• XI. Песня о бурлящей воде
  • XII. У кого деньги?
  • XIII. Метанавыки старейшин
  • XIV. Насилие и самообладание
  • XV. Техника и Дао войны
  • XVI. Революция осознавания
  • Часть вторая. Революция: старейшины в огне

    XI. Песня о бурлящей воде


    Лос-Анджелес девяностых годов стал синонимом города, охваченного расовым противостоянием. Подобно нагревающемуся на огне котлу, он мог казаться вполне спокойным стороннему наблюдателю, но достаточно было увеличить жар всего на один градус, чтобы вода в этом котле забурлила и взорвала его.

    После беспорядков в квартале Уоттс в апреле 1965 года город остался на тлеющих углях. В ходе одного из самых чудовищных погромов, которые знала страна, погибли тридцать четыре человека, все черные, и более тысячи получили ранения. В апреле 1992 года, после того как суд оправдал четырех полицейских офицеров, обвинявшихся в избиении чернокожего автомобилиста Родни Кинга, произошла еще одна вспышка насилия.

    Беспорядки, последовавшие за инцидентом с Родни Кингом, в результате которых пятьдесят шесть человек лишились жизни, прозвучали сигналом тревоги. Оказывается, расизм никуда не делся. Глубоко укорененные разочарованность, ощущение несправедливости, бедность и безнадежность, рассадником которых является расизм, не исцелить правительственными программами и актами косметической хирургии над неблагополучными кварталами. На сегодняшний день котел все еще находится на грани кипения: на расстоянии одного градуса от точки хаоса, буйства и бунта. Для очередного взрыва насилия не хватает лишь одного громкого проявления несправедливости.

    Некоторые считают корнем зла капитализм белых, полагая, что именно он порождает наркобаронов и наркоманию и разрушает общину черных. Другие усматривают источник расизма в империалистической политике белых против индейцев и мексиканцев — империализме во имя христианства.

    В связи с тем, как следует поступать с расизмом, есть множество идей. Американские индейцы, черные, японцы, китайцы, а также общественные активисты из многих других групп не раз выступали с различными предложениями, на такие темы, как улучшение экономической ситуации, повышение осознанности, раздел власти, внутренняя работа, усиление межличностных связей, повышение уровня понимания общей ситуации, возрождение традиционных форм семьи, церкви и общины. Некоторые из этих предложений направлены на большую степень интеграции, другие, напротив, служат сепаратистским настроениям бесправных групп.


    Слушатель: призрачная роль в конфликте

    Работа с миром объединяет эти подходы, позволяя проблемным темам органично всплывать в обсуждениях, даже всем одновременно, на любых форумах. Помню конференцию о расизме, которую мы проводили в Окленде, штат Калифорния, которая может породить надежду в каждом, кому не безразлична проблема расизма.

    Джин Гилберт Таккер, Джон Джонсон, Макс Шупбах, Эми и я входили в состав группы представителей сообщества специалистов по процессуальной работе, работавших в качестве фасилитаторов в многообразной группе примерно из двухсот человек. Незадолго до этого вышла в свет моя книга «Лидер как мастер боевых искусств»*, и «Нью Эйдж джорнел» пригласил на оклендскую конференцию Дона Лейтина, репортера из «Сан-Франсиско хроникл». Впоследствии Лейтин писал в своей статье на эту тему:

    К тому моменту Окленд пережил не слишком удачный месяц. В черной общине резко возросло количество убийств. Белый полицейский признался, что задушил свою жену и попытался подставить городские уличные банды, написав слово «война» на дверце ее автомобиля. Мэр Окленда был близок к тому, чтобы обратиться к военным властям с просьбой помочь положить конец стрельбе из проезжающих машин. Преступность вышла из-под всякого контроля. Белые жители Окленд-Хиллза угрожали покинуть город и основать собственное поселение под названием Таскани**.


    В те дни местная и национальная пресса изображали Окленд театром военных действий. Не много было желающих прибыть в город для участия в конференции по расизму. Всего за неделю до ее начала не было почти ни одного зарегистрированного участника. Из чтения газет у людей складывалось впечатление, что стоит въехать в Окленд, как их застрелят на месте.

    В последнюю минуту ситуация изменилась. Такое часто случается перед открытыми городскими форумами и семинарами, посвященными обсуждению конфликтов. Люди в большинстве своем испытывают страх и все-таки решаются явиться, втайне надеясь, что в самую последнюю минуту что-то заставит их отказаться от этого намерения. Кому нужны неприятности?

    Когда мы прибыли в колледж «Меррит», где должна была состояться конференция, в зале было негде упасть булавке. Присутствовали черные, латиноамериканцы, белые, японцы, корейцы. От общего напряжения воздух был наэлектризованным. Впервые за семинаром, который мы с Эми давали в США, наблюдала полиция. Полицейские заходили в зал всякий раз, когда им казалось, что крики становятся слишком громкими.

    Мой опыт работы в многообразных группах помог мне выдержать напряжение. Тем не менее мне несколько раз пришлось проделать внутреннюю работу в поисках своих азиатских, латиноамериканских и негритянских стилей общения. Я отдавал себе отчет в том, что люди будут воспринимать нас не только через то, что мы чувствуем к ним, но и через то, как мы с ними общаемся.

    Конференция началась в пятницу вечером. Все находились в нервном, настороженном состоянии. Следующее утро началось спокойно. Затем Джон Джонсон и Макс Шупбах, афроамериканец и американец европейского происхождения, провели нарочито неуместную демонстрацию, которая привела к взрыву. Они показывали процедуру разрешения конфликта, когда вдруг одна черная женщина вскочила с места, возмущенно заявив, что в этой демонстрации белый откровенно третирует черного, и тут же добавила, на крике, что точно так же сами черные мужчины третируют черных женщин.

    Зал, казавшийся спокойным еще за секунду до этого, буквально взорвался. Все стали кричать одновременно. Конфликт был так мощен, что не оставил и следа от нашей повестки дня — провести тренинг по развитию навыков общения. Острота ситуации напугала многих участников. Многие из тех, кто ожидал познавательной презентации, проводимой в линейном, пошаговом стиле, были удручены. «Почему никто не придерживается никакого распорядка?» — спрашивали они.

    Сложившееся положение не оставляло нам выбора. Мы тогда еще не знали, что до событий, которые пресса позже назовет «расовыми беспорядками вокруг инцидента с Родни Кингом», осталось всего четыре дня. Атмосфера была накаленной. Люди начали выпускать наружу свой гнев, вызванный расизмом и сексизмом. Все это нисколько не походило на размеренный разговор на деловом заседании или на линейно-поступательный стиль обсуждения в группах по организационному развитию, к которому привыкли присутствовавшие в зале представители мейнстрима. Это была какофония тем, голосов и боли.

    Посреди хаоса один из черных участников гневно высказался о привилегии белых, которые предоставляют хорошие рабочие места только другим белым, оставляя черным лишь такую работу, на которую никто не польстится. После этих слов ситуация стала еще острее. Белый участник вступил с ним в конфронтацию. Двое мужчин стояли в нескольких дюймах друг от друга, лицом к лицу.

    Черный кричал о высокомерии белых и об их привилегированном положении, а белый снова и снова повторял, что если черный не угомонится и не начнет разговаривать пристойным образом, то он «задаст ему трепку».

    Это оказалось искрой, от которой занялось бушующее пламя. Читатель, вероятно, уже понял, что привилегия не обязательно означает экономическую власть. Привилегией может быть и возможность оставаться уравновешенным, сдержанным и отстраненным в общении, когда вам не приходится выслушивать проявления злости, ярости и разочарования тех, у кого нет власти. Белые внезапно раскололись; одни пытались утихомирить белого мужчину, который угрожал черному, другие стали его поддерживать. Черные вышли вперед и обступили черного оратора.

    Помню, что все кричали и никто никого не слушал. Слушателем была невидимая, никем не представленная фантомная роль. И тогда я выкрикнул, что слушаю каждого из выступающих. Несколько человек поддержали меня и стали скандировать: «Мы слушаем!»

    Но там была еще одна призрачная роль.


    Еще один фантом: страдание

    Один за другим все черные в зале, люди всех возрастов, от старшеклассников до престарелых, стали выходить вперед и говорить о своей ярости и боли. Другие черные кричали с мест, чтобы они прекратили предаваться эмоциям и дали белым делать их работу.

    Наконец, один черный мужчина выступил вперед и стал всхлипывать. Сначала он плакал тихо, потом все более неистово, повторяя, что плачет о своей боли и что это боль всех присутствующих. Он переживал страдание каждого, и некоторых его страдание заставило прислушаться к нему. Его слезы, исторгнутые из глубины сердца, были выраженным страданием каждого оттого, что он угнетен, и оттого, что он сам так долго угнетал других, что перестал осознавать привилегии и расизм, оттого, что его не слышат и не видят.

    Это человек сумел дать голос невыразимому. Афроамериканец, который спорил с белым, вышел в центр зала и обнял плачущего. Медленно, один за другим, черные женщины и мужчины выходили в центр, обступая и обнимая его, а он продолжал рыдать. Через несколько минут к ним стали присоединяться белые и все остальные, и вскоре огромный человеческий шар тепла обнял этот центр агонии.

    До того как появился плачущий человек, конфликту недоставало искреннего выражения страдания и боли. Роли различных рас были представлены, а роль страдания — нет. Это был фантом.


    Надежда как результат конфликта

    В этот момент ничего больше не требовалось. Людей объединило мощное переживание, в которое трансформировалась боль. Многие высказывали надежду; они чувствовали, что этот опыт является достаточной причиной для того, чтобы снова рискнуть поверить в человечество.

    Работа конференции возобновилась после обеда. Большая группа изъявила свое согласие на то, чтобы сосредоточиться на конфликте в белом сообществе. Около тридцати белых вышли на середину зала, чтобы поработать друг с другом над проблемой расизма. Один из них признался, что ему не хочется, чтобы его принуждал к каким-либо действиям гнев черных. Ему не нравилась мысль о необходимости меняться. Кто-то заявил, что его отношение дискриминирует черных. Он ответил на это, что, если они хотят, чтобы он их слушал, они должны держать под контролем свои эмоции. Было ли это злоупотреблением привилегиями мейнстрима? Специалисты процессуальной работы хорошо знают, что возможность сохранять спокойствие есть лишь у тех, кто живет в безопасности. Они настаивали на том, что само требование к пострадавшим вести себя иначе уже является расистским.

    Другие белые говорили о том, что у них и мысли нет меняться. Один белый мужчина яростно обвинил другого в высокомерии. Эми выступила фасилитатором в этом конфликте. Она указала на то, что обвинитель испытывает грусть в той же мере, что и ярость, и попросила, чтобы он дал ей проявиться. Тот, обратившись ко второму мужчине, сказал, что не может этого сделать, потому что его слишком сильно возмущает несправедливость. Почему, удивлялся он, другие белые никак не могут понять, о чем идет речь?

    Двое мужчин продолжали спорить при посредничестве Эми, и через четверть часа между ними начало возникать взаимопонимание. Как выяснилось, тот из них, который ратовал за сохранение существующего положения, никогда прежде не размышлял о расизме.

    Группа белых продолжала прорабатывать свои конфликты. Среди присутствовавших черных многим никогда раньше не доводилось видеть, как белые работают над своим расизмом. Точно так же большинство белых не бывали прежде свидетелями того, как черные работают над собой. Мало кто вообще, независимо от его расовой принадлежности, мог до этого поверить в то, что большая группа может вступить в процесс работы над расовыми проблемами и уцелеть, а тем более научиться чему-то.

    В последнее утро конференции присутствовавшие пребывали в великолепном настроении. Они с энтузиазмом аплодировали, когда ораторы — черные, латиноамериканцы, японцы, гомосексуалисты, лесбиянки — выступали один за другим, с гордостью рассказывая о себе. Группа смогла понять ценность различий. Все это было похоже на большой праздник. Незабываемый уик-энд.

    Когда четыре дня спустя в Лос-Анджелесе вспыхнули беспорядки, Окленд, бывший прежде одним из самых неспокойных мест в Соединенных Штатах, оказался одним из немногих городов, где сохранялось спокойствие. Погромы перекинулись на соседний Сан-Франциско и другие близлежащие города. Окленд продолжал хранить спокойствие. В течение первых двадцати пяти дней после семинара там не произошло ни одного убийства.

    Репортер «Сан-Франциско хроникл» высказал уверенность в том, что именно семинар явился причиной такого спокойствия. Лично для меня самым важным достижением этого невероятного процесса стала надежда — эти поразительные ораторы и лидеры показали, что поликультурная группа способна войти в самую глубь процесса. Они продемонстрировали свою способность обнаружить в себе достаточно сильную любовь для созидания сообщества.


    Каждая группа — лучший целитель для самой себя

    Каждая группа является лучшим экспертом по разрешению собственных конфликтов. Евроцентричный стиль работы с конфликтами акцентирует процедуры, компромиссы и принятие решений и плохо различает эмоциональный фон межличностного конфликта и взаимоотношений. Африканские культуры в большей степени ориентированы на взаимоотношения. В обращении с конфликтами каждый народ нуждается в собственной психологии.

    К примеру, как показывает Сесил Уильямс в своей книге «Негде укрыться»*, двенадцатишаговая программа анонимных алкоголиков оказалась не способна помочь многим черным клиентам. Ассоциация анонимных алкоголиков утверждает, что эти двенадцать шагов являются единственным способом освободиться от наркотической зависимости. Уильямс указывает, что такая установка фактически внушает черным: «В нашей системе нет никаких изъянов; если она вам не помогает, значит, с вами что-то не ладно».

    Далее он утверждает, что подход ААА противоречит афро-американским ценностям. Двенадцатишаговая программа ориентируется на индивидуальность, вступая в диссонанс с теми людьми, чья идентичность все еще тесно связана с принадлежностью семейному клану. Более того, все варианты этой программы с гордостью подчеркивают свою анонимность. Но ведь черные и без того всю жизнь страдают оттого, что их не желают видеть и слышать. Для них, констатирует Уильямс, анонимность это еще один способ оставаться безличными и отрезанными друг от друга. Черные нуждаются в сообществе, которое позволяет им выражать гнев, ярость, боль и разочарование из-за неудач.


    Я существую потому, что существуешь ты

    «Любое сообщество, считающее целительство своей целью, — продолжает Уильямс, — должно превратиться в стену плача или в комнату криков».

    Для исцеления нас самих и наших общин требуется целительский зал, общинный центр, стена плача. Западный мир особенно сильно нуждается в таких поликультурных форумах, где чувства могут быть выражены явно, где люди могут плакать и гневаться, где все мы можем служить друг другу каналами самовыражения. Когда одна личность меняется благодаря глубоко прочувствованному переживанию, в выигрыше остаются все. Если же люди не переживают исцеление совместно, то тормозится и индивидуальный процесс.

    Для того чтобы мы могли сосуществовать друг с другом, нам необходимо заново творить этот мир. У большинства людей, страдающих от наркотической зависимости, нет мира, куда они могли бы вернуться после того, как избавятся от нее. Та или иная зависимость есть у многих из нас; мы держимся за нечто-то вредное, потому что оно помогает нам уцелеть в нашей жизни, например, за ранг. Мы можем внутренне проработать проблему ранга, но куда нам деваться, когда мы освобождаемся от этой зависимости?

    Наша мейнстримовская общественная система пытается утаить от себя беспокойство и боль. Она подавляет выводы, которые могла бы почерпнуть, обратившись к истории и к проблеме расизма. Демократический мир страдает зависимостью от спокойствия и гармонии; представители мейнстрима пользуются своими привилегиями и рангом для того, чтобы избегать конфликтов. Хотя средство информации и предоставляют трибуну индивидуальным ораторам, представляющим конфликтующие интересы, система в целом старается не допускать, чтобы крупные группы собирались вместе для прорабатывания проблем.

    Мейнстриму недостает туземной мудрости, способной его исцелить. Не призывая на помощь наших афроамериканских, латиноамериканских, японских, китайских, корейских, тибетских и европейских старейшин, страдаем мы все. Нам отчаянно необходима мудрость индейцев, африканцев, мусульман, евреев, буддистов и христиан. Если мы нацелены на целостность, мы должны обратиться ко всем аспектам своего многообразия, включая и беспорядки, с которыми сопряжено многообразие.

    Точно так же, как личность, только что избавившаяся от пристрастия к наркотикам, нуждается в свободном от зависимости сообществе, сообщество, сумевшее освободиться от расизма, нуждается в таком мире, который четко распознает социальную несправедливость. В настоящее время такого мира нет.

    В своей лекции «Край во взаимоотношениях», прочитанной на конференции на тему «Общая граница», которая состоялась в Вашингтоне в 1992 году, Джон Джонсон, афро-американский учитель и специалист по процессуальной работе, подчеркивал, как и Сесил Уильямс, значимость взаимоотношений в афроамериканской психологии:

    В афроамериканских и африканских общинах взаимоотношения служат основой всего бытия. Они существовали всегда и будут существовать после нашего ухода. Мы и есть взаимоотношения.

    Я существую потому, что существуете вы. А вы существуете потому, что существую я… Согласно афроамериканской философии, наше самое раннее взаимоотношение это дух; он связывает нас воедино… Каждая личность это дух в себе и дух, стоящий за всеми взаимодействиями.


    Индивидуальная самость не может быть отделена от общинной; они являются единым духом. Целительство взаимоотношениями означает попадание в самую суть, осознание того, что наши переживания принадлежат сообществу. Это дух, ведущий нас неизведанными тропами, заставляющий нас бояться, быть гневными, а также умиротворенными.

    Взаимоотношения означают взаимодействие с невзгодами, произволом, болью, страхом и страданием. Чернокожая певица Бернис Джонсон Ригон рассказала аудитории на конференции «Общая граница» о том, как глубоко могут развиваться взаимоотношения из неурядиц: «Через невзгоды мы находим друг друга. Я пою про невзгоды. Почему люди в большинстве своем говорят о чистой, целительной воде, пока я пою про бурные, кровавые, ревущие воды?.. Невзгоды объединяют нас».

    Многим из нас ненавистна необходимость открывать дверь, когда в нее стучатся невзгоды. Мы охвачены страхом, наше единственное желание — чтобы нас оставили в покое. Но если мы помним о том, что, когда в дверь стучатся невзгоды, это пытается проявиться непредсказуемый дух процесса, и могут возникнуть новые взаимоотношения. Когда стучат невзгоды, за дверью стоит возможность нового вида сообщества. Новое сообщество зиждется не только на взаимопонимании, но и на совместном решении вступить в неизведанное, в невзгоды, в тот огонь, который является платой за свободу.


    XII. У кого деньги?


    В виду того что классовая принадлежность является центральным фактором, стоящим за социальным рангом, фундаментальным вопросом для организаций и общин повсеместно является вопрос: у кого деньги?

    Поскольку все спорные вопросы так или иначе связаны друг с другом, то все они связаны и с деньгами. Образование предоставляет статус, но оно дорого. Представителям низших экономических классов не так-то просто получить хорошее образование. Безработица и образование взаимосвязаны. Поскольку неимущие редко могут позволить себе пройти профессиональный курс или получить образование, то именно они, как группа, больше всего страдают от безработицы. Представители рас мейнстрима получают более высокие заработки, чем другие; белым мужчинам обычно платят больше, чем женщинам.

    Мейнстрим в своей близорукости считает: люди, не имеющие денег, наверняка просто ленивы. Так на сцену выступает психологический гнет. Сами безработные склонны интериоризировать эту критику. Низкая самооценка ведет к низкой сопротивляемости организма болезням. Плохое самочувствие сопряжено с экономическим статусом и т. д.

    Между тем люди благополучные говорят: «Взгляните-ка, сколько существует всевозможных программ помощи этим людям, а они так и не могут встать на ноги. Вот для меня правительство не проводит никаких программ, однако же у меня есть работа».

    Так называемые программы «утвердительного воздействия» по созданию рабочих мест для тех, кто удерживается внизу экономической системы, не способны добиться равенства в трудоустройстве, поскольку они не учитывают предрассудки, существующие на заднем плане. Это, в свою очередь, приводит людей неблагополучных, которым была обещана лучшая жизнь, к всевозможным разочарованиям. Некоторые из них подхватывают воззрения мейнстрима о том, что у них, по всей видимости, не все в порядке. Низкая самооценка ведет к ухудшению самочувствия, а с подорванным здоровьем работать нелегко. В результате возрастает напряжение в семье. Детям недостает внимания.

    Раса, пол, здоровье, образование и финансы связаны друг с другом, порождая высокий ранг для одних и чувство беспомощности у других.


    Следующая революция — завтра

    Мир созрел для новой формы коммунизма, способной осуществить классовое равенство. Я предсказываю революцию в сфере нашего всеобщего осознавания ранга, которая коснется всех социальных проблем. Учитывая отсутствие обучения, необходимого для осознавания ранга, я считаю неизбежными беспорядки и бунты, направленные на свершение такой революции. Я хотел бы ошибаться.

    Под коммунизмом я подразумеваю процесс классового уравнивания. Коммунизм это не только исторический эпизод, который мы наблюдали в таких странах, как Китай, Вьетнам, Куба и до не давнего времени Россия. Коммунизм это фаза в процессе становления сообщества, которая пытается осуществиться всякий раз, когда обостряется конфликт между теми, у кого есть деньги, и теми, у кого их нет.

    Я основываю свое предсказание революции на собственном опыте работы с поликультурными группами в ситуациях, близких к погромным, по всему свету, а также на наблюдении, согласно которому групповой процесс, независимо от страны или организации, где он проистекает, всегда взаимосвязан с неразрешенными мировыми проблемами. Иными словами, групповой процесс связан с разногласиями на почве пола, расы, здоровья, денег и социального класса, а также с отсутствием осознавания ранга.

    Является ли мое предвидение революции марксистским? И да и нет. Маркс предсказывал революцию, исходя исключительно из экономических соображений. Как я уже указывал, экономические условия не являются независимыми от других вопросов. Я делаю свое предсказание, видя весь спектр проблематики.

