Глава 1. Приглашение

В святых источниках нет ничего, кроме воды,

Я знаю, я купался в них.

Все изваяния Богов, из дерева и из слоновой кости,

Не способны произнести ни слова.

Я знаю, я взывал к ним.

Священные писания Востока – не больше, чем просто слова.

Однажды я посмотрел на них непредвзятым взглядом.

Кабир говорит только о том,

Что он пережил на собственном опыте.

То, что ты не пережил – не истинно.

Я размышлял, в чём различие между водой и волнами на ней.

Вздымаясь вверх, вода остаётся водой,

И опускаясь вниз, вода остаётся водой.

Кто подскажет мне, чем они отличаются?

Только потому, что кто-то придумал слово «волна»,

Я должен отличать её от «воды»?

Внутри нас скрывается таинственный Некто.

Планеты всех галактик

Проходят через его руки, подобно бусинам чёток.

Это чётки, на которые нужно смотреть

Незамутнённым взором.

Боги прошлого мертвы. И их невозможно оживить. Они перестали соответствовать человеческому сознанию; они были созданы очень незрелым умом. Человек вырос. Теперь ему нужно другое представление о богах, другая религия. Он должен освободиться от своих «вчера», потому что только тогда может стать возможным «завтра». Чтобы могло родиться что-то новое, старое должно умереть.

Это хорошо, что старые боги умерли, однако человечеству трудно расстаться с ними. Человечество слишком привыкло к ним. Они были великим утешением и успокоением, они были своего рода защитой; люди держатся за них из страха.

Ум всегда хочет оставаться в известном, потому что известное знакомо, исследовано. Ум боится идти в неизвестное. С одной стороны, неизвестное бросает вызов, привлекает, с другой стороны — пугает. Оно непредсказуемо: никто никогда не может знать заранее, каков будет результат. А ум всегда ортодоксален, консервативен. Ум — это традиция, обычай. Так что вся проблема в этом — ум цепляется за прошлое, а жизнь стремится в будущее, и между ними идет постоянная борьба.

Тот, кто выбирает ум, остается мертвым. Тот, кто отдает предпочтение жизни, составляет «соль земли».

Мертвы не только боги прошлого: сама концепция личного бога утратила свой смысл. В будущем не будет богов, не будет даже одного, единого бога — в будущем может быть только божественность. Попытайтесь понять это. Бог будущего не может иметь никакой формы, но если вы будете настаивать на форме, то не будет никакой религии. В будущем может быть воспринята только бесформенность — качество, а не личность; энергия, а не существо. Не Бог, а божественность. Не какая-то определенная религия — христианство, индуизм, ислам — но только религиозность.

Тот, кто способен это понять, может пережить великую трансформацию в своей жизни. Тот, кто способен понять, что Бог должен быть заменен на божественность, а религии должны уступить место религиозности, тот — человек будущего. И я обращаюсь только к людям будущего. Меня не интересуют мертвецы, меня не интересуют кладбища. Хотя и кладбища могут быть красивыми... но это не имеет значения — они все равно остаются кладбищами.

Жизнь — это приключение. Непрестанный поход в неизвестное. В этом различие между логикой и жизнью. Логика всегда связана со старым. Она не может совершить прыжок, не может допустить квантового скачка — она не может допустить его по самой своей природе. Логика должна двигаться

шаг за шагом, опираясь на предпосылки. Заключение — это ни что иное, как нечто, содержавшееся в предпосылках, и теперь стало проявленным; в нем нет ничего нового. Логика никогда не приводит к новому, она лишь позволяет проявиться старому. Она лишь делает старое более понятным, более ясным, более очевидным. Но она никогда не приводит ни к чему новому. Она просто не может этого сделать, потому что в прошлом нет никаких предпосылок для нового. Именно поэтому оно – новое: у него нет корней в старом. Оно совершенно ново. Оно приходит из ниоткуда, оно приходит из небытия. У него нет никакой поддержки в прошлом.

Вот почему я называю новое квантовым скачком. Потому что оно не развивается шаг за шагом, потому что оно не развивается путем логических рассуждений. Новое — это не силлогизм, это песня. Оно врывается в ваше существо, если вы ему позволяете. Оно таинственно. Оно необъяснимо, потому что все объяснения исходят из прошлого. Так что оно остается необъясненным. Но в этом его красота, в этом его тайна, в этом его чудо, в этом его величие. Это «аховое» переживание. Вы можете пережить это, но не можете создать теорию на основании этого. В тот момент, когда вы создаете

теорию, вы превращаете жизнь в смерть, вы низводите жизнь до уровень смерти.

В тот момент, когда вы пытаетесь объяснить что-то — а объяснение означает анализ, расчленение — вы нарушаете его органическое единство. Вы видите цветущую розу — вот она, перед вами, во

всей своей красе, но она не объяснена, необъяснима. Она здесь для того, чтобы ее любили, чтобы ею

восхищались. Вы можете танцевать вокруг нее, вы можете молча сидеть рядом с ней, и внутри вас

будет рождаться огромная радость, глубокое прозрение; но ваш ум требует объяснений. Ум говорит: «Каков смысл этой розы?» Никакого. Она за пределами всякого смысла. Но вам хочется получить объяснение: почему роза существует, для чего? И вы теряете нить ее реальности, вы оказываетесь во власти ума, который исходит из прошлого. Вы можете начать сравнивать розу с другими цветами, которые вы знаете. А еще вы можете разделить ее на части, можете попытаться постичь ее реальность путем логики.

Но к тому времени, когда вы ее поймете — а вы можете понять только химию цветка, но не его поэзию — к тому времени, когда вы поймете химию розы, когда вы найдете какие-то объяснения, розы уже не будет. Цветка больше нет. В ваших руках остались лишь какие-то химические соединения — но это не цветок. Возможно, когда-то они составляли цветок, но сейчас в них нет органического единства. Цветок — это не просто сумма его частей; целое больше, чем сумма частей.

И это то, что я называю поэзией. Когда нечто превосходит сумму его частей — это поэзия. Целое нельзя свести просто до его частей, потому что целое обладает тем, чего нет у частей — органическим единством. Вы не можете постичь это, вы не можете потрогать это руками, вы не можете создать теорию или написать научную работу об этом. Потому что это находится за пределами постижения, оно неуловимо. Чем больше вы будете гнаться за ним, тем больше оно будет ускользать от вас. Чтобы действительно познать это, этим надо просто наслаждаться, это надо просто любить.

