• Острова в Студеном море
  • Земля Андреева
  • Где ты, земля Санникова?
  • «Закрытие» земель
  • Растаявшие острова
  • КНИГА ОСТРОВОВ

    Острова в Студеном море

    Остров Туле, лежащий где-то далеко на севере, в средние века стал символом «края земли». Реальной землей, расположенной не так уж далеко от Северного полюса, был Свальбард викингов, Грумант поморов — нынешний архипелаг Шпицберген. Поморы открыли и другие острова в Баренцевом и Карском морях — Новую Землю, Вайгач и т. д.

    В 1644 году казак Михаил Стадухин добрался до устья большой реки «Ковыми» — Колымы. Ссылаясь на рассказы других казаков и колымской «женки» Калибы, он доложил в Якутске, что если плыть морем от устья Лены к устью Колымы, то «от Святого Носа на левой руке объявляется остров, и горы снежные, и пади, и ручьи знатны все». Остров этот очень большой, он тянется от устья Енисея до устья Колымы: «идучи из Лены от Святого Носа и к Яне реке, и от Яны к Собачьей, Индигирка тож, и от Индигирки к Ковыме реке едучи, и гораздо тот остров в виду». Зимой «чухчам» требуется лишь однодневный переход на оленях, чтобы достичь этого острова.

    Вероятнее всего Стадухин видел «горы снежные, и пади, и ручьи знатны все» на острове Большой Ляховский с его горой Эмий-Тасс, на которой и летом бывает снег, и долинами ручьев, в ясную погоду различимыми со Святого Носа. Но возможно, что это Крестовский остров, самый близкий к берегу остров из группы Медвежьих островов. Стадухин связал свои личные наблюдения с рассказами казаков об островах, лежащих против устья Лены. «Так сложилась географическая легенда о великом острове на Ледовитом океане берегов Восточной Сибири, — пишет советский историк географических открытий И. П. Магидович. — Этой легенде верили более ста лет после плавания Стадухина. Действительно существующие, расположенные против устьев восточносибирских рек, сравнительно недалеко от материкового берега, острова и миражи невольно сливались в представлении восточносибирских мореходов в один гигантский остров. Они своими глазами видели в разных местах “Студеного моря” восточнее Лены “горы”, то есть — высокие холмы, казавшиеся горами по сравнению с низменным материковым берегом. Эта легенда “подтверждалась” неправильно истолкованными рассказами береговых жителей, посещавших некоторые острова. Служилые люди и промышленники надеялись найти на этом “великом острове” и ценную “мягкую рухлядь” (песцы), и ценную “заморскую кость” (бивни мамонтов), и “корги” (косы) с богатейшими лежбищами “зверя-моржа”, дающего не менее ценный “заморный зуб”, или “рыбий зуб” (моржовые клыки)».

    В начале XVIII столетия были обнаружены Новосибирские острова, но подлинное их открытие сделали Ляхов, Санников и Генденштром в конце XVIII — начале XIX века. В 60-е годы XVIII века русские мореходы завершили открытие берегов Новой Земли, до той поры считавшейся одним островом. Тогда же купец Никита Шалауров открывает в Восточно-Сибирском море остров Айон.

    Изучив обширную литературу о движении льдов «Студеного моря», князь П. А. Кропоткин пришел в 1870 году к выводу о том, что «между Шпицбергеном и Новой Землей находится еще не открытая земля, которая простирается к северу дальше Шпицбергена и удерживает льды за собой». Кропоткин организовывает экспедицию для изучения «пространства, лежащего к северу от Новой Земли», которое «остается нам так же неизвестным, как и скрытая от нас часть поверхности луны и, во всяком случае, менее, чем поверхность ближайших к нам планет».

    Однако из-за нехватки средств экспедиция не состоялась. И открытие земли к северу от Новой Земли сделал не предсказавший ее существование русский ученый, а австрийская полярная экспедиция под руководством Юлиуса Пайера и Карла Вайпрехта в августе 1873 года, после 375 дней плавания в Арктике. «Нас привела сюда счастливая случайность, — писал Пайер. — Тысячелетия миновали, а человечество ничего не знало о существовании этой земли. Открытие ее было наградой кучке незадачливых моряков за силу их надежды и выдержку в период тяжелых испытаний. Нам подарил ее каприз пленившей пас льдины». Суша в сердце Арктики оказалась архипелагом гористых, покрытых ледниками островов и получила название Земля Франца-Иосифа, кайзера Австро-Венгерской монархии, хотя, как замечает академик В. А. Обручев, новооткрытый архипелаг «по справедливости должен был бы носить имя ученого, предсказавшего его существование».

    В своих «Записках революционера» Кропоткин писал: «Земля, которую мы провидели сквозь полярную мглу, была открыта Пайером и Вайпрехтом, а архипелаг, который должен находиться на северо-востоке от Новой Земли (в этом я убежден еще больше, чем тогда), так еще и не найден». И это научное открытие Кропоткина блестяще подтвердилось. В 1913 году русские ледоколы «Вайгач» и «Таймыр» открыли Северную Землю, последний крупный архипелаг в Арктике. Правда, открыватели его приняли Северную Землю за один большой остров, и окончательное открытие архипелага произошло уже в советское время. Ледокол «Г. Седов» в 1930 году подошел к берегам Северной Земли и высадил на ее безлюдных берегах четырех зимовщиков во главе с Г. А. Ушаковым.

    Остров Домашний, на который высадились зимовщики с 43 собаками и трехгодичным запасом продовольствия, был, по словам Ушакова, «всего лишь гребень известняковой складки, выступавшей из моря. Он поднимался узенькой, взгорбленной полоской и напоминал высунувшуюся из воды спину кита. Впервые вступив на его обледеневшую, скользкую поверхность, мы невольно шли осторожной походкой, будто под ногами и в самом деле лежал кит, готовый каждую минуту погрузиться в холодную пучину». За два года экспедиция изъездила на упряжках, запряженных собаками, не менее 5000 километров, положив на карту почти весь архипелаг — четыре крупных и множество мелких островов. Это было последним крупным географическим открытием в Арктике и крупнейшим открытием, сделанным в нашем веке.

    В XX веке были сделаны не только открытия, но и «закрытия» земель, нанесенных на карты исследователями минувших веков. «Земля Джиллиса» — так назывался «большой остров к северу от Шпицбергена, белеющий вдали как волшебные замки северной саги».

    Ни мощные ледоколы, ни полярные летчики не нашли этой земли к северу от Шпицбергена, и она исчезла с географических карт.

    С высокого мыса Флигели, самой северной точки Земли Франца-Иосифа, Пайер увидел 11 апреля 1875 года голубые горы острова, который он назвал «Землей Петермана, в честь великого географа, моего друга и учителя». На северо-запад от острова Рудольфа Пайер нанес на карту контуры еще одного острова — Земли Короля Оскара. Однако никому из исследователей, после Пайера, не удалось обнаружить ни Земли Петермана, ни Земли Короля Оскара. Такая же участь постигла и Землю эскимоса Такупука, которую он видел к северо-востоку от побережья Аляски, остров Крестьянка в районе острова Врангеля, Землю Бредли и Землю Крокера, обозначавшихся на картах к северу от островов Канадского Арктического архипелага.