    Мы сами повторяем историю. Политический процесс даже в самом небольшом городке повторяет историю недавних мировых революций, независимо от того, знают ли его участники эту историю. Всегда будут происходить новые вариации большевистского восстания против эгоистичной и прожорливой монархии. И всегда будут появляться новые лидеры, подобные Жанне д’Арк, Ганди, Малькольму Икс и Мартину Лютеру Кингу, так же как всегда существуют новые вариации религиозного угнетения и расизма.

    Для тех из нас, кто работает с групповым процессом, критически важно рассматривать свою работу в более широком контексте человеческой истории. Даже если в городе обсуждается такой, казалось бы, незначительный вопрос, как предложение собрать деньги для ремонтирования старого моста, эта проблема тоже связана с мировой историей. Проблема моста может оказаться острой потому, что, скажем, в городе есть множество безработных и им нужна работа, но, с другой стороны, мост пока вроде бы не обрушивается, поэтому богатые не желают платить более высокие налоги, необходимые для переделки моста. В результате все сводится к вопросу: у кого есть деньги и у кого их нет? Если победят богатые, то будет подготовлена почва для классовой революции в миниатюре.

    В биологии известно, что «онтогенез повторяет филогенез». Иными словами, индивидуальное развитие отдельного человека от эмбриональной формы до взросления (онтогенез) отражает историческое развитие всего рода человеческого (филогенез). Например, у человеческого зародыша есть хвост, который перед рождением отпадает. Точно так же, как это происходило с древними людьми, группы современных людей сбиваются в общины, ища дружбы и безопасности. Развиваются напряжения, разгорается борьба за власть. Тот, у кого есть харизма, становится лидером. Друзьям лидера предоставляется высокий ранг, у рабов и иммигрантов — самый низкий ранг. Обостряются конфликты, связанные с различием, с вопросами расы, половой принадлежности, состояния здоровья, сообщества, равенства, демократии, туземной духовности, капитализма, коммунизма и, наконец, глубокой демократии.

    Любая группа, которую только можно вообразить — деловое предприятие, религиозная конгрегация, муниципальное собрание или бридж-клуб, — повторяет историю. Любая проходит через некоторые из приведенных ниже стадий.


    — Период, когда духовный опыт, новые идеи или внешняя опасность сплачивают людей.

    — Фаза диктатуры, когда кто-то берет верх над другими и указывает остальным, что им делать.

    — Борьба за консенсус в связи с тем, что следует предпринять далее.

    — Эксперимент с демократией — попытка обеспечить права и дать всем равную власть.

    — Период империалистического подъема, когда группа неявно соглашается с тем, что пришло время экспансии, каким бы ни оказался ответный удар.

    — Период ответных ударов от других групп.

    — Войны за территорию, направленные в конечном счете против людей и окружающей среды. Среда восстает.


    Мне очень хотелось бы добавить к этому списку еще одну стадию. Хотя она еще никогда, насколько мне известно, не осуществлялась, мне она представляется неизбежной:

    — Время возросшей осознанности и глубокой демократии, когда учитываются конфликты, связанные с вопросами возраста, расы, религии, пола, здоровья, сексуальной ориентации и окружающей среды.


    Фантомы: силы под названием общество

    В любой момент, в любой фазе группового процесса присутствуют сотни ролей: практический человек, эмоциональная личность, ребенок, мудрая женщина, храбрый солдат и многие другие. Всем им приходится сосуществовать. Есть три фигуры, с которыми люди сталкивались всегда как в демократических обществах, так и в условиях диктатуры.


    Духовный лидер, который соединяет нас с бесконечным. В недавние времена эту роль играли люди, действия которых основывались в большей степени на прозрениях, нежели на практической основе.

    Диктатор, использующий свою власть чрезмерно и насильственно.


    Эти фантомы времени приобретают особенное значение в кризисные времена. Есть сотни вариаций этих призраков. Важны не их названия — мы должны замечать их существование и энергию. Более того, критически важно помнить, что каждый из нас в каждый конкретный момент уже находится в той или иной роли. Мы не обязательно остаемся всегда только в одной. И, несмотря на смены ролей, жизнь сообщества продолжается.


    Процесс. Четвертый фантом времени — это процесс. Когда имеются все остальные роли, процесс трансцендирует их границы и выковывает из них сообщество. Он цементирует остальные роли в сообществе через конфликт, дискуссию и диалог.


    Возьмите в качестве примера свой собственный семейный клан. Всегда есть кто-то, кто, исполняя роль диктатора, привычно взбирается на пьедестал, не спрашивая согласия остальных. Если диктатор заходит слишком далеко, возникает социальный активист, который сообщает ему: «Не смей попирать остальных. Это моя область, а не твоя. Оставайся на своей собственной территории». Затем кто-нибудь становится духовным наставником. Ведомый видениями, снами и внезапными наитиями, он снова объединяет людей.


    Если бы коммунизма не существовало, его следовало бы выдумать

    Поскольку любая поликультурная группа заново переигрывает социальные проблемы истории, фасилитаторы, если они хотят понимать групповые процессы и прогнозировать их динамику, должны обладать пониманием истории экономики и прав человека

    Рассмотрим, к примеру, коммунизм. Если бы его не существовало, его следовало бы выдумать. Коммунизм, с его попыткой распределить богатства и работу тем, кто лишен экономической силы, является неизбежной реакцией на капитализм. Его цель — исцелить близорукость, игнорирующую зависимость экономических привилегий от вопросов класса, расы, пола, возраста, образования и других недоступных ресурсов.

    Отец коммунизма Карл Маркс считал, что человеческие общества развиваются от рабовладельческой формации, проходя через стадии феодализма, капитализма и социализма, к утопическому коммунистическому обществу. С его точки зрения, Европа девятнадцатого века представляла собой спящего гиганта, огромную массу дремлющих людей, которых подчинило меньшинство.

    Он понимал, что людям с капиталом не требуется продавать свой труд ради выживания. Они составляют класс, который называется буржуазия. Те, кто не имеет капитал и ради того, чтобы выжить, продает труд своих рук, относятся к пролетариату. Капитализм — это противостояние между буржуазией и пролетариатом. Согласно взглядам Маркса, если изменится экономическая база общества, со временем изменится в целом характер всей человеческой цивилизации и культуры. Если люди откажутся от своей веры в частную собственность, исчезнет и конфликт между интересами немногих и потребностями многих.

    С точки зрения терминологии работы с миром Маркс рассуждал как социальный активист. Он утверждал, что избавление от ранга, от прожорливой монархии и от диктатуры с целью создания классового равенства в конце концов приведет нас к раю на земле, то есть к бесклассовому обществу. Однако история учит нас, что еще никому не удалось избавиться от фантомов. Самое большое, что мы можем сделать, — это использовать их ради созидания сообщества.

    К такому пониманию очень легко прийти сегодня. Но нищета, которую видели вокруг себя Ленин и другие, заставила их восстать. Ленин модифицировал идеи Маркса 1840-х и 1850-х годов, чтобы привести их в соответствие с российской действительностью начала двадцатого века, где малочисленный правящий класс располагал несметными богатствами, а безземельные крестьяне страдали от непроходимой нищеты. Ленин, превосходя Маркса в радикализме, верил, что тех, кто желает оставаться более богатым, чем другие, надо свергнуть силой; он не желал ждать сложа руки, пока конфликт между имущими и неимущими исчерпается сам собой. Маркс писал, что власть перейдет к угнетенным в результате длительного процесса, но Ленин был полон решимости сократить продолжительность этого перехода. Он и его единомышленники были вдохновителями знаменитой большевистской Октябрьской революции 1917 года.

    Захватив власть от имени рабочего класса, большевики положили конец правлению Романовых и имперской культуре. За считанные недели земля, собственность и промышленность стали собственностью государства. Этим одним ходом, к изумлению всего остального мира, коммунистический режим произвел полную политическую реорганизацию на одной шестой части земного шара.

    В своей спешке ленинское движение пошло еще дальше, чем обещало, не удовлетворившись дележом власти. Рабочие создали новую партию угнетения и воссоздали правящий класс, который принес утопическую мечту о коммунизме в жертву деятельной диктатуре. Революционеры поменяли роли, вначале почти не осознавая смысла своих действий. Место еще недавно существовавшей автократической монархии заняла теперь коммунистическая партия, новая форма тоталитаризма. Она запретила такие фундаментальные свободы, как свобода слова, собраний и вероисповедания. К 1930 году была сформирована первая плановая централизованная экономика, которая, пользуясь скрытыми средствами, давала одним больше власти и денег, чем другим. Жители России опять оказались под прессом угнетения.


    Политическая корректность и развал СССР

    Вскоре коммунистическое движение было полностью подчинено идеологии. Партия настаивала на политической корректности. Богна Шимкевич, полька, с которой я познакомился в Варшаве, объяснила психологические последствия пребывания под коммунистическим правлением:

    Поляки называют это состояние «польской шизофренией». В своих мыслях я была вполне свободна. Проблема заключалась в огромном несоответствии между миром мысли и миром действия. Где-то очень глубоко во мне гнездилась уверенность в том, что с режимом ничего нельзя поделать.

    В моем внутреннем мире все было возможно, любая творческая активность. Внешняя же ситуация была слишком опасна, чтобы вмешиваться в нее.


    Опасность внешней ситуации непрерывно росла начиная с первых дней революции. Ленин умер в 1924 году в возрасте 54 лет. Джеймс Дефронзо пишет в своей работе «Революции и революционные движения»*, что, если бы Ленин жил дольше, он бы, вероятно, согласился на некоторую демократизацию режима; его негибкость определялась проблемами самой революции. Его наследником стал Сталин, в народе называемый «железным человеком», чья некомпетентность стала очевидной лишь после того, как он незыблемо утвердился у власти. В подавлении оппонентов его жестокость не знала равных.

    Маркс, Ленин, Троцкий, Мао и другие были героями для тех, кого беспощадно эксплуатировали монархи или землевладельцы. Коммунистические идеи упали на плодородную почву в феодальном Китае, где подавляющее большинство составляли люди, лишенные всякой социальной власти и собственности. Как и Россия, Китай слишком медленно вступал в промышленную эпоху, что усугубляло его обнищание по сравнению с западными странами.

    Воспламененный демократическими идеалами, коммунизм пытался повести Россию и Китай в промышленную эру, в современность. Но даже под железной рукой Сталина Россия так и не избавилась полностью от своих экономических невзгод. В более поздние времена старания Советского Союза не отставать от темпов развития ядерного вооружения в США требовали огромных денежных средств, которые изымались из бюджетов, предназначенных для удовлетворения внутренних потребностей страны. В результате разочарованность населения выросла до невероятной степени. Диктатура душила и подавляла любые новые идеи, любую творческую деятельность, ригидность режима приобрела необратимые формы. Дальнейшее развитие хорошо известно и принадлежит истории.

    В конце 1980-х годов, под влиянием гласности и горбачевского послабления ограничений, Советский Союз развалился. Вдохновленные успехами движения «Солидарность», другие восточноевропейские страны вырвались из под диктата советского режима. Однако уроки порожденных им ригидности и угнетения все еще не усвоены в полной мере.

    Маркс и его последователи понимали, что основная часть мировой истории вращается по орбите вокруг тех, у кого есть деньги. Коммунисты надеялись установить утопический строй, при котором все работали бы ради всех, не преследуя эгоистических целей. Но Ленин проявил наивность, утверждая, что национальные проблемы решаются лишь силовыми методами. Власть революции, которую он полагал временной, в конечном счете превратилась в традицию.

    Он понимал, что люди, движимые отчаянием, будут готовы на любые меры, лишь бы покончить с голодом. Ленин верил, что основной движущей силой социализма является желание всех прокормить хлебом. Однако вскоре революция стала мстить за то, что трудящиеся были лишены этого хлеба. Коммунисты не просто сместили монархов, они обезглавили их*.

    На сегодняшний день ситуация сложилась таким образом, что если демократические реформы в бывших коммунистических странах не сумеют улучшить качество жизни, то почву для новой кровавой революции готовить не придется — она уже имеется. Коммунистические идеалы наверняка вернутся, потому что эти страны все еще нуждаются в равноправном распределении привилегий и безопасности. Как я писал, уже в 1995 году в некоторых городах бывшего восточного блока на руководящие посты в местном самоуправлении были избраны коммунисты.

    Чему может научить нас история? Тому, что подавление, отчаяние и бедность доводят людей до отчаяния. Они готовы испробовать все что угодно, лишь бы выжить. Они пойдут практически за каждым, кто пообещает быстрое облегчение. Сначала это вопрос жизни и смерти. Но когда мотивом действий становится месть, люди начинают пьянеть от своей власти, которая первоначально нужна была им лишь для самосохранения. Они становятся такими же рабовладельцами, как те, кого они свергают. Когда будете прогнозировать возможные результаты группового процесса, не забывайте о силе мщения.


    Идеалы превращаются в свою противоположность

    Как показывает экскурс в историю коммунизма, замечательные демократические идеалы легко превращаются в новые формы диктатуры. Их воздействие на людей разорительно, каким и бывает повсюду воздействие общественного гнета.

    В ходе одной из моих недавних лекций о бывшем Советском Союзе две женщины — Люба Иванова-Суркина из Москвы и Алина Врона из польского города Гданьска — рассказывали о своих переживаниях в условиях коммунистического диктата. Алина сказала, что коммунизм это нечто гораздо большее, чем только отсутствие свободы слова. При коммунизме вам не дают даже свободы мышления:

    Это нечто большее, чем вы можете даже вообразить. Если вы не будете соглашаться с другими, вас уволят с работы, и вы потеряете все, что имели. В отсутствие свободы вы меняетесь — в вас развивается внутренний цензор. Вы закрываете себя настолько, чтобы не иметь возможности думать. Официальные, внешние цензоры пребывают не только снаружи, но и в вашем сознании. Именно это и называется в Польше «внутренней иммиграционной полицией». Иметь собственные мысли настолько страшно, что вы на это не осмеливаетесь.

    Когда я впервые оказалась в Соединенных Штатах, моим первым впечатлением было: как много у вас здесь свободы. Невероятно много. Вы можете выйти вперед и заявить: «Я не согласна!» или: «Мне это не нравится!». Я поражена тем, как вы можете критиковать законы, даже выступая по телевидению!


    Люба Иванова-Суркина, выросшая в Москве и бежавшая на Запад еще до революции 1989 года, рассказала, что в России людям приходилось

    …держаться тише воды, ниже травы, хранить под замком, внутри себя, свои чувства и мысли, если они вообще у вас есть! Это самое надежное для них место. Вообще же лучше, если у вас нет никаких чувств. Они могут представить угрозу вашему каждодневному существованию. Не смейте разговаривать! Это слишком опасно… Однако, научившись плыть по течению, вы учитесь потом идти и против течения, меняться — от кротости и забитости до гнева и силы. Где бы вас ни угнетали, вы остаетесь «внутри», чтобы защищаться. Для того чтобы продолжать свое существование, вы должны выглядеть так, словно плывете по течению. Когда тоталитарное правительство руководит всем вашим миром, самое трудное это двигаться против течения. Или вы открыто выражаете свое возмущение, и тогда вас заклевывают, или вы задыхаетесь внутри себя.


    Сравните эти переживания женщин из коммунистических стран с переживаниями Бернис Джонсон Ригон, афро-американской певицы, родившейся в США:

    Я выросла в культуре борьбы, где получала отчетливые, хотя и не вербализированные, сообщения, касающиеся любых аспектов своей жизни, — о границах, которые нельзя переступать, о правилах, которые нельзя нарушать. Я интериоризировала эти сообщения, таким образом выработав центральный механизм самосохранения, предотвращающий от свободного действия. Я жила с этим внутренним предупредительным сигнальным индикатором, с сиреной, которая включалась всякий раз, когда я обдумывала действие, считающееся антиобщественным. В моей голове заводилась кассета, вещавшая: «Если ты это сделаешь, то тебя убьют»… Я говорю о том, как страшно, когда вам закрывают рот, если вы ведете себя неприемлемым для социума образом. И в доме, и в школе, и в церкви вас преследует ощущение, что эту структуру ограничений устанавливают люди, которые заботятся о вашем благополучии и желают вам только все самого хорошего*.


    История повторяется. Коммунизм, планировавший свержение монархии, породил тоталитарный режим. Демократия в Соединенных Штатах, ставившая целью преодоление строя, в котором один общественный класс управляет остальными, породила новые феодальные границы, удерживающие на привязи определенные категории людей. Поэтому общественные активисты и фасилитаторы должны относиться к осознаванию как к задаче первоочередной важности для себя. Не проглядите социальный или духовный ранг или духовный ранг, которым питается жажда мести.


    Смерть мира

    Как образом Бернис Джонсон Ригон преодолела свое ощущение внутренней угнетенности?

    Сегодня… я действую, исходя из веры в то, что я и есть Соединенные Штаты Америки, что мое положение центрально по отношению ко всему ценному, что действительно происходит в этой стране. Я признаю, что я — тайна. Наша (черных) история, наш вклад и наша культура имеют значение… Нас, как субкультуру, представляют каким-то рудиментарным отростком, отсечение которого не опасно для жизни всего тела*.


    Культура мейнстрима в США заставляла ее чувствовать себя ненужной частью тела. Если вы принадлежите белому мейнстриму, вы можете искренне недоумевать, как можно сравнивать демократию с жизнью под гнетом диктатуры. Это шокирующая мысль. И все-таки психологический эффект угнетения тот же самый. Демократические общества, в которых отсутствует осознанность, в конечном счете порождают такое же внутреннее переживание, как и диктатуры. Представители маргинализированных общин должны подчиниться, или же их жизнь ничего не стоит.

    Бернис Джонсон Ригон уцелела, поняв, что она и есть мир и что без нее и всех остальных афроамериканцев мир умрет. Сходным образом умирает атмосфера в глобальной общине, если отрезается любая ее часть. Мир не может духовно выжить без туземцев, черных, без любой общины и любого индивида. Жизнеспособное сообщество, то есть глубокая демократия, умирает, если третируется чья-то точка зрения, чья-то история или чьи-то идеи. Многие из нас чувствуют, что мир умирал уже много раз, потому что такое отрицание происходит слишком часто.


    Поразмышляйте о своих взглядах

    Утопические взгляды меняют одну тиранию на другую или загоняют тиранические силы в подполье. Никакое воззрение и никакое правительство не добьются успеха, если только мы не будем осознавать страх, ранг, угнетение, власть и насилие, как внешнее, со стороны властей, так и интериоризированное в сознании индивида.

    Попытайтесь поразмышлять над приведенными ниже вопросами в связи с вашими воззрениями и идеями:


    1. Какой тип организаций вам больше по душе? Подумайте об одной из таких организаций.


    2. Какое воззрение исповедует эта группа? Какие убеждения эти воззрения пытаются изменить?


    3. Кто такие реальные или воображаемые оппоненты вашей группы? Какие типы людей или событий пытаются победить ее воззрение? Как, согласно взглядам вашей группы, следует поступать по отношению к этим событиям и людям?


    4. Как ваша группа работает с конфликтующими мнениями? Вообразите групповой процесс, в котором вы высказываете точку зрения, противоречащую взглядам группы. Как она отреагирует на это? Каким бы вы предпочитали видеть разрешение конфликта?


    5. Рассмотрите возможность предложить вашей группе представить для каждой точки зрения позицию в поле и проиграйте взаимодействия этих позиций.


    6. Еще раз поразмышляйте над этими же вопросами, на сей раз вместо термина «моя группа» используя слово «я». Каково одно из ваших любимых воззрений? Какая ваша часть не соглашается с ним? Как вы обращаетесь с этой своей частью?


    Глубокая демократия зависит от фасилитирования взаимодействий между визионерами и «неверующими». Без демократии группа не будет жизнеспособной, потому что в конечном счете она ослабляется и разрушается призраками неверующих, которые всегда присутствуют не только в общем поле, но и в каждом из нас. История учит, что фасилитирование вопросов, связанных со взглядами группы, представляет собой самое важно, что вы можете сделать.


    Загипнотизированность идеалами

    Когда мы с Эми в начале 1990-х годов побывали в Берлине и Москве, оба города страдали от бедности и экономики, искалеченной долгим периодом советского режима. Мучились все. Люди искали козлов отпущения. В Восточной Германии они винили во всем тайную полицию. На Красной площади демонстранты говорили в громкоговорители, что ответственными за финансовые трудности России являются евреи.

    Мы обнаружили, что многие все еще привержены идеям коммунизма, а многие другие ненавидят его. В Москве «товарищи» сидели за своими столами за открытыми дверями в официальные учреждения и исследовательские центры и мрачно требовали, чтобы входящие предъявляли документы, как будто Советы все еще у власти.

    На наших семинарах мы познакомились с сотнями умных и чутких людей, желающих лучше узнать себя. Их живо интересовали психология и окружающий мир. Советские времена были еще свежи у всех в памяти, и люди побаивались говорить о личных нуждах. Кроме того, у них было ощущение собственной неполноценности из-за провала их правительства. И все же можно было почувствовать, что гордость за коммунистические идеи в некоторых из них все еще живет.

    В ходе нашего пребывания в Берлине мы принимали участие в семинаре «западных» и «восточных», то есть немцев из бывшей ГДР и из ФРГ. Когда пала берлинская стена, коммунисты и капиталисты оказались лицом к лицу друг с другом и со своими неотработанными проблемами. История возвела не только цементную стену, но и психологический барьер сомнения и боли.

    В крупной группе, где впервые встретились представители обеих сторон, один западногерманский мужчина, встав с места, обвинил восточных немцев в том, что, терпя коммунистический режим, они проявляли душевную слабость.

    — Почему, — спрашивал он голосом праведника, — вы склоняли голову перед ними?!

    Восточногерманская женщина спокойно возразила:

    — Нет, это вы морально слабы. Идеалы Запада умерли. Деньги, автомобили и большие здания — это не идеалы. Вы стали материалистами, лишенными этики.

    Спор обострился, обе стороны продолжали выдвигать обвинения в адрес друг друга, а также рассказывать о неосуществившихся надеждах. Внезапно один мужчина с восточногерманской стороны перешагнул через край. Он открыто заговорил о том, какой мучительной была жизнь под надзором секретной полиции ГДР «Штази». Все слушали его затаив дыхание.