Но любовь не предлагает никаких объяснений. Она открывает глубокое прозрение, глубокое чувствование, она наделяет вас необыкновенной способностью видения. Но никаких объяснений: вы не можете создать какую-либо доктрину, или догму.

Будущее принадлежит тем, кто способен открыться поэзии сердца. Прошлое было слишком логичным. Даже так называемые религиозные люди были всего лишь логиками. Под личиной теологии они оперировали логикой, прикрываясь именем Бога, они создавали философию. Наивысшей фор-

мой религии прошлого была философия, низшей — суеверие. И то и другое — ложно.

Человеку нужна поэзия религии, человеку нужен мистицизм.

Кабир — это предвестник, глашатай будущего, первый цветок, возвещающий о приходе весны. Это один из величайших поэтов религии. Ему принадлежат все религии, и он достаточно широк, чтобы охватить их все. Он не ограничен никакой определенной религией. Он и индус, и мусульманин, и христианин, и джайна, и буддист. В нем есть великая красота, великая поэзия, великая гармония.

И этот человек был совершенно безграмотным. Он был ткачом, бедным человеком. Для Индии он был исключением: Будда был сыном короля, и Махавира, и Рама, и Кришна. Индия всегда проявляла особый интерес к богатым — несмотря на то, что ее правители постоянно уверяют мир, что это духовная страна. Эта страна была слишком материалистична, хотя и не признавала этого. Даже когда индийцы говорят антиматериалистические вещи, они остаются материалистами. Они прославляют Будду, потому что он отказался от королевской власти – но ценность все равно связана с этой самой королевской власти. Он отказался от такого богатства!— вот почему ему поклоняются.

Кабир — исключение, он — бедняк. В его лице впервые бедный человек признан человеком от Бога. Прежде это было привилегией королей, принцев и богатых людей.

Кабир — это Христос Востока. Христос тоже был безграмотным, сыном плотника,— и Христос говорил так же, как Кабир. Они во многом похожи. Они принадлежат одной и той же земле, они оба очень земные, но оба обладают глубоким пониманием. Они безыскусны, необразованны, нецивилизованны. Возможно, именно поэтому их слова обладают такой силой. Их мудрость не приобретена в университетах, они никогда нигде не учились. Их мудрость происходит из народных масс, их мудрость исходит из их собственного опыта. Это не ученая мудрость пандитов или раввинов. Они простые люди. Впервые на Востоке бедный человек стал проповедником Бога.

Бедному человеку очень трудно проповедовать красоты Бога, бедному человеку очень трудно быть религиозным. В моем понимании, если вам встретился богатый и при этом нерелигиозный человек, значит, он просто глуп. Религиозное сознание не может не проявляться у богатых людей. Для этого не нужно большой осознанности: само ваше богатство покажет вам тщету этого мира. Если у вас все есть, вы просто должны стать религиозным, это неизбежно: когда у вас есть все, вы можете увидеть (даже глупый человек может это увидеть, для этого большого ума не требуется), что «у меня есть все, но внутри меня все равно пусто». Если этого не происходит с богатым человеком, значит он действительно очень, очень глуп, совершенно глуп.

Бедному человеку быть религиозным очень трудно, для этого нужен великий разум — потому что у бедного человека ничего нет. Очень трудно увидеть бессмысленность мира, когда ты беден. Ты не познал мир: чтобы понять то, чего ты не имеешь, чтобы увидеть тщетность этого, необходимо великое прозрение. Поэтому я ценю Христа и Кабира гораздо больше, чем Будду или Махавиру. У последних было все; они испробовали этот мир. Будде были доступны все самые красивые женщины королевства. То, что он осознал, что физическая красота пуста, что это иллюзия — естественно. Ему были доступны все виды наслаждений и роскоши, какие только были возможны двадцать пять веков тому назад. Чтобы понять, что они не приносят удовлетворения, не требовалось большого ума. Да, они не приносят удовлетворения — это подтверждает практический опыт, неудовлетворенность по-прежнему остается.

Но для Кабира или Христа это очень трудно. Они не короли, они бедные люди. Не удовлетворены даже их основные жизненные потребности. Есть все предпосылки для надежд, желаний и мечтаний. В их случае, чтобы увидеть бессмысленность мира, нужно быть по-настоящему гениальным. Поэтому Кабир, хотя и безграмотен, обладает великим разумом — его взгляд настолько проницателен, что он может увидеть тщетность того, чего он сам не имеет. Он может УВИДЕТЬ это, даже не имея этого в своих руках, настолько чисто его восприятие. И это первые проблески религии будущего.

В религии будущего не будет ритуалов. Не будет многочисленных богослужений. Зато будет много празднования, веселья. В действительности празднование — это единственное истинное богослужение. Будет много песен и танцев, только они будут предназначаться не какому-то определенному божеству, а всему существованию. Излияние сердца, причащение сердца. Танца достаточно самого по себе, он не должен быть для кого-то. Песни достаточно самой по себе, она не должна быть кому-то предназначена. Молитвы достаточно самой по себе, не обязательно совершать ее в храме, или в церкви, или в мечети. На самом же деле молитва вообще не нужна, достаточно молитвенного сердца. И это будет религия, не ограниченная никакими доктринами или догмами — религия, которая будет предлагать вам не философию, а видение другого измерения реальности.

Помните, Кабир — это бунтарь. На мой взгляд, между бунтарем и революционером существует большая разница. В революционере, на самом деле, нет ничего революционного. Революционер выступает против чего-то, он — экстремист. Консерватор, придерживающийся старых принципов — это правый; революционер — левый; но они оба участвуют в одной и той же игре. Точно так же как правая и левая рука принадлежат одному человеку, правые и левые, и те, и другие, имеют один и тот же ум.

