись тщательной проверке, многие участки, находившиеся в плачевном состоянии, были засажены новыми лозами, а урожай со старых лоз был доведен до 2500 литров с гектара (почти вдвое меньше официальной нормы Сент-Эмильона). Старую винодельню 1923 года сменили 20 новых дубовых бродильных чанов; баррики с вином, выдерживавшемся раньше в бывшем карьере при чрезмерной влажности и немалой антисанитарии, переехали в ультрасовременный, построенный с невероятной скоростью шэ. И первым же своим миллезимом — феноменальным Шато Пави 1998, Жерар Перс доказал правильность принятых им экстремальных мер (остальные бордоские виноделы до сих пор не могут «простить» ему этого головокружительного успеха).

    Жерар Перс в ответе и за стремительное восхождение к славе «обычного» сент-эмильонского гран крю Шaто Монбуске (Monbousquet), выпускаемого в коммуне Сент-Сюльпис де Фалейран, почти у самой Дордони. Произведя в поместье дренаж гравийно-железистых почв на песчано-глинистой основе, он при помощи знаменитого энолога Мишеля Роллана начал выпускать восхитительно чувственное вино с нотками какао. В последнее время в замке стали экспериментировать с белым вином. К владениям Жерара Перса относится также Шато Пави Десесс (Pavie Decesse, классифицированное гран крю) — маленький замок рядом с его Шато Пави, — в котором в последнее время тоже выпускают достойное вино, чуть более суровое и менее округлое, чем в Шато Пави.

    Неподалеку от Шато Пави находится и Шато Пави-Макен (Pavie-Macquin, первое классифицированное гран крю В). Это поместье с великолепным терруаром, расположенное на самой вершине гряды холмов к юго-востоку от Сент-Эмильона, было в свое время владением Альбера Макена, чьи научные исследования американских подвоев и искусства прививки на них черенков французских лоз помогли в конце XIX — начале XX века восстановить виноградники правобережья Дордони после разрушительной атаки филлоксеры. Теперь здесь под руководством Николя Тьенпона (Thienpont, из бельгийской семьи Тьенпон — владельцев прославленных замков в Помроле и Марго: Вье Шато Сертан, Де Пен и Лабегорс-Зеде) и при участии одного из самых знаменитых современных виноделов Бордо Стефана Деренонкура (Derenoncourt) производят одно из лучших вин области: танинное и массивное, но элегантное.

    Деренонкур также занимает должность главного специалиста по виноделию и выдерживанию вина в барриках (maitre de chai) у графа Стефана фон Нейпперг (von Neipperg) в его Шато Канон-ля-Гаффельер (Canon la-Gaffeliere, классифицированное гран крю), расположенном к югу от Шато Гаффельер, сразу за железной дорогой. В последние 20 лет, после того как граф принял решение лично следить за виноградниками и виноделием, здешнее вино, необыкновенно сложное и изысканное, вернулось в ряды первых крю Сент-Эмильона (где оно находилось в 40-е годы XX века). Его другое поместье, Кло де л’Оратуар (Clos de l’Oratoire, классифицированное гран крю), расположенное к северо-востоку от Сент-Эмильона и купленное графом в 1991 году, также добивается значительных успехов своими почти черными плотными винами, сделанными по той же новаторской технологии: с бургундским пижажем во время ферментации и без традиционного для Бордо снятия вина с осадка раз в три месяца, что позволяет вину развить поразительное богатство аромата.

    Но самое знаменитое вино Стефана фон Нейпперга — это, безусловно, Ля Мондотт (La Мondotte) из одноименного крохотного (меньше 10 тысяч бутылок в год) поместья в коммуне Сен-Лоран де Комб, расположенного неподалеку от виноградников Шато Пави, к юго-востоку от Сент-Эмильона. Вино La Mondotte — результат своего рода «гаражного» эксперимента графа, успеху которого в немалой степени способствовал тот факт, что комиссия по классификации вин AOC Сент-Эмильон отказалась зачислить продукцию этого, купленного еще его отцом, владения в ряды гран крю вместе с Шато Канон-ля-Гаффельер.

    В результате с 1996 года граф отказался от слов «крю», «шато» и даже «Сент-Эмильон» на этикетке и создал одно из самых сенсационных и дорогостоящих вин не только Сент-Эмильона, но и всего Бордо (80 процентов Мерло, 20 процентов Каберне Фран: роскошь и насыщенность без тяжести, феноменальная тонкость и сложность букета), чья невероятная цена за бутылку (300?400 евро) порой превосходит даже цены на самые престижные вина области, классифицированные первые гран крю категории А — Шато Озон и Шато Шваль Блан…

    В коммуне Сен-Лоран де Комб, чуть к юго-востоку, находится также Шато Тертр Ротебеф (Tertre Roteboeuf, «обычное» гран крю), которое уже 15 лет соперничает с первыми классифицированными гран крю Сент-Эмильона (правда, в основном категории В) благодаря страстной преданности виноделию хозяина поместья Франсуа Митжавиля (Mitjavile). Вина этого шато (85 процентов Мерло, 15 процентов Каберне Фран) отличают великолепная полнота и очарование букета.

    К северо-западу от Ля Мондотт, но еще на территории коммуны Сент-Эмильон, на самом высоком из холмов области находится Шато Тролон Мондо (Troplong Mondot), в котором семья Валетт (Valette) производит восхитительное бархатистое вино с мощными маслянистыми танинами и трюфельными нотками. Этому вину не повредят лишние несколько десятков лет выдержки, несмотря на то, что престижный статус первого классифицированного гран крю В у него только с 2006 года.

    Кстати, некоторые производители первых классифицированных гран крю В со стажем, расположенные в коммуне Сент-Эмильон, такие как Шато Босежур (Beausejour), Канон (Canon), Троттевьей (Trottevieille) и Магделен (Magdelaine) на подобном фоне даже слегка теряются, хотя и они в последнее время начали выходить из летаргии стандартного качества при весьма нестандартных ценах.

    Впрочем, найти вина AOC Сент-Эмильон с разумным соотношением цены и качества весьма непросто. Один из редких примеров — вино, производимое в Шато Кап де Мурлен (Cap de Mourlin, классифицированное гран крю) к северу от городка Сент-Эмильон, вот уже более пяти веков владение семьи Капдемурлен (Capdemourlin), по имени которой замок и получил свое название. Его насыщенные и строгие вина округляются и начинают раскрываться на шестом году своей жизни…

    К западу от Сент-Эмильона находится еще одно выдающееся винодельческое поместье области — Шато Анжелюс (Angelus). Такое название ему дали потому, что на одном из самых старинных участков виноградников замка, расположенных чашей, в центре которой находится собственно здание шато, слышно, как призыв к старинной молитве начала трудового дня (angelus) вызванивают сразу три звонницы: колокольня в Сент-Эмильоне, часовня деревушки Мазерат (Mazerat) и церковь Сен-Мартен де Мазерат (Saint-Martin de Mazerat). Здание, к которому почти вплотную подходят виноградники, окружено крошечным садом с оливами, столетними каменными дубами и другими представителями средиземноморской, не слишком характерной для Бордо, флоры, распространенной преимущественно в Сент-Эмильоне, что дало ему прозвище «маленький Прованс Жиронды».

    Зеленые глаза владельца всего этого великолепия — Юбера де Боюара де Лафоре (de Bouard de Laforest) полыхают огнем, когда он рассказывает о своем поместье и вине. Еще бы — ведь он подлинный пассионарий от виноделия: разве не он, объявив крестовый поход за качество, всего за 10 лет добился перевода Шато Анжелюс из множества классифицированных гран крю в заветную «лигу чемпионов» — первые классифицированные гран крю категории B, элитную десятку лучших вин AOC Сент-Эмильон! Теперь выше него остались лишь два первых гран крю категории A, Шато Озон и Шато Шваль Блан. Юбером де Боюаром де Лафоре вполне мог бы гордиться один из его средневековых предков, родом из Парижа, тоже носивший фамилию де Боюар, получивший лесистое поместье под Бордо и вторую часть фамилии в придачу (forest, современное французское foret — «лес») в награду за воинскую доблесть, проявленную, возможно, как раз в крестовом походе…

    Виноградники Анжелюса тщательно ухожены, лозы посажены очень густо для Сент-Эмильона, лишние побеги безжалостно обрезаны, а листья прорежены. В результате Юбер де Боюар де Лафоре получает совсем немного винограда (около 3500 литров с гектара, чуть больше пловины нормы для AOC Сент-Эмильон), но качество урожая, который собирают как можно позднее, чтобы была достигнута максимальная спелость ягод, просто феноменальное.