    Мы стали работать с этой горячей точкой. Преодолев некоторое колебание и беспокойство, другой восточный немец признался, что первоначальные идеалы коммунизма кажутся ему привлекательнее всего, с чем он еще когда-либо сталкивался. Оказывается, проблема состояла в идеалах! Внезапно не было больше двух разных сторон. Была одна группа, описывавшая гипнотическое воздействие воззрений и идеалов. Западногерманская женщина страстно говорила о том, как она старательно не замечала жестокости некоего духовного гуру, которому люди ради проповедуемых им религиозных убеждений прощали жестокость. Другие присутствующие тоже делились своими переживаниями. Процесс завершился вопросом, который остался без ответа, но объединил нас: почему мы верим в великие идеи и не замечаем силу, которой располагают визионеры и с помощью которой они осуществляют свой диктат. Может быть, любые воззрения, независимо от их подлинной ценности, способны вдохновлять нас, заодно делая нас слепыми и нечувствительными к тем, кто несет эти воззрения?


    Базовая диалектика: жадность против любви

    История наглядно демонстрирует, что мы не в состоянии подавить свою жадность, свое стремление доминировать над землей и править другими людьми. Марксизм и ленинизм отнюдь не избавили человеческий характер от этих склонностей; они лишь подавили их. Коммунизм оказался не более удачлив в искоренении эгоцентризма, чем Запад в подавлении зла. Демократия может быть достигнута лишь в том случае, если она становится глубже, если мы замечаем свои эгоизм, жадность и неутолимое стремление к власти, выносим их на обсуждение и работаем с ними.

    Как это ни звучит невероятно, надо уважать эгоизм и выносить его на поверхность, в то же время почитая нашу любовь друг к другу. Дайте великим силам встретиться. Дайте этим двум фантомам вступить во взаимный процесс. Нам нужно собрание, где сошлись бы представители ценностей прошлого и спикеры ценностей будущего, рупоры идеализма и фатализма, лидерства и терроризма, любви и ненасытности.

    Давайте свободно обсуждать фанатизм и сообщество, жадность и любовь, сидя с ними в огне. Нам ни к чему, чтобы эгоизм, предрассудки, фатализм и стремление к поживе подавляли культуру. Если мы вынесем их на обсуждение и погрузимся в них, то сможем выйти и за их пределы. Диалектика взаимоотношений между фантомами жадности и любви непременно принесет нам нечто новое и неожиданное. Это новое и есть сообщество.


    Религия: наркотик для многих или их выбор

    Революция вызвана экономической необходимостью. Маркс видел, что блага, оказываемые пролетариату властями предержащими, легко вводят его в наркотические опьянение. Обычно эти блага связаны с собственностью.

    Будь он жив сегодня, он бы несомненно указал в этой связи на то, как наше правительство вознаграждает тех, кто не раскачивает общую лодку: вам разрешается, например, иметь свое жилье, видеомагнитофон и собственный автомобиль. Эти чаевые пьянят вас, и вы в своем наркотическом забытьи не замечаете вопиющих поступков своего правительства.

    Когда наши фундаментальные экономические нужды удовлетворены, когда у нас есть комфорт собственной квартиры и телевизора, мы склонны игнорировать социальные проблемы. Мы забываем о привилегиях и рангах, когда они у нас есть. Если у нас есть достаточно пищи, чтобы мы не оставались голодными, и достаточное количество материальных вещей, которые помогают нам не скучать, мы с меньшей вероятностью беспокоим правительство из-за его империалистической политики.

    Маркс утверждал, что люди используют религию как наркотик: «Религия — это опиум для народа». В нашей современной культуре есть немало подтверждений этому его взгляду. Многие психологические и духовные группы избегают политики. Они предпочитают медитировать, работать со своими сновидениями, воссоздавать древние ритуалы и концентрироваться на своих взаимоотношениях с божеством, с бессознательным или со своими возлюбленными. Им не хочется вмешиваться в процессы социальных перемен. Они заинтересованы во внутренней работе, ведущей к интегрированной личности, к гармонии и покою, но не в работе с миром, в которой мы вынуждены проявлять терпимость к конфликту. Они порождают «групповой процесс», запрещающий гнев, спасающий наши леса или исчезающие виды деревьев, в то же время оставаясь совершенно не информированными относительно воздействий токсичных отходов в больших городах и проблем, связанных со СПИДом.


    Смысл для духа как пища для тела

    Однако ни Маркс, ни Ленин не предвидели угнетения, происходящего из их непсихологических, антирелигиозных доктрин. Они подчеркивали ценность сообщества, но не знали о поле сновидения, в котором мы живем. Они надеялись на бесклассовую семью, запрещая при этом сообщество людей и духов, в котором нуждается все человечество.

    Разумеется, по-своему они были правы: когда людей лишают привилегий, попирают и держат в нищете, страсть к деньгам может вскружить им голову и посеять в них жажду мести. Чем больше напряжение между богатством и бедностью в обществе, тем сильнее гнев и тем глубже отчаяние бедных. Но Маркс и Ленин в то же время и ошибались: связь с богами является силой, которая помогает вам выйти за пределы отчаяния.

    Правительства, пытающиеся запретить эту связь, в конечном счете подавляют в индивидууме ощущение смысла существования, которое не зависит от эпохи. Этот смысл по большому счету так же необходим людям, как и пища.

    Коммунизм во многом сходен с капитализмом; оба являются западными, европейскими и материалистичными, в том смысле, что их обоих волнует вопрос владения на собственность, только один подход допускает, чтобы ею владела небольшая элита, другой настаивает на том, чтобы собственность принадлежала массам. Оба недооценивают эстетический и интеллектуальный опыт человечества, непосредственно не связанный с экономикой. Оба игнорируют окружающую среду, а также духовные и мистические традиции туземных народов, чья духовность основана на связи между всеми существами.

    Патриот индейского племени Оглала-Лакота Рассел Минс противопоставляет марксизму верования и коренные традиции американских индейцев:

    Односторонне акцентируя значимость людей, европейская традиция в своей заносчивости ведет себя так, словно люди живут вне природы всех взаимосвязанных явлений. Такой подход ведет лишь к всеобъемлющей дисгармонии и в результате к переделке этих высокомерных людей, которая сократит их размер и даст им ощущение реальности, находящейся за пределами их непосредственного контроля… Для того чтобы это случилось, нет более необходимости в революционной теории. Этот процесс человеку не подвластен*.


    Парадокс группового процесса состоит в следующем: чтобы быть полезным, он должен обращаться ко всем социальным и ранговым проблемам одновременно. Он должен заниматься вопросом о тех, у кого есть деньги. В то же время, если сообщество концентрируется только на том, кто прав, а кто не прав, оно умирает. Как сказал Рассел Минс, сообщество обречено и в том случае, если его единственной заботой являются люди. В конечном счете все сводится к духу природы, к таинственному и яростному процессу, который ведет через различные аспекты нас самих и наши роли в сообществе.


    XIII. Метанавыки старейшин


    У старейшин есть нечто большее, чем только способности руководителей. Эми называет особенные чувства, навыки и подходы, необходимые для того, чтобы служить другим, «метанавыками»*.

    До сих пор вы, возможно, считали себя сильным руководителем, хорошим преподавателем, родителем, специалистом по организационному развитию или политиком. Или, быть может, вы были стратегом, планирующим, проводящим расчеты и логически анализирующим способы изменения городов и всего мира. Или военным руководителем, который в первую очередь думает о силе, а не об осознанности. Однако где-то в глубине душе вы, возможно, всегда подозревали, что всего планирования, анализа и структурирования, какие только проводятся в мире, никогда не будет достаточно.

    Возможно, вы догадывались, что необходим совершенно иной уровень навыков. Вероятно, вы чувствуете, что у вас есть потенциал для развития таких навыков. Может быть, вы подозреваете, что располагаете силами, применимыми не только в личной жизни, но и на более обширном поприще.

    Работая в своих сообществах, чрезвычайно важно найти свой собственный стиль старейшины. Станете ли вы такой разновидностью старейшины, который проявляет мощь? Способны ли также предоставлять явлениям просто быть? Бывает время, когда нужен натиск, но бывает и время, когда необходимо бездействие.

    — Лидер следует «Правилам порядка Роберта»; старейшина подчиняется духу.

    — Лидеру важно большинство; старейшина защищает каждого.

    — Лидер ищет смуту и пытается положить ей конец; старейшина видит в смутьяне потенциального учителя.

    — Лидер стремится быть честным; старейшина старается показать истину, присутствующую во всем.

    — Демократический лидер выступает за демократию; старейшина тоже это делает, но он выслушивает также диктаторов и призраков.

    — Лидеры стараются делать свою работу наилучшим образом; старейшины же пытаются добиться того, чтобы и другие становились старейшинами.

    — Лидеры стараются быть мудрыми; у старейшин нет собственного разума — они следуют событиям в природе.

    — Лидеру нужно время для размышления; старейшине необходимо лишь мгновение для того, чтобы замечать происходящее.

    — Лидер знает; старейшина учится.

    — Лидер пытается действовать; старейшина предоставляет явлениям быть.

    — Лидеру нужна стратегия; старейшина изучает настоящий момент.

    — Лидер следует плану; старейшина же почитает направление таинственной и неизведанной реки.


    Учитесь учиться

    С маленькой командой, включавшей стажера, я однажды фасилитировал большую групповую встречу по приглашению одного делового предприятия, переживавшего серьезные экономические неприятности. Между нашим мужчиной-стажером и женщиной из этой организации — менеджером среднего звена — завязался конфликт, который поначалу, казалось, не имел ничего общего с проблемами учреждения. Наш стажер упрекнул ее:

    — Каждый раз, когда я открываю рот, вы на меня злитесь.

    — Это все ваши фантазии, — парировала женщина.

    Стажер сделал глубокий вдох и предложил ей выйти в центр и поработать над их конфликтом.

    — Как знать, — сказал он, — может быть, это окажется полезным и для остальных.

    После некоторого колебания она согласилась. Они вышли вдвоем в центр круга.

    — Как консультант по разрешению конфликтов, первым делом я должен слушать. Прошу вас, говорите, — сказал он ей.

    Она, похоже, пришла в ярость:

    — По моему мнению, в этой организации и без того есть множество конфликтов. Вы и другие в вашей команде, включая Эми и Арни, были наняты для того, чтобы разрешить их. Вы должны занять более твердую позицию и искать методы разрешения проблем, а не ждать, пока люди сами будут их решать!

    К этому моменту лицо ее раскраснелось.

    — Я ожидаю, что вы наконец займетесь миротворчеством, — добавила она с горячностью.

    Он вздрогнул и ответил таким тоном, словно защищался:

    — Если бы я решал за вас проблемы, вы и остальные ваши люди так и не научились бы делать это самостоятельно. Кроме того, предложенные вами проблемы никак не могут быть разрешены в одно мгновение.

    Он высказал идею о том, что работникам организации лучше поработать со своими напряжениями, вместо того чтобы избегать их.

    Женщина была категорически с ним несогласна.

    — Вы должны научить нас тому, что знаете сами о разрешении конфликтов, а не следовать какой-то вам одному понятной идее. Как еще мы можем учиться?

    Она убедила его, за что он ее поблагодарил. Он тут же стал менее пассивным и более динамичным.

    — Ладно, — сказал он. — Поскольку вы стали моим учителем, то первым делом я должен занять четкую позицию. Поэтому я принимаю твердое решение первым делом разрешить разногласие между нами двоими!

    Это проявление решительности вызвало у нее улыбку. В то же время она почему-то выглядела грустной.

    — Вы улыбаетесь, — заметил он, — но я вижу в ваших глазах выражение, которое затрудняюсь распознать. Что вы сейчас чувствуете?

    — Ничего особенного, — ответила она и вдруг расплакалась. Через некоторое время она сказала: — Я тронута тем, что вы выбрали меня для того, чтобы поработать со мной в центре круга. В этой организации меня никто не ценит.

    Все присутствующие были шокированы ее словами. Наш стажер запнулся; теперь он не знал, что говорить. Он попытался извиниться за себя и за других, не обращавших достаточно внимания на ее идеи, и сказал, что благодарен ей за то, что она поощряла его на то, чтобы он в большей степени был сам собой. По его словам, это всегда было для него проблематичным. Он решил, что в будущем, вместо того чтобы отсиживаться на задних рядах, он сам будет проявлять активность. Теперь у обоих на глазах стояли слезы.

    Какая сцена! Один из высокопоставленных руководителей организации признался, что никогда прежде не видел ничего подобного. Руководитель среднего звена, тоже женщина, сказала:

    — Дело именно в этом! Это и есть наша проблема — здесь никто не проявляет никаких чувств. Мы все должны поучиться у нее.

    Присутствующие в зале притихли. А через некоторое время они начали высказывать свои самые глубокие переживания, сначала нерешительно, затем все более открыто. Как только скрытые эмоции и чувства были заявлены в открытую, люди самопроизвольно перешли к работе над финансовыми трудностями учреждения. Не прошло и часа, как служащие совместно выработали пути выхода из финансового кризиса. Центральной идеей было относиться к клиентам с большей чуткостью.

    Среди метанавыков, которые проявил наш стажер, самый важный состоял в том, что он увидел в этой женщине своего учителя и начал обучаться у разворачивающегося процесса.


    Сновидеть наш путь от демократии к глубокой демократии

    В качестве старейшины вы должны постоянно осознавать, какие фантомы влияют на процесс, а какие нет. Ваши метанавыки осознавания помогают вам чувствовать какие-то вещи, выявлять власть и переживать чувства, которые едва ли можно вербализировать. Прислушивайтесь не только к жажде мести и угрозам терроризма, но также и к трансцендентным воззрениям и невыразимому томлению. У многих происходят мощные внутренние переживания, но они не знают, как их выразить. Не все можно рассказать; некоторые сообщения могут быть услышаны только в молитве; иные следует петь, танцевать или проявлять в тишине. Старейшина использует бессознательные, сновидческие и трансперсональные состояния на благо общества.

    Где бы мы ни собирались вместе, всегда присутствует то, что туземцы называют «процессом сновидения». В этом измененном состоянии сознания наряду со злободневными проблемами можно замечать фантазии, наития и прозрения. Когда они выражаются в словах, танце или песне, атмосфера меняется, и возникают поразительные пути разрешения трудностей.

    Чем более вы чувствительны к социальной атмосфере, тем выше вероятность, что вы сможете чувствовать процесс сновидения. В группах, где вы будете выступать фасилитатором, окажутся люди, которых никто не принимал во внимание в процессе принятия решений и в других процессах, потому что они казались слишком незаметными, слишком раздражающими, слишком фантазирующими, потому что остальным казалось, что они говорят на другом языке и живут в другом, собственном мире. Возможно, что на самом деле группа отторгала их, потому что они повстанцы, мистики, экстрасенсы или медиумы; потому что они яростные или не от мира сего. Возможно, они провели какое-то время в тюрьме или лечебнице для «душевнобольных». Вероятно, их унижали, привязывая к врачебному дивану. Вполне может быть, что их третировали родственники.

    Вы, как старейшина, можете заметить, что именно эти люди являются потенциальными учителями. Уважая их, вы поможете остальной части группы научиться ценить сны и определять свои следующие шаги, полагаясь на голоса ветра.

    Для того чтобы продвинуться от демократии к глубокой демократии, нам необходимо лишь спросить:

    Кто замечает что-нибудь интересное?

    Что вы чувствуете, находясь здесь?

    Кто сновидит нечто, что почти невозможно различить?

    Что говорит сейчас дух земли?

    Какие еще духи присутствуют здесь?

    Как вы себя чувствуете?

    Кому комфортно? Кому дискомфортно?

    Мы должны быть достаточно свободны, чтобы сновидеть в любые времена, особенно в ходе группового процесса. Глубокая демократия означает, что каждого поощряют замечать и высказывать все, что он чувствует. Это значит, что каждый позволяет этим измененным состояниям сознания происходить. В глубокой демократии точно так же, как мы обращаем наше внимание на явные и скрытые социальные проблемы и на маргинализированных людей, мы должны обращать внимание на состояния сознания, которые мы маргинализировали, потому что они нам незнакомы. Мы должны обратиться к этим состояниям сознания с вопросом о том, что они могут нам сказать. Мировые изменения могут начинаться со сновидений.


    Пусть будет

    В то время как лидеры разрабатывают стратегии достижения победы, старейшина замечает других людей и становится их учеником. Лидер концентрируется на проблемах; старейшина не только на них, но и на чувствах. Лидер пытается менять людей; старейшина исходит из того, что мы все являемся как раз тем, чем должны быть. Лидер считает, что будущее зависит от того, какая политическая партия возглавит правительство; для старейшины будущее зависит от того, будет ли дано неведомому проявиться. Следовательно, старейшина концентрируется не на вопросе о главенстве или успехе одной полярности над другой, а на взаимодействии между ними.

    Когда глубоко сокрытый социальный конфликт выражен, когда каждая сторона занимает свою позицию и разногласия прояснены, старейшина предоставляет процессу быть, даже если это не приводит к разрешению конфликтов. Для людей может оказаться облегчением само признание невозможности подвести итог. Иногда вы, конечно, будете чувствовать, что должны направлять процесс. И все же, если вы учите других следовать неведомому, если вы чувствуете, что жизнь зависит от сил, которые больше, чем вы сами, то и люди в группе, где вы фасилитируете, научатся такой же осознанности и уважению.

    На одном семинаре, где я когда-то был фасилитатором, вспыхнул бурный конфликт между двумя женщинами — черной и белой. Черная кричала прямо в лицо белой:

    — Вы все время думаете только о себе и не видите, что, концентрируясь на своих неурядицах, вы пренебрегаете моими! Вы — расистка.

    — Я не расистка, черт побери, — отвечала белая. — Просто вы слишком на меня давите.

    Две женщины стояли лицом к лицу и высказывали все, что у них накопилось. Они кричали во весь голос, двигались друг к другу и снова подавались назад. Их крики продолжались, разрешения конфликта не было видно. Они ни в чем не могли согласиться друг с другом. Я заметил, как они отворачиваются друг от друга. Это были двойные сигналы, поэтому я посоветовал им оставить конфликт между ними неразрешенным и вернуться к нему на следующий день.

    — Просто отвернитесь друг от друга, — сказал ей. — В настоящий момент именно в этом состоит процесс.

    Поскольку двойные сигналы выдавали их подлинные чувства, они без труда прекратили выяснение отношений, оставив свой спор без разрешения.

    На следующее утро белая женщина рассказала, что ей приснился йогин, сидящий возле открытой двери. Она почувствовала себя просветленной и сказала черной:

    — Проснувшись, я поняла ваши слова о том, что белые концентрируются только на собственных страданиях и не замечают, что, поступая таким образом, они захлопывают дверь перед остальным миром. Мне жаль, что вчера я не смогла в достаточной степени отстраниться от собственных эмоций, чтобы понять это.

    Черная женщина была очень тронута ее словами.

    Старейшина наблюдает двойные сигналы, следует природе и предоставляет ей быть. У природы есть собственные методы разрешения проблемы.


    Дао и старейшина

    В начале этой книги я писал о том, что разрабатывал процессуальную работу на основе прозрений юнгианской психологии и даосизма. Позже из процессуальной работы развилась работа с миром. В «Дао дэ цзине», одной из древнейших книг в мире, обсуждаются многие из числа способностей, необходимых для того, чтобы фасилитировать в группах и уживаться с людьми и природой.

    Записанная около 600 века до нашей эры в доконфуцианском Китае, «Дао дэ цзин» была посвящена следованию природе в ежедневной жизни. Ее легендарный автор Лао Цзы рекомендовал следовать текущему моменту, а не заранее составленной программе. Одной из его целей было научиться терять. Это может звучать абсурдно для современных читателей или специалистов по организационному развитию, но в действительности это глубочайшее прозрение в природу работы с охваченными конфликтом группами. Поскольку главы «Дао дэ цзина» не озаглавлены, я сам назвал ее сорок восьмую «Теряющий обретает».

    Теряющий обретает

    Кто следует наставлениям ученых мужей, что ни день,

    обретает.

    Кто внимает голосу Дао, что ни день, лишь теряет.

    Теряя то, что можно потерять,

    ты утрачиваешь необходимость с этим что-либо делать.

    Свободный от дел, свободен и от безделья.

    Владеющий Миром,

    он навсегда освободил себя от необходимости бегать и суетиться.

    Тот, кем владеют дела,

    Миром не может владеть.


    Древняя китайская концепция старейшины или мудреца полностью переворачивает привычные нам западные идеи о лидерстве. В то время как наши руководители собирают информацию для того, чтобы определить, что делать далее, то есть изучают «что ни день», мудрецы замечают, насколько неадекватным может оказаться «экспертное» знание реальности текущего момента. Они осознают, что не в состоянии подталкивать события или людей в большей степени, чем те готовы сдвинуться прямо сейчас. Природа учит их терять и не делать ничего, просто осознавать.

    В качестве старейшины, работающего с миром, вы должны ждать и следовать сигналам от окружающей среды и людей, сновидениям, телесным симптомам, ветру, деревьям, указаниям природы. В противном случае вы будете учить других лишь пытаться доминировать, но именно такой подход и является причиной столь многих наших личных и мировых невзгод.

    Однако недеяние не обязательно означает полную пассивность. Это значит не подталкивать события, следовать тому, что присутствует, используя энергию того, что происходит. Затем, если события идут не так, как вы ожидали, если природа не поддерживает ваших намерений, попытайтесь получить от нее ответы. Тестируйте ее, проверяйте, не оказались ли вы на краю, и снова пытайтесь. Предпримите пару попыток и, если явления не движутся в нужном вам направлении, просто предоставьте им идти.

    Напористый человек должен научиться терять и проигрывать. У природы есть своя власть. Единственное эффективное вмешательство то, которое следует групповому процессу. Древняя мудрость гласит, что лидер в вас опасен. Он надеется реализовать то, что вы запланировали. Это вынуждает вас игнорировать переживания, которые есть у людей в настоящий момент. Научитесь иметь эго лидера, а затем научитесь оставлять его. Помните о смерти — очень мало кто из нас живет вечно. Учитесь у смерти оставлять себя, свои планы, свою стратегию после того, как вы их испробовали. И тогда вы приобретаете, даже теряя, и побеждаете, проигрывая.