    Особенно же интересны поиски двух земель, в существование которых твердо верили многие исследователи вплоть до нашего века и которые все-таки, несмотря на все усилия, найти не удалось. Это Земля Андреева и Земля Санникова.

    Земля Андреева

    В 1747–1752 годах губернатором Сибири был Федор Иванович Соймонов — один из первых исследователей Каспия, бывщий моряк, ученый-гидрограф, навигатор и картограф и… каторжанин (за участие в заговоре против всесильного временщика Бирона Соймонов был сослан в Сибирь на вечную каторгу, через два года освобожден Елизаветой Петровной, восстановлен в правах, но добровольно остался в Сибири, месте своего бывшего заключения; о жизни и трудах Соймонова рассказывает книга Л. А. Гольдепберга «Каторжанин — сибирский губернатор», выпущенная Магаданским книжным издательством в 1979 году). Соймонов наметил ряд морских и сухопутных экспедиций для исследования просторов вверенного ему необъятного Сибирского края. Подполковнику Федору Христиановичу Пленисниру было поручено выяснить вопрос о большом острове, который, по словам Стадухина, тянется от устья Енисея до устья Колымы в Студеном море.

    Плениснир в 1761 году прибывает в Анадырский острог, где разбивает бурную деятельность. Он направляет чукчу Николая Дауркина для «проведывания неизвестных островов около Чукотского носу лежащих, и о положении Америки». Сам же подполковник с небольшим отрядом прибывает в Нижнеколымский острог, где начинает сбор сведений об островах в океане. Казак Ф. Татаринов и юкагир Е. Коновалов показывают «по самой справедливости и присяжной должности», что в 1756 году охотились на островах «супротив устья Ковымы-реки». На островах этих они видели множество медвежьих следов и крепость, «заведенную незнаемыми людьми». К северу от этих островов есть «большая земля, на которой и стоячего всякого лесу весьма довольно».

    Для проверки этих сведений о землях к северу от устья Колымы в 1763 году был направлен сержант Степан Андреев. Он достиг островов, позднее названных Медвежьими. Острова были необитаемы, но повсюду Андреев встречал следы, оставленные людьми: развалившиеся землянки, вкопанные в землю юрты. У третьего острова, по словам Андреева, «с северной стороны имеется у берега отпрядыш, расстоянием от берега 11 сажен печатных… а оный камень отпрядыш весьма мягок, дресвян, вышиною до земли в 5 сажен печатных. На нем же имеется самый тесный залавок (уступ. — А. К.), вышины от земли три сажени печатных, на котором сделана крепость, на подставных десяти лесинах матерых, лиственничных. А становлены лесины вверх кореньями, к земле же вершинами. Так прилеплено, как птица на дереве гнездо вьет, а сделано подобно, как надобно быть лабазу. Первый пол настлан из наносного лиственничного матерого же лесу. Поверх пола настлан песок с мелкою дресвою, толщиною на четверть, а по тому полу обставлено вокруг, наподобие юрты, дощечками и пластинами шестичетвертными, столь высоко, человеку в пояс… Для связей рублены прорухи и связаны уши ремнями. Оные прорухи рублены и доски тесаны топором, не железным, а каменным или каким костяным, подобно как зубами грызено. Поперек ея (юрты. — А. К.) четыре сажени, в длину 4 с половиной, сажени, а когда она цела была, вдоль и поперек 6 сажен. Вниз к берегу из юрты спуск на землю. Другой спуск в камень на северную сторону, токмо много ж развалилось. А признавается делана оная крепость превеликим трудом, по высоте и тесноте того залавка, токмо строена не русскими людьми, а другими, но какими, о том знать не можно».

    На последнем, самом восточном из Медвежьих островов, Андреев и его спутники «всходили и на верх горы и смотрели во все стороны. В полуденную сторону виден голоменит камень, который по рассуждению нашему тот Колымский камень, а влево, в восточной стороне, едва чуть видеть, синь синеет, или назвать какая чернь: что такое, земля или море, о том в подлиннике обстоятельно донести не умею».

    До этой далекой земли сержант Андреев не добрался, ибо «за долговременным осмотром островов и за одержимыми в море пургами весьма сделалось собачьими кормами скудность». И хотя сержант «усердно и ревностно желал и понуждал команду ехать далее в море, токмо команда единогласно стали говорить, что далее следовать в море оставить».

    По приказу Плениснира Андреев с пятью казаками направился на следующий, 1764 год вновь на Медвежьи острова. Взойдя на вершину горы Четырехстолбового острова, Андреев увидел в ясный солнечный день ту же «синь», или «чернь», и он и его люди «дались на усмотренное место».

    Пять суток длился пробег на санях по замерзшему Студеному морю. А на шестые сутки пути, ранним утром, путники увидели «остров весьма немал. Гор и стоячего лесу на нем не видно, низменной, одним концом на восток, а другим — на запад, а в длину так, например, быть имеет верст семьдесят». Андреев и его люди направились к «западной изголовье» острова, однако, «не доезжая того верст за 20, наехали на свежие следы превосходного числа на оленях и на санях неизвестных народов, и, будучи малолюдны, возвратились в Колыму».

    Плениснир, получив отчет Андреева, сообщил о его открытии губернатору Сибири, в Академию наук и в личный кабинет императрицы Екатерины II. Кроме того, он составил, по рассказам чукчей, «скасок» промышленников и рапортов сержанта Андреева и чукчи Дауркина чертежи Чукотской вемли. Там показаны Медвежьи острова, Земля Андреева на восток от них, фантастические очертания «Американской матёрой со стоячим лесом земли» и земли Китиген (или Тикиген), на которой живут «оленные люди хрохай».

    Плениснир за свои открытия получил чин полковника, а сержант Андреев «за понесенные двухгодичные труды» был произведен в подпоручики. Спустя пять лет для наведения контактов с «оленными людьми» и описания Земли Андреева отправились три прапорщика-геодезиста Иван Леонтьев, Иван Лысов и А. Пушкарев. В марте — апреле 1769 года они на собаках перебрались из Нижнеколымска на Медвежьи острова и сделали их съемку (ибо сержант Андреев «по незнанию наук какое положение они имеют на карте изъяснить не мог»), В феврале 1770 года геодезисты из Нижнеколымска добрались до самого восточного из Медвежьих островов и двинулись на поиски Земли Андреева. Около трехсот километров проделали они по льду, но никакой суши обнаружить не смогли.

    Три центральных острова, расположенных меридионально, тщательно изученные и заснятые молодыми прапорщиками-геодезистами, справедливо получили наименования Пушкарева, Леонтьева, Лысова в группе Медвежьих островов. Но Земля Андреева, которую они не смогли обнаружить, оставалась загадкою: выяснилось, что при ее поиске геодезисты, руководствуясь неточной картой, составленной Пленисниром, искали Землю Андреева в северо-восточном направлении, в то время как искать ее следовало на северо-западе.