    Винодельня Шато Анжелюс безукоризненно чиста (здесь стоят только терморегулируемые бродильные чаны из нержавеющей стали), в шэ первого и второго года аккуратно выстроились окрашенные в центральной секции пурпурным винным осадком баррики — только из нового дуба для главного вина, для второго вина Ле Карийон д’Анжелюс (Le Carillon d’Angelus, «Перезвон Анжелюса») — в зависимости от качества миллезима. В шэ первого года располагаются баррики с затычкой сверху (bonde-dessus), в которые по мере испарения регулярно доливают молодое вино. В шэ второго года почти созревшее вино держат уже в задраенных барриках (bonde-a-cote)…

    В результате всех усилий и применения технологий, разработанных совместно с энологом-консультантом Мишелем Ролланом, получается необыкновенно насыщенное, полнотелое вино (как правило, из ассамбляжа Мерло и Каберне Фран, хотя в нем может присутствовать и небольшая доля Каберне Совиньона) с мощнейшим роскошным ароматом и зрелыми округлыми танинами, способное великолепно стареть и служащее образцом для многих новых сент-эмильонских вин…

    Неподалеку от Шато Анжелюс расположены два заслуживающих внимания шато, производящие «обычные» гран крю Сент-Эмильона — более скромные, но достойные вина, которые отличаются замечательным соотношением цены и качества. Шато Карто Кот Догей (Carteau Cotes Daugay) находится к югу от Шато Анжелюс, на склонах прямо у железной дороги и производит серьезное и аккуратное, не лишенное элегантности вино, гармонично развивающееся с возрастом.

    Несколько дальше, к северо-западу, у дороги, ведущей из Сент-Эмильона в Либурн (D243), на отличном терруаре из старых песков с железистыми вкраплениями расположено Шато О-Сеготт (Haut-Segottes), вино которого, приготовленное со всей старательностью по традиционной технологии, немного суховатое и строгое в средние миллезимы, считается одним из лучших вин Сент-Эмильона такого уровня в годы сбора винограда высокой спелости.

    Через несколько сотен метров после Шато О-Сеготт от дороги на Либурн отходит вправо шоссе D245, ведущее в Помроль. Километр пути — и слева показываются владения Шато Фижак (Figeac), еще одного поместья, производящего первое классифицированное гран крю Сент-Эмильона категории В. Это старинное поместье появилось еще в галлоримскую эпоху. Замок окружен элегантным парком, включающим сады, пруд и охотничьи угодья. Купленное в конце XIX века семьей Манонкур (Manoncourt), это шато под ее руководством долгие годы оставалось одним из лучших образцов сент-эмильонского виноделия. В начале 90-х годов XX века качество вина пошатнулось, но к рулю встал следующий член семьи, зять нынешнего владельца поместья Тьерри Манонкура — Эрик д’Арамон (d’Aramont), и Фижак вернул себе былой блеск, полный и ароматный стиль, обусловленный высоким содержанием Каберне в ассамбляже (35 процентов Каберне Фран, 35 процентов Каберне Совиньона, 30 процентов Мерло).

    Еще один километр по дороге D245 — и справа появляются обширные виноградники Шато Шваль Блан (Cheval Blanc, «Белая лошадь»), первого классифицированного гран крю Сент-Эмильона категории А.

    От гигантского владения Шато Фижак в XIX веке было отделено немало виноградников, что создало вокруг целую россыпь новых винодельческих поместий. Некоторые из них, например Шато Ион Фижак (Yon Figeac), Шато Ля Тур Фижак (La Tour Figeac) и др., до сих пор сохраняют воспоминание об этом в своем названии, но ни в одном из них не было создано столь блестящего вина, как в бывшем некогда частью Фижака Шато Шваль Блан. Это вино затмевает даже вина самого Шато Фижак.

    Изящный особняк, к которому ведет с дороги хвойная аллея, расположен прямо в центре виноградников (60 процентов Каберне Фран и 40 процентов Мерло), высаженных на 37 гектарах невообразимо разнообразных терруаров: здесь и гравий со старыми песками, и голубая глина, и железистые отложения, и пески с глиной. Это дает необыкновенное вино, которое производится под руководством очередного члена вездесущей бордоской винодельческой семьи Люртонов — Пьера. В нем сочетаются невероятная утонченность и гибкое тело, элегантнейший букет и еще что-то, присущее только этому крю, что делает его таким желанным для многочисленных любителей по всему миру. Несмотря на высокие цены, оно куда более доступно, чем Шато Озон, так как здесь выпускают около 150 тысяч бутылок в год, в 10 раз больше, чем там. Качество основного вина повысилось еще больше после того, как в 1988 году было создано второе вино — Ле Пти-Шваль (Le Petit-Cheval, «Маленькая лошадка»). Северо-западная граница виноградников Шато Шваль Блан проходит по самой границе Сент-Эмильона и Помроля, заканчивая собрание вин AOC Сент-Эмильон на такой блестящей ноте.

    Четыре так называемых спутника Сент-Эмильона, находящиеся к северу от него по другую сторону реки Барбанн, получили для своих красных вин право на AOC с добавлением названия «Сент-Эмильон» еще в 1936 году: Lussac-Saint-Emilion (Люссак), Montagne-Saint-Emilion (Монтань), Saint-Georges-Saint-Emilion (Сен-Жорж), Puisseguin-Saint-Emilion (Пюиссеген). Тем не менее они продолжают пребывать в тени Сент-Эмильона, и их вина не слишком хорошо известны, несмотря на перспективный терруар и благоприятный климат. Немало владельцев шато в Сент-Эмильоне имеют также небольшие «спутниковые» поместья в этих областях, а в последнее время и другие прозорливые бордоские виноделы, такие как все тот же вездесущий Андре Люртон, явно заинтересовались районами-спутниками, так что, вероятно, в ближайшем будущем стоит начать присматриваться к этим винам.

    Интерес к «малым» бордо станет хорошо заметен, если посмотреть на лидирующих производителей вин двух других соседей Сент-Эмильона, областей к востоку и северо-востоку от него, имеющих право на AOC Кот де Кастийон (Cotes de Castillon, только красные вина) и AOC Бордо-Кот де Фран (Bordeaux-Cotes de Francs, красные и белые сухие вина и даже немного сладких белых вин). Помимо местных жителей их производят и самые звездные виноделы Сент-Эмильона.

    Так, вина AOC Кот де Кастийон успешно делают Стефан Деренонкур в своем Домене де л’А (Domaine de l’A), граф Стефан фон Нейпперг -в своем Шато д’Эгюий (d’Aiguilhe), бывший владелец Шато Пави Тьерри Валетт — в своем Кло Пюи Арно (Clos Puy Arnaud). Производством вин AOC Бордо-Кот де Фран активно занимается Николя Тьенпон в своих Шато Пюигейро (Puygueyraud), Де Шарм-Годар (Les Charmes-Godard), Лаклаври (Laclaverie)…

    Немного рекомендаций будущим путешественникам. При посещении Сент-Эмильона и окрестностей удобнее всего пользоваться машиной или велосипедом (если вы остановились в самом Сент-Эмильоне). Хуже с автобусами и поездами (железнодорожная станция к тому же расположена достаточно далеко от города). Зато вокруг городка курсирует экскурсионный (комментарии гида на трех языках) паровозик без рельсов — «Ле Трен де Гран Виньобль» (Le Train des Grands Vignobles, «Поезд великих виноградников»), за 35 минут (все действительно очень близко!) делающий круг почета мимо лучших шато, расположенных неподалеку на так называемых склонах Сент-Эмильона и их подножьях (cotes et pieds des cotes): Троттевйей, Тролон Мондо, Ля Мондотт, Пави Десесс, Пави, Озон, Гаффельер, Белер, Анжелюс, Босежур, Канон, Бо-Сежур Беко, Кло Фурте и пр. Очень способствует ориентации на местности.

    Если вы проголодались и любите изысканную кухню, можно посетить излюбленное местечко владельца Шато Озон — ресторан «Кло дю Руа» (Clos du Roy) в Сент-Эмильоне. Но в этом невероятном средневековом городе почти в каждом переулке — даже практически вертикально спускающемся — можно найти заведение на любой вкус. Здесь множество ресторанов, не говоря уже о заставленных столиками от разных кафе (с простой и вкусной деревенской кухней, а также вездесущими блинами) старинных площадях с вековыми деревьями, под сенью которых так приятно посидеть в знойный летний день (тем, кому сени не хватило, над столиками ставят зонтики).