Есть один великий русский святой по имени Аввакум. Он был убежден, что человек должен креститься не тремя пальцами (что символизирует святую Троицу), а двумя (символизируя двойственную природу Христа — человека и Бога одновременно). Его считают великим революционером, реформатором. Что за вздор? Какая разница, креститесь вы тремя пальцами или двумя? Но Аввакум почитается как великий реформатор, святой-революционер. И народ, по-видимому, тоже так считал, потому что Аввакум был убит, казнен. Те, кто убили его, были глупыми людьми, но и Аввакум не кажется очень умным. Он был настолько тверд и непреклонен в своем убеждении, что до самого конца упорно крестился двумя пальцами, пока его не поглотили языки пламени — милостью церкви он был сожжен в 1682 г. Он крестился двумя пальцами в языках пламени, выражая свой протест.

Но что тут революционного? Три пальца или два — какая чепуха. И все революционеры таковы. Ортодоксы, консерваторы глупы, но и революционеры не очень умны. Они продолжают делать все то же самое, только на противоположном полюсе. Но оба этих полюса — это одна и та же энергия, один и тот же уровень ума.

Религия не революционна и не ортодоксальна; религия — это бунт. Те новые измерения, которые она открывает, находятся не справа и не слева, они наверху. Это совершенно новое направление, сами предпосылки и цели которого выходят за привычные рамки правого и левого. И правое, и левое — консервативны, и то и другое находится внизу. Но бунт — это новое измерение; он ни справа, ни слева, он наверху. Это совершенно новый вид энергии, устремляющийся вверх; это совершенно другое видение жизни.

Кабир верит в высшее измерение. Что же есть наверху? Внизу — прошлое, внизу — старое, внизу — знакомое. Вверху — непривычное, неизвестное, таинственное. Стремитесь вверх. Не оставайтесь внизу. Все люди сейчас внизу — христиане, индусы, мусульмане, джайны, буддисты продолжают жить, ползая по земле. Они не летают. Религия дает вам крылья — крылья, которые несут в бесконечность.

Читая сутры Кабира, помните об этом. Он будет потрясать, шокировать вас, он вдребезги разобьет ваш ум. Из сострадания он будет разрушать, чтобы создать в вас пустоту — потому что только в этой пустоте возможен Бог, Бог как божественность. Только в этой пустоте возможна медитация, и только в этой пустоте вы впервые можете начать видеть.

Николай Кузанский писал, что слово Бог — «Deus» — происходит от слова «theory». «Theory» — прекрасное слово, от которого произошло слово «теория ». Теория безобразна, но «theory» прекрасна — она просто означает «я вижу».

Религия дает вам глаза, дает ясность. Имейте в виду, что ясность не подразумевает никаких объяснений — но она делает вас способными жить, делает вас способными любить. Ясность не раскрывает перед вами смысл, но она раскрывает значение. И опять — это разные вещи. Смысл — порождение ума, мысли, а значение — это опыт жизни, «значение» экзистенциально.

Говорят, что Альберт Эйнштейн любил говорить: «Религия без науки слепа, а наука без религии хрома». Соглашусь с этим, но с небольшой поправкой — и эта поправка весьма существенна. Эйнштейн говорит: «Религия без науки слепа». Это не правильно. Скорее «религия без науки хрома, а наука без религии слепа» — потому что религия дает глаза. Она дает прозрение в реальность, она дает прозрение внутрь и вовне. Но без науки религия хрома — это верно, она не может ходить.

Это можно видеть на примере Востока — Восток хромой, действительно хромой. А Запад слеп, действительно слеп. Наука дает энергию, силу, скорость, технологию, но она не дает понимания того, что с этим делать. Она позволяет вам проникнуть только в тайны материи, но не в тайны своего существа. Таким образом, познание материи ведет к развитию все более и более сложных технологий, но вы не знаете, что с ними делать. А когда есть технологии, с ними нужно что-то делать. Наука дает силу, но не дает мудрости — это опасно. А религия дает мудрость, но не дает силу — это тоже опасно. Люди Востока способны видеть, но у них нет силы, чтобы что-либо делать.

В будущем должен произойти новый синтез — наука и религия встретятся и сольются друг с другом. Тогда человек больше не будет хромым, и человек больше не будет слепым.

Сам подход Кабира может дать вам представление о том, какая религия возможна в будущем. Он может часто шокировать, выводить вас из равновесия. Но не забывайте, любой рост болезнен — а с Кабиром вы можете вырасти безмерно.

Кабир не заботится о том, чтобы давать вам какие-либо ответы — потому что он прекрасно знает, что нет никаких ответов. Игра вопросов и ответов — это просто игра; не то чтобы Кабир не отвечал на вопросы своих учеников — он отвечал, но отвечал, играя. Обратите внимание на это качество. Кабир несерьезный человек; мудрый человек не может быть серьезным. Серьезность сопутствует неведению, серьезность — это тень эго. Мудрец всегда несерьезен. Поэтому вы не получите серьезных ответов на свои вопросы, по крайней мере от Кабира — потому что он не верит в существование какого-либо смысла жизни, и он не верит, что вы должны отстраниться от жизни, чтобы понаблюдать и найти смысл. Он верит только в участие. Он не хочет, чтобы вы стали зрителями, мыслителями, философами.

Он говорит: Прыгни в жизнь! Стань ее частью, пульсируй вместе с ней. И тогда ты обретешь знание — хотя ты никогда не сможешь передать это знание словами кому-либо еще. Истина непередаваема. Но ты сам станешь истиной — ты будешь светом в этой темноте жизни, ты будешь путем в этих джунглях жизни.

Многие переживут озарение в вашем присутствии, вы будете действовать как катализатор, но у вас не будет готовых ответов.

На вопросы о смысле жизни не может быть серьезных ответов, потому что спрашивать о жизни – значит, отстраниться от жизни, перестать быть ее частью. Таким образом, вы с самого начала делаете неверный шаг. А если первый шаг неверен, то и все остальные ваши шаги будут неверными. Вопросы, в лучшем случае, — это просто игра, и так к ним и надо относиться. Правильных ответов не существует, бывают только легкие ответы. Повторю еще раз: правильных ответов не существует, бывают только легкие — когда они легко даются и легко принимаются теми, кто знает, что это игра.

Такова игра между мастером и учеником. Все эти высказывания Кабира не были написаны — они предназначались его ученикам. Это спонтанные излияния его сердца. Он был певцом, он был поэтом: кто-то что-то спрашивал, и он спонтанно начинал петь песню. Никто никогда не пел таких песен.