    Вода

    В работе с людьми «Дао дэ цзин» рекомендует нам развить метанавыки, подобные качествам воды, — свободу и добродетель. Это из восьмой главы.

    Вода

    Высшая добродетель подобна воде.

    Вода дарит благо всей тьме существ, но не ради заслуг.

    Жить в покое, словно отдалившись от дел, — вот то,

    чего избегают люди,

    но только так и можно приблизиться к истинному Пути.

    В покое Земля обретает величие,

    сердца делаются бездонными,

    а человеколюбие — истинным,

    суждения обретают силу и точность.

    В покое обучаешься руководствоваться в жизни главным,

    и дела заканчиваются успешно,

    а изменения происходят всегда вовремя.

    Лишь тот, кто не стремится оказаться впереди всех,

    может освободиться от ошибок.

    Как вода может быть добродетельной? Она течет повсюду, куда может, без борьбы. Она просто течет, заполняя самые низкие места. А мы с вами, попадая в пугающие, низкие и неведомые места, наоборот, обычно останавливаемся. Добродетель воды заключается в том, чтобы не судить, но продолжать течь, даже там, где другие боятся находиться.

    Именно в таких местах и зарождаются перемены и трансформация. Добродетельный старейшина, просто оставаясь тем, кто он есть, говоря сверхъестественные вещи, совершая невероятные поступки, уча присущим воде свободе и состраданию, помогает другим попадать в такие места, где они никогда не бывали прежде. Вообразите, что вы плачете на людях, говорите о личном, смеетесь над собой, медитируете на публике, играете, подобно ребенку, катаетесь по полу, ведете себя одновременно навязчиво и пассивно.

    Вы выступаете фасилитатором природы в любом виде коммуникации, которое природа желает породить — не ограничиваясь тем, что «можно» и чего «нельзя» говорить или делать публично. Как человек, вы с уважением относитесь к социальным проблемам и к людям. Как вода, вы делаете или говорите более или менее все, что приходит вам в голову.

    Старейшина — это канал, по которому информация из обширного потенциала природы втекает в моменты повседневной жизни. Ваши метанавыки позволяют вам высказываться как на самые низкие и отвратительные темы, так и на самые возвышенные и духовные. Будучи старейшиной, предоставляйте происходить «невозможным» вещам.

    Старейшина, работающий с миром, делает коммуникацию возможной, поощряя себя и других к переходу за край, к перетеканию через разделяющие нас преграды. Иногда людям, к чьим взглядам никто не прислушивается, приходится быть напористыми и силой удерживать внимание группы, для того чтобы изложить свою точку зрения. Когда вы видите, как кто-то выдвигает группе ультиматум и угрожает ей, подумайте о том, что чувствует вода, когда на нее оказывают давление или когда ей угрожают. Вода не оскорбляется. Она не становится в позу, восклицая: «Как ты смеешь разговаривать со мной в подобном тоне?» Вода остается водой, она откликается, она продолжает течь, наплывая на валуны, обрушиваясь на них, а затем подтачивая их. Вода обволакивает своего оппонента или отступает, если он оказывается слишком высоким.


    Ветер

    Пятая глава древнего текста говорит о метанавыке, который я называю «Космическим дыханием».

    Космическое дыхание

    Небо и Земля лишены сострадания,

    вся тьма вещей для них подобна соломенному

    чучелу собаки, что используют при жертвоприношениях,

    И мудрый лишен сострадания,

    он понимает, что все люди — и родные, и близкие — подобны «соломенной собаке».

    Пространство меж Небом и Землей — подобно ли оно

    пространству кузнечных мехов или пространству свирели?

    Пустое — и потому нельзя его уничтожить.

    С готовностью следует всюду — и потому в проявлениях

    своих не имеет равных.

    Много говорить об этом — толку мало,

    так не лучше ль здесь умерить себя!*

    Фраза «лишены сострадания» не означает, что небо и земля жестоки. Здесь природа противопоставляется культуре. Эти слова относятся к сновидению — к нашей способности к отстраненности, к контркультурному, неиерархическому поведению**.

    Выражение «вся тьма вещей» относится к обычной реальности и культурным формам. Поликультурные старейшины свободы от ограничений культуры. Древние конфуцианские мудрецы почитали хорошие манеры и благопристойность. В отличие от них, даосские старейшины относились к благопристойности как к соломенному чучелу собаки, то есть видели в ней пустую форму. Будучи старейшиной, вы свободны двигаться из собственной глубины. Вы не тратите себя на произнесение бессмысленных слов и следование обычаям, зная, что все это «пустое — и потому нельзя его уничтожить».

    Вместо того чтобы навязывать явлениям свою волю, подождите, пока не подует ветер, а затем следуйте ему. Таким образом, вам даже не приходится прилагать усилия для дыхания, оно происходит само собой, уподобляя вас «кузнечным мехам»; так вы следуете космическому дыханию.

    Следование ветру отличает мировую работу от жестких форм, принятых в процедурах переговоров, в общественном активизме, в политике и организационном развитии. Оно отлично от общепринятых методов разрешения разногласий с их арбитражными судами, согласительными процедурами, мини-судами и посредниками. Процессуальная работа может использовать и эти методы, но она рассматривает победу и разрешение конфликта как культурные формы.

    Помните описанный в пятой главе эпизод в Москве, когда делегаты с Кавказа вышли в центр круга, чтобы обсудить свои конфликты? Общепринятый этикет политических собраний — сиди спокойно, слушай вежливо, пока другие говорят, жди своей очереди выступить — был нарушен в тот момент, когда мы предложили превратить Диктатора, Террориста и Фасилитатора в роли. Возникшая игра сделала возможными новые прозрения. Метанавыки воды и ветра позволили как проявить уважение к важности коммуникативных ритуалов, так и понять, что их ценность относительна, — ведь зачастую они лишь усугубляют конфликт и препятствуют его разрешению.

    Ветер и вода не побеждают. Они движутся, текут, взаимодействуют. Они добродетельно огибают коммуникативные границы, направляясь к сообществу. Будучи старейшиной, который работает с миром, вы стремитесь к жизнеспособной культуре, которая основана на природе. Для этого требуется нечто большее, чем только вежливость, политическая корректность или нейтральность.


    Свобода от неизменности

    В сорок девятой главе «Дао дэ цзина» говорится о том, что я называю «свободой от неизменности».

    Свобода от неизменности

    Сердце мудрого свободно от неизменности,

    и вместе с тем оно то же самое, что и у всех людей.

    Тот, кто добр ко мне, делает хорошее дело.

    Тот, кто недобр ко мне, тоже поступает хорошо,

    ведь он помогает мне стать лучше.

    Я верю тому, кто искренен со мной,

    тому, кто неискренен, я верю тоже,

    ведь только так и можно самому быть искренним.

    Мудрый живет в Поднебесной,

    льстецы, чьи сердца подобны сточной канаве, также живут здесь,

    и все люди имеют глаза и уши, чтобы видеть и

    слышать,

    но только мудрый внимает всему, как дитя*.

    Метанавык отсутствия неизменности относится к способности принимать, а не оценивать людей, видеть явления через их собственное зрение. Согласно наиболее распространенному в обществе мнению, каждый должен вести себя «хорошо», то есть не обнаруживать ни малейшей склонности к конфликтности, ладить со всеми, адаптироваться и, самое главное, не отклоняться от социально приемлемых норм. Такой взгляд порождает культурную негибкость, которая подавляет многообразие и человеческую природу. Деление на хорошее и плохое принуждает нас скрывать части собственной личности. Культура вознаграждает «хороших», а «плохих» сажает в тюрьмы и психушки либо старается не замечать их.

    Однако на самом деле существует отчаянная необходимость и в «хороших», и в «плохих». Когда они вместе, есть веские причины ожидать, что они помогут проявиться процессу, ищущему проявления. Ни солнечный день, ни буря не являются ни хорошими, ни плохими. Когда идет дождь, мы не злимся на непогоду. Это бесполезно — в нашей жизни все равно будут идти дожди.

    Старейшина знает, что смысл понятий «хороший» и «плохой» относителен и зависит от конкретного сообщества; то, что люди называют «плохим», это лишь фантом, с которым у «хороших» возникают трудности. Для старейшины «плохие так же хороши, как и хорошие». Вам, как старейшине, нужно нечто большее, чем только сострадание к людям. Вам нужна терпимость к природе. Старайтесь принимать вещи, даже когда они кажутся направленными против вас. Замечайте, что на самом деле происходит, в том числе и невидимые процессы. Можете ли вы стать терпимыми к процессам, которые другие считают «плохими», как ярость, ревность, соревновательность, сексизм и расизм? Дайте им всплывать на поверхность. Ждите и наблюдайте. То, что начинается как ужасный конфликт, может в конечном счете оказаться, как сказал бы тибетский буддист, льдом, превращающимся в воду.

    Если вы сопротивляетесь событиям, они уплотняются в насильственные формы в личном и культурном планах. Даже когда кажется, что люди отбирают у вас работу, позволяйте этому быть. Учитесь проигрывать, будьте водой, будьте ветром. Может быть, ваше время уже уходит. Открывайте новых фасилитаторов, которые лучше вас.

    Большинство лидеров, фасилитаторов, терапевтов и специалистов по организационному развитию всегда считали, что мировые проблемы это не забава. Верно, конфликт сложен. В угнетении нет ничего забавного. Но от того, что вы конфликтуете с конфликтом, вы страдаете еще больше. Если вы просто присутствуете и осознаете, не оценивая людей, то процесс, который культура называет конфликтом, становится духом.

    Как можно научиться оказываться в такой отстраненной позиции? Делая противоположное. К некоторым умение принимать жизнь приходит лишь в результате многих лет напряжения и борьбы с течением реки.

    Многие западные культуры пропагандируют героический индивидуализм. Они вознаграждают личную власть и личную харизму. Нам нужно учиться у культур, ориентированных на сообщество и вознаграждающих людей за их способность работать в группах. В то время как группы на Западе дают индивидуумам задания, многие азиатские сообщества исходят из представления о том, что за выполнение конкретного задания несет ответственность группа в целом. Их старейшины окружены почетом и восхищением не за напыщенные речи, а за способность говорить точно и емко в самый нужный момент.

    Не узурпируйте внимание группы. Это злоупотребление силой, которую получает тот, на кого смотрят и кого слушают. Если вы следуете модели, принятой в западном обществе белых, то вы, скорее всего, склонны занимать слишком много группового времени. Когда вы чувствуете себя значительным, ваше стремление к успеху может вызвать раздражение у всех, независимо от того, какие мудрые слова вы произносите. Вы таким образом напоминаете людям их угнетателей и поработителей. С другой стороны, если вами руководит чувство собственной неполноценности, то вы напоминаете группе другую из самых тягостных проблем — неспособность высказать свою позицию, когда пришла пора это сделать.

    Старейшины знают, что осознанность и отстраненность текучи и переменчивы. Вам не всегда удается поддерживать осознанность и одновременно находится внутри и вне конфликта. Лишь немногие из нас способны и должны заниматься поликультурным конфликтом, находясь в одиночку посреди пламени. К тому же работать в команде более интересно и забавно, особенно если эта команда предварительно отработала свои собственные проблемы взаимоотношений. Мы поднимаем осознанность людей. И мы нуждаемся в них для того, чтобы поднималась наша собственная осознанность.

    В командной работе присутствует спонтанность, органический консенсус, рассматривающий взгляды каждого как часть сообщества. Не существует воззрения, которое было бы направлено против сообщества. Такой вид консенсуса не настаивает не чем-то одном и не подавляет что-то другое. Это согласие идти какое-то время в определенном направлении, и больше ничего. Будьте открыты, но не настаивайте на том, чтобы открытыми были и другими. Вместо этого показывайте людям, как следовать процессу.


    Консенсус и духовность

    Работа в группе зависит от чувства сообщества, от заинтересованности каждого в том, что происходит, и согласия с ним. В консенсусе присутствуют, по крайней мере, три фазы: он может быть состоянием, целью или разновидностью осознавания. В самом распространенном смысле «консенсусом» считается особое состояние группового сознания, когда все согласны друг с другом по какому-то вопросу. Консенсус это особое, групповое состояние, в котором люди единодушно идут вместе в определенном направлении.

    Но консенсус может так же быть и целью. В этом случае единодушное согласие становится не просто преходящим состоянием, но предписанным направлением, конечным результатом, которой мы преследуем, местом, куда мы «должны идти». Такое целеполагание имеет свои достоинства и недостатки. Конечно, когда все согласны друг с другом, возникает меньше трений. Но с другой стороны, если некоторые все-таки не согласны с группой, они, скорее всего, будут маргинализированы обвинениями в том, что они препятствуют целям сообщества. И тогда превращение консенсуса в цель начинает противоречить процессу становления глубокой демократии.

    И наконец консенсус может быть аспектом осознанности. В этом случае вы как фасилитатор, делитесь своей осознанностью со всеми остальными. Вы говорите вещи, с которым все остальные могут согласиться или не согласиться, как, например: «Как я замечаю, группа в целом вроде бы движется в том или ином направлении» или: «Как я замечаю, многие идут в этом направлении, но некоторые, похоже, двигаются в другом. Итак, куда мы двинемся дальше?». Эти высказывания приглашают остальных членов группы поделиться тем, что замечают они.

    Работе с миром необходимо нечто большее, чем консенсус как состояние или цель. Она требует работы в команде с процессом осознавания.

    Лидеры знают, как давить на людей, добиваясь их согласия. В отличие от них, поликультурный старейшина духовен. Фокусируясь на осознавании, старейшина делает так, что происходит нечто волшебное. В нужный момент возникают самые нежданные пути разрешения конфликта.

    Как старейшина, вы видите за пределами момента, в котором мы все застряли, и напоминаете нам о вещах, которые мы позабыли. Вы также распознаете ранг и культуру, понимая при этом, что ни одна система культуры или ранга не является абсолютной. А остальные участвуют в десятках тысяч действий, называемых культурой, карабкаясь по лестнице ранга и порождая тем самым мировые проблемы, в которых живут, либо же третируют других и ненавидят мир.

    Но, как бы мы ни карабкались вверх, падали вниз, наступали друг на друга, совершенно не осознавая собственных действий, кем бы мы ни являлись и что бы мы ни делали, вы, как старейшина, видите всех нас своими детьми. Судьба складывается так, что одни впадают в спячку, другие вступают в конфликт, применяя силу для изменения этого мира угнетения, ранга и боли. Благодаря же вам мы можем иногда и посмеяться.


    XIV. Насилие и самообладание


    Работа с проявлениями насилия может бросить вызов некоторым из ваших глубочайших убеждений. Вам приходится пересматривать их и даже обучаться навыкам, необходимым для того, чтобы сидеть посреди огненного круга, называемого сообществом.

    Метанавык уподобления воде и следования Дао помогает разрешить практически любой конфликт, независимо от его содержания. Тем не менее многие фасилитаторы теоретически принимают принципы даосизма, но на практике идут против процесса. Например, практически любому фасилитатору приходилось когда-нибудь называть гневающихся или злобных людей «негативными».


    Не давать чужому гневу нажимать на наши кнопки

    Посредники на переговорах, политики, специалисты по организационному развитию и психотерапевты порой морализируют, говоря людям, что они должны выходить за пределы гнева. Пытаясь предписывать некий рецепт поведения, они держатся так, будто у них есть духовный или социальный ранг. В сущности, они говорят: «Превосходи гнев. Не обвини ближнего. Не будь скупым».

    В действительности лишь очень немногие способны следовать каким-либо предписанным моделям поведения, включая и такую заповедь, как «не обвиняй». Гнев других людей нажимает на наши собственные кнопки. Он напоминает нам о старых ситуациях с насилием, и, вместо того чтобы работать над собственными проблемами, мы стараемся запретить людям испытывать гнев. Мы предостерегаем их, что, гневаясь, они обесценивают себя как личностей и будут наказаны за это.

    Как вам развить навыки и метанавыки, необходимые для работы с процессами гнева и насилия? Для начала вы должны познакомиться с этими состояниями и научиться не давать им застигать вас врасплох. Если вы знаете их в себе и в других, вы будете в меньшей степени удивляться, бояться и стыдиться, когда они проявляются в экстремальных условиях как в личной жизни, так и в больших группах.


    Иметь дело со своим страхом или гневом

    Ниже приводятся вопросы, которые могут напомнить вам о природе гнева и злости. Возможно, вам будет трудно отвечать на них, поскольку прошлые переживания, связанные с насилием, все еще актуальны. Я исхожу из предположения, что, дойдя до этого места, читатель уже в какой-то степени поработал над этими моментами.


    1. Вспомните человека или группу людей, из-за которых вы начинали сильно нервничать или гнева которых вы очень боялись.

    2. Застигли ли они вас врасплох? Шокировали ли они вас? Что именно в их действиях отличалось от того, что, согласно вашим ожиданиям, должно было случиться?

    3. Навязывали ли вы им какие-то моральные предписания, идущие вразрез с их представлениями? Говорили ли вы им о своем опыте с насилием?

    4. Вспомните, как они выглядели. Как они вели себя, когда они атаковали вас или других? Как звучали их голоса? Как реагировало на них ваше тело? Как оно реагирует сейчас, когда вы вспоминаете этот инцидент?

    5. Вообразите или вспомните, какими могли быть проблемы этой личности или группы. Что сделало их такими гневными или жесткими? Что они чувствовали? Когда они были объектами насилия или мщения? Боялись ли они чего-то? В чем состояла их уязвимость? Была ли их уязвимость очевидна? Была ли она скрыта?


    Помните, что поведение людей в конфликтных ситуациях не является всем, чем они являются. Гнев и мстительность провоцируются миром; для их возникновения всегда есть причины.

    Изучайте свои ответы на приведенные выше вопросы. Если сможете лучше понять себя и других, вы будете лучше работать с насилием.


    Высокие и низкие сны

    Когда вы наблюдаете за людьми, когда они кипят от негодования или, напротив, шокированы чужим гневом, вас может подстерегать еще одна проблема — ваши «высокие сны». Это наш с Эми термин, который означает глубочайшие убеждения и высочайшие надежды человека, его представления о том, что люди должны жить, следуя идеалам, например, что они всегда должны быть сдержанными и уравновешенными. Высокие сны описывают мир, который вам хочется сотворить. У вас может быть высокий сон о том, что люди всегда добры к вам и не обижают вас. Вы можете мечтать о том, чтобы люди всегда вели себя честно и не выходили из себя.

    С одной стороны, высокие сны удерживают ваш активный интерес к жизненным ситуациям; с другой, они легко превращаются в пустые мечтания, отрезающие вас от реальности. В первом случае они питают и подкрепляют ваши взгляды. Во втором — делают вас зависимыми. Вы можете оставаться в ситуации насилия, ничего не предпринимая, чтобы ее изменить, потому что ваше сновидение заставляет вас верить в то, что все обязательно само изменится к лучшему. Если вы не осознаете эти сны, когда события изо всех сил раскачивают ваш мир, то однажды утром вы просыпаетесь в отчаянии. От того, что рассыпались в прах высокие сны, как, к примеру, мечта о бесклассовом обществе, страдали и страдают отдельные люди, группы и целые общества.

    Когда мыльный пузырь лопается, вы впадаете в «низкие сны». Это происходит, если вы разочаровываетесь в людях, в группах, в самой жизни. Вы становитесь удрученным и больным, теряете надежду, хватаетесь за наркотики, клянетесь, что никогда нога ваша не ступит туда, где прошло другое человеческое существо, или замышляете наложить на себя руки.

    Предположим, например, что у вас был высокий сон, в котором ваш партнер по взаимоотношениям должен понимать ваши потребности и поддерживать вас. И вот именно тогда, когда у вас сильная потребность в поддержке, у него на работе происходит цейтнотная ситуация и он не отвечает вашим ожиданиям. Вы впадаете в низкий сон. Поскольку до этого вы считали себя самым высоким приоритетом в жизни партнера, то теперь вы «видите», что являетесь, наоборот, самым низким. В результате следует ультиматум, вы пакуете свои пожитки и уходите. Большинство людей ведет себя во взаимоотношениях именно так. Когда все хорошо, мы парим в небесах, у нас рай на земле, все нас любят. Когда же высокий сон взрывается на куски, мы озлобляемся и клянем себя за глупость.

    Если вы фасилитируете группу, чьи идеалы потерпели крах, или группу, разочаровавшуюся в своем лидере, не забывайте про низкие сны. Иначе вы будете недоумевать, почему люди такие удрученные. Вспомните один из ваших высоких снов и как вы переживали его крушение, как ощущалось вхождение в низкий сон. Это поможет вам испытывать сострадание к другим.

    Когда деловые учреждения и организации, муниципалитеты и целые страны нанимают специалиста по разрешению конфликтов того или иного сорта, поле обычно находится во власти низкого сна. Люди будут говорить вам: «У нас были великие цели, у нас был энтузиазм. А теперь нет никакой надежды. Слишком много трудностей и слишком много неприятных чувств».

    Будучи фасилитатором, вы можете распознать низкие сны по таким симптомам, как насилие, апатия и убывающее доверие группы. Многие сдаются и уходят. Вы должны узнать, каким был их высокий сон. Возможно, крушение претерпели их самые заветные духовные убеждения.

    Однажды мне довелось работать с большой организацией, у которой до недавнего времени был высокий сон о позитивных изменениях в мире. Ее деятельность была весьма успешной. Но когда руководители этой организации оказались растратчиками, сотни людей впали в низкий сон, говоривший им, что теперь они никому больше не могут доверять. Многие из них заболели физически. В их низком сне все выглядело невозможным и безнадежным.

    Будучи фасилитаторами, наблюдайте и свои высокие сны. Нет ли в них ожиданий, что люди должны меняться? Как указывалось в предыдущей главе, старейшина исходит из представления о том, что люди именно такие, какими они должны быть. В них может быть и жадность, и зависть, и мстительность, и склонность злоупотреблять своей властью. Можете ли вы принять их такими? А лучше даже так — можете ли изменить самого себя таким образом, чтобы полюбить их?