    Гуляя по городу, обратите внимание на местную выпечку, мягкое миндальное печенье макарон (macarons), которым славится Сент-Эмильон, и традиционные бордоские сладости: полупудинги-полупирожные каннеле (cannelees): глазированные ребристые куличики с хрустящей карамельной корочкой снаружи и пастообразной мякотью внутри, на изготовление которых некогда уходили желтки, остававшиеся у бордоских виноделов после оклейки вина белками.

    В Сент-Эмильоне достаточно много замков открыто для посещения и дегустации после предварительной договоренности. Среди них даже столь знаменитые, как Шато Босежур (Beausejour), Карто Кот Догей (Carteau Cotes Daugay), О-Сеготт (Haut-Segottes) и пр., а также немало менее известных замков (вдруг именно в одном из них вы обнаружите свое любимое бордо?), список которых можно получить в Доме вина Сент-Эмильона (Maison du Vin de Saint-Emilion), где также можно купить лучшие вина области по замковой цене, поучаствовать в занятиях летней винной школы и пр.

    Много интересного можно также увидеть и попробовать, навестив спутники Сент-Эмильона. Например, в Шато Вье Гийю (Vieux Guillou, AOC Сен-Жорж-Сент-Эмильон) помимо дегустации вин из винограда со старых лоз (средний возраст виноградника 50 лет), любуются великолепной панорамой соседнего Сент-Эмильона.

    В Шато Калон (Calon, AOC Монтань-Сент-Эмильон, а также AOC Сен-Жорж-Сент-Эмильон) можно не только продегустировать вино, но и посмотреть на великолепные ветряные мельницы XV века.

    Вина Шато де Ля Греньер (de la Greniere, AOC Люссак-Сент-Эмильон), которые завоевали немало медалей на винных выставках, делают в элегантном замке XVII века.

    В Шато де Рок (de Roques, AOC Пюиссеген-Сент-Эмильон, а также AOC Люссак-Сент-Эмильон) вина выдерживают в высеченном в скале погребе 7-метровой глубины, а в самом поместье можно увидеть остатки римского акведука III века н. э.

    Информацию об интересующих вас шато можно получить в Домах вина в Монтани, Люссаке и Пюиссегене.

    Открыты для посещения и дегустации многие замки в соседних областях. Например, в Шато Кот Монпеза (Cote Montpezat, AOC Кот де Кастийон) делают замечательные вина с прекрасным соотношением цены и качества, а общий обзор вин данного AOC можно получить, посетив Дом вина AOC Кот де Кастийон, находящийся в городе Кастийон-ля-Батай.

    Если вы заберетесь еще дальше на северо-восток, стоит посетить Шато Пюифромаж (Puyfromage, AOC Бордо-Кот де Фран). Основное строение замка относится еще ко времени Столетней войны (здесь стоял английский гарнизон), а вина с непривычно большой для этих мест пропорцией Каберне Совиньона в ассамбляже (25 процентов на 60 процентов Мерло и 15 процентов Каберне Фран) делают по самым современным технологиям…

    P. S. Вино, которое произвело на меня самое неизгладимое впечатление среди AOC Сент-Эмильон: Шато Анжелюс 1999.

    1999 год считается исключительным для вин правобережья Дордони и Жиронды (несмотря на страшную бурю с градом), в которых важную роль играет Мерло. Это вино, возникшее в результате ассамбляжа 60 процентов Мерло со старых лоз и 40 процентов Каберне Фран, отобранного с лучших участков (жесточайшая селекция — один из главных факторов создания хорошего вина, по утверждению Юбера де Боюара де Лафоре) — отличное тому доказательство. Цвета темного пурпура, при всей своей молодости оно невероятно впечатляет: мощное, густое, маслянистое и при этом питкое и освежающее, с бархатистыми танинами, щедрым ароматом и восхитительно сложным вкусом (в букете преобладает нечто, что можно было бы приблизительно описать как тона джема из чернослива).

    Глава 2

    Помроль и К°

    Красные вина AOC Помроль (Pomerol) можно делать только из винограда, выращенного на территории одноименной коммуны правобережья Дордони и отдельно оговоренной части коммуны Либурн, ограниченной с севера руслом реки Барбанн, с востока — границей с коммуной Сент-Эмильон, с юга — ручьем Тайяс (Taillas), а с запада шоссе D910 и железной дорогой Либурн—Бержерак. Эти земли в основном расположены на плато, центр которого покрыт глинисто-гравийными почвами, восточная часть — в основном чистым старым гравием, а западная — гравием, перемешанным с песком. В основании здесь почти повсюду — глина, богатая железом. Неудивительно, что главный (80 процентов виноградников) сорт винограда тут Мерло, которому идеально подходит глина, а предпочитающих гравий Каберне Фран и Каберне Совиньон выращивают совсем не так много — 15 и 5 процентов соответственно (хотя по технологии допускается также добавление Мальбека, он практически не используется).

    Несмотря на активное расширение процветающего Либурна, виноделам Помроля удалось всеми правдами и неправдами остановить угрозу урбанизации области, и теперь основным бельмом на глазу для них остается только либурнский ипподром, занимающий добрых 16 гектаров прекрасного терруара из 790 пригодных для производства вин AOC Помроль, бархатистых, округлых и «мясистых», с щедрым букетом, в котором нередко развиваются изысканные трюфельные нотки.

    Несмотря на то что виноградники здесь существовали еще в период поздней античности и в Средние века — под управлением рыцарского ордена госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского, который также построил здесь изящную романскую церковь Сен-Жан (Saint-Jean) в XII веке, — по-настоящему прославиться винам Помроля удалось лишь в XX веке. Это случилось главным образом благодаря такой личности, как Жан-Пьер Муэкс (Moueix), и такому винодельческому поместью, как Шато Петрюс (Petrus). Именно эти два имени сделали Помроль тем, что он есть сейчас, — винодельческим регионом Бордо с самыми востребованными в мире винами, которые, следует заметить, так никогда и не были официально классифицированы (несмотря на многочисленные проекты и предложения, помрольские виноделы этого совершенно не желают), в отличие от великих крю Сент-Эмильона и Медока. Впрочем, все самые престижные шато Помроля лежат в восточной части коммуны, слева от дороги N89, как и Шато Петрюс.

    Расположенное на северо-востоке Помроля, это шато, названное в честь апостола Петра, райского привратника (который и изображен на этикетке), внешне практически ничем не примечательно. Его основное здание — это такая же непритязательная постройка-ферма, как и другие здания округи (в Помроле почти нет шато, которые бы действительно архитектурно соответствовали гордому титулу «замок»), разве что еще более крепко сбитая и напрочь лишенная очарования.

    Необычность этого шато кроется в терруаре его виноградника. Он занимает площадь около 11,5 гектара и расположен в основном на одном из самых высоких мест помрольского плато — своеобразном глинистом бугре (как помпон на шапке) из голубой глины, перемежающейся железистыми отложениями. На таком терруаре великолепно вызревает Мерло (95 процентов виноградника). Небольшой участок (5 процентов) занят Каберне Фран — он не всегда хорошо вызревает на глине, так что присутствует в ассамбляже Шато Петрюс в среднем лишь в четырех миллезимах из десяти. Что касается вина, произведенного из винограда с этого уникального терруара (ничего подобного нет ни в Бордо, ни в остальной части Франции, ни во всем мире), то оно невероятно щедрое, прямолинейное и притом элегантное, с благоухающим благородным букетом — квинтэссенция Помроля…

    Впрочем, эти качества присутствовали в вине Петрюса с незапамятных времен. И Жан-Пьер Муэкс, прибывший в Либурн из центральной Франции в 30-е годы XX века 20-летним юношей, влюбился в них раз и навсегда. Но только в 1964 году ему удалось наконец осуществить свою мечту — приобрести Шато Петрюс (хотя только наполовину). К тому времени он уже возглавлял крупную негоциантскую компанию в Либурне (составившую под его руководством состояние на купле-продаже в розлив массового вина правобережья). По размаху деятельности его компания не уступала старинным компаниям левобережья, принадлежащим негоциантским домам с так называемой Площади Бордо (Place de Bordeaux), в основном специализировавшимся на коммерциализации знаменитых медокских вин. Он тогда уже полностью владел некоторыми из самых важных шато Помроля, в том числе такими прославленными, как Тротануа (Trotanoy), Ля Флер-Петрюс (La Fleur-Petrus) и др., а также Шато Магделен (первое классифицированное гран крю Сент-Эмильона) — все они до сих пор остаются в распоряжении компании, — и имел постоянную клиентуру в странах Бенилюкса, которую приучил к щедрым винам Помроля.