Просветленный человек не отличается от дурака. Слушая Кабира, помните, что просветленный человек не отличается от дурака. Просветленным его делает лишь то, что он осознает, что он подобен дураку. Лао Цзы говорил: «Мой ум — это ум дурака». И Кабир с ним полностью, совершенно согласен. «Он пуст настолько же, насколько пуст ум дурака», — говорил Лао Цзы. Пустота ни к чему не относится серьезно, никогда не превозносит одно над другим. Богослужение для нее ничего не значит, она прославляет все.

Кабир — празднователь. Он прославляет все — все краски жизни, весь ее спектр. То, что он говорит — это не философия, это чистая поэзия. Это не религия — это знак рукой, приглашение войти, приоткрытая дверь, чисто вытертое от пыли зеркало. Это путь домой, путь назад, к естеству.

Природа – это Бог Кабира, это деревья, камни, реки, горы. Он не верит в храмы, церкви, мечети, он верит в живую реальность. Бог здесь — дышит, цветет, течет. А куда идете вы? Вы идете в храм, созданный человеком, чтобы поклоняться какому-то идолу, опять же созданному руками человека, по его собственному образу.

Кабир призывает вас выйти из храмов и мечетей: Что вы там делаете? Он зовет вас выйти оттуда, чтобы праздновать и прославлять жизнь.

Рассказывают такую историю:

Однажды мастер дзен Доктор Д. Т. Сузуки читал лекцию, и один из учеников спросил его: «Когда вы пользуетесь словом «реальность», что вы имеете в виду: относительную реальность физического мира или Абсолютную Реальность духовного мира?» Ничего не ответив, Сузуки закрыл глаза (ученики называли это «делать ‘Сузуки’», потому что в такие моменты невозможно было понять, то ли он вошел в глубокую медитацию, то ли просто заснул). Через минуту, которая показалась ученикам вечностью, Сузуки открыл глаза и сказал: «Да».

Таков подход мудрого человека. Вопросы не имеют большого значения, каковы бы они ни были. И ответы не имеют большого значения, каковы бы они ни были. Жизнь нужно проживать без вопросов и без ответов, только тогда ваша жизнь будет подлинной. Так что вернитесь к жизни — это единственный храм, в котором вы можете найти Бога. И не нужно никаких вопросов и ответов, просто идите в тишине, неискушенно. Без знания. Просто идите и позвольте жизни завладеть вами.

Не пытайтесь завладеть жизнью — а именно этим постоянно занимается эго. Не пытайтесь уде жать ее в своих руках, но позвольте ей завладеть вами. Будьте переполнены ею, будьте затоплены ею, и тогда вы будете знать. И это «знание» будет настолько глубоким, что вы никогда не сможете сказать «я знаю». Это «знание» будет настолько сокровенным, что вы никогда не сможете назвать его знанием.

Только поверхностные вещи можно свести к «знанию». Чем глубже истина, тем труднее свести ее до знания. Знание бледно и тускло, а истина полна жизни. Знание бескровно, бессердечно. А истина — это биение сердца, течение крови, дыхание, любовь и танец.

Итак, стихи.

В святых источниках нет ничего, кроме воды…

На Востоке во все времена люди верили в священные источники — если вы пойдете к Гангу и окунетесь в его воды, вы очиститесь; ничего больше не нужно. Очень легко, очень просто. Но это ловушка; священники одурачили вас. Кабир говорит: «В священных источниках нет ничего, кроме воды», — он просто берет в руки молоток и начинает разрушать вашу так называемую религию. Священные источники очень почитаются индусами. Конечно, вода очищает тело, но она не может очистить душу. Подумайте, как она может очистить ваше сознание? Вы совершаете плохой поступок и затем идете и окунаетесь в воды Ганга, и считаете, что с этим покончено?

Была такая история: один последователь Рамакришны собирался пойти к Гангу в один из особых дней, и он спросил разрешения у Рамакришны. Рамакришна — это не Кабир. Он был очень деликатным человеком, он не прибегнул бы к молотку. Но правда есть правда. Скорее, он бы ударил цветком, а не молотком, но удар есть удар — и цветок иногда может ранить глубже, чем молоток. Итак, Рамакришна сказал: «Хорошо, иди — Ганг прекрасен, его воды очищают. Но запомни одну вещь: не выходи обратно, оставайся в Ганге навсегда. Потому что как только ты выйдешь из воды, весь эффект сразу же пропадет. Ты видел деревья на берегу Ганга?» И ученик ответил: «Да, там растут большие деревья».

Тогда Рамакришна сказал: «А ты не задумывался, зачем там эти деревья?» Ученик ответил: «Нет, я никогда не думал об этом». И Рамакришна сказал: «Воды Ганга настолько чисты, что когда ты погружаешься в них, ты, естественно, освобождаешься от всех своих грехов. И эти грехи запрыгивают на деревья и сидят там. А когда ты выходишь и идешь обратно, они снова спрыгивают на тебя».

По сути, Рамакришна сказал то же самое, что и Кабир. Это лишь разные способы выражения одного и того же — просто Кабир прям и резок, а Рамакришна более деликатен.

Попытайтесь увидеть глупость человеческого ума. На протяжение тысячелетий он верил, что можно пойти к священному источнику, реке или пруду, и все будет в порядке. Другие люди верили во что-то другое — в паломничество по святым местам, в Иерусалим, к Стене Плача, или в Каабу. Это все те же глупые верования. Вы хотите найти легкий способ освободиться от всего того, что вы сделали, вы не хотите брать ответственность за это на себя. Вы не хотите изменяться — вот почему вы находите все эти легкие способы. Вы остаетесь теми же самыми.

Все эти уловки нисколько не изменяют человека. И они служат ему большим утешением. Убийца идет к реке, к священной реке, окунается в нее — и он спокоен. То же делают христиане, когда исповедаются. Вы идете к священнику и исповедаетесь в своих грехах и думаете, что с ними покончено. А на следующий день делаете все то же самое. И вы знаете, что большой беды в этом нет, потому что вы можете опять пойти и исповедаться. Вы можете каждый год приходить к Гангу, окунаться и весь год чувствовать себя чистым и очень добродетельным.

Если хорошенько задуматься, это выглядит очень глупо. Но именно так человек жил до сих пор. Под прикрытием религии он просто откладывал собственную трансформацию. Истинная религия должна быть трансформирующей силой. Но так называемая религия прошлого не была трансформирующей силой; напротив, она были препятствием. Она была самым большим препятствием для человека на пути к изменению.