    В 1785 году северо-восточные берега Сибири исследовала экспедиция под началом Биллингса и Сарычева. Сарычев записал В судовом журнале, что, когда корабль под его началом стоял у Баранова Камня, готовясь пробиться сквозь льды, ледовая обстановка говорила о том, что неподалеку должна быть какая-то суша: «Мнение о существовании матерой земли на севере подтверждает бывший 22 июня юго-западный ветер, который дул с жестокостью двои сутки. Силою его, конечно бы, должно унести лед далеко к северу, если б что тому не препятствовало. Вместо того на другой же день увидели мы все море, покрытое льдом. Капитан Шмелев сказал мне, что он слышал от чукоч о матерой земле, лежащей к северу, не в дальнем расстоянии от Шелагского Носа, что она обитаема и что шелагские чукчи зимнею порою в одни сутки переезжают туда по льду на оленях». Однако достичь этой обитаемой и «матерой», то есть не сложенной льдами, земли ни Сарычев, ни Биллингс не смогли.

    Весной 1810 года на пяти нартах из Нижне-Колымска к Баранову Камню отправился Геденштром, посланный для исследования островов между устьями Лены и Колымы. Переждав буран, длившийся неделю, он отправился на пяти нартах по льдам, сковывавшим море, на северо-восток. «Проехав 150 верст, — сообщал Геденштром, — начали попадаться нам земляные глыбы на льдинах. Земля сия совсем другого была рода, как находившаяся в ярах матерого берега Сибири. Она совершенно походила на землю Новой Сибири, хотя отдаленность сего места не позволяла думать, чтобы льдины проходили близ берега Новой Сибири и срыли с оных сии глыбы. 1 мая видели мы стадо гусей, летевших на север-северо-восток, и белого филина. На севере поднимались облака. Глубина морская, измеряемая мною в щелях, постепенно уменьшалась. Все сие доказывало близость земли. Но скоро нашли мы непреодолимые препятствия к продолжению пути нашего. В 245 верстах от Баранова Камня переехали мы щель в 1 аршин ширины, а в пяти верстах далее достигли щели в 15 сажен. На пяти верстах сих глубина морская от 11 с половиной саженей уменьшилась до 11 саженей».

    Полыньи и торосы преградили путь Геденштрому. К тому же кончались запасы продовольствия, взятые на двадцать дней, из которых семь пришлось на пережидание бурана. Исследователь был вынужден повернуть обратно, хотя уверенность его в реальности острова в океане была столь велика, что Геденштром нанес Землю Андреева на карту.

    В 1820 году «для описи берегов от устья Колымы к востоку до Шелагского мыса и от оного на севере к открытию обитаемой земли, находящейся, по сказанию чукчей, в недалеком расстоянии», была направлена экспедиция под командованием двух лейтенантов флота — Фердинанда Петровича Врангеля и Петра Федоровича Анжу (последнему было поручено описание побережья в районе устьев рек Оленек, Лены и Яны, а также Новосибирских островов).

    Лейтенанту Врангелю обнаружить Землю Андреева к северу от Колымы не удалось. Он решил, что этой земли никогда и не было. Тем не менее в 1823 году, когда, завершилась экспедиция Врангеля и Анжу, в журнале «Сибирский вестник» появилась публикация, согласно которой Землю Андреева видел не только сержант Андреев: «Другие известия доказывают, что сия земля имеет жителей, которые называют ее Тикиген, а сами известны под именем хрохаев и состоят из двух племен. Некоторые из них бородатые и похожи на россиян, другие же чукотской породы. Бывшие при экспедиции Биллингса сотник Кобелев и толмач Дауркин подтвердили описание Андреева, представили даже абрис виденной ими земли».

    Таким образом, помимо загадки Земли Андреева возникла еще и загадка обитаемой Земли Тикиген или Китиген с ее племенем «оленных людей хрохай»: является ли она той самой землей, что видел сержант Андреев, или же это еще один остров в Ледовитом океане. Либо, что также требовало проверки, и Земля Андреева, и Земля Китиген — плод воображения, а не реальные острова на север от устья Колымы.

    Найти эти острова пытались русские ледоколы «Таймыр» и «Вайгач» в начале нашего столетия. Вместо этого «Вайгачу» удалось впервые обойти и описать северный берег острова Врангеля в поднять на нем русский флаг, а вслед за тем, в 1913 году, обогнув мыс Челюскина, «Вайгач» и «Таймыр» открыли предсказанную гениальным П. А. Кропоткиным Северную Землю, на берегах которой был также поднят флаг России. Но Земли Андреева ледоколам «Вайгач» и «Таймыр» обнаружить не удалось.

    Землю Андреева пытался найти спустя два десятка лет пароход «Челюскин», но натолкнулся в районе поисков на непроходимые льды. Сквозь эти льды пробился позднее ледокол «Красин», однако ему также не удалось обнаружить какую-либо землю на север от устья Колымы. В 1935 году полярный летчик В. С. Молоков попытался найти Землю Андреева с воздуха, однако так и не увидел ее. В 1943 и 1946 годах корабли экспедиции Арктического института проникли на север и северо-запад от маршрута «Красина», однако и здесь, уже почти в самом сердце Арктики, никакой земли не обнаружили.

    Что же тогда видел сержант Андреев? Подлинные его записи долгое время считались утерянными. И, как совершенно справедливо писал известный советский полярник В. Ю. Визе, предсказавший на основании точных научных расчетов существование острова в Карском море, названного его именем, «до тех пор, пока не найдутся журналы, веденные Андреевым в 1764 г., нет достаточных оснований к тому, чтобы порочить имя этого скромного исследователя прозвищем обманщика и лжеца».

    К счастью, журналы эти нашлись. В 1951 году капитан дальнего плавания полярник К. С. Бадигин в деле № 15 Центрального государственного архива древних актов отыскал «Дела по морскому ведомству, описание верфей, гаваней и рейд, расположения по постройке морских казарм в Ревеле, планы для водяных сообщений и описание судов разных сибирских». Совместно с другим известным полярником Н. Н. Зубовым Бадигин выпустил работу, посвященную загадочной Земле Андреева. Ее авторы полагали, что сержант направился с Медвежьих островов не на северо-восток, а на северо-запад и добрался до Новосибирского архипелага, точнее, до самого восточного острова, ныне носящего название Новая Сибирь, который «низменной, одним концом на восток, а другим — на запад, а в длину так, например, быть имеет вёрст семьдесят». Бадигин и Зубов предложили назвать этот остров в честь его истинного первооткрывателя «островом Андреева».

    Однако профессор М. И. Белов, тщательно проанализировав подлинные записи Андреева, пришел к иному мнению: «Выяснилось, что от острова Четырехстолбового за восемь дней санного Путешествия по застругам и торосам Андреев прошел не более 120 км, а не 440, как предполагалось раньше, — писал Белов. — Таким образом, он приблизился к большой припайной полынье Восточно-Сибирского моря, эта полынья в путевом журнале названа “щелью”. “Перейти ее, — писал Андреев, — не могли”. За пределами “щели” на мелководьях Андреев увидел, по всей вероятности, приподнятые рефракцией хаотичные нагромождения льдов. Их он принял за остров». Однако и эта версия разгадки тайны Земли Андреева — не последняя.