    Впрочем, даже в Великобритании — традиционном рынке сбыта медокских вин — в послевоенные годы, начиная с легендарного урожая Шато Петрюс 1945 года, стал наблюдаться рост интереса к Помролю. Да и вкусы любителей бордо во всем мире постепенно менялись в пользу более округлых, рано созревающих вин, так что помроли, которые, как правило, отлично пьются уже в 4?5-летнем возрасте, хотя до их полного раскрытия может понадобиться около 20 лет, оказались очень кстати. Таким образом, винодельческие и негоциантские усилия Жана-Пьера Муэкса по продвижению вин этой области попали на весьма благодатную почву. Начиная с 60?70-х годов XX века вина Шато Петрюс и других лучших шато области прочно заняли свое место среди самых дорогих и желанных бордоских вин (это повлекло и общий рост цен на вина AOC Помроль, в результате соотношение цены и качества здесь наихудшее в Бордо).

    Шато Петрюс вот уже много лет во всем мире считается первым вином Помроля. Этому немало способствует Кристиан Муэкс, сын основателя компании «Муэкс» и нынешний ее директор, который бессменно, на протяжении многих лет, заботится обо всех шато компании (теперь в Помроле их насчитывается уже десяток), особое внимание уделяя, естественно, Шато Петрюс. Вместе с энологом и техническим директором компании с 1975 года Жаном-Клодом Берруэ (Berrouet) он определяет винодельческую стратегию Петрюса и других замков, принадлежащих «Муэксу». В противоположность прославленному энологу-консультанту правобережья Мишелю Роллану (Rolland), который также владеет помрольским Шато Ле Бон Пастер (Le Bon Pasteur, «Добрый пастырь»), производящим гармоничные вина на самой северо-восточной границе региона, Муэкс и Берруэ считают, что чрезмерная насыщенность и плотность вина в молодости, достигаемая с помощью современных технологий, губительно сказывается на его тонкости и потенциале старения.

    В результате в помрольских винодельческих хозяйствах Муэкса, и прежде всего в Шато Петрюс, на лозе оставляют по 8?12 гроздей (виноделы, следующие рекомендациям Роллана, чаще снижают их количество до шести, что соответствует современному правилу «минимальная урожайность — максимальная концентрация винограда»). Интересно, что когда-то именно виноделы Петрюса ради этого первыми начали собирать зеленый урожай (vendange verte, удаление излишка гроздей еще зеленого винограда с лозы), а соседи смеялись над ними (это надо же, добровольно уничтожать часть драгоценного урожая!), но теперь все поступают точно так же.

    С чем тут действительно борются всерьез, так это с последствиями сюрпризов погоды, прежде всего дождей, которые в любой момент могут превратить будущий великий миллезим в хороший, а то и в средний (виноградины набухают и их сок разжижается, когда вокруг слишком много влаги). Кристиан Муэкс сначала лично облетал виноградник на вертолете, создавая воздушные потоки для скорейшего осушения лоз Петрюса накануне сбора урожая, но вскоре выяснилось, что лучшее средство от последствий дождя, на данный момент изобретенное человечеством, это пылесос, включенный под лозами в обратном режиме (получается гораздо дешевле и эффективнее, чем с вертолетом)…

    Но стратегия Муэксов включает не только новшества. В Шато Петрюс до сих пор действуют 11 цементных бродильных чанов (именно цементные чаны характерны для правобережья), в которые отправляется собранный вручную и подвергшийся многократной сортировке виноград. После традиционной ферментации (никакого пижажа и дополнительной аэрации, только ремонтаж; см. главу 1 части II) и слива сусла-самотека остатки винограда попадают в старинный деревянный вертикальный пресс, который давит «по щадящей системе», не повреждая косточек, чтобы в вине не появились горечь и прочие малополезные вкусовые добавки.

    Какое количество прессового вина (до 5 процентов) добавить к основному, какую часть молодого вина при ассамбляже забраковать (в основном из винограда с лоз до 25-летнего возраста) и отдать на производство анонимного негоциантского AOC Помроль (обычно уходит около 10 процентов), сколько времени держать молодое вино в стопроцентно новых барриках после окончания яблочно-молочной ферментации в чанах (около 18 месяцев, но опять-таки все зависит от миллезима) — все эти и многие другие вопросы каждый год заново решает энолог Жан-Клод Берруэ.

    Для оклейки вина по-прежнему используют белки свежих яиц, а желтки отправляют местным кондитерам для кремов и каннеле (см. главу 1 части II). Кристиан Муэкс не в восторге от многих нынешних перемен, по его мнению нарушающих традиции бордоского виноделия и влекущих за собой глобальное изменение стиля бордо: от утонченности — к очевидности (и это несмотря на свой бунтарский характер, из-за которого в юности он даже попал под арест за участие в знаменитых студенческих волнениях 60-х годов в Беркли, одном из самых престижных университетов США). Впрочем, когда это не связано с «зеницей ока» — Шато Петрюсом, он с удовольствием идет на новаторские эксперименты, что показал его опыт создания в 80-е годы собственного винодельческого поместья в долине Напа (Калифорния), которое процветает и поныне. Кстати, оно называется Доминус (Dominus, «Господь») — весьма в духе помрольской топонимики: здесь едва ли не половина названий шато связана с крестами (croix), церквями (eglise) и прочим, как и нынешнее любимое младшее детище Кристиана Муэкса — приобретенное его компанией в 1999 году Шато Осанна (Hosanna), расположенное совсем рядом с Шато Петрюс, чуть к юго-западу.

    Вокруг Шато Петрюс вообще немало выдающихся винодельческих поместий. Как говорят в Помроле, Петрюс — «крупнейший драгоценный камень короны», но все остальные лучшие шато располагаются вокруг него как не менее впечатляющие самоцветы. Так, с его территорией граничат земли Шато Ля Флер-Петрюс (La Fleur-Petrus, «Цветок Петрюса»), третьего по значимости в помрольской империи Муэксов после Шато Петрюс и Шато Тротануа (Trotanoy, на западном склоне помрольского плато). В XIX вене Шато Ля Флер-Петрюс было частью владения Шато Ле Ге (Le Gay), как и расположенное напротив него Шато Лафлер (Lafleur, «Цветок»), Об этом до сих пор свидетельствуют очаровательные здания-близнецы в фермерском стиле: Шато Ля Флер-Петрюс и Шато Лафлер. Вино последнего, кстати, владелец Шато Ле Ге всегда производил отдельно от вина основного шато, так как уникальное разнообразие терруаров его виноградника ценилось издавна. Через некоторое время виноградники и здание Ля Флер-Петрюс были проданы и стали самостоятельным хозяйством, а Шато Лафлер и Шато Ле Гe продолжали находиться во владении все той же семьи и выпускать два разных вина.

    Но в современном Бордо границы шато и их владельцы быстро меняются. Так, семье Муэкс удалось в значительной мере увеличить площадь виноградников Шато Ля Флер-Петрюс, выкупив 2,5 гектара виноградника с отличными старыми лозами у Шато Ле Ге, присоединить этот участок к территории своего поместья и улучшить качество вин. Точно так же были расширены владения самого Шато Петрюс — за счет отличного крупного участка виноградника соседнего Шато Газен (Gazin), испытывающего финансовые затруднения.

    Последняя из двух сестер Робен (Robin), владелиц Шато Ле Гe и Шато Лафлер с 1946 года, умерла в 2001 году, и оба шато оказались во владении многочисленных наследников. Родственникам сестер Робен, Жаку и Сильви Гинодо (Guinaudeau), которые по их просьбе занимались виноделием в Шато Лафлер уже 18 лет, удалось выкупить только его, а вот Шато Ле Ге было продано «на сторону» и ушло из семьи, которая создала его, более столетия содержала и выпускала вино (добиравшееся даже до дореволюционной России, см. Пролог).

    Впрочем, в отличие от Шато Ле Ге, выпускавшего, как правило, очень достойные, но не слишком впечатляющие вина, в миниатюрном Шато Лафлер (4,5 гектара виноградников, почти в три раза меньше, чем в Шато Петрюс, и ровно в три раза меньше, чем в Шато Ля Флер-Петрюс) делают вина феерические, уникальные и незабываемые, перед которыми периодически «бледнеют» вина самого Шато Петрюс.

    Неповторимый терруар, который в 1872 году так впечатлил купившего этот виноградник владельца Шато Ле Ге, что он специально построил здесь маленький домик-шэ с отдельной винодельней, чтобы производить вино Лафлер прямо на месте, до сих пор приносит свои удивительные плоды. Но предоставим слово самому Жаку Гинодо, который как никто знает все особенности этого необычного поместья:

    «Лафлер находится в северо-восточной части гравийного плато, которое тянется до приграничных сент-эмильонских шато Шваль Блан и Фижак, и потому здесь присутствует достаточно необычное сочетание крупного гравия, мелкого гравия, перемешанного с глиной, и глинисто-песчаных почв, причем на нашем винограднике все они встречаются в пяти различных комбинациях. Так что получается пять типов терруара, а поскольку мы используем по два сорта винограда на каждом (виноградник наполовину засажен Каберне Фран, наполовину Мерло), в результате мы получаем каждый год десять вариантов винограда с совершенно различным, свойствами (не говоря уже о разделении винограда со старых и с молодых лоз), из которых мы и стараемся создать сбалансированный ассамбляж для вин Лафлер.