    Старайтесь видеть своих врагов, друзей и соседей такими, какими они действительно являются в данный конкретный момент, а не такими, какими вам хотелось бы их видеть. Пусть сегодня это ваши друзья. Помните, что уже на следующей неделе они могут вас атаковать. Не забывайте также уроки истории: очень мало кому удавалось изжить из себя тирана, монарха, угнетателя, мстителя. Пришла пора научиться не удивляться негативности и двигаться вперед вместе с ней.

    По счастью, разочарование в высоких снах не обязательно приводит к перманентной депрессии. Когда мы оглядываемся назад, нам может показаться, что высокие сны должны были рассыпаться в прах для того, чтобы подготовить почву для более целостного мировоззрения.


    Духовность и конфликт: солнце и дождь

    Если вы работаете над собой или над мировыми неурядицами, вас постепенно ведет к выводу, что негативность и агрессивность занимают столь же центральное место в человеческой природе, что и любовь. Кто-то хорош или плох — все это больше не кажется вам проблемой. Вы начинаете подозревать, что дух, или как бы вы ни называли источник жизни, есть нечто большее, чем дихотомия между противодействующими силами; это процесс движения между полярностями. В конечном счете дух стирает противоположности.

    Вы больше не считаете, что греховно гневаться или что только дурные люди повышают голос. Вы понимаете, что есть необходимость в каждом, так как он помогает выразить то, что витает в воздухе.

    Существует немало мировоззрений, считающих дух многообразной энергией, которой присуще множество цветов и действий. Мне приходит в голову Шива, которого индусы считают одновременно создателем и разрушителем. Похоже, что дух природы сам создает неурядицы и всевозможные разрушения, отчасти для того, чтобы очистить почву для чего-то нового.

    Тот, кто бессознательно цепляется за свои высокие сны о жизни, может даже спровоцировать природу на причинение ему неприятностей. Молитва только о мире может не сработать, если мы не молимся и об осознании ранга и следуем лишь за нашими привычными ощущениями о мире, продолжая поддерживать вековую несправедливость, от которой страдают те, кто не находится в позиции власти. Если мы по неосторожности укореняем свои высокие сны, которые смотрят снизу вверх на понятия о мире и сверху вниз на гневных людей, то ничего в мире меняться не будет.

    Пусть другие критикуют проявления гнева и ярости. Вы, как старейшина, принимайте их как часть природы. Помните Бернис Джонсон Ригон (одиннадцатая глава), которая говорила, что в то время, как большинство поет о целительной воде, она поет о бурных водах. «Невзгоды, — утверждает она, — объединяют нас».

    Если бы я был мастером дзен, то я предложил бы такой коан, связанный с разрешением конфликтов:

    За солнечным светом следует дождь.


    Линейная и нелинейная коммуникации

    Новая коммуникативная парадигма начинается с принятия напряженности и хаоса. Согласно старой точке зрения, следовало как можно быстрее гармонично разрешить конфликт и считалось, что соперничающие стороны занимают четко обозначенные позиции.

    С новой точки зрения целью является диалог. Никаких постоянных ролей нет. Каждый может оказаться в любой роли. В то же время сами роли текучи и изменчивы. Даже в физической организации группового процесса возможны вариации. Это может быть традиционный формат, когда участники сидят по ту или другую сторону стола. Либо все, включая вас, могут рассесться по кругу. Либо образовать концентрические круги. Люди могут говорить из любой точки круга — по очереди или одновременно. Некоторые могут выходить в центр и разговаривать там друг с другом. Возможен также диалог между теми, кто в круге, и теми, кто на периферии.

    Согласно новой парадигме, вы должны уметь быть посредником, даже когда воцаряется полный хаос. Вместо того чтобы выносить суждения, кто прав, кто не прав, кто виновен, кто невинен, кто хорош, кто плох, замечайте, в чем состоит процесс в каждый конкретный момент. В любом конфликте всегда возможны два базовых стиля коммуникации. Один линейный, другой нелинейный.


    Линейность прохладна

    Линейное взаимодействие представляет собой более «прохладный» стиль. Стороны высказываются по очереди и придерживаются заданной темы. Фасилитатор может позволить одной стороне полностью высказать свои обвинения и лишь затем перейти к обвинениям второй стороны. Даже если люди испытывают гнев, на внешнем плане превалирует ясность.

    Многие культуры и сообщества — как западные, так и восточные, как космополитические, так и туземные — предпочитают линейность. Тех, кто его нарушает, они выставляют за дверь, надеясь, что те исправятся. Западные посредники, пользующиеся евроцентрическими стилями в бизнесе и управлении, обычно игнорируют, недооценивают или наказывают эмоциональных людей. Психологические заведения и духовные центры тоже зачастую проявляют к ним нетерпимость.

    Преимущество линейной коммуникации состоит в четком обращении к контексту и деталям разногласий. Принимается во внимание потребность людей быть защищенными от насилия. И участники баталии, и сторонние наблюдатели легко могут понять, что именно происходит. Используйте линейный стиль в тех случаях, когда стороны в затяжном конфликте проявляют намерение понять друг друга и все готовы к соглашениям, обеспечивающим безопасность.

    Недостаток линейных стилей в том, что они могут подавлять сильные эмоции и игнорировать чувства и стиль общения маргинализированных групп. Все говорят по очереди. Пока один говорит, остальные должны ждать. Именно поэтому посредники на мирных переговорах между воюющими сторонами так часто терпят неудачу; над формированием мирного решения работает несколько человек в линейном стиле за столом переговоров, а при этом игнорируются подлинные чувства миллионов. Участники переговоров преуспели бы лучше, если бы давали себе открыто выражать чувства и идеи.


    В нелинейности присутствует движение

    Нелинейная коммуникация порой внушает представителям мейнстрима страх, потому что они прибегают к ней только тогда, когда пребывают в ярости или депрессии. Однако и у этого стиля коммуникации есть свои достоинства.

    В целом нелинейные взаимодействия характеризуются диалогом, который движется по кругу, вместо того чтобы идти по прямой. Не одни лишь гнев и подавленность могут явиться причиной нелинейной коммуникации. Иногда чувства создают расслабленную атмосферу, в которой мысль словно кружится без цели и люди разговаривают одновременно. Все, что вы можете понять, это некая общая интонация и позитивная эмоциональная атмосфера.

    Нелинейное взаимодействие часто ведет к непредусмотренным повесткой дня, неизвестным прежде переживаниям. Но оно может вести и к насилию. Это случается иногда, когда одна сторона обвиняет в чем-то другую, а обвиняемые, не ожидая, пока обвинители закончат свое выступление, начинают защищаться, выдвигая такие же или другие встречные обвинения против атакующих. Если первая сторона не способна или не желает слышать вторую, то вторая пытается заставить ее выслушать свое сообщение, становясь все более напористой. Агрессивность обеих сторон возрастает. Никто никого не слушает. Люди обращаются не к содержанию своих разногласий, а к эмоциям. Гнев растет, угрозы и ответные угрозы произносятся во все более повышенных тонах до тех пор, пока кто-то не покинет помещение, хлопнув дверью, или не пригрозит физическим насилием.

    Наконец кто-то побеждает, а кто-то терпит поражение. Однако если фасилитатор замечает горячие точки и края, нелинейность способна привести к настоящему миру. У нелинейных коммуникаций есть множество преимуществ. Происходя в зоне разрешения конфликта, нелинейные конфронтации помогают найти свое выражение эмоциям, лежащим в основе конфликта, таким, как жажда мести и гнев. Люди могут выражаться одновременно, не будучи подавляемы пошаговой, линейной повесткой дня. Нелинейность позволяет людям не только проявить сердечность, но и познать друг друга эмоционально. Такой эмоциональный взаимообмен способен стать профилактикой будущего насилия.

    Один недостаток нелинейной конфронтации состоит в том, что рациональные стороны обсуждения должны быть отложены до того, как улягутся страсти. Кроме того, если только фасилитаторы не имеют достаточного опыта работы с подобной коммуникацией, существует опасность, что произойдет взрыв насилия. Люди, не привыкшие к яростным столкновениям, часто боятся их и отказываются в них участвовать. Нелинейные взаимодействия требуют от фасилитатора больших психологических способностей и опыта, чем линейные процессы.


    Линейность и нелинейность следуют друг за другом

    Как вам определить, какому коммуникативному стилю следовать? Никак. Это определяют люди, время и место действия, содержание спора. Ваше дело — замечать стиль, объяснять его участникам и работать с процессом.

    В Европе и в Соединенных Штатах линейный стиль повсеместно используется на муниципальных собраниях и открытых форумах, особенно на тех, которые транслируются по телевидению. Такие муниципальные форматы обсуждений автоматически подстраиваются к коммуникативным методам мейнстрима. Этот стиль дает сторонам, испытывающим друг к другу яростные чувства, шанс расслышать друг друга, зачастую впервые. Помните встречу, описанную в третьей главе, где активисты гомосексуалистов и лесбиянок в Орегоне встречались с фундаменталистской группой «Альянс жителей Орегона»? Каждая сторона в конечном счете была рада, что поняла другую.

    Нелинейная эскалация кажется мейнстриму хаотичной, а уровень ее эмоциональности определенно превышает тот, который мейнстрим обычно способен переносить. Когда линейная коммуникация терпит неудачу или когда нет фасилитаторов, способных улавливать края в линейной беседе и позволять процессу идти вглубь, за ней следуют нелинейность и эскалация.

    Если одна сторона обвиняет другую, а та выступает с ответными обвинениями, старейшины, работающие с миром, сначала поощряют обе стороны к тому, чтобы они поработали с первым обвинением, и лишь затем переходят ко второму. В противном случае все начинают говорить все громче и громче, добиваясь того, чтобы их услышали. И тогда в силу вступает нелинейность. Оклендская конференция по вопросам расизма, о которой шла речь в одиннадцатой главе, представляет собой пример того, как линейный стиль, когда была предпринята попытка разъяснить присутствующим процедуру разрешения конфликта, превратилась в нелинейный и все заговорили одновременно. Но за этой эскалацией произошло подлинное единение.


    Каждая группа нуждается и в линейности, и в нелинейности

    Я помню поразительный случай конфликта между латиноамериканцами и белыми. Нас было около трехсот человек. Мы обсуждали ситуацию с калифорнийскими иммигрантами-рабочими из Латинской Америки. Несколько часов люди говорили вежливо и проявляли всевозможные знаки уважения друг к другу. Всем хотелось быть открытым к чужому мнению. Однако, несмотря на линейный стиль общения, в воздухе витал страх. Группе все никак не удавалось добраться до подлинных чувств, испытываемых в связи с обсуждаемыми проблемами.

    Латиноамериканские рабочие говорили о стеклянном потолке, который удерживает иммигрантов ниже определенного уровня. В какой-то момент одна латиноамериканка пожаловалась, что не может свободно выражать себя. По ее словам, ее подавляет одна из белых участниц конференции. Это положило конец линейному стилю обсуждения. Один из латиноамериканцев выступил вперед и начал кричать о том, как много мучений ему пришлось вытерпеть и как он никогда не мог высказать свои чувства. Многие годы для того, чтобы уцелеть, ему приходилось быть со всеми любезным. Он буквально умолял о понимании, однако этого ему пока никто не мог дать. Не успел он закончить, как встала женщина-лесбиянка и заявила, что ждать больше не может, потому что буквально сгорает от негодования. Она тоже была маргинализирована. Было такое впечатление, что эмоциональная свобода, которую требовали латиноамериканцы, дала выход одновременно самым различным видам эмоций.

    Встреча вступила в нелинейную фазу, когда все происходит одновременно. Белые говорили, что хотят, чтобы в них видели индивидуальности, а не представителей белого большинства. Латиноамериканцы опять жаловались на то, что белые не думают ни о ком, кроме самих себя. Посреди общей сумятицы и хаоса, охвативших огромную группу, несколько человек завели между собой отдельный спор. Какое-то количество группового внимания все еще удерживалось в самом центре группы, где продолжался жаркий, но линейный спор между латиноамериканкой и белой, с которых все это началось. Каждая настаивала на том, что вторая должна ее принять. Наша команда фасилитаторов помогала им в переходе через край, пока они на самом деле не начали принимать друг друга.

    Атмосфера стала меняться. Теперь это больше походило на фиесту, чем на конфликт. Кто-то, в строгом соответствии с законами линейного стиля, выкрикнул: «Обед!» В результате все быстро успокоились и в приподнятом настроении пошли обедать. Во второй половине дня присутствующие разбились на небольшие группы, которые стали отрабатывать конкретные злободневные вопросы в линейном стиле. Позже белый владелец крупной компании сказал мне, что никогда прежде не понимал латиноамериканцев. А теперь он почувствовал, как они ему нравятся! Он пообещал внести соответствующие изменение в свою фирму.

    Понимание линейности и нелинейности позволяет нам работать с напряженными ситуациями. И все-таки дух изменения никогда нельзя понять до конца. Он изменчив, непредсказуем и поразителен.


    Война и додзё

    Где вы можете отрабатывать необходимые для такой работы духовные метанавыки? Вам нужен додзё. Это японское слово означает комнату, где тренируются друг с другом мастера боевых искусств. Вы можете учиться нелинейности сразу в больших группах, но лучшие додзё, которых я знаю, это ваши собственные личностные взаимоотношения. Если вы научитесь владеть перетеканием друг в друга линейных и нелинейных стилей коммуникации в вашей личной жизни, вы будете лучше подготовлены в качестве фасилитатора.

    Когда вы переживаете трения, наблюдайте за движением духа. Практикуйте конфликт. Входите в него, когда он еще не принял серьезных форм. Обращайте внимание на то, когда вы используете линейный стиль общение, а когда нелинейный. Следите за тем, удается ли вам работать с двойными сигналами, то есть одновременно с явными и неявными сообщениями. Следите за краями и горячими точками.

    Конфликт и война меняют нас. Когда неожиданно всплывают низкие и высокие сны, мы становимся чужими самим себе. В то время как большинство людей боится, что конфликт превратит их либо в жертв, либо в обезумевших агрессоров, вы, как старейшина, должны приветствовать возможность самопознания в конфликте. Может быть, вам помогут в этом приводимые ниже вопросы.


    1. С кем у вас недавно был конфликт?

    2. Как вы при этом вели себя?

    3. Какими были ваши типичные двойные сигналы, иными словами, какие переживания вы боялись выразить напрямую? В каких из них вы отказывались признаться даже себе?

    4. Как ваши двойные сигналы были связаны с вашим рангом и стремлением к мести?

    5. Как вы считаете, каковы ваши самые сильные и самые слабые стороны в аспекте взаимоотношений? Узнайте ту свою часть, которая нравится вам менее всего. Попытайтесь поговорить с ней, сохраняя открытость сознания. Подумайте о том, чего ей хочется, что она чувствует. Постарайтесь узнать о ней как можно больше, фантазируя о ней или играя ее.

    6. Что развивается линейно, а что нелинейно в вашем процессе взаимоотношений? Какой стиль для вас более естественный? Пострадало ли бы качество общения, если бы вы использовали только один стиль?


    Попросите своего партнера помочь вам проанализировать динамику ваших внутренних процессов. Через какие эмоциональные состояния вы вдвоем проходите во время конфликта? Обучение работе с миром не может проходить в одиночку. Выбирайте самых близких вам людей в качестве своих учителей в этой работе.


    Односторонность подавляет дух

    Если друзья говорят вам, что вы ведете себя определенным образом, а вы чувствуете, что все обстоит совершенно иначе, то вы, скорее всего, подавляете какую-то свою часть. Это, в свою очередь, подавляет фантома времени, провоцируя других людей. Например, если вы всегда любезны к людям и подавляете свою ярость, люди часто компенсируют эту ситуацию тем, что сами яростно нападают на вас. Или если вы стремитесь быть открытым и терпимым, а втайне вам хочется морализировать и поучать, то вы можете недоумевать по поводу того, почему в общении с вами люди начинают оправдываться. Лучше знать самого себя и напрямую выражать свои взгляды. Это ведет к открытым дискуссиям.

    Суть не в том, чтобы обязательно быть целостным и уравновешенным, а в том, чтобы замечать свою односторонность и использовать ее в процессе. Наблюдайте, о чем сновидят ваши забытые вами части. Тогда вы сможете вступать вместе с другими в процесс трансформации.

    Однажды, в тот период, когда я учился в Швейцарии, я прогуливался по улицам Цюриха с одним из моих преподавателей. Мы встретили еще одного студента. Тот подошел к нам и стал критиковать преподавателя за то, что тот слишком строг на экзаменах. Преподаватель не стал защищаться; вместо этого он, расхохотавшись, рассказал студенту свой сон. Как раз за ночь до этого ему приснилось, что он недостаточно строг со студентами. Кстати, сон соответствовал действительности — он всегда проявлял излишнюю мягкость.

    На студента этот рассказ не произвел ни малейшего впечатления, и он хотел было возразить, но тут преподаватель вдруг извинился перед ним за то, что был слишком терпим к нему. «В моем поведении присутствовала фальшивость, — признал он, — поскольку, как я теперь понимаю, я не до конца осознаю свою часть, стремящуюся к строгой дисциплине. Примите мои извинения. Но пусть теперь вам сопутствует удача, поскольку в следующий раз, если вы не будете отвечать на экзамене намного лучше, чем прежде, я вас провалю!»

    Мы удивились и посмеялись столь неожиданному проявлению жесткой требовательности. Это положило конец спору. Студент был предупрежден и к выпускным экзамен готовился с особенной тщательностью.

    Мой преподаватель хорошо знал себя. У него был огромный психологический ранг, и он использовал его для общей пользы. А самое главное — то, что он продемонстрировал мне, как следовать природе и предоставлять явлениям перетекать от одной противоположности к другой в додзё взаимоотношений. В этом взаимодействии и преподаватель, и второй студент представляли одновременно дух момента, доброжелательность и дисциплину.


    Отстраненность рождается на линии огня

    Взаимоотношения и публичная деятельность ставят вас на линию огня; эти додзё представляют собой зоны экстремальной напряженности, смерти, а также возрождения. После того как на вас совершили нападение, после того как в вас постреляли, вам кажется, что ваше тело продырявили во многих местах. Но затем явления легче проходят через вас, и ваша идентичность становится легче. Вы естественным образом приобретаете большую нейтральность и отстраненность.

    Еще более полная отстраненность в работе с миром проистекает благодаря сжиганию своих дров. После того как вы сожгли дотла свою ярость, вам больше не приходится беспокоиться о том, чтобы сохранять в конфликте хладнокровие; вы уже естественным образом стали более отстраненным. Когда пребывание на линии огня каким-то образом отстраняет вас от собственной идентичности, вы начинаете испытывать если не восхищение, то по крайней мере уважение к самому несносному человеку, к самому воинственному из ваших противников.


    Переступать через двойные края

    Организации, как правило, не осознают своей односторонности и не понимают того, как она порождает хаос и раскалывает сообщество. Деловые учреждения не понимают, как жестоко они обращаются с рабочими, культуры не осознают того, как они маргинализируют тех, кто не идет в ногу с мейнстримом. Вы застреваете во взаимоотношениях, а мир застревает в себе — дух не может свободно течь, — потому что конфликтующие стороны упираются в края. В системе коммуникации есть, по крайней мере, два края. Это то, что я называю «двойными краями». В заблокированном кризисе двойной дает ключ к возможности позволить воде снова течь свободно.

    Представьте себе взаимоотношения между мужчиной и женщиной. Если она переходит через край, переходя на крик и требуя внимания к своим потребностям, а он чувствует себя оскорбленным, но не говорит об этом, то в настоящий момент она испытывает облегчение, а он затаивает обиду. У системы два края, и для того, чтобы вода снова могла течь свободно, необходимо преодолеть оба. Она через свой край уже перешагнула, а он оказался не способен переступить через свой.

    Такие же ситуации случаются и в группах. Если из двух конфликтующих подгрупп одна преодолевает свой край, а вторая нет, то вторая группа начинает обвинять фасилитатора в том, что он оказывает предпочтение первой. Вторая подгруппа чувствует себя оскорбленной и замышляет ответный удар.

    Это часто случается, когда свои эмоции высказывает группа, являющаяся периферийной по отношению к мейнстриму. На публичных семинарах в США индейцы, латиноамериканцы, азиаты или афроамериканцы могут переступить через свой край и начать открыто говорить о проблемах расизма. И если белые не отвечают на это чем-то большим, чем «я очень сожалею», «я чувствую себя виноватым», то вскоре может возникнуть ситуация холостого хода.


    Холостой ход

    На внешнем уровне мейнстрим придерживается политически корректного поведения, в то же время подспудно возмущаясь и незаметно применяя свою власть. Если все стороны конфликта не переступают через свои края, никто не оказывается в выигрыше. На заднем плане мейнстрим обвиняет мир в том, что тот раздувает «тему расизма».

    Холостой ход не является неизбежным, он зависит от того, в какой степени фасилитатор способен или не способен заметить двойной край. После того как те, кто чувствует себя угнетенным, высказываются, мы должны предупреждать присутствующих, что если обвиненные в угнетении не поделятся в ответ своими чувствами, то позже наступит ситуация холостого хода.

    Важно добиться от всех сторон, а не только от одной, чтобы они говорили о своих переживаниях. Для того чтобы преодолеть двойной край, вы должны помогать мейнстриму быть «политически некорректным». Представители мейнстрима должны признать, что они на самом деле заинтересованы в долговечности существующего положения, что им неприятно, когда нарушается и спокойствие. Если они не скажут совершенно однозначно что-нибудь вроде: «Эти смутьяны… Почему они вечно недовольны?» — то не будет достигнуто никакого подлинного взаимопонимания. То же самое справедливо и в отношении бизнеса. Если руководители среднего звена выступают с обвинениями в адрес руководства компании, то холостой ход в данном случае может означать, что людей с меньшим рангом, в конце концов, просто увольняют. Как старейшина, вы должны помнить о двойных краях.