    Где ты, земля Санникова?

    О Земле Санникова знают миллионы читателей научно-фантастического романа академика В. А. Обручева «Земля Санникова». И миллионы кинозрителей смотрели и продолжают смотреть не сходящий с экранов фильм, посвященный поискам загадочной земли. Никому из самых восторженных поклонников таланта писателей-фантастов, будь то Герберт Уэллс или Александр Грин, не придет в голову искать остров доктора Моро или Зурбаган… Ну, а Земля Санникова — плод фантазии или же реальность? Ответ на этот вопрос находится не в компетенции литературоведов и даже историков географических открытий. Загадка Земли Санникова, на наш взгляд, может быть решена лишь исследованиями дна Восточно-Сибирского моря, прочтением «книги осадков» на его шельфе к северу от острова Котельный и других островов Новосибирского архипелага.

    Имя Якова Санникова, отважного землепроходца, носят пролив между Ляховскими островами и островами Анжу, двумя основными группами Новосибирского архипелага, река на одном из островов этого архипелага, полярная станция на острове Котельный и мелководная банка в Восточно-Сибирском море. И это совершенно справедливо, ибо Санников, пожалуй, как никто другой, внес свой вклад в открытие Новосибирских островов.

    В 1805 году, проводя летовку на острове Котельном, Яков Санников видел к северу от него высокие горы неведомой земли. В следующем году он заметил с «Высокого мыса» еще одну землю, точнее, «синеву», говорящую о том, что где-то на северо-северо-востоке должна быть суша. И когда в 1810 году острова Новосибирского архипелага приехал описывать Геденштром, Санников сообщил ему, что с северо-западного берега острова Котельный «в примерном расстоянии 70 верст видны высокие каменные горы».

    Сам Геденштром с высоты Каменного мыса на восточном берегу острова Новая Сибирь также различил на северо-востоке синеву, «совершенно похожую на отдаленную землю». Геденштром отправился к этой земле по льду, но добраться до нее ему помешала огромная полынья. В зрительную трубу можно было различить «белый яр, изрытый множеством ручьев». Однако на следующий день оказалось, что это не земля, а «гряда высочайших ледяных громад».

    В начале марта 1811 года Санников на трех нартах отправился с материка, из Усть-Янска, на остров Фаддеевский. Он установил, что остров этот соединяется с соседним островом Котельный «низменным песком», и, таким образом, открыл Землю Бунге, которую прежде считали проливом между островами Котельный и Фаддеевский. С мыса последнего, далеко вдающегося в море, Санников увидел землю с высокими горами. Он проехал верст двадцать пять по направлению к этой земле, однако путь, как и в прошлом году Геденштрому, преградила полынья. Земля эта не была «грядой высочайших громад». По мнению Санникова, до нее было всего лишь 20 верст.

    Геденштром, составляя карту островов Новосибирского архипелага, нанес на нее землю к северу от Фаддеевского острова, а также еще одну землю к северо-западу от острова Котельный. В «Ученых записках» за 1818 год академик Паллас писал об «обширной земле, на которую редко ездят и не знают, в которую сторону и далеко ли она простирается», и предположил даже, что «может быть, она и есть продолжение матерой земли Америки». Сибирский губернатор Михаил Михайлович Сперанский решил, что в этой части Ледовитого моря «могут состоять новые открытия», и решил, что «надлежит не оставлять сего предприятия без крайних и непреодолимых препятствий».

    На проверку сведений, сообщаемых Геденштромом и Санниковым, был направлен лейтенант Анжу. В начале апреля 1821 года он достиг острова Котельный, но не увидел с того места, где Санников обнаружил землю, ничего, кроме льда. Анжу двинулся по этому льду на северо-запад, прошел более сорока верст, но тут преградила дорогу все та же великая полынья Восточно-Сибирского моря. «Предполагаемой земли не видно, — сделал вывод Анжу, а Санников, по его мнению, видел лишь “туман, похожий на землю”».

    Анжу попытался отыскать и вторую землю, виденную Санниковым, к северу от острова Фаддеевский. С северо-западного мыса он, как и Санников, различил синеву, «совершенно подобную видимой отдаленной земле», четко виднелись и следы оленей, которые шли по направлению к этой синеве. Но полынья и на этот раз не позволила исследователям достичь земли.

    В 1881 году, шестьдесят лет спустя после того, как в Восточно-Сибирском море работала экспедиция Врангеля и Анжу, дрейфуя во льдах, экипаж «Жаннетты» обнаружил три острова к северо-востоку от основной группы островов Новосибирского архипелага, которые получили названия Генриетта, Жаннетта и Беннета. А на следующий год ученый секретарь Географического общества А. В. Григорьев высказал мысль о том, что открытые американцами на «Жаннетте» острова — это «земли», которые Геденштром и Санников видели с острова Новая Сибирь, несмотря на то что расстояние до них равно 260 верстам (до острова Генриетты) и 130 верстам (до острова Беннета). Видел же Врангель в ясный весенний день Деревянные горы на острове Новая Сибирь, несмотря на то что до них 312 верст, находясь в устье Индигирки, а Геденштром — остров Столбовой из устья Яны, несмотря на то что их разделяло пространство в 260 верст.

    Значит, Санников не ошибался, когда говорил о землях к северо-востоку от островов Фаддеевского и Новой Сибири. «Теперь, когда сомнения в правдивости Санникова устранены, благодаря открытиям экспедиции “Жаннетты”, следовало бы вновь нанести пунктир на соответствующее место и написать на нем “Земля Санникова”», — писал Григорьев. Место же это находится на Северо-западе от северной оконечности острова Котельный.

    В 1885 году на Новосибирские острова отправилась научная экспедиция, в состав которой входил талантливый русский ученый Эдуард Васильевич Толль. Стоя на северном берегу острова Котельный 13 августа 1886 года, Толль увидел «ясные контуры четырех столовых гор с прилегающим к ним на востоке низким остроконечием». Земля видна была столь четко, что Толль определил расстояние до нее в 150 километров к пришел к выводу, что она подобна гористым островам Земли Франца-Иосифа, базальтам острова Беннета и столбам мыса Святой Нос на материке, если смотреть на них с острова Большой Ляховскйй.

    В 1893 году Толль вновь прибывает на Новосибирские острова. Охотники на песцов и собиратели мамонтовой кости говорили ему, что «на севере видна неизвестная земля» с острова Котельный. «Мой проводник Джегерли, семь раз проводивший лето на островах и видевший несколько лет подряд загадочную землю, на вопрос мой: “Хочешь ли достигнуть этой дальней цели?” — дал мне следующий ответ: “Раз наступить — и умереть!”» — писал Толль. Умереть, к сожалению, пришлось самому Толлю, так и не ступив на почву столь страстно отыскиваемой им Земли Санникова.