    Это гораздо интереснее, чем посадить Мерло только на верхних участках (где ему лучше всего, и он будет давать полное, мощное, танинное вино), а Каберне Фран на нижних (которые он особенно любит и проявляет там свою плодовостъ, свежесть, кислотность на все сто процентов). При подобном ассамбляже пусть даже и очень хорошее вино получилось бы слишком примитивным и очевидным, почти карикатурным «вином для винных конкурсов», а не гармоничным напитком для наслаждения. Правда, у нас в шато только семь бродильных чанов (три цементных и четыре из нержавеющей стали), в результате виноград с каких-то участков приходится объединять для брожения. Как правило, это мы решаем каждый раз перед сборам урожая: например, что у нас будет четыре чана Мерло и три чана Каберне Фран для ферментации, но все в зависимости миллезима… »

    Жак и Сильви охотно показывают свои владения. В 2003 году во время цветения Мерло температура воздуха сильно понизилась, поэтому на многих лозах часть цветущей грозди осталась неопыленной, «дала течь» (coulure). По счастью, эти неудавшиеся завязи опадают сами, и гроздь остается полупустой. Хуже положение с другой напастью — деформированными завязями, дающими мелкие твердые ягодки (millerandage), которые остаются такими до сбора урожая. Их приходится удалять при отборе винограда. Если их оставить бродить с нормальными спелыми ягодами, они внесут в будущее вино неприятный «зеленый тон» и горечь.

    На подрезанных верхушках лоз (особенно на Каберне Фран) виднеются небольшие соцветия — вторичное цветение (reverdons), которое принесет зеленый кислый виноград, созревающий лишь к декабрю: от него лозе ни вреда, ни пользы. В прежние времена владельцы крупных поместий позволяли своим крестьянам после сбора господского урожая пройтись по виноградникам и собрать кислый незрелый виноград, из которого те делали некое подобие вина (piquette), больше напоминавшее уксус. Теперь этот виноград (verjus, буквально «зеленый сок»), как правило, просто выбрасывают, но в Лафлер за ним поздней осенью обычно приезжает один из знаменитых шеф-поваров Сент-Эмильона — он использует его для приготовления блюд из косули и прочей дичи (как это нередко делали и в Средние века, когда подобный виноград служил основой для соусов французской кухни).

    Что касается пресловутого зеленого урожая, то в целях концентрации виноградного сока тут практикуют так называемый целостный отбор (fignolage), при котором лучшие грозди оставляют в оптимальном порядке на лозе и прореживают окружающие их внутренние листья (сосущие соки из лозы), оставляя внешние, чтобы солнце правильно освещало, но не обжигало ягоды под свободным, не нагнетающим влажность и соответственно не располагающим к появлению болезней зеленым шатром.

    Некоторые листья на лозах покрыты бугорками, но это всего лишь колонии маленьких паучков, откладывающих яйца. Жак Гинодо не видит смысла пускать в ход против них пестициды. Паучки фактически не вредят лозе, их популяция не выходит за определенные рамки, и ни к чему нарушать без необходимости экологический баланс. Вот если бы это были зачатки милдью или оидиума — страшных современных болезней лоз, пришлось бы действовать немедленно, иначе бы они распространились и задушили весь виноградник, а так — пусть торжествует принцип мирного сосуществования.

    Среди лоз попадаются и совсем маленькие. После того как в 1985 году Жаку и Сильви Гинодо пришлось выкорчевать и засадить новыми лозами сразу около четверги виноградника Лафлер, они стараются производить дальнейшие перемены постепенно, заменяя то одну выродившуюся лозу, то другую. На взгляд Жака Гинодо, именно старые лозы дают виноград с самой интересной индивидуальностью, хотя они и подвержены проблемам с завязями гораздо больше молодых, сверхпродуктивных, но зачастую заурядных. Впрочем, совсем старых лоз в винограднике Шато Лафлер очень мало, так как после страшных морозов 1956 года они почти все погибли. Спастись удалось только небольшому участку теперь уже 70-летних лоз Каберне Фран у самой дорога. Неподалеку, у дома, Жак Гинодо разбил маленький новый виноградник с лозами, расположенными полукругом. «Ну сколько можно сажать лозы по прямой, надо же иногда и развлечься», — шутит он.

    Когда наступает пора сбора урожая, на крошечном винограднике Шато Лафлер работают 32 человека, они прекрасно разбираются в своем деле и тщательно отбирают на вино только те ягоды, которые им хотелось бы съесть. Обычная команда составляет 11 человек вместе с Жаком и Сильви Гинодо и их сыном, который, в отличие от родителей, как раз и живет здесь — старшее поколение обосновалось в другом фамильном поместье, Шато Гран Вилляж (Grand Village), неподалеку от Фронсака, где та же команда работает на десятке-другом гектаров виноградника, производя вино AOC Бордо сюперьер.

    Кстати, Шато Лафлер так мало, что практически все его винодельческое оборудование хранится в Гран Вилляж, его привозят в поместье только на время работ. Почти все здание занимает неклиматизированный шэ, в котором уютно, чисто и вкусно пахнет вином. В один ряд стоят здесь немногочисленные баррики (Шато Лафлер выпускает всего около 20 тысяч бутылок в год), узкие окошки (soupirailles) пропускают теплый летний ветерок (но не прямые солнечные лучи). Жак Гинодо считает, что вину даже полезно жить и развиваться вместе со сменой сезонов: быть чуть теплее летом, чуть холоднее зимой, это прибавляет выдерживаемому вину сложности, а вовсе не портит его.

    Чтобы продегустировать молодое вино, задраенное в баррике (затычка сбоку), Гинодо вынимает деревянную затычку из отверстия для взятия образцов на днище, подложив под него губку и подставив бокал. Под действием силы тяжести некоторое количество вина изливается в бокал, однако затем, под действием уже атмосферного давления ток останавливается. Тогда винодел вставляет в отверстие металлический кран, опускает его в бокал, и берет в руки инструмент, более всего напоминающий гибрид клещей и сапожного молотка с загнутым носом. Вставив острие молотка в просвет между поперечной доской и днищем бочки, он надавливает на днище. Благодаря образовавшемуся таким образом дополнительному давлению, из крана изливается еще немного вина — как раз на восхитительно благоуханный и глубокий дегустационный образец.

    Винодельческие идеи Жака и Сильви Гинодо просты: никакого технологического «макияжа» для вина (новомодных горячих мацераций, скоростных ремонтажей и прочего), ничто не должно заслонять терруар, отражением которого является вино, пусть даже год не слишком удачный. Средство добиться идеального вина — жесточайший отбор (а для Гинодо, как он замечает, настоящим счастьем было бы создать что-то подобное вину Шато Лафлер 1982 года, одного из лучших миллезимов столетия).

    Именно ради этого в 1987 году вместо основного вина было придумано и выпущено второе вино — Ле Пансе де Лафлер (Les Pensees de Lafleur, «Мысли цветка»), по замыслу владельцев, менее великое, но имеющее своеобразное очарование. С тех пор в этом шато каждый год делают два вина (за исключением 1991 года, когда решили не выпускать Шато Лафлер из за недостаточно высокого для основного вина качества урожая, так что вышли одни «Мысли»), при этом Ле Пансе де Лафлер заслуженно считается лучшим из вторых вин Помроля…

    Чуть дальше на северо-запад от скопления шато, в чьих названиях фигурируют «Флер» и «Петрюс», на от личном терруаре располагается несколько достойных поместий, содержащих в своих названиях «Эглиз» и «Клине». В настоящее время наилучшую репутацию среди них имеет замок, объединивший в своем названии оба слова: Шато л’Эглиз-Клине (l’Eglise-Clinet). Его владелец Лени Дюранту (Durantou) в своем миниатюрном поместье в последние годы производит из винограда со старых лоз вина с неповторимым по сложности ароматом, сравнимые по уровню с Шато Лафлер и Шато Петрюс.

    Еще один важный помрольский замок, издавна имеющий хорошую репутацию, расположен чуть дальше к юго-востоку. Это Вье Шато Сертан (Vieux Chateau Certan), которое находится во владении бельгийской семьи Тьенпон (Thienpont) и знаменито своими тонкими танинными винами.