    Свобода нужна каждому. Сообщество созидается лишь тогда, когда могут высказываться и те, кого третируют, и те, кто третирует, когда и те и другие могут выставлять свои убеждения напоказ. В противном случае угнетенными начинают называть себя и угнетенные, и представители мейнстрима. Это звучит странно, но это так: властям предержащим кажется в такие моменты, что они лишены свободы и ради ее достижения они должны пойти на бунт. Когда люди, обладающие силой, ясно излагают свои воззрения, они тем самым призывают угнетенных отказаться от своих террористических тактик. Таким образом, все начинают осознавать свою подлинную силу, и бывшие враги могут превратиться в союзников.

    Работа над двойным краем является профилактическим лечением; она могла бы исцелить проблему еще до того, как та становится проблемой. Для того чтобы вести людей через края, требуется мужество. Вам надо тренироваться в додзё в самопознании, в памятовании о нелинейности и о горячих точках. Именно там находятся края. Если всем частям, составляющим организацию или город, позволено самовыражаться и переступать через края, конфликты рассасываются и исчезает необходимость в насилии. В такие моменты каждый постигает, что дождь и ясная погода сменяют друг друга. Просветление наступает для всего сообщества. Река снова течет беспрепятственно.


    Вера в огненный круг

    Когда существует установка на духовность, становится легче проявлять терпимость к гневу и преодолевать двойные края ради достижения взаимопонимания и даже прозрений о природе мироздания. Вопрос в том, как можно развить подход, действительно способный помогать разворачиваться человеческим процессам. Многие религии и духовные традиции прибегают в целях выхода за привычные пределы сознания к строгой дисциплине. Например, различные формы буддизма и индуизма предписывают длительное спокойное сидение в позе лотоса, даже если болят ноги. Эти традиции учат нас, что, если вы будете сосредоточиваться на боли, она в конце концов ослабнет.

    Для того чтобы выдерживать такую дисциплинированность перед лицом боли, человеку необходимо верить в присутствие великих сил. Практикующий духовный путь чувствует, что сам акт сидения через преодоление болезненных переживаний парадоксальным образом является основанием для облегчения страдания.

    В древнейшем тексте о йоге легендарного индийского духовного учителя и историка Патанджали говорится о том, что происходит потом: «Йога обучает йоге». Это значит, что если вы начинаете с некоторой дисциплины, то она же автоматически приучает вас к осознанности и концентрации, которые увеличивают меру вашей дисциплинированности. В аспекте работы с миром дисциплина делает вас осознанными и в конечном счете просвещает вас относительно самих себя, а также относительно использования другими линейного и нелинейного коммуникативного стилей.

    Как вам обрести веру в процесс, которая позволит вам сидеть в огне сообщества? На сегодняшний день у меня нет исчерпывающего ответа на этот вопрос. Возможно, способность сидеть в качестве старейшины — это разновидность «зова», какая-то внутренняя убежденность в том, что, сохраняя невозмутимость посреди напастей, вы поможете всем.


    XV. Техника и Дао войны


    Война является частью потока мировой истории. Под войной всегда понималась форма насилия, которая меняет распределение власти в мире через убийство миллионов. Угроза конвенциональной войны — самый сложный из процессов, с которым приходится иметь дело фасилитатору. Возможность насилия ужасает всех нас, заставляя отворачиваться от этой темы. Но ждать сложа руки — не решение.

    Воюют не только страны, но и семьи, и любые группы всех размеров, причем некоторые делают это очень часто. Конфликты малых масштабов имеют свою позитивную сторону; они позволяют нам становиться воинами в лучшем смысле этого слова.

    Первый шаг фасилитатора — заметить войну. В работе с миром мы считаем войну главным образом состоянием сознания. У него есть по меньшей мере пять характеристик:


    1. Оппоненты испытывают отчаяние. Все участники конфликта чувствуют, что уже перепробовали все. Они отказались от надежды на возможность разрешения своих проблем. До сих пор ради того, чтобы предотвратить враждебные действия, они подавляли свои инстинкты. Они больше этого не делают.


    2. Оппоненты стали врагами. Они решили относиться друг к другу так, как к врагам. Нет больше ничего позитивного, что можно было бы сказать друг о друге. Люди разговаривают, как враги, действуют, как враги, являются врагами.


    3. Каждый оппонент пытается заполучить больше силы. Каждая сторона чувствует, что над ней нависла угроза, что она уступает противнику в психологической, социальной и физической силе, что она не получает необходимого ей количества любви и уважения, что у нее недостаточно земли и денег. Каждая считает ответственной в этом вторую сторону.

    Переговоры прекращаются, стороны выдвигают ультиматумы, пытаясь стать сильнее за счет противника. Каждая чувствует, что ей предстоит трудное испытание, и пытается заполучить как можно больше силы, чтобы выдержать его и одержать победу над противником.


    4. Учиться больше нечему. Противники отказались от надежды на возможность взаимного обучения посредством дружеских отношений. Ни одна сторона не готова признать, что она проецирует аспекты самой себя на другую. Каждая ощущает, что есть только внешнее «зло», не осознавая, что оно присутствует и внутри. Атмосфера наэлектризована приближающимся столкновением.


    5. Вспышка насилия. Взаимодействие приобретает сначала бурный, затем хаотический, затем яростный характер. Это конечная горячая точка. Все говорят одновременно, и, поскольку никто никого не слушают, страсти разгораются еще больше. Обе стороны сначала скрытно приходят к выводу о том, что пришла пора перейти от угроз к действиям, а затем открыто заявляют об этом. Дружба отвергнута, избран путь насилия. Пришло время покинуть безопасные баррикады. Все готовы поставить на кон собственную личную историю и жизнь.


    Война становится священным событием

    Когда речь заходит о войне большинство специалистов по разрешению конфликтов умывают руки. Но вы, как старейшина, будете испытывать сострадание к воюющим. Они делают самое лучшее, на что способны в сложившихся обстоятельствах. Вы знаете это, потому что в вашей жизни тоже бывали войны.

    Сорок девятая глава древнекитайского текста «И цзин, или Книга перемен» называется «Революция». Она рисует захватывающую перспективу:

    Сказано: «Времена меняются, а с ними и их требования. В течение года сменяют друг друга различные сезоны. В мировых циклах в жизни людей и народов есть свои весна и осень, и они призывают к общественным преобразованиям»*.


    В войне прекращается в первую очередь именно преобразование; все застывают на своих позициях, отказываясь меняться. Острый конфликт подобен сухому льду. Ненависть и разногласия столь велики, что вовлеченные в конфликт люди оказываются на точке замерзания. Но вы помните, лед — это всего лишь замороженная вода и что его можно растопить, и начинаете растапливать лед, концентрируясь на нем. Вы могли бы сказать: «Наступило время холода. Он так силен, то практически обжигает. Война уже здесь. Уже достигнуто пагубное согласие ни за что не соглашаться. Могут пострадать люди».

    Ваше четкое высказывание, сделанное в такие моменты, когда все остальные находятся в ловушке своей ненависти, оказывает поразительное воздействие; оно переводит осознание на передний план и может смягчить ярость. Люди ведь помнят, что в их жизни бывает не только война. Объясните враждующим сторонам свое видение того, как они проявляют пять характеристик войны. Делайте это беспристрастно. Скажите, что верите, что все, кто вовлечен в конфликт, делают все, что в их силах в настоящий момент, ради себя и ради других.

    Когда вы используете осознанность как общий контекст, в конечном счете к вам может присоединиться еще кто-нибудь. Таким образом вы, возможно, превратите потенциальную схватку в священное событие. В глубокой демократии война тоже может быть частью таинственного Дао.


    Ненасильственное упражнение по войне

    Фасилитаторы должны следить за тем, чтобы не смотреть свысока на людей и сообщества, вовлеченные в конфликт. Нас всем когда-то приходилось бывать в состоянии войны. Мы сражались с родителями, учителями, боссами, супругами, бывшими супругами, детьми, соседями, политическими оппонентами, гражданскими властями или религиозными лидерами. Война более распространенное явление, чем нам, быть может, хотелось бы признать.

    Мы укореняем войну тем, что не понимаем ее изнутри, как бы остро мы ее ни переживали. Предлагаемые ниже вопросы могут помочь растопить лед, когда враждующие стороны вот-вот начнут сражение. Кроме того, вы можете использовать их и в любое другое время в качестве упражнения, помогающего вам осознать собственное поведение в состоянии войны.

    Приводимое здесь ненасильственное упражнение в войне представляет собой ритуал, преображающий мирские гнев и войну в состояние осознанности, которое священно и духовно. Как таковая, война не представляет собой нечто, что нам обязательно надо попытаться преодолеть. Она помогает нам видеть происходящие события дикими, но осмысленными. Духовный воин почитает разворачивающиеся вокруг него события как врата в неизвестное. Понять неведомое можно лишь полностью, вступив в него.


    1. Вспомните ситуацию войны. Подумайте об остром конфликте в интимных или деловых взаимоотношениях. Вспомните момент, когда вы чувствовали, что война необходима, когда вы отказались от возможности расти совместно с другим человеком, видя в нем лишь своего врага. Как получилось, что ваше отношение к этому человеку изменилось таким образом? Что вы говорили о нем, когда впервые встретились с ним? Что вы говорили о нем во время войны?


    2. Вспомните свое насильственное настроение, когда вы находились в присутствии этого человека или собирались поговорить с ним. Как вы собирались поступить по отношению к нему? Надеялись ли вы, что с этим человеком что-то произойдет? Что именно?


    3. Сыграйте в войну. Используя линейный коммуникативный стиль, поговорите с настоящим врагом или попросите друга сыграть роль врага и потренируйтесь в признании того, что вы не видите в своем враге ничего позитивного. Поэкспериментируйте с признанием невозможности объективного отношения к нему и переговоров с ним. Вы так настрадались, что теперь ничего не можете с собой поделать. Все, что вам остается, это либо бежать, спасая свои чувства, либо нанести внезапный удар.


    Теперь наступает пугающая часть упражнения. Держитесь за свой центр, за свою осознанность, в то же время не подавляя даже самых негативных чувств. Помните, что когда вы вступаете в процесс, все может измениться. Взвесьте возможность сказать своим неприятелям, что хотели бы силой заставить его измениться или уничтожить. Сделайте паузу и послушайте, как они говорят примерно то же самое.


    4. Переключитесь на нелинейный стиль. Продолжайте осознавать то, что происходит внутри вас. Прочувствуйте свое состояние. Установите предел времени, который вы даете неприятелю и себе на проявление ярости. Может быть, это будет пять минут. Заранее примите решение об отказе от нанесения физического урона.


    Определите момент, когда вы готовы атаковать — и вперед! Позвольте себе быть неистовым, яростным и несдержанным в своих выражениях. Пусть обвинения струятся из вас в то время, как вы продолжаете оставаться в уравновешенном состоянии.

    Возможно, вам будет нетрудно войти в поток. Но может получиться и так, что вы почувствуете сопротивление. Что ж, вы вправе быть неоднозначным. Кому хочется причинять кому-то боль? В нормальных условиях никто не желает силой подчинить другого. Теперь всевозможные предрассудки, которые вы питаете в отношении вашего врага лично или в отношении группы, к которой он принадлежит, могут выйти на поверхность. Не пытайтесь быть корректным.

    Экспериментируйте с остротой и яростью. Но, находясь в гуще сражения, продолжайте медитировать. Идите на войну так, как вы идете к знаниям, — как к мощному обучающему переживанию. Следуйте себе по мере того, как разворачиваются ваши сильные чувства. Оставайтесь полностью осознанным; наблюдайте собственное поведение и поведение своего противника. Обращайте внимание на изменение интонаций и голоса. Замечайте, как вы меняете позу, и выражайте эти изменения словами: «Я в гневе, но чувствую, как сдерживаю себя, чтобы не навредить тебе»: «Я удручен и подавлен, потому что мне не давали выразить свою ярость» или: «Я мог бы сбить тебя с ног!».

    Следите за тем, чтобы ни вы, ни второй воин не теряли осознанности. Следуя сигналам перемен, когда они возникнут, вернитесь к своей обычной самости. Оставайтесь в контакте с собой и с другим. Самое главное, не пытайтесь управлять ходом смуты, следуйте за ней. Не предпринимайте попыток подавить ее, иначе вы ее лишь усугубите.

    Все это легче написать, чем сделать. Хорошо помню один из первых случаев, когда я сознательно вступил в сражение. Это был такой трудный эпизод! Я работал в клинике с людьми, умиравшими от неизлечимых болезней. Многие жестоко страдали от болей. Один замечательный человек, который умирал от СПИДа, сказал нам всем, что благодаря своей агонии он изменился самым драматичным образом, что его сознание стало совершенно иным. Он постоянно находился в воинственном состоянии. Ему давали медикаменты от маниакальных и психотических состояний, но они нисколько не помогали. Он непрерывно говорил, срываясь на всех, кто окружал его, жестоко высмеивая и оскорбляя их.

    Я делал все, что было в моих силах, чтобы успокоить его и защитить остальных. Я проявлял всю терпеливость и терпимость, на которую только был способен, зная, какие неимоверные страдания может причинять СПИД. Присутствовавшие врачи умоляли меня разрешить им дать ему еще больше лекарств. Но я объяснял им, что прекрасно понимаю его ярость; его сильно обижали в прошлом, и он так сильно мучается сейчас. Я проявлял это понимание до тех пор, пока не осознал, что больше не могу сдерживаться. Вместо того чтобы позволить врачам накачать его медикаментами до бесчувственности, я взял себя в руки и сказал ему:

    — Вы, очевидно, не собираетесь прекратить эти оскорбительные речи. Мы не можем продолжать сотрудничество. Я считаю, что вы должны измениться.

    Он не прекращал неистовствовать, называя всех, в том числе и меня, идиотами.

    Наконец, я дал себе волю.

    — Сядьте и закройте рот, — велел я. — Вы оскорбляете всех присутствующих, отравляя их последние дни. Вы болтливый идиот, и я вас не выношу. ЗАТКНИТЕСЬ!

    Я использовал весь имевшийся в моем распоряжении ранг, ведь я был терапевтом, а он — пациентом. Какой трудный момент! Вся эта ситуация невыразимо расстроила меня. Я ненавидел его за то, что он вынуждает меня выходить из себя, и ненавидел себя за то, что так поступаю.

    Он какое-то время помолчал. Затем выкрикнул:

    — Да что ты мне сделаешь, слизняк! Вы все здесь слабаки!

    — Если вы не сядете, я усажу вас силой, — сказал я. — Предупреждаю, я готов драться!

    Я знал, что не причиню ему физического вреда, но я был вне себя. И вдруг я заметил, как он наклонил голову. Я вспомнил «И цзин» и подумал: «Вот она — смена времен года».

    — Вы обижены, — сказал я, — и это сделал я, потому что оказался слишком туп и не нашел, что еще можно сделать.

    Он сидел молча. Я тоже. Так мы сидели оба какое-то время. Затем я рискнул приблизиться к нему на дюйм. Он тут же придвинулся ко мне, и мы обнялись. Я ненавидел его в этот момент и в то же время горячо любил. Так я ему и сказал.

    На этот день работа с группой завершилась. На следующий день я подошел к нему, чтобы извиниться, но он заверил меня, что мне не в чем себя обвинять, поскольку, по его словам, я спас ему жизнь.

    — Я собирался покончить собой, — сказал он, — потому что мне казалось, что мое маниакальное состояние доказывает, какой я неудачник в этой жизни. Если бы меня заставили продолжать принимать эти лекарства, я бы точно наложил на себя руки.

    Всякий раз, когда вы вступаете в грозные, сходные с войной взаимодействия, вам кажется, что это случается с вами впервые. Но в действительности в вас каждый раз происходит какое-то психологическое изменение. Вам досадно оттого, что приходится вступать во все это, и все же лучше войти внутрь, чем остаться снаружи. Вы смиренны, потому что понимаете, что неким образом вас привела сюда сама судьба.


    Страх и тупик: союзники фасилитатора

    Когда вы фасилитируете войну и люди выходят из себя, внимательно вглядывайтесь в те их выражения, которые указывают на чувства страха или обиды. Замечайте симптомы ухода в себя. Он тоже проистекает из страха.

    Страх важен. Сильная ярость вырабатывает у оппонентов пристрастие к внешним выражениям силы; таким образом они подавляют свой страх. Когда страх становится очевидным, он несет с собой защиту. Он может привести к изменениям. Накал насилия начинает спадать, ситуация становится более безопасной.

    Если враждующим сторонам становится страшно продолжать процесс, возможно, им надо выразить свой страх перед возможной болью. Это может послужить сигналом к прекращению нелинейного стиля общения. Если вы направите переход к линейному стилю, стороны могут испытать облегчение и чувство безопасности, потому что теперь каждая может ответить на обвинения в свой адрес.

    Обращайте внимание на симметричные обвинения. В бурных спорах люди зачастую обвиняют друг друга в одном и том же.

    Один говорит: «Ты плохой».

    Второй отвечает: «Ты хуже».

    Первый парирует: «Нет никого хуже тебя!»

    Вслушивайтесь в ультиматумы: «Если ты не изменишься, то я сделаю то-то и то-то». Называйте ультиматум своим именем; это повышает уровень осознанности всех участников. Ультиматум представляет собой отчаянную попытку прорваться через тупиковую ситуацию. Иногда вы можете оказать помощь, просто сказав личности, которая выдвигает ультиматум: «Я слышу вас. Я вас слушаю» или: «Вы выглядите такой мужественной и сильной».

    Тупиковые ситуации опасны. Порой они складываются просто потому, что никто не заметил, как процесс вошел в тупик. Держите уши востро. Объявляйте что-нибудь вроде: «Мы в тупике. Мы застряли. Никто не знает, что еще можно поделать, кроме как встать и уйти. На какое-то время мы завязли».

    Такая осознанность помогает всем измениться и двинуться дальше. Одна сторона в конечном счете признает справедливость каких-то обвинений в ее адрес, благодаря чему ситуация сдвигается с мертвой точки. Либо происходит что-то эмоциональное, как в противоборстве с человеком, больным СПИДом, что заставляет всех оставить обсуждаемый вопрос и сосредоточиться на чувствах, до сих пор не находивших своего выражения.

    Все, что составляет сражение, включая и тупиковые ситуации, является частью реки, называемой сообществом. Не противодействуйте тупикам, пытаясь насильно изменять явления.

    Помните конфликт между двумя женщинами, когда мы прекратили работу посреди сражения, когда оно зашло в тупик? Одна из них в ту ночь увидела сон о йогине. Решения приходят разными путями.


    Дао Раскола и единения

    Острый конфликт может представлять угрозу целостности. Но он же, если его фасилитировать, способен сплотить сообщество. Война между партнерами или супругами иногда оказывается центральным духом для всей организации в целом. Вероятно, вам нетрудно вспомнить ситуацию, когда разногласия, тяжбы и баталии во взаимоотношениях между группами или учреждениями становились центральными проблемами для всего мира. Подумайте о том, как этнические конфликты в другой части света становятся центральными для вашей страны.

    Судебные процессы, полностью захватившие внимание СМИ в начале девяностых годов, как процесс над Мендесом, слушания по делу «Кларенс Томас против Аниты Хилл», тяжба между Лореной и Джоном Баббитами и суд над О. Дж. Симпсоном, наглядно демонстрируют, как целая страна использует проблемы супружеской пары или отдельного человека для отработки национальных проблем, связанных с расизмом и сексизмом. Враждующие стороны против воли превращаются в центральных фантомов времени для окружающего мира.

    То, что представляется личной баталией, может превратиться в поле для большой организации. Когда это происходит, приватность становится невозможной. Вам приходится вступать в гущу актуальных проблем, а не избегать их. Я рекомендую крупным организациям формировать широкие рамки, в которых можно было бы фасилитировать центральный конфликт с вовлечением небольшой группы людей. Другие наблюдают за сражением, пока оно разворачивается. В этом случае в конфликтующих сторонах легко можно различить главные для организации роли.

    Иногда большая группа оказывается неспособной сосредоточиться и непрерывно прерывает спорящих. Предположим, что в центре круга находятся мужчина и женщина, между которыми разгорелся конфликт вокруг личных моментов, а также по вопросу о лидерстве. О них долгое время сплетничала вся организация. Теперь они ведут свое сражение в открытую. Но группа все время вмешивается; каждый думает, что знает лучше самих участников конфликта, как им следует поступить. Возможно, это происходит из-за того, что враждующие стороны достигли края, и группа пытается помочь им прорваться через коммуникативный блок. Но может быть и другое: люди в большой группе так долго были подавлены, и их потребность в эмоциональном самовыражении уже настолько велика, что они просто не в состоянии сосредоточиться на том, как эта пара работает над своими конфликтами.

    В подобной ситуации вы, как старейшина, можете заметить, не проявляет ли группа склонности подавить тех, кто находится в центре. Просите, чтобы и другие вступали в центр и занимали позиции. Наблюдайте края и горячие точки и помогайте людям сохранять осознанность.

    Если наблюдатели начинают переговариваться друг с другом и все еще не могут концентрироваться на центре, вы можете отнестись и к этому как к части потока группового процесса. Попросите у группы согласие на то, чтобы она разбилась на группки поменьше, и пусть каждая занимается каким-нибудь актуальным конфликтом.

    Разбиение на небольшие группы позволяет участникам непосредственно пережить тот факт, что обсуждаемые в центре проблемы в действительности являются их собственными. Такое кучкование происходит автоматически в паузах, которые бывают в групповой работе. Именно поэтому часто после перерывов внезапно обнаруживаются решения проблем.

    Если одна конкретная подгруппа желает внимания всей большой группы, то она может вступить в центр. Не оказывайте предпочтения ни разделению на мелкие группы, ни общей групповой работе. Это лишь две полярности в жизни сообщества. Время — собираться и время — делиться, когда большая группа заходит в тупик, оказывается у края, не укладывается в график или просто не может продолжать работу. Может быть, участникам требуется что-то обдумать самостоятельно. Может быть, они хотят поразмышлять в одиночестве о том, не отражает ли групповое сражение их внутренний конфликт. Люди могут разбиваться на группки еще и потому, что некоторые проблемы уже нашли свое разрешение. Следуйте естественной динамике собирания и разбрасывания. Следуйте Дао войны, хаоса и мира.