Таким образом, религиозные люди постоянно ходят по кругу. Они продолжают выполнять определенные ритуалы в надежде, что это поможет им, и остаются прежними. Из года в год они ходят в храм. Перебирают свои четки, повторяют священные имена, и остаются прежними — ни малейшего изменения. Совершенно ничего не меняется. В действительности их вера служит им для того, чтобы защитить от изменений; их вера — это защита, их вера — это броня. Они хотят оставаться прежними. И при этом они тешат себя мыслью, что они религиозные, более праведные, чем другие, что они не обычные люди, они особенные. Все это порождает в человеке красивые фантазии о самом себе — о том, что он особенный, лучше других, праведнее других. Все это уловки эго.

В святых источниках нет ничего, кроме воды

Я знаю, говорит Кабир, я купался в них.

Все изваяния Богов, из дерева и из слоновой кости,

Не способны произнести ни слова.

Я знаю, я взывал к ним.

Кабир говорит это, опираясь на свой собственный опыт. Он был в храмах и мечетях, у священной реки и во всех святых местах — он путешествовал повсюду. Но он путешествовал с открытыми глазами, наблюдая за тем, что происходит. Но ничего не происходило. Он говорит это из своего собственного опыта. Он не теоретик, не забывайте об этом — все, что он говорит, он говорит, потому что познал это на своем опыте. Его утверждение совершенно достоверно; это не просто философствование, не просто идея о том, что в священных источниках нет ничего кроме воды. Он говорит:

Я знаю, я купался в них.

Все изваяния Богов, из дерева и из слоновой кости,

Не способны произнести ни слова.

А вы продолжаете им молиться. Посмотрите, насколько это абсурдно, нелепо: вы сами создали их! Вы купили их на рынке и теперь поклоняетесь им. Это просто игрушки, а вы продолжаете себя обманывать. И вы можете быть настолько загипнотизированы своей собственной ложью, что за всю свою жизнь не испытаете ни малейшего проблеска истины.

Разрушьте всех этих идолов. Это будет болезненно, потому что они служили вам утешением. Это будет очень, очень болезненно, потому что вы останетесь одни, вам не к кому будет обращать свои молитвы. Вы останетесь одни в этой огромной пустоте существования. Но это будет ваш первый шаг к реальности, к истинному Богу, к божественности.

Освободитесь от всех верований, освободитесь от всех идолов.

Все изваяния Богов, из дерева и из слоновой кости,

Не способны произнести ни слова.

Я знаю, говорит Кабир, я взывал к ним.

Он молился многие годы — это не просто слова, , он выплакал все свои слезы. Он взывал и плакал, взывал и плакал, и молился. И затем однажды внезапно он осознал: «К кому я обращаюсь? Здесь никого нет, храм пуст!» Бога никогда здесь не было. Этот храм создан человеком из-за его глупости и для его безопасности и успокоения. Человек не может оставаться один, поэтому он создает себе бога. Бог — это ни что иное, как детская потребность в родителе. Это фиксация на отце или матери.

Ребенок рождается. Он рождается в безопасности, в комфорте, в удобстве. Мать заботится о нем, отец заботится о нем, он полностью защищен. Он растет под защитой, в заботливой, любящей атмосфере; и он привыкает к этому. У него складывается убеждение, что он всегда будет окружен такой заботой, такой поддержкой, такой любовью. Это естественно, потому что ребенок учится на собственном опыте. Но рано или поздно он должен будет стать самостоятельным. Рано или поздно его мать умрет, его отца больше не будет, и он останется один. И тогда возникнет проблема: «Кто будет заботиться обо мне? Кто будет меня любить? Кто будет меня защищать?» Теперь он остался без защиты, без поддержки. И тогда он создает воображаемую защиту. Он говорит: «Есть Бог » — Бог-Отец, или Богиня-Мать.

Почему вы называете Бога «Отцом»? Это как-то связано с вашим отцом. Почему вы называете Богиню «Матерью»? Это как-то связано с вашей матерью. Это проекция, это нереализованное желание.

Кабир был бы полностью согласен с современной психологией и ее подходом. Это фиксация на отце, фиксация на родителе: ваши настоящие родители умерли, поэтому вы создаете воображаемых родителей. Вы не можете остаться в одиночестве. Глубоко внутри вы все еще ребенок, глубоко внутри вы все еще незрелы; вы еще не индивидуальность.

Чтобы быть индивидуальностью, человек должен быть свободен от всех идолов, от всех проекций. Чтобы быть индивидуальностью, человек должен жить без каких-либо защит, без какой-либо брони. Он должен быть уязвимым, открытым; он должен жить рискованно. Вы боитесь, и поэтому создаете бога. Ваш бог порожден вашим страхом.

Истинный Бог не может быть порожден страхом. Откуда же возникает истинный Бог? Истинный Бог возникает из любви. А ложный бог возникает из страха. Помните об этом: всякий раз, когда вы молитесь, и ваши молитвы порождены страхом — это ложные молитвы, пустая трата времени. Когда же ваши молитвы рождаются из любви, то это истинные молитвы. Только любовь истинна. Важно понять эту разницу. Когда молитвы порождены страхом, вы просите какого-то бога где-то там, на небесах, чтобы он дал вам любовь. Вы — попрошайка. Вы ребенок, вам нужен отец. Ваш родной отец предал вас — он умер, ваша родная мать не осталась с вами навсегда. Теперь вам нужны отец или мать, которые были бы с вами всегда — бессмертные отец и мать, , вечные. Потому что вы нуждаетесь в любви.

Ребенок нуждается в любви, взрослый человек дает любовь — в этом разница между ребенком и взрослым. Но так называемые «взрослые» далеко не все взрослые. Истинное взросление — это не прибавление лет, истинное взросление — это рост сознания. Когда вы растете, вы не обязательно взрослеете — возможно, вы просто проводите время. Вы только становитесь старше, но не взрослеете. Вы только стареете, но не становитесь мудрее.

Ребенок просто берет. Это естественно; ребенок не может давать, он может только брать. Он берет молоко у матери — он не может дать ей что-то взамен. Он не может даже сказать «спасибо» — он просто берет. И он берет даже без чувства благодарности; он еще настолько незрел, что даже неспособен испытывать благодарность. Он принимает все это как должное, как будто так оно и должно быть.