    Неподалеку от центральной помрольской деревушки Катюссо (Catusseau), через ручей дю Мове Тан (du Mauvais Temps, «Ручей плохой погоды»), находится драгоценный виноградник, площадью всего в 2 гектара — созданное одним из Тьенпонов буквально из ничего Шато Ле Пен (Le Pin). Купив этот клочок земли, отличавшийся лишь достойным терруаром, Жак Тьенпон, помрольский основоположник «гаражного» движения, умудрился в 80-е годы создать здесь на редкость индивидуальное, со стопроцентным попаданием в современный вкус вино, пользующееся невероятной популярностью и покупаемое по заоблачным ценам.

    По дороге D244 из Катюссо в Либурн находится Шато Ненен (Nenin), одно из самых крупных поместий Помроля с великолепным потенциалом, недавно купленное и реконструированное блестящими виноделами — владельцами Шато Леовиль Лас Каз в Сен-Жюльене (см. главу 3 части I). Так что в скором будущем следует внимательнее присмотреться к винам этого замка, то же касается и расположенного у границы с Сент-Эмильоном Шато Л’Эванжиль (L’Evangile), перешедшего во владения Ротшильдов (см. главу 4 части I).

    Неподалеку от последнего, напротив сент-эмильонского Шато Шваль Блан, располагается Шато Ля Консейянт (La Conseillante), вино которого в последнее десятилетие не знало поражений. Щедрое и округлое, с богатейшим вкусом и ароматом, оно невероятно соблазнительно и заставляет забыть все печали не только тех, кто его пьет, но и владельцев шато, наследников господина Луи Николя (Nicolas), чей вензель до сих пор присутствует на этикетке и который в 1871 году купил этот виноградник, получивший название в честь благородной либурнской дамы Катрин Консейян еще в 1735 году.

    Семья добропорядочных буржуа Николя, несмотря на великолепный виноградник с феноменальным терруаром (чистая глина и глина с гравием, и все это с многочисленными вкраплениями железа), пережила с тех пор немало разочарований и финансовых бед, но продолжала хранить винодельческие традиции, правда опосредованно, осуществляя лишь самое общее руководство. Всем членам семьи приходилось зарабатывать на жизнь другими профессиями: кто-то работал врачом, кто-то инженером и т. д., так как стабильный доход их восхитительное вино стало приносить лишь в последнюю пару десятилетий…

    На север от Помроля, за речкой Барбанн расположена область Лаланд-де-Помроль (Lalande-de-Pomerol), чьи красные вина имеют право на одноименный AOC. Более 180 виноделов работают в двух ее коммунах (Лаланд к западу, Неак к востоку) на 1110 гектарах виноградников с глинисто-гравийным терруаром. Ведущий виноградный сорт здесь, как и в Помроле, Мерло.

    В последние годы этот район, вина которого в лучшие миллезимы вполне могут соперничать с винами Помроля и Сент-Эмильона, переживает винодельческое возрождение. В нем начали работать Дени Дюранту из Помроля, Юбер де Боюар де Лафоре из Сент-Эмильона и многие другие знаменитые виноделы. Первый занимается виноградником и делает отличное вино в Шато Крюзель (Cruzelles), второй несколько лет назад купил здесь небольшое поместье, окрестил его Ля Флер де Боюар (La Fleur de Bouard) и создал в добавление к основному вину неимоверно элегантное специальное кюве Ле Плюс де Ля Флер де Боюар (Le Plus de la Fleur de Bouard)

    Его коллеги из Сент-Эмильона, семья Обер (Aubert), владельцы весьма достойного классифицированного гран крю Шато Ля Куспод (La Couspaude), в последнее время добились значительных успехов со своим Шато Жан де Гюэ (Jean de Gue) в Лаланде, заняв подобающее место рядом с такими давно лидирующими крю этой коммуны, как Шато де Бель-Эр (de Bel-Air) и Гран Ормо (Grand Ormeau).

    В коммуне Неак многочисленных хвалебных отзывов удостаиваются вина Шато Гарро (Garraud) и марка старинного Шато О-Шеньо (Haut-Chaigneau), бывшего владения ордена госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского, — Ля Серг (La Sergue), наряду с традиционными лидерами коммуны — винами Шато Бель-Грав (Belles-Graves) и Шато Ля Круа Сент-Андре (La Croix Saint-Andre).

    К западу от Помроля и области Лаланд-де-Помроль за слиянием рек Иль (Isle) и Дордонь, к северу от шоссе D670, которое ведет из Либурна в Сент-Андре де Кюбзак через городок Фронсак (Fronsac), начинаются крутые известняковые холмы и одноименная область, в шести коммунах которой делают вина, имеющие право на AOC Фронсак и Канон-Фронсак (Canon-Fronsac). Когда-то они ценились гораздо выше, чем вина Помроля: открытые, жизнерадостные, порой несколько деревенские, с преобладанием Мерло в ассамбляже и легко пьющиеся уже в молодом возрасте. И только в последние годы 170 виноделов области начали работать над более глубоким и элегантным стилем.

    Область вин AOC Канон-Фронсак — небольшой анклав в 300 гектаров на самом юге региона, в коммунах Фронсак и Сен-Мишель де Фронсак. Терруар здесь отличается особо качественной известняковой материнской породой из окаменелых морских звезд. Лучшими винодельческими поместьями в последние годы считаются Шато Мулен Пей-Лабри (Moulin Реу-Labrie) и Шато Гран Ренуй (Grand Renouil). Весьма достойное вино делают в старинном поместье Шато Баррабак (Barrabaque), а в Шато Кассань О-Канон (Cassagne Haut-Canon) в первую очередь представляет интерес специальное кюве Ля Трюффьер (La Truffiere). Основное вино в настоящее время дает гораздо меньше поводов для хвалебных отзывов.

    На оставшихся 850 гектарах виноградников Фронсака среди шато, производящих вина AOC Фронсак, лидируют Шато Фонтениль (Fontenil), владение вездесущего энолога правобережья Мишеля Роллана и его жены Дани, и Шато де Карль (de Carles), с его специальным кюве О-Карль (Haut-Carles) — урожай с 7 (из 20) гектаров виноградника.

    Среди вин, к которым в последнее время стоит присмотреться внимательнее, — продукция Шато Далем (Dalem) и Шато де ля Дофин (de la Dophine). Элегантные и гармоничные вина делают в Шато Ле Труа Круа (Les Trois Croix), семейном владении технического директора Шато Мутон Ротшильд Патрика Леона, а также в Шато Ля Вьей Кюр (La Vieille Cure) и Шато Мулен О-Ларок (Moulin Haut-Laroque). Неплохие по соотношению цены и качества вина производит Шато де ля Ривьер (de la Riviere), старинный замок XIII века, по названию соответствующий одной из коммун Фронсака. Здесь выпускают также вернувшиеся в моду интенсивно розовые и ароматные бордоские клареты.

    Рекомендации при посещении этой части правобережья. От Бордо до Либурна добраться на машине можно за 40 минут (если не попадете в весьма нередкие здесь пробки). Дальше все совсем просто, и проехать, например, 3 километра от Либурна до Фронсака не составит особого труда. За 10 минут вы доберетесь и до любого помрольского шато при условии, что не собьетесь с дороги, отсчитывая повороты среди пугающе однообразного ландшафта центрального Помроля: виноградники, домики-фермы, шпиль церкви, опять виноградники…

    Проголодавшись, можете направиться в ресторан, названный «Ле Мерло» (Le Merlot) — в честь «главного героя» здешних мест. Это заведение расположено в самом сердце Помроля — деревушке Катюссо, в нем подают изысканные блюда с легким намеком на высокую кухню. Немало ресторанчиков разного уровня и в самом Либурне: симпатичное место для неприхотливого обеда — «Ля Гингетт» (La Guinguette), кораблик относительно «быстрого обслуживания» у набережной Дордони — в меню в изобилии среднего качества дары моря и гигантские порции салатов.

    Продегустировать вина можно во многих помрольских замках (но на всякий случай не забудьте договориться об этом заранее). Среди лучших замков, поощряющих визиты, — прославленное Шато л’Эглиз-Клине (l’Eglise-Clinet) и расположенное к северу от него Шато Руже (Rouget), чьи вина в последнее время сделали большой шаг вперед. Находящийся рядом с Шато Петрюс замок Ля Круа де Ге (La Croix de Gay), выпускающий с лучшего участка знаменитое вино Шато Ля Флер де Ге (La Fleur de Gay), также очень гостеприимен. На самой границе с Сент-Эмильоном расположено еще одно достойное шато — Вье Майе (Vieux-Maillet), чьи вина выгодно отличаются от многих других не только качеством, но и ценами, явление для вин AOC Помроль экстраординарное.