    В 1898 году Толль представил в Академию наук план экспедиции, главной целью которой было открытие таинственной земли. «В светлый летний день, — писал он, — видно с северного мыса острова Котельный (76 градусов северной широты) четыре горы, которые едва поднимаются над северным горизонтом, — это Земля Санникова, еще никогда и никем не посещенная суша!» В 1900 году на ее поиски отправляется экспедиция под началом Толля. В два часа дня 21 июня от 17-й линии Васильевского острова отчаливает судно «Заря», на борту которого находится 19 человек и запас продовольствия на три года. «Экспедиция, которую я так долго подготовлял, началась! — записал в тот день Толль в дневник. — Началась? Разве это подходящее слово? Когда же было начало? Было ли оно в 1886 году, когда я видел Землю Санникова, или в 1893 году, когда я на Новосибирском острове Котельном, мечтая о Земле Санникова, собирался отдаться своему желанию и достичь этой земли на собачьих упряжках? Было ли начало после первого опубликования моего плана в 1896 году, или когда я с судна “Ермак” подал рапорт великому князю Константину? Когда же было начало?»

    Летом «Заря» перешла через Югорский Шэр и осенью того же 1900 года зазимовала на берегах Таймыра. Земля Санникова оставалась тайною, и в дневниках Толль то и дело возвращался к ней, досадуя на Анжу, который всего лишь десяток миль прошел по оленным следам, которые вели от острова Фаддеевского на север, очевидно, к какому-то острову (правда, местные жители говорили, что олени ищут на льду соль, а не идут к неведомой земле). Только в августе 1901 года «Заря» смогла взять курс к Новосибирским островам. Дойдя почти до 80-го градуса северной широты, судно было вынуждено повернуть к югу из-за непроходимых льдов. В районе предполагаемой Земли Санникова царили туманы. «Малые глубины говорят о близости земли, — записывал Толль в дневнике, — но до настоящего времени ее не видно». Туман становится все более плотным, и Толль решает, что «можно было десять раз пройти мимо Земли Санникова, не заметив ее», ибо «как будто злой полярный волшебник дразнил нас».

    Экспедиция проводит вторую зимовку, на сей раз на острове Котельный, с которого видел землю Яков Санников. Ранней весной 1902 года, когда «Заря» находилась еще в ледовом плену, решено было разделиться на две партии. Три члена экпедиции направились на остров Новая Сибирь, а сам Толль с астрономом Зеебергом и промышленниками Василием Гороховым и Николаем Дьяконовым отправились по маршруту Остров Котельный — остров Фаддеевский — мыс Высокий (на острове Новая Сибирь) — остров Беннета. Осенью 1902 года «Заря» должна была подойти сначала к Новой Сибири, а затем к острову Беннета и взять на борт обе партии исследователей. Но льды не позволили судну подойти ни к Новой Сибири, ни к острову Беннета, и «Заря» из-за недостатка угля изменила маршрут, отправившись в бухту Тикси (в ту пору совершенно безлюдную).

    Лейтенант Ф. А. Матисен, принявший командование «Зарей», имел четкую инструкцию от Толля: «Что касается указаний относительно Вашей задачи снять меня с партией с острова Беннета, то напомню только известное Вам правило, что всегда следует хранить за собой свободу действия судна в окружающих его льдах, так как потеря свободы движения судна лишает Вас возможности выполнить эту задачу. Предел времени, когда Вы можете отказаться от дальнейших стараний снять меня с острова Беннета, определяется тем моментом, когда на “Заре” израсходован весь запас топлива до 15 тонн угля». Группа, исследовавшая Новую Сибирь, в декабре 1902 года вернулась на материк. Весной следующего года начались поиски Толля и его спутников.

    С огромным трудом китобойный вельбот, снятый с «Зари», был доставлен волоком от Тикси до Усть-Янска, а оттуда уже не по суше, а по замерзшему Восточно-Сибирскому морю на нартах, которые тянули 160 собак, на остров Котельный. Возглавляли спасательную экспедицию боцман «Зари» Н. А. Бегичев (впоследствии открывший у берегов Таймыра острова, названные его именем — Большой и Малый Бегичев) и гидрограф А. В. Колчак, «прекрасный специалист, преданный интересам экспедиции», как характеризовал его в дневнике Толль (позднее Колчак, заслуживший адмиральский чин, взял на себя миссию «спасителя России» и был расстрелян Иркутским ревкомом в 1920 году).

    За двое суток вельбот по чистой воде добрался от Котельного острова до острова Беннета и нашел место зимовки Толля и его спутников. В записке, адресованной президенту Академии наук, говорилось о геологии острова Беннета, о его фауне и флоре, о птицах, пролетавших над островом с севера на юг: «Вследствие туманов земли, откуда прилетели эти птицы, так же не было видно, как и во время прошлой навигации Земли Санникова». Последняя запись гласила: «Отправляемся сегодня на юг. Провизии имеем на 14–20 дней. Все здоровы. Губа Павла Кеппена 26.Х Острова Беннета 8.XI 1902 Э. Толль».

    С тех пор никому не удалось обнаружить следов пропавшей экспедиции. Так же, как и земли Санникова, поиски которой стоили жизни отважному русскому исследователю и ученому и трем членам его отряда.

    «Закрытие» земель

    Район предполагаемой Земли Санникова так же, как и Земли Андреева, «прочесали» русские ледоколы «Таймыр» и «Вайгач» перед самым началом первой мировой войны. Они открыли Северную Землю, острова Вилькицкого и Жохова в Новосибирском архипелаге, лежащие между Новой Сибирью и группой островов, носящих имя Де-Лонга, трагически погибшего капитана судна «Жаннета», но найти Землю Санникова, как и Землю Андреева, им не удалось.

    В 1922–1924 годах норвежское судно «Мод» и советские ледоколы «Седов» и «Садко» прошли в районе Земли Санникова, однако обнаружить ее не смогли. Правда, и «Таймыр» с «Вайгачем», и «Мод», и «Седов», и «Садко» не могли пробиться сквозь льды, а туманы делали ничтожной видимость. (Характерен такой факт: «Вега», прошедшая Северо-восточный путь, героический «Фрам» и даже «Заря» прошли мимо большого архипелага Северная Земля, но ни Норденшельд, ни Нансен, ни Толль, опытнейшие полярники, не обнаружили ее из-за туманов!) В 1937 году ледокол «Садко» пробился гораздо дальше на север сквозь льды, чем это делали его предшественники. Но Земли Санникова не нашел. За 82-й градус северной широты зашли в 1938 году советские ледоколы «Седов», «Ермак», «И. Сталин», но и здесь, в местах доселе никем не посещаемых, твердой земли обнаружено не было.

    Неужели и Санников, и Толль стали жертвой оптических аллюзий, столь частых в Арктике? Классическим примером их стал остров, внезапно представший перед глазами Норденшельда во время плавания «Веги». Остров был ясно виден всему экипажу и рос в размерах по мере того как судно приближалось к нему. По бокам неведомой земли белели два снежных поля… И тут вместо острова перед полярниками возникла страшная звериная морда, размером с солидную гору!