Когда вы становитесь взрослыми, когда вы начинаете давать, когда вы начинаете делиться любовью. И, на самом деле, это одна из величайших проблем, с которой сталкивается каждый человек. Я вижу это каждый день. Ко мне приходят пары, и у всех у них находятся тысячи проблем, хотя, на самом деле, это все не настоящие проблемы. Настоящая проблема одна: оба они незрелы; все остальные проблемы — просто предлоги. Оба незрелы, оба хотят любви, и оба недостаточно зрелы, чтобы давать любовь. Отсюда возникает проблема: двое попрошаек просят подаяния друг у друга, и ни один из них не может ничего дать другому, у обоих ничего нет. Естественно, что оба начинают ужасно сердиться друг на друга.

Задумайтесь на минуту. Каков ваш мотив, когда вы любите другого человека? Вы хотите, чтобы вас любили? Это детская позиция. Или вы хотите делиться своей любовью — у вас так много любви, что вам хочется делиться ею, у вас так много любви, что вам хочется изливать ее — тогда это зрелый подход. Если ваша любовь незрелая, то вы нищий; если ваша любовь зрелая, то вы — король.

Ваш страх порождает незрелого бога, такого же незрелого, как вы сами. Любовь же позволяет вам увидеть Бога — или, скорее, божественность. Любовь раскрывает вам глаза, так что вы начинаете видеть, что все существование наполнено божественностью. Тогда вы не называете Бога «Отец» или

«Мать»; тогда вы не даете ему никакого имени.

Лао Цзы говорит: «Я не знаю Его имени, поэтому я называю его Дао. Но это просто обозначение. Я не знаю Его имени».

Божественность не имеет имени, не имеет ограничений. Вы будете обнаруживать ее везде, на что бы вы ни изливали свою любовь. Если вы изливаете любовь на дерево, дерево становится Богом. Если вы изливаете свою любовь на женщину, женщина становится богиней; если вы изливаете свою любовь на мужчину, мужчина становится богом. На что бы вы ни изливали свою любовь, она будет творить чудо, и вам будет открываться Бог. Излияние любви — это способ познания Бога.

Но все эти ваши боги не были вами открыты, они были изобретены, придуманы вами из страха.

Все изваяния Богов, из дерева и из слоновой кости,

Не способны произнести ни слова.

Я знаю, говорит Кабир, я взывал к ним.

Священные писания Востока – не больше, чем просто слова.

Однажды я посмотрел на них непредвзятым взглядом.

Если вы тоже попытаетесь посмотреть на так называемые священные писания непредвзятым взглядом, вы не увидите ничего, кроме хлама. Просто старье, бесполезный мусор. Но только нужно смотреть непредвзято. Что значит — «смотреть непредвзято»? Это значит, смотреть без веры, без каких-либо предубеждений. Посмотрите смело, отважно, без страха, и вы будете удивлены. В Библии, в Коране, в Ведах (если вы посмотрите честно) вы очень редко встретите что-то действительно ценное; в основном это все хлам. И вы придете в недоумение — зачем были написаны все эти так называемые священные писания? Но когда вы смотрите с предубеждением, с верой, что все написанное — истина, и ничего кроме истины, — вы не способны понять Кабира.

Кабир говорит: сожгите все священные писания, освободитесь от писаний — потому что, освободившись от писаний, вы освободитесь от ума; освободившись от писаний, вы освободитесь от мыслей. Вы обретете своего рода невинность, незнающую невинность. И с этого момента начнется познание. Но сначала надо стать незнающим. Запомните: ученый человек не нужен, нужен учащийся. Между этими двумя существует огромная разница. Ученый человек думает, что он достиг, что он знает. А учащийся знает, что он не знает, и поэтому он продолжает учиться.

Никогда не становитесь знающим, тогда вы будете познавать. И вам будут открываться все новые и новые чудеса. Реальность неисчерпаема — вы никогда не придете к точке, когда бы вы могли сказать: «Теперь я познал все». Чем больше вы познаете, тем больше вы понимаете, что еще больше осталось непознанного. Чем глубже становится ваше понимание, тем необъятнее становится тайна жизни. И на конечной стадии познания все знание исчезает. Вас окружает тайна. Вас окружает то, что по самой своей природе не может быть познано. И вы сами не отделимы от этого; вы едины с этим, вы являетесь частью этого.

Священные писания Востока – не больше, чем просто слова.

Помните, что слова могут порождать великие иллюзии. Кто-то может придти и закричать: «Пожар, пожар!», и вы кинетесь бежать. Само слово пробуждает в вас страх. Но слово «пожар» — это не пожар, слово «бог» — это не Бог, слово «любовь» — это не любовь. И слово «еда » — это не еда, оно не поможет вам утолить голод. Слово «вода » не поможет вам утолить жажду.

А что можно найти в священных писаниях? Слова, и только слова. Но они не могут напитать вас. Вам нужен сам Бог, а не слово «бог». Тогда, и только тогда, возможно удовлетворение.

Однажды я посмотрел на них непредвзятым взглядом.

Кабир говорит только о том,

Что он пережил на собственном опыте.

То, что ты не пережил –

Не истинно.

Посмотрите на свой ум, насколько он претенциозен. Он постоянно говорит о том, чего он сам не пережил. Это нечестно, это обман. Если ты чего-то не знаешь, скажи честно себе и другим: «Я не знаю». Эта честность поможет тебе. Говори, что ты знаешь, только тогда, когда действительно знаешь. И ты освободишься от огромного груза — потому что девяносто девять процентов всех знаний, которые ты несешь с собой, это просто пустой груз. Это не твой опыт, он позаимствован у кого-то другого. А все заимствованное неистинно, независимо от того, у кого оно позаимствовано. Вы могли позаимствовать это у человека, который знал, вы могли позаимствовать это у Кабира, Христа или Кришны — не имеет особого значения. Не имеет значения, у кого вы позаимствовали знание. В тот момент, когда вы его позаимствовали, оно перестало быть истинным.

Истина не может быть позаимствована.

Я вижу что-то. Но когда я рассказываю об этом вам, до вас доходят только мои слова, но не мое видение. Видение остается со мной; от меня исходят только слова. Но эти слова пусты. А вы накапливаете эти слова и думаете, что раз они исходят от человека, который знает, значит, они должны быть истинными. Но это не так.