    К северу, в области Лаланд-де-Помроль, в коммуне Лаланд можно посетить Шато де Бель-Эр (de Bel-Air) и Шато Круа де ля Шеневель (Croix de la Chenevelle), расположенное y церкви XI века. В коммуне Неак имеет смысл заехать в Шато О-Шеньо (Haut-Chaigneau), Шато Бель-Грав (Belles-Graves) и Шато Турнфей (Tournefeuille).

    В Фронсаке среди поместий, производящих вина одноименного AOC, особенно рекомендую заглянуть в Шато де ля Ривьер (de la Riviere) и Шато Кло дю Руа (Clos du Roy), а если вам интересно узнать, как делают вина AOC Канон-Фронсак, отправляйтесь в Шато Мазерис (Маzeris) или в Шато Пей-Лабри (Реу-Labrie) с замечательным видом на старинную мельницу (moulin), давшую название соседнему Шато Мулен Пей-Лабри.

    P. S. Вино, которое произвело на меня самое незабываемое впечатление среди AOC Помроль выделить не удалось: таких вин оказалось сразу два, и сколько я ни старалась, я не могла выбрать между ними, они различны как день и ночь. Это Шато Ля Консейянт 1996 и второе вино Шато Лафлер — Ле Пансе де Лафлер 2000. Оба года очень хороши для вин Помроля, хотя и не исключительные, как 1999 год, но располагающиеся сразу за ним по шкале оценки миллезимов.

    Темно-вишневое Ле Пансе де Лафлер поражает своей многогранностью и глубиной, необычной для такого молодого вина, чистыми тонами плодового аромата и общим ощущением шелковистой свежести и прохлады.

    Шато Ля Консейянт — совершенно другое, насыщенно красное с легкими коричневатыми бликами, с богатым ароматом и вкусом. В букете чувствуются нотки шоколада и подлеска, завуалированные переспелые плоды и дичь. Это вино — округлое, полное и теплое.

    Глава 3

    Бур и Блай

    Бур (Bourg) — старинный небольшой городок на берегу Дордони, почти у самого ее слияния с Гаронной, столица одноименной области (когда-то, во времена Фронды, здесь скрывалась королева-регентша Анна Австрийская с кардиналом Мазарини и малолетним Людовиком XIV, в местном музее до сих пор хранятся вышитые ею и ее придворными дамами алтарные покровы). Область Бур состоит из 15 коммун. Вина окружающих ее с юга и востока земель имеют право только на AOC Бордо и Бордо сюперьер. Но красные и белые вина Бура при соблюдении определенных условий могут получить взаимозаменяемые AOC Кот де Бур («Склоны Бура»), Бур или Бурже (Cotes de Bourg, Bourg, Bourgeais); правда, последние два AOC в настоящее время почти совсем вышли из употребления.

    В Буре работают 550 виноделов (300 независимо, а 250 — в четырех кооперативах), возделывая в общей сложности 3875 гектаров виноградников (терруар — в основном глина с гравием и наносами песка). Из них лишь 25 гектаров отведено под виноград для белого вина: Совиньон Блан, Коломбар, Семийон и Мюскадель; среди красных сортов винограда преобладает Мерло (67 процентов), но немало и Каберне Совиньона (21 процент), а Каберне Фран и Мальбека всего по 6 процентов.

    Прямо над рекой, в коммуне Бур-сюр-Жиронд (Bourg-sur-Gironde), на территории которой располагается и сам городок, находится Шато Рок де Камб (Roc de Cambes), ведущий замок области, чьи гармоничные и сложные вина считаются самыми знаменитыми и дорогими среди AOC Кот де Бур. Пятнадцать лет назад его создал Франсуа Митжавиль, прославившийся своим Шато Тертр Ротебеф (см. главу 1 части II).

    Следующая коммуна на северо-запад вдоль реки — Сен-Серен-де-Бур (Saint-Seurin-de-Bourg) — давно славится своим Шато Тайяк (Тауас), в котором производят мощные и сочные классические вина AOC Кот де Бур, не жалея дуба на бочки, в особенности для двух специальных кюве: Кюве Резерве (Cuvee Reservee) и Кюве Престиж (Cuvee Prestige).

    Еще дальше на северо-запад, в коммуне Байон-сюр-Жиронд (Bayon-sur-Gironde), находится Шато Фальфас (Falfas), очаровательный старинный замок в стиле Людовика XIII, чьи новые владельцы бескомпромиссно ввели здесь биодинамику и теперь производят отличные вина «биологически чистым способом», не применяя никакой промышленной химии.

    Почти у самой границы с областью Блай, в коммуне Вильнев (Villeneuve), расположено Шато де Барб (de Barbe), на территории которого (согласно архивам маркиза де Барба) возделывают виноградники с XIV века и по сей день производят весьма достойные вина. А вот у находящегося неподалеку Шато Кастель Ля Роз (Castel La Rose) с качеством порой случаются крупные неудачи: хуже бордо, чем вино этого замка 2000 года, я не пробовала ни разу в жизни, и пробка (основной источник возможных проблем с качеством у современных вин) была тут ни при чем, вино явно подверглось влиянию каких-то отрицательных факторов при ферментации или во время выдержки в погребе. В соседней коммуне Сен-Сир-де-Канесс (Saint-Ciers-de-Canesse), в Шато Репанпле (Repimplet), производят непритязательное, но весьма симпатичное вино с живым плодовым вкусом, которое хорошо пьется молодым.

    В следующей к востоку коммуне Сен-Трожан (Saint-Trojan) находится Шато Мерсье (Mercier), чьи вина давно пользуются хорошей репутацией. В центральной коммуне Самонак (Samonac) вино Шато Макей (Масау), по легенде получившее свое название от шотландского владельца времен Столетней войны, отличается излишним «одервенением»; куда изящней и свежее получаются вина в соседнем Шато Граветт-Самонак (Gravettes-Samonac).

    Особенно много достойных шато в коммуне Торьяк (Tauriac), к востоку от городка Бур. К числу прославленных относятся Шато Нодоз (Nodoz), производящее массивное, серьезное и требующее нескольких дополнительных лет выдержки для раскрытия вино, а также Шато О-Мако (Haut-Maco), чьи наполовину засаженные Мерло, а наполовину — Каберне виноградники получают ежедневный уход с оглядкой на информацию, поступающую сразу с двух метеостанций, действующих в поместье. Но главная звезда Торьяка — Шато Брюльзекай (Brulesecaille) с его великолепным шелковистым вином, имеющим замечательное соотношение цены и качества.

    К северо-западу от Бура, на берегу Жиронды расположен город Блай (Blaye). Когда-то на его месте стояла римская крепость, построенная для защиты тогдашнего Бордо-Бурдигалы от нападений варваров. В VIII веке, по легенде, город принадлежал вассалу Карла Великого графу Роланду, тому самому, кому посвящен один из первых памятников французской литературы — «Песнь о Роланде». После того как Роланд погиб под натиском врагов в Ронсевальском ущелье, трубя в свой знаменитый рог Олифан, он был похоронен вместе со своей невестой, прекрасной Од (которая умерла от печали, едва услышав ужасную весть), в старинном блайском аббатстве Сен-Ромен.

    Блай послужил военным целям и в Средневековье, во время Столетней войны, но его знаменитая цитадель относится к более позднему времени, периоду правления короля-Солнце Людовика XIV, — это результат трудов военного инженера Вобана (XVII век), спроектировавшего на Жиронде своеобразные «клещи» из двух стоящих на правом и левом берегах фортификаций: Блая и Фор-Медока (Fort-Medoc), что около Ламарка (Lamarque).

    Вина, которые производят в области Блай и в соседних областях Сен-Сир-сюр-Жиронд (Saint-Ciers-sur-Gironde) и Сен-Совен (Saint-Sauvin), при соблюдении всех необходимых норм имеют право на один из следующих AOC. Красные вина (для их производства здесь возделывают 6 тысяч гектаров виноградников) получают категорию AOC Блай или AOC Премьер Кот де Блай (Premieres Cotes de Blaye): это зависит от использованных при ассамбляже сортов винограда. Для производства вин AOC Блай помимо Мерло (почвы здесь в основном глинистые, так что выращивают преимущественно этот сорт), двух Каберне и Мальбека допускаются еще четыре достаточно маргинальных сорта винограда, а для вин AOC Премьер Кот де Блай — только классические для Бордо первые четыре сорта.