    Самурай и дождь

    В первый раз нас с Эми пригласили для оказания помощи Эсалену в восьмидесятых годах. Мы достаточно подробно рассказывали о проделанной нами работе в книге «Вскачь задом наперед»*. На тот момент Эсален был одним из ведущих центров психологии личностного роста в США. Именно он дал начало гештальт-терапии Фрица Перлза, рольфингу и многим другим деятелям, методикам и техникам в движении гуманистической психологии. После смерти своего духовного руководителя Дика Прайса эсаленское сообщество резко пошло под уклон и вскоре оказалось на грани полного развала вследствие конфликтов между руководством и работниками.

    Для того чтобы самым быстрым образом разрешить проблемы и прекратить потерю времени и творческой энергии в бесконечных сплетнях вокруг конфликта, мы сразу собрали всех вместе. В первый вечер люди были напуганы количеством гнева, накопившегося из-за неразрешенных разногласий. Когда они постепенно разговорились, неожиданно начался дождь. Это было весьма примечательное событие, поскольку Северная Калифорния уже несколько лет страдала от засухи.

    Эсаленское сообщество снова превратилось в духовного воина, идущего в гущу сражения в поисках ситуаций, которые дают ему возможность роста. Когда призраки, донимавшие руководителей и работников, вставали во весь рост и в грозной ярости переступали через края, казалось, что на волю выпущена целая раса гневных демонов. Ситуация была настолько близка к войне, насколько может подойти к ней группа без того, чтобы кто-то пострадал физически.

    Процесс завершился за два часа. Работа в небольших секциях продолжалась еще несколько дней. А дождь все шел и шел. Сообщество снова обрело свой центр. Эсален воссоздал себя практически из пепла. А дождь все шел. Казалось, что до тех пор, пока процесс не выходил из тупика, он мешал и нормальной смене времен года, и лето никак не могло перейти в осень.

    Я помню еще одно столь же драматическое событие. Это случилось в Японии летом 1994 года, когда в стране царила ужасная засуха. В некоторых районах никому не разрешалось пользоваться водой 16 часов в день.

    Группа, с которой мы работали, сосредоточилась на назревшей необходимости в изменениях в японской культуре. В один из вечеров, в довольно поздний час, на первый план всплыл вопрос о том, как мужчины в Японии третируют женщин. Один из участников семинара рассказал, что в страховой компании, где он работает, сотрудницы, занимающие в компании такое положение, как у него, и будучи намного старше, тем не менее должны его обслуживать. Этот рассказ, похоже, шокировал всех, но никто не знал, что можно сделать, чтобы изменить ситуацию.

    Я спросил, что произошло с культурой самураев, духовных воинов, сражавшихся ради блага сообщества. Несколько японцев заявили, что японский героизм умер в конце Второй мировой войны, что самурай на сегодняшний день в результате некой химической реакции превратился в бизнесмена.

    Выступило несколько женщин. Все они, как одна, утверждали, что, если мужчины не разрешат эту проблему, женщинам придется сделать это самим. После их заявлений все в зале какое-то время молчали. Затем встал с места здоровенный мужчина, чтобы сыграть роль Патриарха, желающего оставить женщин в приниженном состоянии. Он провозгласил: «Давите их!» — после чего снова повисла тишина.

    И затем возродился Самурай! Внезапно, словно появившись по волшебству, встал со своего места замечательный маленький мужчина. Издав ужасающий пронзительный крик, он молнией ринулся через весь зал. Последние метры, отделявшие его от Патриарха, он преодолел в одном прыжке. Они стояли лицом к лицу друг к другу, и Самурай, казалось, был вдвое меньше своего противника. Патриарх захохотал, заявив Самураю, что нисколько не напуган.

    Самурай произвел несколько столь резких и воинственных движений, что даже я испугался, что кто-нибудь может пострадать физически. Но Патриарх даже не сдвинулся с места. И тогда Самурай, непоколебимо спокойный, используя полное осознавание и глядя Патриарху в глаза, очень веско произнес: «Мой дорогой противник, вы боитесь меня. Я знаю это, потому что у вас дрожат ноги».

    Все согласно зашумели, и Патриарх признал, что это правда. Он добавил, что счастлив возможности измениться.

    Этому процессу был необходим духовный воин, который вступил бы в конфликт, чтобы сражаться за культуру и ее преображение. Все поняли это сообщение. Когда вы решаетесь проявить ярость, очень полезно не терять невозмутимости. А самым замечательным было неожиданное начало дождя. Он лил и лил, и вода снова стала заполнять пересохшие резервуары. Дождь был таким сильным, что водой залило железную дорогу, из-за чего мы с Эми чуть не опоздали на самолет в Америку.

    Этот Самурай был поразительный человек. Он показал всем, как следует противостоять властям. Целое сообщество превратилось в духовного воина и вступило в, казалось бы, безнадежную битву. Оно сидело посреди пламени, помогая растопить лед в воду.


    Река сообщества

    Когда сообщество собирается на открытом форуме, чтобы прорабатывать самые трудные свои разногласия, оно познает себя с нового ракурса. Атмосфера улучшается, и сообщество переходит к разработке деловых планов и контрактов и к разрешению социальных проблем.

    Но не менее важно, чтобы сообщество обнаружило на собственном опыте, что, когда оно признает факт насилия и напрямую обращается к нему, насилие становится менее разрушительным, чем когда оно подавлено.

    Осознанное вступление в битву является ужасным опытом, но он же дает всем новые жизненные силы. Вы наполняетесь обновленной надеждой и обнаруживаете не только способы разрешения проблем, но и кое-что гораздо более ценное. Вы обнаруживаете, что сражение это не конец света, а начало реки, называемой сообществом.


    XVI. Революция осознавания


    Работа с миром воздействует на вас, как на гражданина города, государства и мира. Роль старейшины помогает освободить реку сообщества, чтобы она снова могла течь.

    Становясь старейшиной, вы меняетесь изнутри. С осознаванием ранга ваши личные взаимоотношения становятся глубже. Ваша группа и ваш город рады вашему приходу. Разногласия и проблемы существуют не только для того, чтобы их решать; они являются путями, ведущими к сообществу. Ваша община осознает, что то, как именно она работает с конфликтом, определяет ход истории.

    Вырастая в старейшину, вы, совместно со своей группой, производите революцию в человеческом сознании.


    Революция более радикальна, чем реформа

    Реформа меняет некоторые аспекты жизни общества, но она не преследует цель, подобно революции, смену существующих социальных, экономических или политических структур. Реформа поступательна. Она развивается в линейной, пошаговой манере*. К примеру, движение за гражданские права в Соединенных Штатах в шестидесятых годах носило реформаторский характер. Оно критиковало некоторые аспекты капитализма и демократии, но не пыталось уничтожить их. Не стремясь к смене существующих институтов власти, оно пыталось шаг за шагом добиться их согласия на полное равноправие меньшинств.

    Если реформа не добивается достаточно быстрых перемен, происходит революция. Таков урок истории. С точки зрения процессуальной работы революция случается тогда, когда власти не осознают ранга и вытекающего из этого угнетения, а также игнорируют горячие точки. Это ведет к попытке возмездия и террору. Полярности становятся ригидными. Система доходит до края. Ее идентичность оказывается в опасности. Она больше способна не распознать тех, кто маргинализирован, то есть тех, кто находится по другую сторону края, и выталкивает их в еще более периферийное и нестерпимое положение. После неудачной попытки добиться изменений от руководства маргинализированная группа оказывается перед выбором — либо свергнуть власть, либо смириться и внутренне умереть.

    На смену разногласиям приходит апатия, затем отчаяние, гнев и, наконец, насилие и война.


    Неудачи революций

    Революция является намного более радикальным процессом, чем реформа. Она внезапно и полностью сметает существующие политические, экономические и социальные структуры. Изменение происходит повсюду и одновременно. Например, коммунистическая революция в Китае преобразовала всю экономику страны, отняв ее у частных лиц и передав государству. В сравнительно недавние времена революции сместили правящие режимы в Никарагуа, Вьетнаме и Кампучии. В отличие от реформы, в революциях нет умеренности. Они вершатся в насильственной конфронтации между повстанцами и их противниками.

    Многие важные аспекты в жизни мира претерпели изменения именно через революции. На сегодняшний день в мире больше зафиксированной законами демократии, чем когда-либо прежде. И тем не менее мы не должны позволять своим высоким снам опьянять нас. Разногласия и проблемы изменилась, но обращаемся мы с ними точно так же, как в прошлом. С точки зрения процессуальной работы революционные преобразования социальных структур не изменили индивидуума. Не изменилась и наша осознанность к взаимоотношениям. В сфере осознанности и сознания революции оказались на поверку не более чем реформами. Они были направлены на изменение социальной политики и произвели слишком незначительное воздействие на процесс созидания жизнеспособного сообщества. Предписания к поведению и разрешение злободневных проблем на основе причинно-следственного подхода все еще превалируют над осознанностью, то есть способностью замечать события и следовать им.


    Демократия: кровавый путь

    Почему не произошло революции в нашей осознанности? Слово «демократия» происходит от греческого demokratia, что означает «власть гражданина». В условиях современной демократии во власти участвует больше народа, чем при монархических режимах, но мы не должны обманывать себя на этот счет. Более или менее такой же силой, как правитель в прошлые времена, сегодня обладает большинство. Демократии отнюдь не являются властью гражданина; это власть большинства или мейнстрима. Возможно, именно поэтому демократии оказываются не более миролюбивыми, чем диктатуры, которых они сменили. Как утверждают Смолл, Мелвин и Сингер в своей работе «Воинственность демократических режимов, 1816–1965 гг.»*, демократии развязывают войну так же часто, как и другие общественные системы.

    Мы все еще живем в эру диктатуры. Путь к демократии залит кровью людей, и мы все еще идем по этому пути. Обратимся к примеру Великой французской революции. В 1791 году французские патриоты говорили о свободе и разуме; уже 1782 году они попрали эти идеалы, насаждая их с помощью гильотины. Хотя революционеры низвергли монархию и предприняли попытку установить свободу вероисповедания, они делали это, жестоко подавляя своих противников, включая и Католическую церковь. Они провозглашали всеобщее избирательное право, но только для мужчин, не для женщин. И не для туземцев, живших во французских колониях. Использование африканцев в качестве рабов повсеместно продолжало быть частью социальной политики. Революции, борющиеся за демократию, добиваются определенных изменений для некоторых, а не полного освобождения для всех.

    Воюя на стороне революции, Наполеон дорос до должности бригадного генерала. Попытки мятежа сделали его сначала главнокомандующим, а затем первым консулом, облеченным высшей властью. В 1804 году он объявил себя императором. Во имя всеобщей свободы и воли Франция крушила своих врагов, захватив весь Европейский континент — от Атлантики до России, от Адриатического побережья до Северного моря. Наполеон освобождал крепостных и низлагал монархов. И его безмерно возмущало, когда эти страны, вместо того чтобы упиваться обретенной свободой, видели в нем тирана и восставали против него, полные решимости самостоятельно определять свою судьбу.

    Английские философы Хьюм и Локк пытались пробудить людей к свободе, но они оказались популярнее во Франции и в новых колониях, чем у себя на родине. За американской Декларацией независимости последовали французская Декларация права человека и гражданина в 1789 году и конституция Соединенных Штатов Америки в 1789-м. Все они были основаны на идее неотъемлемых, универсальных и абсолютных прав — но не для всех, а для некоторых.

    Более поздние революции в Алжире, Китае, России, Мексике, Вьетнаме, на Кубе, в Боливии, Анголе, Мозамбике и во многих других странах доказали, что в отношении неотъемлемых свобод отнюдь не существует всеобщего согласия. Аграрные культуры, ведомые крестьянами и образованной элитой, вмешивались в военное управление. Хотя правительства и администрации сменяли друг друга, проблема злоупотребления властью оставалась такой же, просто лучше скрытой. Видимые диктатура и монархия исчезли, но угнетение осталось.


    То, что мы должны изменить

    Сегодня мы беспокоимся о ядерных отходах и запасах ископаемого топлива. Темы разногласий изменились, но человеческая природа осталась прежней. Мы все еще полны предрассудков, эгоизма, жадности и стремления к власти. Ни социальная революция, ни обычный демократический процесс реформ с их решениями, направленными на отдельные вопросы, не способны справиться с этими проблемами. Необходима осознанность.

    В сущности, реформы и революции в большинстве своем лишь заметают проблемы под ковер. Глобализация экономики и навязывание различным этническим группам государственных границ, что заставляет их против воли проживать совместно друг с другом, обеспечивают продолжение старых раздоров. С учетом жажды возмездия, которая копится в миллионах людей в странах и группах, страдающих по причинам расового или экономического характера, легко предсказать, что в двадцать первом столетии будет, по крайней мере, столько же войн, сколько в двадцатом, если что-то не изменится кардинально.

    Нам необходимы перемены, и не только в связи с конкретными проблемами политики и окружающей среды. Нужны также перемены в осознании того, как нам сосуществовать. Фасилитаторы, работающие с миром, должны ориентироваться на глобальную картину и всегда помнить, что в каждом групповом процессе радикальная революция может разразиться прямо сейчас.

    Все это могло бы быть проще в небольшом племенном контексте. Но на огромной поликультурной арене нет общепринятых ритуалов, зато есть бомбы, ждущие своего часа. Многие люди, чья жизнь полностью ограничена их собственным мейнстримовским сообществом, совершенно слепы к вопросам национального и международного ранга. Другие, те, кто не входит в мейнстрим, сначала страдают молча, потому становятся все более обозленными и начинают реагировать на свое попранное положение, требуя перемен, возлагая надежды на реформы, потом восстают, а когда-нибудь с неизбежностью приходит час их прихода к власти. Для того чтобы добиться изменений в нашей способности уживаться друг с другом, понадобится не меньше, чем революционное изменение в нашей сиюминутной осознанности. Сначала мы должны изменить свое отношение к самим изменениям, раскрыться навстречу невзгодам и научиться замечать, как используется сила.

    Великая задача двадцать первого столетия — справиться с преисподней, которую мы постоянно творим, несмотря на наши самые грандиозные идеалы и революции. Что все это означает для вас? Что все, что вы делаете, влияет на мир. Вы не можете не быть частью поля, даже если живете отшельником. Поэтому используйте свою осознанность. Творите лучший мир.


    Конкретные шаги для изменения мира

    Даже если немногие будут лишь изредка совершать предлагаемые ниже действия, мир станет меньше походить на ад и больше — на дом.


    1. Спросите: «Кто хочет свободы?» Четко сформулируйте свою основную идею и удерживайте ее на переднем плане. Остальное будет даваться вам с большей легкостью. Хотите вы свободы для своей личности в целом или только для какой-то ее части? Есть ли что-то, чего вы желаете для одних и не желаете для других? Подумайте о своих врагах и о людях, которые вам не по душе. Хотите ли вы свободы и для них тоже? Говорите правду. Именно с этого надо начинать.

    2. Замечайте и принимайте то, где мы находимся. Наблюдайте себя и всех остальных. Что люди говорят? Как это отличается от того, что они делают? Цените и то и другое, начиная с того, что мы сами говорим и делаем. Затем замечайте все вторичные, неосознанные события в группах. Следуйте этим событиям. Предоставляйте группе превращаться в лидера.

    3. Наблюдайте за скрытым рангом и двойными сигналами. Помните, что люди, обладающими рангом, скрывают его не обязательно потому, что они злонамеренны, а потому, что они слепы к нему. Даже эти «плохие парни» нуждаются в понимании. Если вам трудно быть позитивным по отношению к «плохим», спросите себя, насколько осознанно вы используете имеющийся у вас любой ранг. Или станьте общественным активистом и поддерживайте других людей, работая фасилитатором. Нужны все части; ни одна не является лучшей, чем другая.

    4. Помните про динамику мести. Ранг порождает месть. Не будьте наивными, ждите возникновения террористов. Некоторые называют их злодеями, но и те, кто считает себя свободным от терроризма, не лучше. Очень возможно, что у них есть скрытый ранг.

    5. Обретите свой голос и свой дух. Многие из людей, в прошлом травмированных, слишком напуганы, чтобы свободно высказываться. Если вы их не замечаете, невозможна никакая демократии. Их надо поощрять к тому, чтобы они работали с насилием. А для начала нет ничего лучшего, чем провести такую работу с самим собой. Вы не вершите революцию в осознанности, если застреваете в ролях молчаливого человека, террориста или лидера. Вы не вершите революцию в осознанности, если застреваете в какой бы то ни было роли.

    6. Знайте историю и ее спорные вопросы. Существуют вечно повторяющиеся фундаментальные мотивы, о какой бы группе или нации ни шла речь: любовь, самоуважение, у кого деньги, кто лучше. Никто никогда не мог избавиться от этих мотивов. Если вы настаиваете на том, что они должны быть решены раз и навсегда, вы становитесь в позицию иерархического антагониста по отношению к человечеству. Цель работы с миром не в создании мира, свободного от конфликтов. Ведь некоторые проблемы оттого и носят столь упорный характер, что это ведет к созиданию сообщества. Цель — следовать отдельным людям, группам, природе и Дао. Следуйте своему богу.

    7. Развивайте навыки. Вы должны уметь распознавать край. Не забывайте и про двойные края. Замечайте горячие точки, роли и фантомов времени. Обращайте внимание на призраков, на скрытые роли, которые никто не желает признавать. Не упускайте из виду линейную и нелинейную коммуникации, помните о реформе и революции и продолжайте осознавать себя и других через эмоциональные баталии.

    8. Развивайте метанавыки. Если не можете выйти на метауровень, чтобы оставаться свободным от зависимостей, если вы не владеете метанавыками, ваши обычные навыки работать не будут. Никто не станет вам доверять. Помните о магии старейшины — все это весьма просто. Объединяйте свои высочайшие убеждения с важностью напряженности и невзгод. Иначе вы будете идти против природы. В групповом процессе вспоминайте о том, что за солнечным сиянием следует дождь. Помните о воде и ветре. Осознавайте, что лидер внутри вас придерживается плана, но старейшина следует таинственной и неизведанной реке.

    9. Пестуйте хаос, не убивайте огонь. Любой группе необходимо регулярно прорабатывать свою атмосферу в каждый сезон, по крайней мере четыре раза в году. Любой групповой процесс имеет дело с великими неразрешенными мировыми проблемами. Является группа малой или огромной, групповые проблемы всегда носят глобальный характер. Они монументальны. Пестуйте хаос. Принимайте периоды замешательства и беспорядка. Не убивайте огонь. Признавайте его жар. Сидите в огне сообщества с каждым, кто способен прорабатывать проблемы и эмоции.

    10. Начните. Именно так: просто возьмите и начните. Поймите, что вам не надо предпринимать усилия, чтобы двигаться вперед — это уже происходит. Просто пробудитесь к своему следующему вдоху, к своему следующему взаимодействию, к следующей встрече, к следующей группе.


    Если вы чувствуете себя несвободно в обществе людей, говорите им об этом. Покажите им, как они бессознательно используют свой ранг. Когда они жалуются на ваше поведение, поздравляйте их с тем, что они видят вас вблизи. Или покажите им, что вы и сами можете не осознавать ранг, что и вы можете не проявлять мудрость, используя свои знания и осознанность. Такова роль старейшины. Это означает встать во весь рост и быть сильным, принимая слабость, показывая на публике, как открыть свою собственную неосознанность, не прекращая уважать себя и других. В природе по-настоящему важен процесс, а не совершенство.

    Просветлению присуще приятие бессознательности как временной части потока. Путь, по которому следует человеческая история, может измениться лишь в том случае, если мы используем свою осознанность с целью проработки спорных вопросов, а не пытаемся стереть бессознательность, фигуры власти и другие «отрицательные» феномены.

    То, что верно для школы Сото учения дзен, верно и для глубокой демократии: просветление всплывает из осознания того, как вы идете по пути, а не через достижение постоянной цели.

    Отдельные люди всегда стремились к просветлению. Почему бы и группам не стремиться к нему? Все, что для этого необходимо, это чтобы группы осознавали свои процессы, вместо того чтобы пытаться убить их. Мы убиваем людей, но мы не можем покончить с рангами или ролями, за которые они борются. Экономическая несправедливость не исчезает с принятием новых социальных законов. Вы не можете покончить с теми, кто крадет деньги. Вы не можете покончить с теми, кто совершает супружеские измены, кто принимает наркотики или удовлетворят свои личные потребности за счет общественных интересов. Вы должны выявлять поведение, признавать его, стараться работать с ним, обсуждать его, делать его полезным, бороться с ним. С таким отношением вы обнаружите, что невзгоды — лучший путь к сообществу.


    Осторожно: впереди — демократия

    Убить угнетателя является актом угнетения. Но не ждите, что такие акты прекратятся. Принцип «око за око» говорит, что обойти месть невозможно, — вы получаете то, что отдаете. Этот закон управляет историей.

    Лидеры русской революции считали, что массы нуждаются в перевоспитании. Но, начав навязывать им это перевоспитание, они неумышленно использовали против масс призрачную роль, которую проецировали на царя. Участники студенческого движения хиппи в Европе и США 1960-х годов были похожи на них. Это и неудивительно, поскольку они черпали вдохновение у коммунистических мыслителей, как Роза Люксембург, Троцкий и Зиновьев, веривших, что каждый, на кого может распространиться какое-либо решение, должен быть вхож к тем, кто эти решения принимает*. Хиппи требовали права принимать участие в голосовании по любому вопросу, который их касается. Они настаивали на своем присутствии при принятии любых университетских решений. Следуя Люксембург, Троцкому и Зиновьеву, они отвергали принцип решений на основе большинства голосов. Согласно их идеям, для принятия любого решения необходим полный консенсус, поэтому группа в полном составе должна обсуждать вопрос, не сходя с места до тех пор, пока не будет выработано решение, с которым согласен буквально каждый. Они отвергали парламентскую демократию и отказывались от того, чтобы их идеи представлял делегат.