Истинным может быть только опыт.

Когда Кабир говорит так, он имеет в виду не только древние писания, но также и свои собственные слова. То же самое относится и ко мне. Вы не можете увидеть истину, просто собирая мои слова. Хотя соблазн большой. Когда вы видите человека, который знает, его слова кажутся вам такими достоверными, они наполнены такой силой, такой страстью, что эта страсть заражает вас. Остерегайтесь этого соблазна. Когда я что-то говорю вам, я говорю это так тотально, что вы можете начать верить в это. Но это будет всего лишь вера, у вас останутся только слова.

Я видел нечто прекрасное. Но когда я рассказываю об этом вам, это уже не то же самое, что я видел. Вы можете спросить, зачем я тогда вообще говорю? Зачем Кабир говорит? Если слова не могут выразить истину, зачем вообще говорить? Но повод говорить все-таки есть. Хотя слова не могут передать истину, они могут вызвать в вас жажду истины. Я не могу передать вам мою истину, но я могу дать вам почувствовать, что истина существует. И тогда путешествие начинается; но не думайте, что на этом оно заканчивается. Слова не могут открыть вам истину, они могут только подтолкнуть вас к путешествию. Слова человека, который знает, действуют подобно языкам пламени. Они зажигают вас. Они порождают в вас огромное желание знать, видеть, быть.

Но этих слов недостаточно. Не сидите на них, как курица на яйцах! Позвольте им заразить себя, пробудить в вас жажду истины. Но мои слова — это просто слова, слова Будды — просто слова, и все священные писания — просто слова. Мудрый человек воспринимает слова просто как указание на то, что истина существует: «Теперь я должен искать». Поиск должен быть индивидуальным.

Кабир говорит только о том,

Что он пережил на собственном опыте.

То, что ты не пережил –

Не истинно.

Я размышлял, в чём различие между водой и волнами на ней.

Вздымаясь вверх, вода остаётся водой,

И опускаясь вниз, вода остаётся водой.

Кто подскажет мне, чем они отличаются?

Пойдите к океану и посмотрите на волны. Отличны ли волны от океана? Отличен ли океан от волн? Видел ли кто-нибудь волны отдельно от океана? Видел ли кто-нибудь океан без волн? Они неразделимы, они составляют одно. Что такое волна? Это океан в волнении, океан в движении. А что такое океан? Это все волны вместе, это все волнение его поверхности. Волнение — это один из аспектов реальности океана.

Но слова создают разделение. Когда вы говорите «волна» или «океан», в этом есть разница. Если вы загляните в словарь, там не написано, что «волна — это океан» или «океан — это волна». Этимология этих слов различна. Словарь должен сохранять это различие, иначе слова сольются между собой, и будет ужасная путаница. Слова должны быть разделены, разграничены. Но разделены только слова; в реальности никакого разделения нет.

Слово «дерево» отлично от слова «земля», но в реальности дерево не отделено от земли, так же как и земля не отделена от дерева. Слова «небо» и «земля» различны, но в реальности они слиты.

Реальность — это слитность. Все, что существует, взаимосвязано между собой, переплетено, взаимопроникает друг в друга. Если вы начнете с чего-то одного, то, в конце концов, вы придете к целому.

Говорят, что Теннисон как-то сказал: «Если я смогу целиком и полностью понять один цветок, целиком, от самого корня, — я пойму всю вселенную». Он прав, это великое озарение. Если вы сможете понять целиком и полностью один цветок, вы сможете понять все звезды, все солнца, все луны, всех мужчин и всех женщин, все земли и все планеты. Потому что, погружаясь все глубже, глубже и глубже, вы обнаружите, что в одном маленьком цветке включено все. Вы не сможете понять его отдельно. Что такое цветок без земли? Что такое цветок без солнца? Без солнца не было бы никаких цветов, никаких красок, без земли не было бы никакой формы.

И кто знает, что еще здесь может быть задействовано? Возможно, без звезд розы не были бы розами. Кто знает, какие пульсации розы получают от звезд? И, конечно, без человеческого взора розы не были бы такими же, как сейчас. Они не имели бы никакого цвета, никакой окраски — в тот момент, когда вы не смотрите на розу, она не розовая, потому что цвет существует только в отношении человеческого глаза. Когда есть глаз — есть цвет; когда глаза нет — нет и цвета.

Когда вы подходите к Ниагарскому водопаду, вы слышите невероятный грохот, но его там не было до вас, он возник только в тот момент, когда вы подошли — потому что без уха не существует никакого звука. Когда рядом с Ниагарским Водопадом никого нет, нет и грохота, вода падает бесшумно. Звук не может возникнуть без уха. На протяжении тысячелетий Ниагарский водопад падал и падал в тишине, так как его некому было слушать; пока, в конце концов, на него не набрел какой-то первобытный человек, и как только он подошел, раздался величественный рев. Для этого нужно было ухо.

Ученые сейчас говорят — даже ученые, поэты всегда об этом говорили, но сейчас даже ученые говорят, что если вы любите розовый куст, цветы на нем вырастают крупнее. Каким-то образом любовь дает тепло, питание.

В Канаде был проведен эксперимент: какой эффект музыка оказывает на розы. Эксперимент проводился в одном университете; ученые были удивлены результатами, они не могли в это поверить. Цветы одного вида были разделены на две части — десяток растений был посажен в одном месте, и десяток в другом. Около одной группы растений постоянно играла музыка Рави Шанкара, а около другой — джаз. Те растения, которые «слушали» ситар Рави Шанкара, начали склоняться в направлении музыки — они все стали фанатами, все склонились.

А в другом месте, там, где играл джаз, все растения отклонились в другую сторону, пытаясь убежать — из-за того, что их держали корни, они не могли убежать, но они пытались. И растения, которые «слушали» Рави Шанкара, были в два раза выше, и цветы на них были крупнее. За всеми растениями одинаково ухаживали, их все одинаково поливали. Когда растения сажали, они все были одной высоты, и не было никаких других различий: одинаковое освещение, одинаковая земля, все было одинаковое — только музыка разная.