    Для белых вин (виноградники под них занимают здесь 1750 гектаров) возможны три AOC. Белое вино AOC Блай производят из 90 процентов коньячного сорта Юньи Блан (Ugni Blanc) или Фронтиньяна (Frontignan), для оставшихся 10 процентов допустим один или несколько из семи дополнительных сортов. На белое вино AOC Кот де Блай может идти от 60 до 10 процентов Коломбара (Colombard), дополненных, по желанию винодела, одним или несколькими из всего лишь пяти сортов винограда: в ассамбляж уже не допускаются Фоль Бланш (Folle Blanche) и Юньи Блан. Нa ассамбляж белого вина AOC Премьер Кот де Блай идут классические для белого бордо сорта: Совиньон Блан, Семийон и Мюскадель, но допускается до 30 процентов трех других сортов: Коломбара, Юньи Блан и Мерло Блан (Merlot Blanc, да-да, не удивляйтесь, бывает и белый Мерло, только этот сорт считают не слишком качественным в отличие от традиционного «черного» Мерло — Merlot Noir).

    Обилие примитивных сортов белого винограда вызвано многовековой местной практикой перегонки произведенного из него вина в спирт для бордоского бренди — «фин» (fine). Это, пожалуй, неудивительно, учитывая, что область вин AOC Блай граничит с департаментом Шаранта и что расстояние между городами Блай и Koньяк не составляет и 100 километров. Но в настоящее время большая часть винограда области идет на производство вина, так что коньячные сорта постепенно исчезают.

    Наиболее интересными (по причине наименьшего использования при ассамбляже винограда маргинальных сортов) считаются местные белые и красные вина AOC Премьер Кот де Блай. В лучших своих проявлениях здешние белые вина — тонкие, нервные, с насыщенным ароматом, а красные — гибкие, со свежими плодовыми тонами; и те и другие, как правило, приятнее пить молодыми.

    Среди лучших винодельческих поместий одну из лидирующих позиций занимает Шато Бель Эр ля Руаер (Bel Air la Royere) с его великолепными полными, насыщенными, танинными и одновременно шелковистыми винами, которых два: одноименное главное и более «скромное» второе — Шито Ле Рикар (Les Picards). Бель Эр ля Руаер располагается на глинисто-известняковых склонах в коммуне Кар (Cars) неподалеку от города Блай, как и многие другие достойные внимания шато Блая: Ле Пти Арно (Les Petits Arnauds), О-Сосьондо (Haut-Sociondo), Сосьондо (Sociondo), Пейро (Peyraud), Л’Эскадр (L’Escadre), разбросанные вокруг идущего параллельно Жиронде шоссе D133 и его ответвлений.

    Не отстает от Бель Эр ля Руаер Шато Ле Жонкейр (Les Jonqueyres) из коммуны Сен-Поль (Saint-Paul), к северо-востоку от Блая, рядом с тем же шоссе D133. Вина этого замка элегантны, гармоничны и ароматны; второе вино, Домен де Куржо (Domaine de Courgeau), хотя и не обладает столь же высоким стилем, весьма добротно и привлекательно. Чуть к юго-западу от него, в коммуне Сен-Мартен-Лакоссад (Saint-Martin-Lacaussade), находится еще одно достойное винодельческое поместье — Шато Шаррон (Charron), особенно удается здесь белое вино Акасья (Acacia, «Акация»). Отличные вина также делает в Шато Мондезир-Газен (Mondesir-Gazin) к югу от города Блай, в коммуне Плассак (Plassac) бывший любитель-дегустатор, а ныне винодел Марк Паске (Pasquet).

    В 35 километрах от Бордо по автостраде N10 в коммуне Кюбнезе (Cubnezais), под городом Сен-Савен, расположено еще одно знаменитое винодельческое поместье — Шато Бертинри (Bertinerie), где производят великолепный ароматный кларет (AOC Бордо), а также красные и белые вина. Те из них, что сделаны из винограда с лучших участков — О-Бертинри (Haut-Bertinerie) — выпускаются под тем же названием как отдельные кюве.

    Другое достойное поместье, Шато де Турт (des Tourtes), производящее, в частности, отличные белые вина, ферментированные в дубовых бочках, находится на противоположном конце области, в коммуне Сен-Капре-де-Блай (Saint-Caprais-de-Blaye) у шоссе N137, под городом Сен-Сир-сюр-Жиронд.

    Несколько советов при посещении региона. От Бордо до Блая через Бур ходят рейсовые автобусы, хотя интереснее (и быстрее), конечно, добраться сюда на машине. А еще можно переправиться в Блай через Жиронду на пароме (даже если вы с велосипедом или машиной), который регулярно ходит от Ламарка. Оставьте немного времени на обзор достопримечательностей: и Бур, и Блай сами по себе — впечатляющие старинные городки, не говоря уже о знаменитой блайской цитадели XVII века. В окрестностях едва ли не на каждом шагу встречаются феноменальные исторические памятники, от поразительной пещеры каменного века с наскальной живописью — в коммуне Приньяк (Prignac) под Буром — до старинных романских церквей (XI—XII веков), которые здесь есть чуть ли не в каждой деревне.

    Если вы проголодались, прямо у дороги D669, которая ведет в Блай через Бур, находится немало ресторанчиков с видом на Жиронду.

    Вина AOC Кот де Бур можно попробовать, нанеся визит в Шато Брюльзекай, Шато О-Мако и Шато Герри (Brulesecaille, Haut-Maco, Guerry), последнее — коммуна Торьяк, а также в Шато Тайяк (Тауас), коммуна Сен-Серен-де-Бур, и Шато Фальфас (Falfas), коммуна Байон-сюр-Жиронд. Гостям будут рады в Шато Мер-сье (Mercier), коммуна Сен-Трожан, Репанпле (Repimplet), коммуна Сен-Сир-де-Канесс, Макей (Масау), коммуна Самонак, Лакруа Давид (Lacroix Davids), коммуна Лансак, и во многих других шато, а купить местное вино (как и договориться о встречах) можно, в частности, в Доме вина Кот де Бур (Maison du Vin des Cotes de Bourg), расположенном на южном въезде в Бур со стороны Дордони.

    В Блае тоже немало винодельческих поместий, которые стоит посетить, например Шато Бертинри (Bertinerie), коммуна Кюбнезе, Шато де Турт (des Tourtes), коммуна Сен-Капре-де-Блай, а также Шато Ле Пти Арно и Шато Барбе (Les Petits Amauds, Barbe), оба — коммуна Кар, и многие-многие другие. За дополнительной информацией и за вином можно обращаться в Дом вина Премьер Кот де Блай (Maison du Vin de Premieres Cotes de Blaye), в самом Блае, на улице имени автора их главной достопримечательности — цитадели постройки военного инженера Вобана (Vauban).

    P. S. Вино, которое произвело на меня самое незабываемое впечатление среди AOC Кот де Бур: Шато Граветт-Самонак 2000.

    Красивый вишневый цвет, чистый гармоничный аромат, освежающе живой глубокий вкус. Что еще? Главный признак хорошего вина — его практически невозможно сплюнуть на дегустации, оно пьется «само», без единого усилия с вашей стороны. Пусть это и не самое великое, но потрясающе очаровательное вино, которому без труда удалось затмить своей шелковистой элегантностью многих своих более именитых соседей-сверстников.


    Примечания:



    2

    Молоховец Е. Подарок молодым хозяйкам, 1901



    23

    Собственно Сент-Эмильон, Сен-Кристоф-де-Бард, Сен-Лоран-де Комб, Сент-Ипполит, Сент-Этьенн-де-Лисс, Сен-Пей-д’Арман, Виньоне, Сен Сюльпис-де Фалеиран (Saint-Emilion, Saint-Christophe-des-Bardes, Saint Laurent-des-Combes, Saint-Hippolyte, Saint-Etienne-de-Lisse, Saint-Pey-d’Armens, Vignonet, Saint-Sulpice-de-Faleyrens).



    24

    Полностью она приведена в Приложении вместе с другими официальными классификациями бордоских вин.



    25

    Что качественно примерно соответствует соотношению AOC Бордо и AOC Бордо сюперьер Потребителю, конечно, было бы гораздо проще, если бы второе AOC Сент-Эмильона называлось сюперьер и не смешивалось бы в его восприятии с классифицированными элитными гран крю.



    26

    Один из его предков, прадед, был как личный врач императора Николая II расстрелян вместе с царской семьей, а его двоюродный прадед известен своим вкладом в эпидемиологию, и по его имени названо не только немало больниц по всей России но и одна из тяжелейших болезней, против которой он боролся гепатит, он же желтуха, он же болезнь Боткина.








    Главная | Контакты | Прислать материал | Добавить в избранное | Сообщить об ошибке