    Голова чудовища, способного проглотить «Вегу», угрожающе задвигалась, затем стала уменьшаться и превратилась в морду обыкновенного моржа с двумя белыми клыками, создавшими иллюзию снежных полей вокруг «горы» — моржовой головы. Но и на этом трюки полярных миражей не закончились. Спустя несколько секунд раздался крик матроса: «Земля у носа! Высокая земля!» Перед глазами экипажа «Веги» предстала горная страна, подобная Земле Франца-Иосифа или тому острову, который увидел Толль в 1886 году… А через несколько мгновений вместо «высокой земли» полярники увидели край небольшой льдины, покрытой темным слоем земли.

    Значит, Земля Санникова не реальность, а мираж? Однако следы оленей, тянувшиеся к северу от острова Фаддеевский, никак нельзя считать миражем. Видение «острова», оказавшегося головой моржа, не повторялось — почему же не только Санников и Толль, но и многие охотники и промышленники, посещавшие Новосибирские острова в прошлом столетии, утверждали, что видели землю на север от них?

    Академик Владимир Александрович Обручев обратился в Главное управление Северного морского пути с просьбой организовать поиск Земли Санникова с самолетов. Просьба его была удовлетворена. Почти две с половиной тысячи километров пролетели летчик Котов и штурман Морозов от устья Индигирки по маршруту остров Новая Сибирь — остров Беннета и углубились далее на север до 80-го градуса северной широты. Но не Землю Саннщкова, а сплошные ледяные поля увидели они с высоты, хотя видимость была хорошей.

    Из устья Лены в северо-западный район от острова Котельный вылетел самолет, имевший на борту летчика Задкова, штурмана Чернова и гидролога-наблюдателя Назарова. Никакой земли и даже отмелей они не обнаружили. И после этого Земля Санникова, казалось бы, была «закрыта», как за много лет до нее были «закрыты» другие земли в Арктике, нанесенные на географические карты, но оказавшиеся либо результатом миража, либо скоплением ледяных полей, либо своеобразными «ледяными островами», открытие которых совершили наши славные полярные летчики в 30–40-х годах XX века.

    Голландский капитан Джиллес еще в 1707 году сообщал о том, что к северо-востоку от Шпицбергена видел обрывистые берега неведомой земли, получившей его имя — Земля Джиллеса. Возможно, что это был Белый остров, реальная земля, входящая в состав архипелага Шпицберген. Но вплоть до 30-х годов нашего столетия на картах помимо Белого острова наносилась Земля Джиллеса, расположенная на полтораста километров к северу от Белого острова.

    Мы уже рассказывали о «презренной полемике» между американцами Пири и Куком о том, кто из них первый достиг Северного полюса. Однако оба полемиста были солидарны в том, что между Канадским Арктическим архипелагом и Северным полюсом лежат два больших острова — Земля Бредли и Земля Крокера. Эскимос Такпук, участник канадской экспедиции В. Стефанссона, рассказывал о том, что в 1911 году он посетил остров, лежащий к северо-западу от Аляски. В 1937 году начальник полярной станции Л. Ф. Муханов с острова Генриетта заметил землю, получившую название Земля полярников острова Генриетта… которую, как и все названные выше земли, обнаружить не удалось.

    Советский ученый-полярник В. Ф. Бурханов выпустил в 1955 году книгу, в которой дал вполне обоснованное объяснение «загадок» Земли Джиллеса, Земли Бредли и т. д. Нет никаких оснований сомневаться в честности Пири, Муханова, Джиллеса и других исследователей Арктики. Вряд ли они стали и жертвами миражей. Просто-напросто вместо «матерой земли», если использовать терминологию русских землепроходцев, они видели «ледяные острова», резко отличающиеся от ледяных полей, дрейфующих в бассейне Северного Ледовитого океана не только размерами (до 700 квадратных километров!), но и холмистым рельефом: на их поверхности могут образовываться нагромождения твердых пород, создающих впечатление скал, сложенных горными породами.

    В марте 1941 года знаменитый летчик-полярник И. И. Черевичный в северной части Восточно-Сибирского моря увидел на 74-м градусе северной широты остров с волнистой поверхностью, отчетливо видными руслами рек, но сложенный не скалами или грунтом «мамонтова материка», а исключительно льдом. В 1945 году, летя на Северный полюс с мыса Челюскина, летчик А. Титлов и штурман В. Аккуратов, идя на малой высоте над никем еще не посещенных районом океана, заметили трехвершинную гору-остров. Она оказалась айсбергом, который был удивительно похож на землю.

    А вот что рассказывает Аккуратов об открытии большого, длиной в тридцать километров и шириной в двадцать пять острова, с заснеженными холмами, прорезанными речками, ручьями, с кое-где выступающими из-под снега камнями, с крутыми обрывистыми берегами, долинами и оврагами. «Солнечной мартовской ночью мы возвращались с севера, — пишет Аккуратов в статье “Блуждающие острова”, опубликованной в журнале “Вокруг света” (1954, № 6). — Примерно на 700 километров до острова Врангеля наше внимание неожиданно привлек контур неизвестной земли. Там, далеко на юге, была уже глубокая ночь. На фоне темной, почти черной южной части горизонта особенно резко выделялся огромный холмистый остров, освещенный лучами полуночного солнца. Золотисто-розовый в северной части и иссиня-черный на юге, он походил на гряду облаков. Но на сей раз это была не облачность, а настоящая земля — такая, какой видятся обычно вблизи арктические острова».

    Сесть на поверхность острова самолет, имевший колесные шасси, из-за глубокого снега не мог. С воздуха были сделаны промеры длины и ширины острова; определены его координаты (76 градусов северной широты, 165 градусов западной долготы) и составлен акт об открытии неизвестной земли, который подписали все члены экипажа и ученые, находившиеся на борту самолета.

    «Через два месяца нам поручили подтвердить существование этого острова. Но мы его не нашли в указанном, месте. Лишь год спустя его обнаружили уже значительно северо-западнее. Выяснилось, что это был огромный айсберг. Он дрейфовал от берегов Канадского архипелага и прошел мимо острова Врангеля в том месте, где мы его и приняли за остров, — рассказывает Аккуратов. — Сходству его с настоящим островом действительно было поразительным. На нем отчетливо виднелись замерзшие русла рек, выступающие из-под снега скалы, и только крутые берега его были совершенно ледяные, но и они походили на берега островов Земли Франца-Иосифа». Этот остров-айсберг американские летчики, также наблюдавшие его с воздуха, назвали «Т-1» (от английского «таргит», означающего «мишень»).

    В 1948 году советский летчик И. П. Мазурук открыл еще более крупный ледяной остров под 82-м градусом северной широты и 170-м градусом восточной долготы. Остров этот был длиной в 32 километра и шириной в 28, площадью в 700 квадратных километров, он имел обрывистые берега, долины и овраги, из-под снега кое-где выступали камни. Через полтора года этот остров, получивший название «Т-2», Мазурук видел уже под 87-м градусом северной широты и 155-м градусом восточной долготы. В отличие от «настоящих» островов ледяной остров-айсберг дрейфовал, перемещаясь к полюсу!