В жизни все так переплетено, все является частью чего-то другого. Только в словах существует разделение на предметы; в реальности никаких предметов не существует. Все слито, все едино. Будда очень хорошо назвал это «ничто», потому что отдельное «что-то» не существует. Невозможно как-то назвать тот или иной предмет, сказать, что это; потому что все слито. Мужчины и женщины, животные и птицы, деревья, горы и звезды — все едино.

Я размышлял, в чём различие между водой и волнами на ней.

Вздымаясь вверх, вода остаётся водой,

И опускаясь вниз, вода остаётся водой.

Кто подскажет мне, чем они отличаются?

Только потому, что кто-то придумал слово «волна»,

Я должен отличать её от «воды»?

Остерегайтесь слов. Слова создают много ловушек, и вы легко можете попасться в них. Недаром все великие мистики настаивают на том, что реальность можно познать только в тишине. Только когда все слова отброшены, реальность может быть познана — потому что слова создают границы.

Только потому, что кто-то придумал слово «волна»,

Я должен отличать её от «воды»?

Внутри нас скрывается таинственный Некто.

Неведомый, таинственный, непостижимый. Он внутри и снаружи. Этот таинственный Некто и есть невыразимая словами реальность, тишина, глубокая тишина. Живая, но беззвучная. Пульсирующая, но безымянная.

Внутри нас скрывается таинственный Некто.

Почему Кабир называет это «тайной»? Потому что язык неприемлем для описания этого. Язык все делает публичным, открытым. В тот момент, когда вы что-то говорите, это становится публичным, гласным; говорить что-то означает делать это гласным. Когда вы не можете что-то сказать, когда нет никакого способа выразить это словами — это остается тайной. То, что может быть выражено словами, не может быть тайной. Все философии публичны, все ваши так называемые религии — публичны, все священные писания — публичны. А истина — это тайна. Это не значит, что кто-то держит ее в секрете, что кто-то скрывает ее; просто сама природа истины такова, что она не может быть выражена словами.

Лао Цзы сказал: Дао не может быть выражено словами. Как только вы пытаетесь описать его, вы искажаете его.

Внутри нас скрывается таинственный Некто.

Планеты всех галактик

Проходят через его руки, подобно бусинам чёток.

Вы — не маленький. Ничто существующее не маленькое. Если все едино, значит ничего маленького нет, значит, каждая отдельная вещь является просто дверью в целое. Если вы погрузитесь еще глубже в самого себя, вы достигните той глубочайшей глубины, которая является всеобщей глубиной. Мы разделены только на периферии; в центре мы едины. Центр един, различия только на периферии.

Ваше имя отлично от моего имени, но ваша реальность и моя реальность неотличимы друг от друга. Ваше тело отделено от моего, но тело — это лишь покров, одеяние. Реальность, заключенная в теле — моем или вашем — одна и та же.

Отбросьте слова и начните смотреть. И тогда вы обнаружите таинственного Некто, который пульсирует внутри вас, дышит внутри вас. И вы увидите то же самое дыхание во всех других существах. Это дыхание проявляется тысячей и одним способом, но оно одно. Жизнь едина. Жизнь — это Бог; не слово «бог», а жизнь, не слово «жизнь», а сама жизнь.

Внутри нас скрывается таинственный Некто.

Планеты всех галактик

Проходят через его руки, подобно бусинам чёток.

Это чётки, на которые нужно смотреть

Незамутнённым взором.

Но чтобы увидеть эту реальность, этого таинственного Некто внутри вас, необходим незамутненный взор. Чтобы увидеть эту огромность, эту полноту, эту целостность, вам необходим ясный, незамутненный взор. Что же значит «незамутненный взор»? Ваши глаза слишком загрязнены, слишком засорены, и грязь все продолжает накапливаться. Они подобны зеркалу, на котором скопилось так много пыли, что оно уже больше не может ничего отражать. Но что же это за пыль? Это ваши убеждения, ваши религии, идолы, идеалы, идеологии, писания, многочисленные -измы. Какой только пыли не накопилось в вашем взоре. Это просто чудо, что вы все еще продолжаете хоть что-то видеть — при такой засоренности даже это кажется невозможным.

Ученые говорят, что мы видим только два процента реальности. Девяносто восемь процентов остается скрытым от нас из-за наших предубеждений. Мы видим только то, что хотим видеть, мы видим только то, что мы готовы видеть, мы видим только то, чего мы не боимся. Мы не видим того, чего мы боимся, чего мы не хотим видеть; мы избегаем этого. В результате наш ум становится настолько узким, что мы видим только малую долю реальности. Но мы утверждаем, что то, что мы видим, это и есть вся реальность, что «моя истина — это вся истина ». Из-за этого и возникают все конфликты и споры.

Кабир говорит: чтобы увидеть реальность, необходим незамутненный взор. Незамутненный взор — это пустой взор. Так что отбросьте весь мусор. Священный или мирской — отбросьте весь мусор. Очистите свой взор: именно в этом и состоит медитация.

Отпустите свое прошлое. Будьте здесь и сейчас, и вы обретете ясность, и тогда вы сможете видеть. Бог находится не где-то там, в дальних странах — вам не нужно идти за Ним в Гималаи. Бог не где-то высоко в небесах — Он здесь, сейчас! Прямо в этот самый момент! Но ваш взор не ясен, поэтому вы не можете видеть Его. Бога не нужно искать – все, что вам нужно, это просто очистить свой взор, освободить его от мусора. Избавьтесь от своего прошлого.

Иисус говорит: пусть мертвые хоронят своих мертвых. Не держитесь за прошлое, отпускайте его — это нужно делать каждый день, потому что прошлое создается каждый день. То, что происходит с вами сегодня, завтра для вас станет прошлым. В тот момент, когда это прошло, отпустите это, не цепляйтесь за него, позвольте этому уйти. Это больше не имеет для вас никакого значения, никакой ценности. Если вы сможете отпустить свое прошлое, вы будете свободны, вы будете пусты. Эта пустота и означает ясность. Ваш взор будет способен отражать, ваш взор будет способен видеть; вы станете подобными зеркалу. Медитация заключается в том, чтобы стать зеркалом.

Все, что говорит Кабир, предназначено лишь для того, чтобы помочь вам стать медитирующими. Вам не нужно беспокоиться о Боге. Все, что вам нужно уяснить в глубине своего сердца — это что в вас должна расцвести медитация… и тогда все остальное произойдет само собой.