    Это звучит великолепно. Но в конечном счете хиппи были такими же угнетателями, как диктаторы, которые их возмущали. Подобно своим вдохновителям и наиболее экстремистским советским руководителям, они были столь радикально демократичны, что, по сути, вели себя репрессивно по отношению к каждому, кто действительно хотел принять активное участие в принятии решений. «Неприятные» люди не являются самой неприятной проблемой, гораздо хуже наши собственные методы обращения с ними через посредство закона, подавления, навязанного «образования», а хуже всего — наш исходный постулат, согласно которому они обязаны меняться. Остерегайтесь демократий будущего. Без повышенного уровня осознанности они не станут революциями; они вряд ли потянут даже на реформы.


    Основные положения революции

    Предпосылки для очередной революции уже созрели. Ниже приведены элементы, составляющие революцию. Проанализируйте их и задайте себе вопрос, существуют ли они на сегодняшний день в вашей группе или в вашем мире*.


    Массовое недовольство. Подумайте о миллионах представителей пролетариата, которых попирал и с которыми совершенно не считался царский режим. В 1917 году это привело к революции. Существует ли сегодня массовое недовольство? Я бы сказал, что недовольство, которое вызывают мировые проблемы, носит практический глобальный характер.


    Помощь, оказываемая революционерам сверху, или поддержка со стороны диссидентской элиты. Иногда за деятельностью масс стоят отдельные представители власти, недовольные уровнем получаемого ими признания. В ранних коммунистических революциях важную роль сыграли люди с высшим образованием. Таких людей, сочувствующих революциям, есть немало в нынешних правительствах, включая и ООН.


    Великие идеалы и высокие цели — мотивации, которые объединяют в борьбе за свободу людей из самых разных общественных слоев. Именно так было во Вьетнаме, где все население сплотилось вокруг националистических идей, борясь сначала против французов, а позже против американцев. Есть ли у нас сегодня идеалы, распространение которых не останавливают границы между классами и народами? Да, некоторые элементы в наших религиозных традициях, а также туземное мышление и современные теории действительно носят всеохватный характер.


    Неудачи правящих сил. Иногда революционный кризис усиливается катастрофами, военными поражениями, экономической депрессией или отсутствием внешней помощи. Например свержение коммунизма в Советском Союзе в конце восьмидесятых годов стало возможно потому, что режим был подорван экономически и оказался неспособен поддержать себя. Землетрясение, потрясшее Манагуа в 1972 году, ослабило правительство и оказалось предтечей революции. Угроза разрушения извне или изнутри закладывает фундамент для революции. Существуют ли такие условия сегодня? Да. Сверхдержавы коллапсируют. На нас ежедневно обрушивается поток новостей с сообщениями о неудачах различных правительств.


    Поддержка извне. Задачи революционеров облечаются, если другие группы или страны не вмешиваются, чтобы предотвратить радикальные перемены. Во многих странах Восточной Европы в конце восьмидесятых и начале девяностых годов смена режима стала возможной, поскольку в этот процесс не стали вмешиваться ни Россия, ни Соединенные Штаты. Поддержка или по крайней мере пассивное отношение извне может способствовать неожиданным переменам в сообществах.


    Старейшины пребывают вне мира

    Проблема нашей глобальной деревни состоит в том, что никто не находится вне мира. Присутствуют все факторы, способные ускорить мировую революцию, которая произведет в сознании гигантские преобразования. Демократия на сегодняшний день не работает.

    У нас слишком мало Будд, сидящих вне колеса жизни и смерти. Где же старейшины, пребывающие одновременно и снаружи и внутри? Мы нуждаемся в том, чтобы вы стали старейшиной с подготовкой к поликультурной работе и с метавидением, способным сидеть в огне и не сгорать. Революция не может начаться без поддержки «извне», то есть без старейшин.

    Президент Чехии Вацлав Гавел, диссидент и драматург, вдохновивший чехов на революционные преобразования, четко сформулировал эту идею, выступая в 1990 году перед конгрессом США: «Более человечное общество не появится на свет без революции в сфере человеческого сознания».

    Но он не сказал, что для того, чтобы руководить изменением, в котором мы так нуждаемся, нужны старейшины. Из-за отсутствия поликультурных старейшин мы на стыке двух тысячелетий находимся в лучшем случае в ситуации реформы, направленной на глубокую демократию, ни никак не в состоянии готовности к подлинной революции.

    Первый шаг к революции в сфере человеческого сознания является и самым крупным — это когда вы, взяв на себя риск, связанный с ролью старейшины и с фасилитированием группового процесса, вступаете в пламя. Сделайте собственные десять шагов в этом направлении. Эта непосредственная цель и есть все то, что нам необходимо осуществить.

    История не абстрактное событие, происходящее с другими людьми. История — это то, как вы фасилитируете, то, как вы проживаете свой ежедневный — личный и групповой — процесс.


    Представление о том, что вы не можете ничего изменить, является всего лишь краем.


    Если вам нужен пример для вдохновения, вспомните движение за гражданские права и антивоенное движение в США в 1960-е годы. Они так и не добились тех значительных перемен, к которым стремились, но они показали нам, что существует реальная возможность толкнуть гигантский государственный аппарат на быстрое изменение его политического курса. Все, что для этого оказалось нужным, это наличие отдельных людей и небольших групп, готовых ради своих целей рискнуть собственной свободой. Активисты, не побоявшиеся оказаться за решеткой ради социальных перемен, когда все переговоры потерпели крах, продемонстрировали, что и маленькие группы, если у них достаточно высокая степень нравственной решимости и готовность понести жертвы, способны совершать большие перемены. Вспомните черных в Алабаме и в ЮАР, крестьян в Сальвадоре, Никарагуа и Вьетнаме, рабочих и интеллектуалов в Восточной Европе и Советском Союзе.

    Их урок состоит в том, что отдельные люди в одиночку или объединившись могут совершить квантовый скачок для всего остального мира. Не недооценивайте то, чего мы можем добиться как индивиды только потому, что в мире людей миллионы, а нас всего несколько человек. Само ощущение того, что вы не можете изменить мир, это всего лишь еще один край, который следует преодолеть.


    Политика осознанности

    Глобальное мышление предоставляет нам разумный взгляд на наши потребности. Подумайте о том, что, если люди будут продолжать соблазняться идеями национализма, к 2010 году в мире, по всей видимости, будет не менее трехсот отдельных национальных государств. В последние несколько лет количество одновременно происходящих в мире крупных военных конфликтов возросло с 32 до 40. В результате 40 миллионов людей оказались беженцами. К 2000 году число беженцев может перевалить за 100 миллионов.

    Наша система международной политики не работает; пришла пора для чего-то нового. Нам необходима политика осознанности, которая будет поддерживать глубокую демократию, не будучи ни консервативной, ни либеральной. Это может даже означать конец нашей навязчивой озабоченности выбором между капитализмом или социализмом. Это будет означать ясное понимание ранга и жадности. Такая новая политика может добиться большего, чем навязшие в зубах праведные рассуждения о том, как то и дело одна сила берет верх над другой. Такой взгляд на конфликт преобразит обе силы.


    Поликультуризм

    Политика осознанности поддерживает поликультурные исследования и культурно-центрические мировоззрения. В Соединенных Штатах, например, это означает поддержку индейской, африканской, латиноамериканскй, японской, китайской, исламской, еврейской, христианской, трансперсональной, эстетической и многих других точек зрения, а не слияние их в плавильном котле, который на поверку всегда оказывается евроцентричным и мейнстримовским.

    Полярность является основой осознавания. Мы не можем ограничиваться лишь чтением учебников друг о друге. Нам необходимы места, где мы можем встречаться, спорить, высказывать наболевшее, вступать в эмоциональные состояния и использовать нашу осознанность. Нам нужно время, чтобы совместно сновидеть, погружаясь в то, что прежде было неизвестным. Сновидеть означает течь вместе с неизведанной рекой сообщества.

    Такая новая политика порождает пространство для неведомого, для гнева, мстительности, любви и прозрения. Поликультурная жизнь означает поощрение глубокого переживания как на уровне отдельных субкультур, так и на уровне глобального сообщества. Она означает подогревание замерзших и ригидных мнений и идей до точки, в которой они могут вступать в различные сочетания.


    Полевой подход: важно все и важен каждый

    С точки зрения новой парадигмы вы — и лидер, и правительство, и начальник, и фасилитатор, и правонарушитель, и спасатель, и сновидец. Это не каждый раз кто-то другой, это вы сами. В различные моменты времен вам надо вступать в любые эти роли и проигрывать их.

    Каждый из нас ощущает, что крупные проблемы так тесно взаимосвязаны, что к ним возможен лишь полевой подход. С точки зрения поля граждане являются не только объектами, способными находиться у власти или голосовать. Они также являются отдельными людьми и уникальными выражениями сообщества. Важно все и важен каждый.

    Ведущее положение занимает само поле. Вы можете фасилитировать. Проблемы, угнетение, доминирование, чувства и сновидения тоже важны. Они не являются препятствиями, которые вы или ваша группа должны преодолеть на пути, чтобы продвинуться вперед. Само обращение к ним и есть продвижение.

    Если вы в роли лидера, ждите, что вас непременно атакуют. Помните, других людей часто раздражает не только то, что вы делаете, но и тот факт, что у вас есть ценимая социумом роль. Когда вас в чем-то обвиняют, сделайте шаг вперед, выскажите свои чувства всенародно, хоть по телевидению, показывайте своему народу и своей стране, как может развиваться работа со взаимоотношениями. Предложите тем, кто вас атакует, присоединиться к вам. И тогда, выигрываете вы или проигрываете, вы будете лидером, вырастающим до старейшины.


    Тело и поведение выражают мировые энергии

    В новой политике социальная осознанность облегчает проблемы здоровья. Многие болезни на сегодняшний день неизлечимы потому, что современная медицина базируется на представлении о патологии, следуя схеме: причина, следствие, лечение. Болезни не просто патологии. Они не только наши враги, но и потенциальные союзники. Они представляют собой выражения мировых энергий, фантомов времени, процессов.

    Болезнь не террорист, которого следует извести антибиотиками. Головную боль нужно лечить не только аспирином, но и обретением доступа к пульсирующим энергиям, несущим нечто новое в вашей жизни. Ваше тело реагирует на мир. Вам необходимо познать тело изнутри. Тогда вы осознаете, что оно, как и мир, полно невзгод и фантомов, требующих взаимодействия.

    Политика осознавания ведет к тому, что человек меньше тратится на медикаменты и больше на освоение немыслимой личной силы, таящейся в симптомах болезни; меньше на политику и армию и больше на изучение двойных сигналов; меньше на закон и средства информации и больше на понимание психологии войны.

    Это уменьшит количество преступников и увеличит число людей, чьи мнения будут цениться обществом. Это уменьшит также число карет «скорой помощи», которые приходится вызывать, чтобы они подбирали застреленных!

    Правовые процедуры против «злодеев», денежные суммы, затрачиваемые на ликвидацию сегрегации, отчеты о преступности и тюрьмы являются частями старой демократии. В системах, основанных на соревновательности, правовые процедуры обостряют взаимоотношения между криминалом и сообществом. В новой парадигме преступление является проблемой всего сообщества. Проблемы это не только горячие точки в городах и странах с удручающим числом ежедневно совершающихся убийств. В новой парадигме преступник является фантомом времени в войне против статус-кво, которое устраивает большинство. Преступник не злодей, заслуживающий наказания, а вездесущий дух. Такой подход мог бы практически свести на нет необходимость в тюрьмах.

    Лучшая рекомендация руководителям стран и городов — предоставить высший приоритет тем правительственным затратам, которые поощряют интенсивные исследования наших способностей уживаться друг с другом. Мудрые политики будут содействовать распространению навыков внутренней работы, работы над взаимоотношениями и социальной осознанности. Без них высокий уровень напряженности угрожает нашему физическому здоровью, нашу повседневную жизнь захлестывают преступность и война, а национальная экономия разваливается под бременем оборонных расходов, призванных защитить нас от соседей.


    Лидеры, обучающие революции

    Само использование термина «правительство» в новой парадигме будет нелепо, поскольку подлинное правление представляет собой процесс с участием людей и среды. «Лидеры» уменьшатся в размерах. Это обычные люди, которые по воле случая лучше, чем другие, справляются с публичными выступлениями. У наших современных «лидеров» в системе капитализма больше стратегий маркетинга, чем навыков взаимоотношений. Новые лидеры будут старейшинами, которые выступают через средства информации и ведут открытую работу над своими проблемами взаимоотношений с гражданами. Их проблемы будут поощрять изменения в каждом из нас.

    Учителя будут обучать осознанности в нашем новом мире. В современной альтернативной системе образования преподаватели стараются свести к минимуму свою власть, стремясь к равенству в классном помещении. Они передают часть власти учащимся. В новой же политике осознанности учителя не являются ни авторитарными, ни смиренными. Они осознанно отстаивают свой ранг и замечают то, что происходит. Они поощряют других сосредоточиваться на процессе в той же мере, что и на содержании. Своей непоколебимостью они учат революции. В зависимости от обстоятельств, они могут так же поощрять критицизм и групповой процесс. Это просто. Мы все должны были учиться групповому процессу еще в детском саду. В нашей жизни было бы сегодня больше радости.


    Целостность — это открытость тому, что происходит

    Что именно изменится в вашем ежедневном опыте, зависит от вас как индивида. Тем не менее некоторые аспекты жизни вполне можно предсказать.

    Образование и терапия, всегда бывшие марионетками социальной бессознательности, перестанут рекламировать в качестве наиважнейшей цели в жизни интеграцию в мейнстриме. Они не будут больше ослеплять людей по отношению к социальным и политическим факторам, формирующим нашу внутреннюю жизнь. Психологи признают, что внутренняя работа не может быть отделена от общих направлений исторического процесса. Эми Минделл рассказывает о том, как этого можно добиться, в своей статье «Мировой канал»*. Феминистки и социальные психологи уже многие годы признают связь между внутренним угнетением и доминированием извне. Они начали революцию, в которой осознавание этой связи порождает чувство освобождения.

    Служение миру выходит к новым измерениям. Религиозные и духовные учителя, как Христос и Будда, современные люди, как Ганди, Мартин Лютер Кинг и далай-лама, а также многие религиозные группы внесли свой вклад в наше понимание связи между духовными достижениями и служением миру. Теология освобождения акцентирует служение, основанное на понимании истории и на освобождении угнетенных, объединяя чувство внутренней свободы с общественным и политическим освобождением.

    Служение миру будет теперь и формой внутренней работы, которая отчетливо видит связь между внутренними состояниями и внешней атмосферой. Внутренняя работа становится работой с миром, когда вы замечаете, как ваши драмы связаны с проблемами ранга и ролей, расы и пола, насилия, прав женщин, войны, ядерной угрозы и экологии. По мере того как медицинское сообщество будет излечиваться от своего пристрастия к концентрации на отдельном человеке в отрыве от его связей с миром, будут объединяться терапия и политика, взяв на себя обязательство заботиться о здоровье всего сообщества как единого организма и о здоровье окружающей среды.

    Целостность будет означать открытость тому, что происходит в настоящий момент, а не осуществленная раз и навсегда интеграция всех ваших внутренних частей. Целостность будет означать ясность по отношению к внешнему многообразию, полевую осознанность, способность замечать угнетателей, жертв и целителей. Если мы по привычке захотим присвоить жертве мученический ореол, нас остановит от этого осознанность. Ведь в следующий момент эта жертва может оказаться угнетателем в другом аспекте. Уйдут в прошлое те времена, когда проблемы расизма и дискриминации по признаку пола, возраста, сексуальной ориентации считались несвязанными друг от друга.

    Целостность может быть по-настоящему возбуждающим переживанием. Мы будем присутствовать на рабочем месте не только в качестве добытчиков денег, но и как реальные люди, как роли, как граждане своего города, государства, страны и мира, заботящиеся о среде, включая среду политическую и среду духовную, которые оказывают столь глубокое воздействие на наш дух. Мы будем принимать активное участие в том, как именно наша компания вкладывает деньги и использует ту часть своего времени, которую оно может отдавать сообществу. Мы будем настаивать на том, чтобы и сама компания рассматривала себя в качестве члена сообщества, поскольку бизнес по-настоящему процветает только в том случае, если процветает сообщество, и барометром его успехов являются не доллары, а его живучесть в качестве органа более крупного общественного тела. И самое главное — нам будет неинтересно видеть злодеев только в тех, кто находится на вершине власти. Ведь если дать нам шанс, то мы легко поймем, что можем быть ничуть не меньшими злодеями, чем они.

    В семье дети будут уважать свой ранг — ведь и у детей есть ранг. Родители будут осознавать свой ранг и понимать, когда они злоупотребляют им. Общая ситуация будет поощрять каждого к тому, чтобы он погружался в глубь своих чувств, ролей и проблем свободы, власти, любви и независимости. Больше не будет распределения ролей между плохим родителем, который пренебрегает детьми, и хорошим родителем. Каждый бывает во всех ролях. Этот момент наверняка понравится семейным терапевтам — они уже давно выступают с такими рекомендациями.

    Под семейным кланом будут пониматься не только дяди и тети, но и вся среда — скалы и реки, растения, животные и каждое человеческое существо. Семьи будут почитать своих мертвых и всех людей, которые жили прежде. Каждый на счету, каждый важен. История присутствует, наблюдает, участвует.


    От шаманского круга к мировой работе: маленький шаг

    Может быть, мы все одна семья. Некоторые ученые считают, что все люди происходят из Восточной Африки, где найдены самые ранние останки человека. Но откуда бы ни пришли наши предки, были времена, когда они жили маленькими группами и были объединены духом шаманизма с присущим ему чувством мистерии, с духами предков, с тотемами и ритуалами рождения, полового созревания, брака, охоты, сева, сбора урожая и смерти. Мы все — через свои сновидения — были общей основой, руководившей сообществом. Шаманы рассматривали каждого индивида как роль в племенном поле. Это поле существовало внутри каждого отдельного человека. Исцеление происходило в круге. Шаманское сообщество — наше общее прошлое.

    В политике осознанности мы воссоздаем кое-что из этого плодородного и динамического имущества, которым владело сообщество. В настоящее время в общественной жизни нам недостает древнего нуминозного переживания совместности. Скорее всего, его можно открыть в том, чего мы более всего опасаемся, — в больших группах, в массах, разделяющих глубокие переживания. Духами в таких группах могут быть творческая энергия, танец, ощущение сообщества, по которому мы томимся.

    Между древним племенным кругом, где шаманы и члены племени входили в измененные состояния сознания, и мировой работой, где выносятся на поверхность периферийные процессы, а людей охватывают страх и возбуждение, разница невелика. Лексикон изменился, но процессы в основе своей те же. Говорим ли мы о демонах, вторичных процессах или призраках правительства — процесс сообщества всегда будет полон самых немыслимых призраков и людей. Он может включать в себя спортсменов или муниципальных руководителей, охотников или бизнесменов, экстатичных людей или специалистов по рекламе, угнетателей или жертв. Сообщество — это совместное сновидение. Это вечерние новости, утренняя воскресная молитва и видения каждого из нас.

    Впрочем, между работой с миром и племенным укладом есть одно важное различие. Люди племени говорят о динамике духовного процесса самозабвенно. По словам представителей племен дезана, хопи, кьюкон, дюнне-за, чевонг, а также австралийских аборигенов, наша задача — объединяться с силами, которые никогда нам не принадлежали, быть их свидетелями и использовать их, помогая таким образом атмосфере, в которой мы живем.

    В западной цивилизации мало кто осознает, что вечерние новости полны фантомов времени и сновидения. Но скоро такое мышление будет повсеместным. Ни один город, ни одно государство, ни одно правительство не уцелеет без метанавыков благожелательности к сновидящему, непрекращающемуся процессу.


    Заключи мир с войной

    Мировые темы, разделяющие нас сегодня, это борьба за физическое выживание, озабоченность экологической ситуацией планеты, война с угнетением, стремление к свободе и равенству, потребность в преодолении всевозможных предрассудков и ощущение себя ценным и сильным. Опыт моей работы с тысячами людей показывает, что наши многочисленные конфликты, различия и разногласия, угнетение и предрассудки, неосознанность и борьба за власть, то есть все то, что нас разделяет, если их пережить до самого конца, пробуждают и объединяют нас.

    Организации и сообщества терпят крах не вследствие своих трудностей. И преуспевают они не обязательно потому, что преодолевают их. Проблемы существуют всегда. Преуспевающие сообщества это те, которые в кризисные периоды раскрываются навстречу неведомому. Мы преуспеваем в самом великом смысле этого слова и становимся жизнеспособными, когда следуем круговороту вещей и явлений. Мы объединяемся, следуя потоку, действуя в качестве сообщества, порождая проблему, разбиваясь на осколки, а затем восстанавливаясь вновь в своей целостности. Такие организации живут вечно. Они не могут умереть. Они и есть вечно изменчивое Дао.

    Для того чтобы начать сновидеть и встречаться с фантомами времени, вам не надо далеко ходить. Они находятся на расстоянии вдоха. То, что вы чувствуете прямо сейчас, и есть самая суть; это дух времени. Для того чтобы сообщество было полным, необходимы ваши чувства.

    Мир составлен из наших индивидуальных переживаний. Это процесс взаимоотношений между нами двумя, между сотнями нас, между миллионами нас. Мир — это радость, смятение, хаос, несущий нас через времена неурядиц. Явления, если с ними обращаться любовно, способны быстро меняться. Лидеры отступают на шаг назад, когда вперед выходят старейшины. Они тоже сплавляются в группу, которая выходит на первый план.

    Чтобы творить лучший мир, замечайте фантомов времени и выводите их на поверхность. В этом случае вы будете проделывать одновременно индивидуальную работу, работу со взаимоотношениями и работу с миром. Цените неурядицу. Принимайте природу. Заключайте мир с войной. Меньше людей будет страдать. Наслаждайтесь солнечным светом и дождем, а природа сделает все остальное.

    Вот какая нам нужна революция.









    Главная | Контакты | Прислать материал | Добавить в избранное | Сообщить об ошибке