    В апреле 1950 года ледяной остров в сто квадратных километров обнаружил летчик В. М. Перов на севере Чукотского моря. В марте 1952 года остров, названный «Т-3», также очутился возле полюса, на 88-м градусе северной широты. Здесь была высажена американская метеорологическая станция, подобная нашим станциям СП — Северный полюс, что с 1937 года совершают регулярные дрейфы на льдинах в районе полюса. Остров «Т-3» дрейфовал сначала на север, затем на восток и, двигаясь по часовой стрелке, в мае 1954 года оказался возле острова Эльсмира в Канадском Арктическом архипелаге.

    Американцы обнаружили на «Т-3» помимо льдов большие валуны, находившиеся по краям острова, а пробурив слой льда на 16 метров, нашли «52 ярко выраженные прослойки минеральных отложений, в состав которых входили зерна кварца, слюды и полевого шпата». Это означает, что остров сформировался вблизи берега. Не приняли ли подобные острова, колыбелью которых являются, по всей видимости, острова Канадского архипелага, за Землю Санникова, Землю Андреева и другие загадочные, земли исследователи Арктики?

    Весьма вероятно, что целый ряд «закрытых» земель является именно такими ледяными островами-айсбергами. Но загадка Земли Санникова и, весьма возможно, Земли Андреева, по мнению многих ученых, не в дрейфе ледяных островов, которые совершают свой круговорот в центральной части Арктического бассейна и не приближаются к зоне шельфа. В 1947 году профессор В. Н. Степанов на II Всесоюзном географическом съезде выдвинул гипотезу о том, что Земля Санникова и Земля Андреева — это не плод миража и не ледяной остров-айсберг, а вполне реальные земли. Найти же их не удалось по той причине, что они… растаяли, будучи сложены ископаемым льдом. Последние открытия в Арктике, позволяющие проследить рождение и гибель «мамонтова материка», убедительно говорят в пользу именно такого объяснения загадки Земли Санникова и Земли Андреева.

    Растаявшие острова

    Льдина, на которой четверка отважных советских полярников во главе с Папаниным начала дрейф у Северного полюса, имела площадь четыре квадратных километра. Пройдя 2500 километров от полюса к Гренландии, она превратилась из ледяного поля в кусок льда площадью менее 1/2000 квадратного километра. Стоит попасть в район теплых течений или яркого солнца самому большому ледяному острову — и он растает. Но льдины и ледяные острова не имеют точной прописки на карте мира, островами их можно назвать условно. Настоящими островами признают лишь те, что не меняют своего адреса. Большинство таких островов Арктики сложено твердыми породами, гранитами и базальтами, которым не страшны ни тёплые течения, ни перемена климата, и лишь сильные землетрясения могут изменить очертания таких архипелагов, как Шпицберген или Земля Франца-Иосифа. Однако на шельфе арктических морей есть еще тип островов — не блуждающие айсберги и не каменные монолиты, а обломки «мамонтова материка», сложенные льдом, унаследованным от последнего великого оледенения, и «накрытые» грунтом, который принесли сюда суховеи с материка и шельфа, который в ту эпоху также был сушею.

    Вспомните Новосибирские острова. Огромные куски острова Большой Ляховский падали в море во время Геденштрома, Бунге, продолжают обрушиваться берега этого острова на глазах современных геологов. Не исключено, что к 2000 году вместо острова останутся «матерые» скалы, а остальная почва, сложенная ископаемыми льдами и наносной почвой, будет размыта. И если в основе острова нет гранитов и базальтов, такой остров из года в год будет уменьшать свои размеры до тех пор, пока на его месте не останется мелководная банка. Но и ее могут размыть волны и термокарст, «проедающий» не только ледяные берега, но и дно.

    Можно строить гипотезы о том, стали ли Санников, Толль, Андреев жертвою оптической иллюзии или же вместо «матерой земли» они увидели ледяной остров. Но вне всякого сомнения остаются наблюдения, проведенные в XVII–XX веках опытными исследователями, у которых буквально на глазах исчезали острова в районе Новосибирского архипелага. Вот хроника наблюдений добросовестных полярников и гидрографов.

    15 августа 1739 года руководитель одного из отрядов Великой Северной экспедиции Дмитрий Лаптев в двадцати восьми милях к востоку от мыса Святой Нос обнаружил небольшой остров, который получил название остров Меркурия. В шестнадцати милях от него был открыт второй остров — Диомида. Когда в 1761 году эти места посетил Никита Шалауров, острова Меркурия он не обнаружил, а остров Диомида счел ледяной горой. Но острова Диомида не отыскал Ф. П. Врангель в начале прошлого столетия. Врангель решил, что остров Диомида «соединился с берегом», ибо море отступило в этих местах. Однако в 1934 году ледокол «Литке», проводя промеры, обнаружил на том месте, где был указан остров Диомида, мель на глубине всего лишь 7,3 метра. Вероятнее всего остров, сложенный ископаемыми льдами, растаял — так же, как растаял ранее остров Меркурия.

    Неподалеку от северного берега острова Фаддеевский экспедиция лейтенанта Анжу, напарника и коллеги Врангеля, открыла остров длиной более трех километров и вышиной до десяти сажен. Это не была глыба льда: по острову протекал ручей, на его поверхности лежал плавник, различимы были следы белых медведей и куропаток, а также гусиные гнезда. Остров получил в честь судового врача и натуралиста А. Е. Фигурина наименование Фигурин. С той поры никто этого острова не видел: его постигла судьба островов Меркурия и Диомида.

    В море Лаптевых, к западу от острова Столбового, на картах прошлого и начала нынешнего веков были нанесены острова Васильевский и Семеновский. Их открыли в 1815 году, оба они, согласно описанию, состояли из «подпочвенного льда, покрытого слоем ила и тундрой». В 1823 году лейтенант Анжу, проводивший съемку берегов, определил длину Васильевского острова в четыре мили, а ширину — в четверть мили. Семеновский остров был больше по размерам: 14 816 метров в длину и 4630 метров в ширину. На нем экспедиция Анжу обнаружила кости мамонтов, овцебыков и других представителей «мамонтовой фауны».

    В 1912 году острова Васильевский и Семеновский посетило судно «Вайгач». Оказалось, что длина первого сократилась с четырех миль до двух с половиной, а Семеновский остров уменьшился до 4600 метров в длину и 926 метров в ширину. Сохранился снимок, сделанный в 1915 году, на котором запечатлен остров Васильевский. Береговая линия его, судя по фотографии, подобна «ледяным берегам» побережья Северной Якутии — она сложена льдами и лессом.

    Снимок этот уникален, ибо с той поры никто острова Васильевского не видел. В 1936 году гидрографическое судно «Хронометр» тщетно отыскивало этот остров, чтобы установить на нем навигационный знак. А Семеновский остров уменьшился до двух километров в длину и полутора в ширину.

    В 1945 году на Семеновском острове побывал И. П. Григоров и обнаружил, что знак, установленный командой «Хронометра» в 180 метрах от обрывистого западного берега, стоит всего лишь в метре от обрыва. Пришлось переносить его в центр острова, уменьшившегося к тому времени до 1620 метров в длину и всего лишь 236 метров в ширину. Обрывистые берега Семеновского острова, как отметил Григоров, сложены льдом, покрытым почвой, в котором можно различить кости мамонтов.

    «О размыве берегов в море Лаптевых» — так называлась статья П. К. Хмызникова, опубликованная в 1937 году в журнале «Северный морской путь». Автор ее вычислил, что за последнее столетие острова Васильевский и Семеновский уменьшались по длине на 113 метров в год, а по ширине — лишь на четыре метра. На основании данных измерений 1936–1945 годов за год Семеновский остров сокращался в длину на 42 метра, а в ширину — на 29 метров. По расчетам Хмызникова, получалось, что Семеновский остров должен был исчезнуть в 1954 году, по расчетам Григорова — двумя годами позже, в 1956-м. На самом деле остров Семеновский прекратил свое существование в 1950 году. Пролетая над островом на самолете, известный советский ученый-полярник Я. Я. Гаккель увидел лишь торчащий из воды утес, сложенный ископаемым льдом и лессом, а рядом с ним небольшую песчаную косу, имеющую форму полумесяца. Пять лет спустя, в 1955 году, гидрографы с судна «Лаг» обнаружили, что поверхность острова Семеновский покрыта слоем воды в десять сантиметров.

    Быть может, Землю Санникова постигла судьба островов Меркурия и Диомида, острова Фигурина, островов Васильевский и Семеновский? Профессор Степанов приводил интересные доказательства в пользу этого объяснения загадки Земли Санникова. По пеленгу, указанному Толлем, к северо-вападу от острова Котельный обнаружена была обширная мелководная банка, получившая название «банка Земли Санникова». От острова Котельный и Земли Бунге к северу более чем на сто километров на дне лежат песчанистые грунты, резко отличающиеся от обычных илов морского дна.

    «Расположение песков на столь большом удалении от современных берегов может быть связано лишь с существованием в очень недалеком прошлом суши, следствием разрушения которой они только и могут быть. При этом разрушение ее должно было произойти в настолько недалеком от нас прошлом, что нормальный для морских водоемов процесс заиления удаленных от берегов частей дна почти не сказался. Единственно правильным объяснением этого явления может быть предположение о том, что здесь была “земля”, сложенная ископаемым льдом, представляющая собой продолжение в северном и северо-восточном направлении о. Котельного и Земли Бунге, — писал Степанов в статье “О существовании гипотетических земель Санникова, и Андреева”. — Разрушение здесь ископаемого льда должно было протекать весьма интенсивно, так как она подвергается активному воздействию весьма устойчивого теплового течения, проходящего с запада, из моря Лаптевых, и распространяющегося далее на северо-восток… Последние остатки ледяной Земли, некогда являвшейся продолжением к северу о. Котельного и Земли Бунге, и должны были быть той землей, которую несколько раз видели с северной оконечности о. Котельного».

    Последние исследования советских полярных геологов подтверждают выводы Степанова. Геофизик В. А. Литинский обратил внимание на то, что азимут, данный Толлем Земле Санникова, брался по магнитному склонению 1822 года, а сейчас оно изменилось. Сделав перерасчет. Литинский установил, что истинный азимут на Землю Санникова составляет 22–26 градусов на северо-восток (а не 29–33 градуса, как считалось прежде).

    «Далее В. А. Литинский скрупулезно изучил карту донных осадков морей Лаптевых и Восточно-Сибирского, составленную нашими морскими геологами Ю. П. Семеновым и Е. П. Шкатовым, и обратил внимание на участки размыва и перемыва донных отложений, иными словами, на зоны активного действия волновой абразии в условиях мелководья, сегодняшнего или совсем недавнего, — пишет коллега Литинского В. Л. Иванов в книге “Архипелаг двух морей”. — Один из таких участков, оказалось, располагается на месте бывших островов Семеновского и Васильевского, причем площадь его соизмерима с площадью Котельного и Земли Бунге, вместе взятых, а три других лежат к северу от островов Анжу, на расстоянии от них пятьдесят пять — семьдесят пять километров. При этом азимуты, взятые на двух из этих участков, соответствуют направлениям, указанным когда-то Я. Санниковым. Третий располагается точно по азимуту, по которому Э. В. Толль сначала наблюдал “горы” (с учетом поправки В. А. Литинского), а в 1901 г. с борта “Зари” обнаружил банку глубиной шестнадцать метров».

    По мнению профессора Степанова и Земля Андреева, подобно Земле Санникова, исчезла совсем недавно, буквально на глазах людей. «На огромном удалении от современной суши, примерно по меридиану м. Шелагского. Среди исключительно тонких грунтов, в пробах, взятых экспедицией на ледоколе “Красин” в 1934 г., была обнаружена большая примесь песка; начинаясь примерно от широты северной оконечности о. Врангеля, эти грунты располагаются километров на 100 к северу, вдоль меридиана м. Шелагского, — писал Степанов. — Наличие в этом районе песчанистых грунтов зафиксировала в 1946 г. экспедиция Арктического института. По данным этой экспедиции, илы с большой примесью песка находятся и к северо-западу от района, обследованного в 1934 т. “Красиным”. Столь значительное залегание крупного материала среди очень тонких морских осадков на огромном удалении от современных берегов, каковое обнаружено к северу от м. Шелагского, можно объяснить только результатом разрушения суши».

    Земля Андреева, сложенная ископаемым льдом, могла исчезнуть, как исчезли острова Новосибирского архипелага… Но ведь, по рассказам местных жителей, неведомый остров в Ледовитом океане был обитаем, да и сержант Андреев видел следы людей, которые вели к его земле. Причиной всех этих событий в Арктике в настоящее время считают произошедшее в конце ледникового периода вскрытие Северного Ледовитого океана, его освобождение от многотысячелетнего сплошного ледяного панциря. Впервые эта гипотеза была опубликована в журнале «Природа», № 7 за 1972 год в статье С. В. Томирдиаро «Подземное оледенение Восточной Сибири». Здесь мы читаем: «…со вскрытием Арктического морского бассейна около 10 тысяч лет назад началось стремительное разрушение — таяние лессово-ледовой равнины на современном восточно-сибирском шельфе; под ударами морских волн быстро рушилось ледяное тело равнины. Не одна земля Санникова, а тысячи эфемерных лессово-ледовых островов образовывалось и затем разрушалось в волнах арктических морей». Опираясь на эти представления, он предложил (Доклады Академии наук СССР, 1974, т. 219, № 1) отнести моря Лаптевых и Восточно-Сибирское к особому новому типу морей — термокарстовым морям, а большую часть шельфа Восточной Сибири считать термокарстовым шельфом.

    Выть может, судьбы «мамонтова материка» связаны не только с мамонтами и другими представителями «мамонтовой фауны», но и с историей народов Сибири?

    Об этом интереснейшем вопросе пойдет речь в следующей главе.








    Главная | Контакты | Прислать материал | Добавить в избранное | Сообщить об ошибке